Юрий Папоров - Габриель Гарсия Маркес. Путь к славе

• Название: Габриель Гарсия Маркес. Путь к славе
• Автор: Юрий Папоров
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-352-00279-9

Габриель Гарсия Маркес — один из величайших писателей в истории мировой литературы, автор бессмертного романа «Сто лет одиночества», символ самого популярного жанра наших дней — «магического реализма».

Впервые публикуемая книга «Габриель Гарсия Маркес. Путь к славе» — не просто биография. Это уникальный материал, интервью и письма писателя, газетные и журнальные публикации, воспоминания друзей: Хулио Кортасара, Марио Варгаса Льосы, Карлоса Фуэнтеса; десятилетия литературного труда и яркой жизни, — путь к мировой славе.

---

«Несмотря на предприимчивость Альваро Мутиса и других друзей, проживавших в Мехико: скульптора Родриго Аренаса Бетанкура, хозяина книжного магазина, кинодеятеля Луиса Висенса и писателя Хуана Гарсия Понсе, и на то, что мексиканская интеллектуальная элита знала Гарсия Маркеса по книгам, опубликованным в Колумбии, он в течение двух месяцев не мог найти работу. К тому же им с Мерседес приходилось подолгу выстаивать в длинных очередях во дворе Министерства внутренних дел, чтобы получить в Мексике вид на жительство», — читаем мы у Сальдивара (28, 406).

Помимо денежной помощи, которую Мутис оказывал Гарсия Маркесу, писатель кое-что получал, подрабатывая от случая к случаю на радио Национального университета — читал собственные комментарии и печатал небольшие заметки в журнале того же университета.

В литературных кругах Мексики Гарсия Маркес обратил на себя особое внимание глубокой и содержательной статьей «Человек умер естественной смертью», опубликованной писателем Фернандо Бенитесом в литературном приложении к газете «Новедадес», которым он руководил. Посвящая статью своему учителю, Гарсия Маркес писал: «Время покажет, что Хемингуэй, которого кое-кто считает писателем незначительным, заткнет за пояс многих великих, потому что он знает внутренние побуждения, которыми живут люди, и потому что он мастерски владеет секретами своей профессии. …Значительность Хемингуэя — в его скрытой мудрости, благодаря которой он создает объективную картину мира, отраженную в произведениях, простых и лаконичных по своей конструкции, но исполненных порой подлинного драматизма».

— Послушай, Габо, один преуспевающий мебельный фабрикант купил два журнала. Такая у него прихоть. Ты только не сердись, они не очень по твоему профилю, но…

— Но ведь надо что-то есть! Ты это хочешь сказать?

Они сидели в кафе «Опера», потягивая коктейль «Куба либре» из рома и кока-колы, с добавлением лимонного сока и льда.

— Мне всегда нравилось, что ты умный и быстро соображаешь. Владелец журналов сейчас придет. Он ищет главного редактора. Я уже с ним говорил о тебе. Он сначала засомневался в твоих способностях… Но я дал ему почитать твои рассказы. И ему так понравился «Рассказ не утонувшего в открытом морс», что теперь он волнуется, согласишься ли ты. Я сказал ему, что Гарсия Маркес как журналист еще более крупная фигура, чем писатель, — объективный, широких взглядов, очень эрудированный. Не будь дураком.

— Коньо, да что это за журналы?

— «Семья» — журнал для женщин, а другой называется «Это интересно всем».

— Тоже не мужской.

— Но ты же мой должник. Когда, карахо, начнешь долги возвращать? Давай действуй! — Мутис привел «железный» аргумент.

— Черт с тобой, согласен! Где он? Я поставлю ему два условия: в списках редколлегий моей фамилии не будет, и я не подпишу ни одной статьи в этих журналах. Но писать, конечно, буду.

Радости Мерседес не было конца, и Габриель немного успокоился, когда познакомился с сотрудниками редакций обоих журналов. Он целиком отдавал себя делу и работал напрямую с редакторами, репортерами, художниками, корректорами и фотокорреспондентами. Через полгода оба журнала увеличит свои тиражи вдвое. Гарсия Маркес, который иногда писал передовицы и небольшие статьи о писателях и поэтах, проработал в этих журналах два года. Владелец и сотрудники редакции души не чаяли в главном редакторе.

В сентябре 1961 года в жизни писателя произошло важное событие. Повесть «Полковнику никто не пишет» наконец вышла в свет в Боготе. Друзья помогли сделать хорошую рекламу как в Колумбии, так и в других странах континента, однако за два года из двух тысяч экземпляров было куплено всего восемьсот.

В беседе с Плинио Мендосой («El olor de la guayaba») писатель говорил, что лучшим своим произведением до того, как он написал роман «История одного убийства, о котором знали заранее», он считал повесть «Полковнику никто не пишет», потому что «я переписывал ее девять раз и она стала казаться мне неуязвимой».

Мексиканский критик Эммануэль Карбальо об этой повести писал так: «На первый взгляд повесть „Полковнику никто не пишет“ — это история о том, как сохранить чувство собственного достоинства и не поддаться унижению. Однако если смотреть глубже, мы увидим, что речь идет о масштабном обобщении, поскольку подобное могло произойти в любом другом месте и в какую угодно эпоху: герой повести пытается обмануть время. В плане видимом полковник борется с собственной старостью и болезнями, в подтексте — это борьба с унижением. На эту борьбу уходят последние силы, но именно благодаря ей память возвращает героя в прошлое и благодаря ей он, не теряя достоинства, проживает каждый нынешний день. Ожидание письма, которое никогда не придет, потому что его никто не напишет, позволяет противостоять смерти, потому что жизнь приобретает смысл. Эта короткая новелла полна глубокого гуманизма и, как всякое настоящее произведение искусства, содержит в себе и национальное, и универсальное начало и побуждает читателя вновь обратиться к вечной дилемме: что такое жизнь человека — надежда или отчаяние?» (5, 162).

В конце сентября, воодушевленный выходом книги, Гарсия Маркес отправил рукопись романа «Недобрый час» в Боготу на литературный конкурс, организованный нефтяной компанией «Эссо».

Чуть раньше, 17 августа, он писал в Медельин издателю Альберто Агирре, сообщавшему, что и в этом городе повесть «Полковнику никто не пишет» скоро выйдет в свет: «Роман („Недобрый час“) теперь уже совсем готов, хотя у него все еще нет названия. Я тебе его не отдам. Я стал честолюбивый и хочу, чтобы он был издан сразу на нескольких иностранных языках. Это и есть ответ на твой вопрос, почему я в Мексике» (28, 535).

— Старик, я тебя поздравляю! Хозяин журналов очень тобой доволен. Обещал с января повысить тебе зарплату, — сообщил Альваро, едва переступив порог квартиры Габриеля.

Они сели на диван — к тому времени мебель в квартире уже была, — и Габриель, усмехаясь, сказал:

— Давно пора! Журналы делаю я, а главным редактором значится мебельный фабрикант.

— Скажи ему спасибо, Габо, — сказала Мерседес, ставя перед мужчинами стаканы на стеклянный столик. — Он дал нам возможность обставить квартиру за полцены.

— Ладно! Мы и тебе скажем спасибо, если ты нам нальешь чего-нибудь в стаканы. Альваро, давно котел тебя спросить, кого из мексиканцев ты порекомендуешь почитать?

— Пока ничего не читай. Я тебе сам привезу книги. Будешь доволен!

В следующий раз Мутис привез целую стопку книг и, отобрав две самые тонкие, сказал:

— Прочитай вот это — будешь знать, как надо писать.

Обе книги были написаны мексиканским писателем Хуаном Рульфо. Назывались они «Педро Парамо» и «Долина в огне». В ту ночь Габриель лег спать только после того, как дважды прочел роман «Педро Парамо».

Произведения Хуана Рульфо привели Гарсия Маркеса в восторг. Он заучивал куски из романа «Педро Парамо» наизусть и декламировал их всякому, кто хотел слушать. Впоследствии писатель признавался, что долгое время не мог читать никого другого, — такое огромное впечатление произвела на него проза Рульфо.

«Чтение заворожило меня, как когда-то в детстве, в Аракатаке, меня завораживали сказки „Тысячи и одной ночи“, в двадцать лет в Боготе потрясло „Превращение“ Кафки, а в двадцать два в Картахене — произведения Софокла». Рульфо стал одним из его главных учителей наряду с Шехерезадой, Софоклом, Мелвиллом, Кафкой, Фолкнером, Вирджинией Вулф и Карпентьером (28, 410).

— Ты приехал в Мексику, чтобы заниматься кино! — Плинио Мендоса вел мысленный диалог со своим другом. — А разве у тебя была уверенность в успехе? Никакой! Кроме нескольких близких друзей, никто не знал, кто ты такой. Каждый день в Мексику приезжают поэты, писатели, художники и актеры из других стран Латинской Америки, но так и остаются безвестными. Для них Мексика необъятная страна, закрытая, как любая из ее пирамид. Мексика и тебе бросила вызов, для тебя это была очередная битва в твоей жизни, битва против одиночества. Хватит ли у тебя сил? Уверен, что хватит, Габо! Ты был совсем юным, страдал от одиночества, холода и унижения бедностью, рядом с тобой не было ни одного близкого человека, и ты нашел для себя выход в чтении — ты запоем читал Дюма, братьев Гримм, Жюля Верна и Сальгари. Студентом юридического факультета, до предела истощенный богемной жизнью, ты шатался по барам, и однокашники считали тебя «пропащим малым», а ты нашел в себе силы бросить все, чтобы сочинять романы. С трудом зарабатывая себе на хлеб журналистикой, ночуя в домах терпимости, продолжая вести бурную ночную жизнь, ты сочинил свою первую книгу. В Париже, без работы и без денег, в постоянном ожидании конверта с чеком, ты написал свою вторую книгу. Сложные жизненные ситуации, унижающие твое достоинство, всегда толкали тебя к пишущей машинке — только так ты вновь обретал веру в себя и чувство собственного достоинства. Именно преодоление трудностей породило в тебе гуманное начало, великодушие настоящего мужчины, чувство солидарности с другими людьми. Ты на собственном опыте знаешь, что такое правда жизни, и потому у тебя есть верные друзья, и потому ты пишешь хорошие книги.