Джорджетта Хейер - Предательский кинжал

• Название: Предательский кинжал
• Автор: Джорджетта Хейер
• Издательство: Панорама
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-85220-234-7

«Девственница в Париже» принадлежит перу всемирно известной английской писательницы Барбары Картланд, чье имя неоднократно заносилось на страницы Книги рекордов Гиннесса.

…Париж… Романтический, светский, разоряющий, растлевающий… Туда, к своей тетушке, герцогине де Мабийон, приезжает юная Гардения. На нее обрушивается богатство, роскошные туалеты, многочисленные поклонники. Но почему же ей так неуютно на блестящих приемах? Невинная Гардения и представить себе не может, что великолепный салон лишь ширма для публичного дома, а герцогиня, превратившись в «королеву парижского полусвета», замешана в политических интригах…

Не менее популярно имя романистки Джорджетты Хейер.

Загадочное убийство в старинном особняке, бесплодные поиски убийцы и неожиданная разгадка, таившаяся в полусгоревшей книге… Все это ожидает вас в романе «Предательский кинжал».

---

— Ты трус, — сказала она. — Хочешь ты этого или нет, но я собираюсь поставить твою пьесу.

— Это исключительно великодушно с твоей стороны, но…

— Ничего подобного. Я сделаю это не из личных побуждений, а потому, что я верю в пьесу. Не знаю, как ты смог написать ее, но ты это сделал, и это все, что меня волнует.

Он не знал, как воспринимать ее слова, и просто сказал:

— Да, но чистая глупость говорить всем, что ты собираешься делать.

— Ты ошибаешься! Глуп именно ты! Все знают, что я просто без ума от "Горечи полыни". Я не делала из этого тайны! Ты слышал, что я говорила дяде Нату! Я была бы идиоткой, если бы запела на другой лад теперь, когда дядя Нат мертв. Идиоткой вроде тебя, Виллогби!

— Меня обижают такие намеки! — сказал он.

— Иди ты к черту! — бросила ему Паула через плечо.

Он вышел из комнаты с оскорбленным видом, что предвещало дурное настроение на целый день.

— Тебе не надо было говорить этого, — сказала Матильда Пауле. — Люди не из высших слоев общества часто бывают ранимыми.

Но Паула так же мало думала о чувствах других людей, как и Стивен. Она сказала презрительно:

— Он трусоват. Странно, как он умен на бумаге и как глуп в разговоре.

— Он здесь чужой. И еще напуган. Он не может справиться с собой.

— Страшно напуган. Мне надо было бы догадаться, что у него сдадут нервы. Не выношу мужчин, которые теряются в трудной ситуации! — Паула увидела быстрый, изумленный взгляд, который Матильда бросила на нее, и добавила, скривив губы: — Не бойся! Я не хотела сказать, что Виллогби — мой сообщник!

— Тогда, пожалуйста, будь более осмотрительна в своих словах! — сердито посоветовала Матильда.

Паула рассмеялась.

— Тебя уже начинает забирать, правда? Я знала, что так и будет. Ты стала подозрительной, ты ищешь — о, совершенно бессознательно! — скрытый смысл во всем, что мы говорим. Тебе интересно, кто из нас это сделал? Все твои мысли нацелены на это, сколько ты ни стараешься отвлечься?

— Да, — призналась Матильда.

Паула бросилась на диван, поставила локти на колени и оперлась подбородком на руки. — Знаю! Но это интересно, правда? Признайся!

— Нет, это омерзительно.

— О… омерзительно! — Паула вздрогнула. — Если хочешь! Но с точки зрения психологии разве это не завораживает? Наблюдать за нашим поведением, вслушиваться в испуганные ноты… повышенные голоса, ты замечала? Люди так глупы, что выдают себя, теряют выдержку, говорят слишком много!

— Твоя беда, девочка, что у тебя болезненный ум, — сказала Матильда. — Что это?

Ее восклицание было вызвано лязгом цепей, обмотанных вокруг колес автомобиля. Паула встала и двинулась к окну. Снег перестал идти несколько часов назад, но только одна пара следов от колес нарушила гладкую белизну подъездной аллеи и лужайки за ней. Огромный лимузин подъехал к парадной двери, и, когда Паула выглянула из окна, из машины появилась фигура в шубе из персидского каракуля и кокетливой шляпке, надетой на тщательно завитые золотые волосы.

— Думаю, — сказала Паула, — думаю, это миссис Дин.

— О, Боже, уже? — воскликнула Матильда, вставая. — Как она выглядит?

— Именно так, как ты могла ожидать. Джо выбежал, чтобы встретить ее.

— Ну, разумеется! — сказала Матильда.

Не один Джозеф вышел, чтобы встретить новую гостью. Прежде чем он смог пробормотать приветственную речь, Валерия бросилась на вызывающую благоговение грудь своей родительницы и запричитала:

— Мама, какое счастье, что ты приехала! Я не могу рассказать, как все это ужасно!

— Конечно, мама приехала, детка! — сказала миссис Дин голосом не менее волнующим, чем голос Паулы. — В такое время мама должна находиться рядом со своей маленькой девочкой. — Она протянула руку в туго натянутой перчатке Джозефу и сказала с лукавой улыбкой: — Мне не нужно просить мою девочку представлять вас. Я знаю, вы дядя Стивена — Джо! Вал рассказала мне о вас по телефону и о том, как вы были добры к ней. Позвольте матери поблагодарить вас, мистер Хериард!

Джозеф порозовел от удовольствия и церемонно откликнулся, что по-доброму относиться к Валерии — привилегия, которая не требует благодарности.

— Я не позволю вам кружить голову моей девочке! — сказала миссис Дин. — Она еще такой глупый ребенок.

— О, мама, это было просто ужасно! — сказала Валерия. — Я всю ночь не могла сомкнуть глаз, и этот отвратительный полицейский меня ужасно расстроил!

— Боюсь, у нас не очень крепкие нервы, — призналась миссис Дин Джозефу. — Мы всегда были очень хрупкими, совершенно невероятно чувствительными.

— А! — сказал Джозеф. — Я бы сказал, если позволите, что сейчас так редко встретишь цветок невинности!

Произнося эту речь, он увлек миссис Дин в дом, и Матильде с Паулой, которые вышли из библиотеки в холл, выпала честь услышать ее. Они сразу же поняли, что Джозеф встретил родственную душу — миссис Дин ответила ему теплой улыбкой и словами:

— Я всегда пыталась сохранить этот цветок в обеих моих дочках. И горько видеть, как эта росистая свежесть постепенно утрачивается! Вы должны простить глупое материнское сердце, если я скажу вам: как бы мне хотелось, чтобы этого никогда не произошло!

— Знаю и понимаю, — серьезно сказал Джозеф.

— Если бы только моей Вал не было в этом доме! — сказала миссис Дин, очевидно, это было единственное, что ее не устраивало в убийстве.

Джозеф не увидел в этом замечании ничего нелепого, он покачал головой и сказал с тяжелым вздохом:

— Как я хорошо понимаю, что вы должны чувствовать!

— У вас свои дети, я думаю, — сказала миссис Дин, распахивая пальто и показывая устрашающий бюст, плотно обтянутый кружевной блузкой, на которой держалась огромная брошь со стразом.

— Нет, увы! Своих нет! Но я считаю Стивена и Паулу своими детьми. Они мне очень дороги, — сказал Джозеф, оживая в своей стихии.

— Как только я увидела вас, я поняла, что моя девочка не преувеличила доброту "дяди Джо", — заявила миссис Дин, кладя ему руку на плечо и слегка сжимая его. — Вы меня не обманете! Вы добрый гений этого дома!

— О, нет, нет! — запротестовал Джозеф. — Боюсь, я просто нелепый чувствительный старик, который любит находиться среди счастливых людей. А, вот и Паула! Паула, дорогая, подойди, поздоровайся с миссис Дин!

— Дорогая моя! — воскликнула миссис Дин, круто повернувшись к приближающейся Пауле и протягивая ей руки. — Значит, это любимая сестра Стивена! Дайте мне посмотреть на вас, детка! Да, в вас есть что-то от Стивена. Бедное дитя, какое тяжелое время для вас, и ваша мать так далеко, далеко отсюда! По праву тещи Стивена я должна взять под свое крыло и его сестру!

Мысль о том, что миссис Дин возьмет под крыло Стивена, мгновенно парализовала Паулу. Когда она восстановила дыхание в степени, достаточной для того, чтобы оспорить утверждение о том, что ей не хватает матери или что она нуждается в ее замене, Джозеф уже вытащил вперед Матильду и представил ее. Потом он сказал, что миссис Дин, должно быть, замерзла в этой длительной поездке, и попросил ее присесть у камина, пока он не приведет жену.

— Не делайте для меня никаких исключений, мистер Хериард, я приехала помочь, а не мешать! Я не хочу причинять никому ни малейшего беспокойства! Думаю, миссис Хериард слишком расстроена и потрясена, чтобы тревожить ее утомительными гостями. Вы не должны обращать на меня никакого внимания.

— Вы должны выпить чашечку кофе с бутербродом, — сказал Джозеф. — Позвольте мне уговорить вас!

— Ну хорошо, если вы настаиваете. Но вы меня балуете!

Паула, которая не видела другого способа спастись, сказала, что пойдет и сделает необходимые распоряжения, и исчезла, оставив Матильду справляться с ситуацией, которая ужасно ее возмущала. Джозеф побежал наверх в поисках Мод, миссис Дин разместилась в кресле возле камина и принялась снимать перчатки.

У Матильды было время рассмотреть эту даму, и для нее не остался незамеченным оценивающий блеск выпуклых голубых глаз, и сейчас она со злобным удовольствием подмечала быстрые взгляды, которые миссис Дин бросала на окружающую обстановку.

— Мама, я просто не выдержу, если этот ужасный полицейский будет снова изводить меня! — сказала Валерия.

— Никто не будет изводить тебя, пока здесь твоя мама, она защитит тебя, крошка, — ответила ее родительница. — Но, детка, дорогая моя, ты должна немедленно идти переодеться!

— О, черт возьми, почему?

— Тише, дорогая! Ты знаешь, мама не любит, когда ее девочки говорят таким языком! Сегодня ты не должна была надевать желтое: это неприлично!

— Я знаю, но у меня нет ничего черного, и потом, других это не волнует.

— Нет, дорогая, мама знает, что у тебя нет ничего черного, но у тебя есть морской костюм. Не спорь с мамой, беги переоденься!