Игорь Удачин - Встретимся в Эмпиреях

• Название: Встретимся в Эмпиреях
• Автор: Игорь Удачин
• Жанр: Современная проза

Своеобразный «симбиоз» молодежной драмы и футуристической фантазии. А одновременно — увлекательное художественное исследование проблемы извечных противоречий между Мечтой и Данностью… Идет затяжная война, далекая и непонятная для одних, нещадно коверкающая судьбы другим. Четверо друзей, курсанты военного училища, вступают в неожиданное для самих себя соглашение: каждый из них должен успеть воплотить в жизнь свою самую сокровенную мечту в отпущенный до призыва срок. Новоиспеченные «покорители химеры» теряются в соображениях, как приступить к выполнению намеченного, любая попытка заканчивается непредсказуемым курьезом. Однако вскоре происходят события, все явственнее втягивающие друзей в придуманную ими «игру». Только правила игры ужесточаются. Ловушка подстерегает молодых бунтарей в стенах ночного заведения, на которое, не задумываясь о тяжести последствий, они совершают вооруженный налет…

---

Демон становится мрачнее тучи. Думает.

— Нет. Теперь — будь что будет.

— Ясно. Другого ответа я и не ожидал. Но положа руку на сердце ― если Слива впрямь окажется малый не промах, и… ты на самом деле за него порадуешься?

— Конечно, — сухо бросает Демон, опустив глаза и старательно оттирая несуществующее пятно на рукаве сорочки.

Я не даю ему спуску и дожимаю:

— А что же насчет Марго? Нельзя так, если она действительно тебе не побоку.

— Зачем сейчас все это ворошить, Гоголь? Прекращай.

Не такой уж он и железобетонный, каким хочет казаться. Задергался.

— Значит, чужие проблемы решать ты мастак. А со своих пыль сдуваешь, табу. Так выходит?

— Да нет же никакой проблемы!

— Утомил! Я ведь не собирался мораль тебе читать. Поговори со мной просто.

— Хорошо! Есть накладка. Кандидатура для Сливы выбрана… не та! Предполагалось, я должен быть к ней равнодушен, да все по-другому завертелось. А Марго-то затея захватила — понимаешь? Она же как локомотив без тормозов, эх…

— Она ведь, ты меня извини… шлюха.

— А я-то кто, если не принимать в расчет половую принадлежность? — ухмыляется Демон в порыве самоиронии, выдаваемой за откровение. — Мы с ней похожи очень, вот что. Раньше я этого не мог заметить. Раньше я вообще мало во что врубался. Сознание схожести этой и бесит меня, и притягивает к ней как магнитом.

— И ее к тебе тоже.

— И ее ко мне, да. Ты прав, наверное. Но тяжело смириться с тем фактом, что это не мешает ей…

Демон замолкает.

К нашему столику приближается Марго. Вид у нее, не могу не признать, сногсшибательный. Даже в прошлый раз эффект, вызванный ее появлением, был не тот. Мы приветствуем друг друга. Сначала Марго целует в щеку меня, затем в губы ― Демона. Обстоятельства вновь заставляют нас играть роль хладнокровных «заказчиков».

— Чем похвалишься, Марго? Что там с нашим?

Она изящно закуривает тонкую как прутик дамскую сигарету и манерно облокачивается на спинку стула.

— Назавтра назначено свидание у меня дома. Намекнула, что квартира будет свободна.

— И он согласился?

— Да, согласился. Я же говорю ― уже назначено.

— Вот как…

— На сколько? — спрашиваю я, про себя посмеиваясь над деловитостью тона, с какой задаю вопрос.

— На три. А в пять давайте снова встретимся здесь. Узнаете обо всем по горячим следам.

— Договорились.

После этого мы еще с полчаса поболтали на отвлеченные темы, а затем приняли решение расходиться. Демон к нескрываемому со стороны Марго удивлению выбрал мое общество, а с ней распрощался, не преминув пожелать успеха в завтрашнем предприятии. Демон, скорее всего, пребывал под влиянием нашего приватного разговора — вот как можно объяснить его поведение. То, как он все обставил, непередаваемо. Мне, сказать начистоту, даже по душе пришлось — лишнее подтверждение, не такой он и железобетонный. Хотя обычно в подобных ситуациях я говорю примерно следующее: «Сначала себе по голове постучи».

Демон и я не спеша направились вдоль Зеленых прудов и через парк. В повстречавшейся по пути винной лавке взяли по сидру и коньячную миниатюру.

С целью поставить меня немного на место, Демон начинает расспрос, что творится на моем любовном фронте. Состоявшийся разговор я опущу, но в дальнейшем обещаю осветить эту тему, дабы не быть, что называется, «равнее» других, из чьих подноготных в своей истории, как вы успели заметить, я секретов никаких не делаю.

Итак, мы обсуждаем уже мои крайности. Пруды позади, петляем по затененным дорожкам спящего парка. Сидр раскрепощает. Демон в чем-то меня обидно подначивает, и эмоции — сначала с моей, а потом, в ответ, и с его стороны — становятся неподконтрольными.

И вот в таком запале, когда ничего вокруг мы не в состоянии были уже замечать, случилось непредвиденное происшествие.

Откуда они взялись, до сих пор в голове не укладывается… Чуть ли не посреди леса, в самом деле, да так неожиданно. Они — это два «мундира». Судя по нашивкам — из политического отдела (к слову сказать, такие занялись бы нами, будь мы уклонисты). Оба в стельку пьяные. Один — здоровый и абсолютно «убитый»; другой — значительно мельче, но в отличие от первого, еще что-то соображающий.

Получилось, вероятно, так: «мундиры» выбрели на нас прямо из зарослей (на южной окраине парка, где это произошло, растительность самая густая и непросматриваемая), и тот, что поплюгавей, столкнулся с Демоном, причем столкновение было явно не в пользу первого.

«Мундир» издал нечленораздельный звук, нечто вроде «угы-ы-а», и яростно завращал глазами, пытаясь сфокусировать перед собой расплывчатые очертания Демона и мои. Второй (здоровяк) как по команде врос в землю, точно мул перед обрывом. Не потому, что сохранял способность что-либо заметить вокруг себя, почувствовать, сообразить — скорее, по обратной причине: безотчетность сомнамбулы вдруг погасила в нем всякое движение. Голова, будто срубленная, опрокинулась назад, остекленевший взгляд уперся в высоту, в макушки деревьев. Он пребывал в состоянии полнейшей прострации — ни дать ни взять, дохлая севрюга, поставленная на хвост по прихоти умалишенного… Пытайте меня, не знаю, какие силы еще держали это грузное неживое тело вертикально.

— Куда прешь, щенок?! — зарычал тот, что маленький, но, как оказалось, очень шумный.

И распластав пятерню на лице моего товарища, словно на кожаном снаряде, уготованном для броска, пострадавший «мундир» с силой оттолкнул Демона от себя прочь. Потом попытался наградить для полного удовлетворения пинком меня, но, промахнувшись и чуть не упав, плюнул на эту затею. Отвернувшись, он ухватил своего собутыльника под локоть, и «мундиры» по замысловатой траектории двинулись дальше, спотыкаясь на каждом шагу.

Мы с Демоном встретились взглядами. В его глазах читалась мольба-требование: «Ты этого не видел. Этого просто не было».

Как же живуч страх в человеческих душах! Часто ли мы, люди, осознаем, но страх — единственный наш верный спутник от рождения до самой смерти. Просто в течение жизни он играючи меняет свои обличья, но он — всегда рядом. В детстве мы боимся утерять родительское крыло, остаться одни посреди мира чужих людей; становясь молодыми — чего-то не успеть, чего-то недополучить, упустить что-то важное и безвозвратно уходящее; в зрелости — что поздно что-либо менять; старея — превратиться в обузу для родных и любимых.

У нас — у меня, у Демона — на протяжении последних лет свой страх. Когда видишь, сколько жизней на твоих глазах безжалостно поломано и ломается по сей день — хоть тресни, станешь трепетать перед каждой мартышкой, налакавшейся винища, будь только на ней нашивки политподразделения. Еще говорят: «Когда имеешь дело с человеком в форме — не обращаешь внимания на человека, смотришь на форму». Какое высказывание может быть актуальней для того места и времени, где живу я?

Вот так и стояли мы с Демоном, глядя друг на друга: я — на него, он — на меня… Но черт побери! Уже месяц с лишним мы искренне считаем, что свободны от всех рамок и условностей нашей неправильной жизни, однако до сих пор и кончиком языка не испробовали этой свободы на вкус! Какое паскудство!

И тут мне представилось, гм… словом, будто Демон, стоящий передо мной — вовсе не Демон, а размалеванная под его облик фанерная фигура с прорезями для глаз. Вдруг — как же далеко может забрести человеческая фантазия! — «кто-то», находившийся до сих пор за этой фанерой, смотрящей на мир его глазами, отодвинулся в сторону, уступил место другому, таинственному и, по-хорошему, безумному персонажу. Воздух завибрировал. Что-то неведомое сотворялось силой иллюзии в этот момент. Глаза Демона засияли совершенно иным светом, в них не было больше страха. Теперь они горели огоньками дерзкого веселья. Может, и мой взгляд стал таким же?..

Демон в три прыжка настиг удаляющуюся от нас парочку и, схватив своего обидчика за ворот и пояс, хотите — верьте, хотите — нет, с фантастической легкостью оторвал его от земли и швырнул в стоящее на обочине тропы дерево. Обломавшиеся с сухим треском ветки посыпались в траву, зато «мундир» так и остался, сложившись пополам, без сознания висеть в причудливой развилине старого каштана.

В кратчайший миг настигла меня мысль о том, что если я не приму участия в затеянной расправе сейчас, то очень пожалею об этом впоследствии. Подскакиваю к здоровяку, но… тот без малейшей моей помощи, как мешок набитый хламом, валится на землю и забывается крепким хмельным сном. Мать-перемать! Удрученный подобным поворотом, несильно пинаю его ногой под лопатку, чем вызываю в этой отвратительной туше только взрыв клокочущего храпа.

— Не на тех напоролись! — шумно выпустив из груди воздух, объявляет Демон.

Произнесенные товарищем слова, готовые подкупить своей мальчишеской небрежностью, вновь возвращают меня к действительности. Однако теперь — к действительности совсем иной, преображенной. Подспудно восторгающей, но и вгоняющей в оторопь. Ощущений и так хоть без хлеба жуй — а Демон будто нарочно не дает перевести духа. Что творит пустившаяся в разгул простота! — не мешкая, забирает у «мундиров» их оружие…