Сильвия Соммерфильд - Любовная капитуляция

• Название: Любовная капитуляция
• Автор: Сильвия Соммерфильд
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7024-0236-7; 5-7024-0237-5

В романе повествуется о двух юных шотландских аристократках — Кэтрин и Энн Мак-Леод. Волею судьбы они лишаются не только своего состояния, но и прав. Этим пользуется фаворит, только что взошедшего на престол, короля: он хочет жениться на Кэтрин против ее воли. Подчиняясь монаршей прихоти, девушка вынуждена дать брачный обет, но не может смириться с ролью нелюбимой жены, так как Донован Мак-Адам считает любовь сентиментальной выдумкой. Однако…

Брак молодых супругов Кэтрин и Донована Мак-Адама сначала не складывается — должно пройти время, чтобы они победили в себе гордыню, предрассудки, безосновательную ревность. Иная судьба у другой сестры, Энн, которой в основном посвящена вторая книга романа. Она полюбила высокопоставленного английского агента, пытающегося установить прочный мир между Англией и Шотландией. Эндрю Крейтон тоже любит Энн, но пока он не выполнит свою миссию, брак между ними невозможен. Удастся ли им в буре событий сохранить любовь и обрести счастье?

---

В какой-нибудь миле от них на вершине холма неожиданно показалась группа всадников. Теперь уже не могла не встревожиться и Кэтрин. Она дернула за поводья, развернула лошадь, и тут слева, из рощи, последовало неожиданное нападение, которого и боялся Энгус. То были пехотинцы разгромленного войска, беспорядочно отступающие к городу.

Решив, что перед ней обыкновенные мародеры, нападающие лишь на тех, кто слабее, она попыталась прибегнуть к кнуту, чтобы отбиться, но безуспешно: не прошло и минуты, как она уже стояла на земле. Кэтрин продолжала бы сопротивляться до конца, как вдруг узнала среди «грабителей» нескольких друзей своего брата. Эти люди шли на поле боя, и у Кэтрин сжалось сердце: она поняла, что армия короля разбита. Страх за судьбу брата пронзил ее, и ей пришлось прикусить губу, чтобы не закричать.

Но тут она увидела, что небольшой отряд, напавший на нее и Энгуса, окружили вооруженные всадники.

— Как вы смели напасть на нас из засады, как разбойники? — спросила она приятеля брата, оказавшегося рядом.

Краска стыда выступила на его лице.

— Мы проиграли, леди Кэтрин, — сказал тот вполголоса. — Нам нужны были лошади, чтобы прорваться!

Взгляды всех устремились в сторону человека, который, несомненно, был предводителем окружившего их отряда. Сосед Кэтрин, поколебавшись, шагнул вперед и объявил:

— Это леди Кэтрин Мак-Леод, а я — сэр Роберт Кемпбелл.

С этими словами он вытащил свой меч и протянул его победителям ручкой вперед. Всадник наклонился, чтобы забрать меч. Затем он какое-то время хранил молчание, рассматривая Кэтрин и Роберта, потом холодно объявил:

— Вы арестованы, сэр, за участие в мятеже против шотландского престола.

— Я сражался за моего короля, как вы за своего. Едва ли это можно назвать мятежом, — парировал Роберт, но без сопротивления позволил двоим воинам увести себя.

Кэтрин проследила за ним, затем перевела глаза на незнакомца. Она не могла рассмотреть его толком — на нем были блестящие стальные доспехи, а через прорези шлема видны были лишь серые глаза и небольшая часть загорелого лица. Никто не называл его по имени, и, хотя Кэтрин не привыкла прибегать к услугам незнакомых людей, сейчас ей пришлось усмирить свою гордыню.

— Мой брат — лорд Эрик Мак-Леод. Не могли бы вы сообщить мне, сэр, жив ли он и что с ним?

Серые глаза остановились на ней, и словно ток пробежал по ее телу, пугая и возбуждая. Это был не страх, а скорее странное и острое волнение.

— Он ускользнул от нас… пока.

Неторопливо спешившись, незнакомец подошел к ней вплотную. Когда рука его потянулась вверх, чтобы стащить с головы шлем, Кэтрин чуть не задохнулась — от него веяло такой силой и мощью, как от костра веет жаром. И вновь серые глаза застыли на девушке.

Он стоял, высокий и стройный, на целый фут выше ее, с рыжевато-золотистыми волосами, в ореоле солнечных лучей, с широко посаженными глазами и тонко очерченным ртом; от ширины его плеч захватывало дух. Кэтрин не могла не заметить, что он красив суровой мужской красотой… и очень, очень устал. Она разглядела густую щетину на его лице и глубокие складки у рта.

— Вы изменник! — сорвалось с губ Кэтрин.

— Да?! Потому что предпочел служить иному королю, нежели вы?

— Якову-младшему, возможно, и удастся захватить трон, но ему никогда его не удержать.

— Увидим, — сказал тот. — Как ваше имя?

— Леди Кэтрин Мак-Леод, если у вас слабая память.

Девушка надменно подняла подбородок.

— Странное место для встречи с благородной леди. — Незнакомец насмешливо улыбнулся. — Вы что же, собирались с мечом в руках сражаться в одном ряду с вашими мужчинами?

Его манера разговора привела Кэтрин в бешенство.

— Кто вы? — требовательно спросила она.

— Донован Мак-Адам, — ответил тот, затем коротко и властно скомандовал: — Помогите леди Кэтрин сесть в седло.

— Я не поеду с вами! Я не поведу ваших бандитов в наш город.

— Отныне этот город не ваш, а короля, и вам придется повиноваться.

Кэтрин буквально трясло от гнева; во что бы то ни стало, следовало доказать этим мужланам, с кем они имеют дело. Она взмахнула хлыстом, и, прежде чем Мак-Адам успел что-либо понять и защититься, удар кожаной плетью наискосок лег на его лицо, задев краешек рта и оставив рубец, вероятно, на всю жизнь. Два воина в ту же секунду бросились к ней, вырывая хлыст. Сверкая глазами, Кэтрин взглянула на него, восхитительная в своем неудержимом гневе; на лице Донована отразилась смесь бешенства и восхищения: девушка была не просто красива, она была неотразима в своем порыве. И тут его озарило: он понял, как ему расквитаться за этот удар…

— Что же вы не зовете своих псов-изменников, чтобы они защитили вас от меня? — иронически спросила она.

Глаза Донована угрожающе сверкнули, и он медленно поднял руку, ощупывая набухающий шрам.

— Хватит двоих, чтобы защитить вас от меня. Ну, прошу вас подняться в седло. Мы едем в Эдинбург.

Кэтрин оттолкнула руку, которую он предложил ей, и, ухватившись за верхнюю луку седла, грациозно уселась на лошадь. Донован крепко ухватил поводья, сел сам на коня и поскакал рядом с ней.

— Даже если сегодня мы проиграли, — голос девушки срывался от горя и слез, которые она пыталась сдержать, — все равно мы никогда не прекратим борьбу. Вам не удержать власть. Слишком много людей вас ненавидят.

— Может быть, меньше, чем вы полагаете, — небрежно парировал Донован.

— Сейчас вы завоеватели, но много тех, кто не сдастся никогда и ни при каких обстоятельствах.

— Вы говорите про себя, сударыня?

Лицо его оставалось невозмутимым, только губы искривились в сдержанной улыбке.

— Вам никогда не подчинить меня.

— М-м-м, как я вижу, нам предстоит восхитительное состязание, — рассмеялся он.

Кэтрин повернулась, чтобы еще раз взглянуть на человека, гордо восседающего на коне рядом с ней. В его глазах она уловила странное выражение, смысла которого не поняла.

— Со временем все переменится, — продолжил он. — И произойдет это независимо от того, захотите вы этого или нет.

— Я под арестом?

— Я пока еще не решил, как поступить с вами. Но при следующей встрече, разумеется, позабочусь, чтобы вы не имели при себе предмет, который мог бы послужить оружием.

— Я не собираюсь когда-либо впредь встречаться с вами.

— И, тем не менее, вам придется это сделать, Кэтрин Мак-Леод, придется, ничего не поделаешь.

В его голосе сквозила убежденность и безапелляционность, как у судьи, выносящего смертный приговор. Он пустил лошадь в галоп, и ей поневоле пришлось скакать рядом, — не усмиренный дух справедливости в воротах усмиренного города в сопровождении завоевателя.

3

Крайне измученный, контуженный, Эндрю, тем не менее, имел все основания быть довольным началом своей миссии — до сих пор все шло как по маслу.

Он отыскал Эрика Мак-Леода и под видом рыцаря удачи бок о бок сражался с ним в двух битвах. После них, к своему удивлению, он проникся уважением к юному лорду, и трудно было сказать, что впечатляло его больше: воинское мастерство или непоколебимое чувство чести шотландца. Тот в каждой схватке сражался, как следует бойцу, и если отступал, то лишь перед лицом явного перевеса сил. Заслужив доверие Эрика, Эндрю вместе с ним прибыл на поле третьей — и решающей — битвы. В горячке схватки он потерял из виду юного Мак-Леода, а через пару минут сам был контужен палашом шотландского горца.

Отъехав миль на пять в сторону, Эндрю из последних сил укрылся в густой чаще, где в беспамятстве рухнул с коня. Придя в себя, он почувствовал, что лежит, уткнувшись лицом в сырую землю. Он медленно приоткрыл глаза, но прошло еще несколько минут, прежде чем к нему начало возвращаться ощущение реальности: никак не удавалось сообразить, что это за место и давно ли он тут находится. Сосредоточившись, он прикинул, что прошло, по всей видимости, не меньше суток, а, стало быть, сегодня семнадцатое июня, со времени битвы при Саучиберне минул день, и он по-прежнему жив. Покорнейше благодарен Джеффри Спэрроу: по возвращении надо будет расквитаться с ним как следует за это поручение, если вообще оно состоится, возвращение домой.

Ощутив тупую боль в голове, Эндрю поднял руку — пальцы нащупали заскорузлые от засохшей крови волосы; сесть не удалось — при первой же попытке все вокруг закружилось. Тщательно исследовав рваную рану, он понял, что она не смертельна. Постепенно Эндрю удалось сесть и оглядеться. Лошади рядом не оказалось: наверняка ее увели, так что о поисках можно было не заботиться.

Отчетливо слышалось пение птиц, свежий ветерок овевал кожу. С острой радостью и облегчением Эндрю услышал журчание бегущей неподалеку воды и, с усилием встав на четвереньки, пополз к маленькому чистому ручейку, вода которого оказалась восхитительно прохладной. Зачерпнув еще одну пригоршню, он плеснул в лицо и на голову, затем с величайшей осторожностью попытался обмыть рану. Стиснув зубы и напрягшись, чтобы не закричать от боли, он на какое-то время отключился от внешнего мира; к реальности его вернул неожиданно раздавшийся сзади голос: