Дж. Уорд - Возлюбленный мой

• Название: Возлюбленный мой
• Автор: Дж. Уорд
• Жанр: Эротика

Джон Мэтью прошел длинный путь с тех пор как его нашли среди людей. Его сущность вампира была тайной как для него, так и для окружающих. Когда Братство приютило его, никто не знал настоящую историю жизни Джона или подлинную личность. На самом деле, погибший брат Дариус вернулся, но с другой внешностью и судьбой. И поскольку личная вендетта приводит Джона в самую гущу сражений, ему необходимо вспомнить обоих – себя настоящего и того, кем он когда-то был – чтобы встретится лицом к лицу с воплощением зла.

Хекс, симпат-киллер, упорно противилась влечению между ней и Джоном Мэттью. Доведя однажды своего любовника до безумия, она не может позволить стоящему мужчине стать добычей мрака её извращенной жизни. Но когда вмешивается рок, эти двое открывают, что любовь, подобно судьбе, неизбежна для родственных душ.

---

У него возникло искушение отправить Тормента вперед – сообщить родителям благую весть, что их дочь спасена, но он сдержался. Многое может произойти во время путешествия, и Тормент нужен ему , чтобы управлять лошадьми, пока он сам заботился о девушке. Конечно же, учитывая возможную угрозу от людей, лессеров и симпатов, они с Тором держали оружие наготове, но, тем не менее, он мечтал о большей поддержке. Если бы только существовал способ войти на связь с другими Братьями и призвать их сюда...

Рассвет почти вступил в свои права, когда измученные лошади привезли их повозку в деревню, что располагалась неподалеку от дома девушки.

Словно узнав это место, она подняла голову, ее губы зашевелились, глаза распахнулись и наполнились слезами.

Наклонившись, Дариус  протянул ей ладонь со словами: – Успокойтесь... все будет…

Когда она перевела на него свой взгляд, он увидел в нем немой крик. Не будет, сказала она одними губами.

И дематериализовалась из повозки.

Дариус разразился проклятьями и заколотил по боковой панели кулаком. Когда Тормент остановил повозку и звон копыт затих, Дариус выскочил…

Далеко уйти она не смогла.

Белое пятно ее ночной рубашки мелькало в поле слева от них, и он последовал за ней, приняв форму рядом как раз в тот момент, когда она начала бег. Ее движения были слабой и отчаянной попыткой раненого животного, и он позволил ей бежать вперед так долго, как она могла.

Позже он поймет, что именно в тот момент он осознал причины этой безумной гонки: она не могла вернуться домой – и не из-за того, что пережила... а из-за последствий пережитого.

Девушка споткнулась, упала на землю и даже не сделала попытки уберечь от удара живот.

А потом просто скребла ногтями землю, пытаясь продвинуться как можно дальше  вперед, и он больше не смог наблюдать за ее мучениями.

– Успокойтесь, пожалуйста, – сказал он, поднимая ее с холодной травы. – Успокойтесь...

Она боролся изо всех сил, а затем упала и затихла у него на руках. В это, словно застывшее во времени мгновенье, ее дыхание тяжело вырывалось изо рта, сердце бешено стучало – он видел, как в лунном свете судорожно колотится пульс на ее шее,  чувствовал дрожь в ее жилах.

Ее голос был слабым, но она прекрасно осознавало, что говорит. – Не возвращайте меня обратно домой, даже не начинайте это путешествие. Не возвращайте меня.

– Вы не можете говорить серьезно. – Он нежным движением убрал волосы с ее лица и внезапно вспомнил, что видел их на расческе в ее комнате. Многое изменилось, с тех пор, как она последний раз сидела перед зеркалом и готовилась отойти ко сну совместно со своим кровным семейством. – Вы столько всего пережили, по сему не можете мыслить ясно. Вам нужен отдых и…

– Если вы вернете меня домой, я сбегу. Не заставляйте моего отца смотреть на это.

– Вы должны вернуться домой…

– У меня больше нет дома.

– Никто не узнает о том, что произошло. Похититель не был  вампиром, и это поможет нам сделать так, что никто и никогда…

– Я ношу в себе дитя симпата. – Ее взгляд стал холодным, застывшим. – Период жажды настиг меня в ту самую ночь, когда он напал, и с тех пор я ни разу не истекала кровью, как все женщины без бремени. Я ношу его дитя.

Выдох Дариус прогремел в тишине, его теплое дыхание туманным облаком клубилось в холодном воздухе. Это меняло все. Если она выносит ребенка и принесет его в этот мир, существовала вероятность, что его могу принять за вампира, но полукровки такого рода были непредсказуемы. О соотношении подобных генов уверенности не было, и неизвестно, сможет ли одна сторона превозмочь другую.

Но, возможно, есть способ уговорить ее семью...

Девушка вцепилась в воротник его плаща. – Оставьте меня на солнце. Оставьте меня умирать, как я того и желаю. Я бы своею рукой перерезала себе горло, если бы могла, но у меня просто не хватить сил.

Дариус оглянулся и посмотрел на Тормента, который ждал их в повозке. Поманив парня рукой, Дариус сказал девушке: – Позвольте мне поговорить с Вашим отцом. Позвольте мне подготовить почву.

– Он никогда меня не простит.

– Но это не ваша вина.

– Не вина меня пугает, а последствия, – произнесла она мрачно.

Когда Тормент материализовался рядом с ними, Дариус поднялся на ноги. – Отнеси ее обратно в повозку, и ждите меня в укрытии деревьев. Я прямо сейчас направляюсь к ее отцу.

Тормент наклонился, неловко взял девушку на руки и выпрямился. В сильном, но нежном захвате мужских рук, дочь Сампсона вернулась в то меланхольное состояние, в котором пребывала всю поездку домой, ее глаза были открыты, но взгляд опустел, а голова бессильно обмякла.

– Позаботься о ней, – сказал Дариус, закутывая ее плотнее в ткань ночной рубашки. – Я скоро вернусь.

– Не волнуйтесь, – ответил Тормент и зашагал прочь по траве.

Дариус какое-то мгновенье смотрел им вслед, а затем слился с ветром, вновь принимая форму во владении ее семьи. Он подошел прямо к двери и постучал по ней молотком в виде массивной головы льва.

Когда дворецкий широко распахнул дверь, стало очевидно, что что-то ужасное произошло в доме. Он бы бледен как смерть и его руки дрожали.

– Господин! О, благословение Вам, входите же быстрее.

Дариус нахмурился, но вошел. – Что здесь…

Из гостиной вышел хозяин дома... а за ним следовал симпат, сын которого вызвал столько трагедий.

– Что ты здесь делаешь? – потребовал Дариус ответа у пожирателя греха.

– Мой сын мертв. Ты убил его.

Дариус обнажил один из своих черных кинжалов, что лежали на его груди рукоятками вниз. – Да.

Симпат кивнул и, казалось, не был расстроен. Чертова рептилия. Они вообще никаких чувств к своим детям не испытывают?

– А девушка, – продолжил пожиратель греха, – Что с ней?

Дариус быстро возвел в голове видение из дерева цветущей яблони. Симпаты могли читать не только эмоции, и он владел знанием, которым ни в коем случае не хотел бы делиться.

Не отвечая существу, он посмотрел на Сампсона, который, казалось, постарел на сто тысяч лет. – Она жива. Ваша кровная дочь... жива и здорова.

Симпат проплыл к двери, его длинные одежды касались мраморного пола. – Тогда мы квиты. Мой сын мертв, а его родословная уничтожена.

Сапмсон закрыл лицо ладонями, а Дариус последовал за пожирателем грехов, схватил за руку и выдернул существо за порог. – Ты не должен был здесь появляться. Эта семья уже достаточно пострадала.

– Да, но мне пришлось. – Симпат улыбнулся. – Потери должны быть равными. Конечно же, бьющееся сердце воина должно уважать подобную правду.

– Ты ублюдок.

Пожиратель грехов наклонился вперед. – Ты предпочитаешь, чтобы я сделал так, чтобы она наложила на себя руки? Я мог пойти и таким путем.

– Она ничего не сделала, чтобы заслужить подобное. Как и никто из ее родословной.

– Ах, неужели? Может быть, мой сын лишь взял то, что она предложила…

Дариус схватил симпата обеими руками и развернул, впечатывая спиной в одну из массивных колонн, что поддерживали огромный вес особняка. – Я могу убить тебя прямо сейчас.

Пожиратель греха снова улыбнулся. – Правда? Я думаю, что нет. Твоя честь не позволит тебе забрать жизнь у невинного, а я не совершил ничего предосудительного.

С этими словами, пожиратель грехов дематериализовался из захвата Дариуса и вновь принял форму в стороне на газоне. – Я желаю этой женщине жизнь полную страданий. Пусть она живет долго и несет свое бремя без милости. А теперь, я должен откланяться и позаботиться о теле своего сына.

Симпат исчез, пропал, как будто никогда и не существовал... но, тем не менее, последствия его визита были очевидны, Дариус смотрел через открытую дверь и видел, как владелец огромного особняка плачет на плече своего слуги, они оба пытались утешить друг друга.

Дариус вошел через арку парадного входа, и звук его шагов заставил главу дома поднять голову.

Сампсон оторвался от своего верного доджена, и, не скрывая слез горя, шагнул ему навстречу.

Перед тем как Дариус мог что-то сказать, мужчина произнес: – Я заплачу Вам.

Дариус нахмурился. – За что?

– За то... что Вы заберете ее и найдете ей новую крышу над головой. Хозяин обратился к слуге. – Иди в казну и…