Лен Дейтон - Мозг ценою в миллиард

• Название: Мозг ценою в миллиард
• Автор: Лен Дейтон
• Издательство: Змей Горыныч
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-85912-020-6

---

— Итак, это — Россия, — сказал я Харви Ньюбегину.

Я включил настольную лампу, и в ее желтом свете наши лица отразились в окне.

— Ты уверен, — спросил Харви, — что на всем пути к Ленинграду не будет вагона-ресторана?

— Спроси у них, — махнул я рукой. — Ты же на дружеской ноге с русским начальством.

— Разве ты не собираешься напомнить, что это мой последний шанс? — полюбопытствовал Харви.

— Слишком поздно, — сказал я ему, — МВД уже здесь.

Я увидел их через полуоткрытую дверь. Они шли по коридору, как хозяева. С резким стуком отодвинулась дверь.

— Ваши документы, — сказал сержант и козырнул. На них были куртки и рубашки цвета хаки, темные брюки и зеленые фуражки. Сержант мучительно долго изучал паспорт Харви, словно с трудом разбирая почерки и печати. Капитан протянул руку из-за его плеча и выхватил паспорт.

— Ньюбегин? — спросил он.

— Да, — сказал Харви.

— Следуете в Ленинград?

Харви кивнул.

— Пойдете со мной. Захватите вещи. — Капитан повернулся к двери. Сержант щелкнул пальцами, поторапливая Харви. Это выглядело не слишком дружелюбно.

— Я тоже пойду, — поднялся я с места.

Капитан повернулся лицом к купе.

— Вы останетесь в поезде. Мистер Ньюбегин поедет в Ленинград на машине. А вы останетесь в поезде. Приказ, который я получил, разъясняет это четко и ясно.

Сержант втолкнул меня в купе и задвинул дверь. Я услышал, как в коридоре капитан приказал сержанту не подходить близко к Ньюбегину. Очевидно, он не хотел подвергать яйца опасности. Поезд тронулся, проехал еще несколько метров и остановился. Я открыл окно как раз вовремя. Мужчина в капитанской форме спрыгнул на землю и помогал Харви с чемоданом. Между железнодорожными путями и дорогой было метров сорок, и расстояние до «Волги» оказалось изрядным. Ветровое стекло машины посерело от снега, но «дворники» расчистили на нем два блестящих черных треугольничка. За «Волгой» тянулось облачко темного удушливого выхлопного газа, говорящего о качестве русского бензина. Мне даже показалось, что я чувствую его запах через раскрытое окно. Мужчины двигались нарочито медленно, как атлеты при замедленной съемке. Харви оглянулся на меня и улыбнулся. Я прощально помахал ему рукой. Двое русских заторопили его к открытой дверце машины. Может быть, потому, что они шли по глубокому снегу, или потому, что были в тяжелой зимней одежде, двигались они с плавной балетной грацией. Харви снял пальто, взметнув вихрь свежего снега. За его спиной возник сержант, протянувший маленькую картонную коробку для яиц. Я обратил внимание, как пристально шофер «Волги» смотрит на поезд, словно видит его впервые и напуган необычным зрелищем. Скинув пальто, Харви снял пиджак, чтобы достать яйца. Ветер наполнил его рубашку, и она надулась, как парус, а лицо Харви сморш, илось из-за того, что ледяной ветер хлестал мелким снегом. Капитан засмеялся и жестом поторопил его, указывая на открытую дверь теплого автомобиля. Не знаю, что произошло в этот момент, но вдруг Харви — все еще без пиджака и в раздуваемой рубахе — побежал. Он бежал к поезду. Он двигался странными рывками, глубокий снег заставлял его высоко поднимать ноги, как лошадь, которую готовят к рысистым испытаниям. Харви взобрался по насыпи на рельсы, спотыкаясь и скользя по обледенелым шпалам и время от времени опираясь на пальцы правой руки. За ним тянулась цепочка маленьких красных муравьев. Он споткнулся, провалившись глубоко в снег, но снова поднялся и побежал странным дергающимся шагом, шарахаясь и петляя, падая и переворачиваясь в воздухе при падении, отталкиваясь от земли кончиками пальцев и затем выпрыгивая в полный рост, как игрушка «Джек-в-коробочке». Все свое умение Харви вложил в один этот нескончаемый танец. Испытанию подвергалось его умение балансировать, рассчитывать дистанцию, выдерживать темп и скорость, когда он прыгал, скользил и несся по глубокому снегу.

Сержант отбросил пустую коробку и встал в классическую позу стрелка, слегка согнув локоть. Его рука резко дергалась, когда он спускал курок. Харви пытался догнать поезд. Цепочка красных муравьев все тянулась за ним по снегу, и стало ясно, что это крошечные капли крови, разносимые ветром. Капитан высунулся из передней дверцы «Волги» и тоже стрелял в Харви из большого пистолета. Ему никак не удавалось прицелиться, потому что машина прыгала вверх-вниз по глыбам льда, старым шпалам и разному хламу, набросанному вдоль пути.

Поезд громыхнул и дернулся. Харви почти догнал его, но теперь поезд снова удалялся. Машина остановилась там, где автомобильная дорога резко уходила в сторону от железнодорожного полотна. Сержант перестал стрелять. Он одиноко и неподвижно стоял на снегу с пистолетом в вытянутой руке и со склоненной набок головой, как у испорченной Статуи Свободы. Он целился в вагонную дверь. Харви все равно придется лезть по металлическим ступенькам, и когда его рука дотянется до поручней, он будет вытянут в полный рост — отличная мишень даже для пистолета. Поезд снова притормозил, Харви очутился рядом с вагоном и потянулся к поручню. Я хорошо видел, как сержант выстрелил. Пистолет подпрыгнул в его руке почти без звука и дыма.

Он быстро выстрелил несколько раз, не ожидая результата от первой пули. Думаю, Харви не подозревал, что его ждет на ступеньках вагона. Ему повезло. Он поскользнулся. Поскользнулся на шпале или споткнулся о дорожный костыль и растянулся в снегу. Это была редкая удача. Теперь мне стало трудно наблюдать за ним из окна, но когда он выбрался из вмятины в рыхлом снегу, я увидел, что один его локоть красен от крови, а по груди течет содержимое разбитых яиц. Сержанту потребовалось всего десять секунд, чтобы вынуть пустую обойму, извлечь из кармана новую, вставить ее в пистолет и скова встать в удобное для стрельбы положение, но Харви хватило и этого. Он втиснулся в открытую дверь вагона и вполз в тамбур. Когда я бежал к нему по коридору, он полз на животе, извиваясь, как угорь. Поезд со стоном дернулся и начал набирать скорость. Харви медленно дышал, глубоко и шумно втягивая воздух, все тело его содрогалось. Он полз очень медленно и вдруг увидел меня. Он посмотрел на меня тяжелыми полуоткрытыми глазами.

— Боже, я испугался, — сказал он. — Боже!

— Вижу, — сказал я. — У тебя весь живот желтый.

Харви кивнул. Он дышал, используя каждый мускул, чтобы восстановить нормальный ритм.

— Я был уверен, — наконец произнес он, — когда лежал здесь, что этот негодяй пошлет мне последнюю очередь в спину.

— Давай-ка посмотрю твою руку, — предложил я.

— Дать тебе посмотреть руку? — раздельно выговорил Харви. — Ты думаешь, я не понял, что это были твои ребята. Там оказалась надпись, предупреждающая насчет обледенения остряка стрелочного перевода. Так вот — она была на финском языке. Мы еще не выехали из Финляндии. Это были твои парни, переодетые русскими пограничниками.

— Это были американцы, — возразил я. — Они очень грубо работают. Мы бы проделали это лучше, но это были не мы. Дай посмотрю твою руку.

— Что ты собираешься сделать? Уж не закончить ли начатую ими работу?

— Не злись, Харви, — сказал я. — Я здесь ни при чем. Между прочим, я не выдвигал встречных обвинений, когда твои протеже пытались прикончить меня под Ригой.

— Я не имею к этому никакого отношения, — быстро ответил Харви.

— Честное слово, Харви? — спросил я.

Харви заколебался. Он не мог лгать, если давал честное слово. Он мог красть документы, обманывать, мог подготовить убийство Каарна и мужчины в кресле дантиста. Он даже мог приказать убить меня, но, дав честное слово, не мог солгать. Он дорожил своей честью.

— Хорошо. Взгляни на мою руку, — сказал Харви, повернув ко мне разодраный локоть. — Я порезался о дверцу машины.

Из купе проводника доносился храп человека, спящего глубоким сном, а уголком глаза я видел, как по узкой лесной дороге уезжает черная «Волга».

У Харви в чемодане, который остался в купе, нашелся пластырь. Я наложил его на порез.

— Это просто царапина, — успокоил я своего спутника.

Очень скоро нам предстояла встреча с настоящими таможенниками.

26

Ночь мы провели в гостинице «Европейская». На следующее утро вместе позавтракали в буфете ватрушками и сметаной, и я постарался как можно изящнее попрощаться с Харви.

— Проводишь меня в аэропорт? — спросил я. — Я улетаю утренним рейсом.

— И что нас там ждет? Двадцать агентов, готовых скрутить меня, и тюремный самолет?

— Не надо так, Харви.

— «Не надо так, Харви», — передразнил он. — Мне бы следовало прямо сейчас сдать тебя русским.

— Послушай, Харви, — доверительно обратился я к нему. — Только потому, что ты слишком долго играл в электронные игры там, в Техасе, не следует думать, что ты — разведчик. Любой старший офицер советской разведки знает, что я приехал в город вчера ночью на поезде вместе с тобой. Они знают, кто я такой, так же, как и я знаю, кто они такие. Никто из нас не маскируется под париком, не вкладывает в ботинки дополнительные стельки и не рисует планы тайных укреплений врага.