Уильям Ходжсон - Голос в ночи

• Название: Голос в ночи
• Автор: Уильям Ходжсон
• Издательство: Рипол Классик
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2001
• ISBN: 5-7905-0585-6

Ночью к кораблю пристала лодка, и невидимый человек попросил у моряков провизии. Странное дело, он просил не освещать его и рассказал о таинственном замшелом острове, куда их с женой давно выбросило при кораблекрушении...

---

Прошел месяц, второй, потом третий, пятна на наших телах подросли и появились новые. Но мы столь упорно перебарывали в себе страх, что он нарастал в нас относительно медленно.

Время от времени мы делали вылазки на корабль за необходимыми припасами. Было заметно, что плесень упорно разрастается. Один из наростов на главной палубе вскоре стал размером с мою голову.

К этому времени мы оставили всякие надежды покинуть остров. Мы поняли, что, заразившись тем, от чего сейчас страдали, мы уже не сможем жить среди нормальных людей.

Когда это решение определилось и отложилось в нашем сознании, мы сообразили, что нам следует экономнее тратить запас еды и воды, – ведь мы могли прожить на острове много лет, хотя в то время мы еще не могли этого знать наверняка. Помните, я говорил, что я старик. По возрасту этого не скажешь, но... но...

Он внезапно умолк, потом столь же внезапно заговорил вновь:

– Как я уже сказал, мы осознали, что нам нужно экономнее расходовать еду. Но тогда мы еще не имели представления, как мало еды у нас осталось, и. лишь неделю спустя я обнаружил, что остальные ящики с хлебом, которые я считал полными, на самом деле пусты, и (не считая нескольких жестянок с овощами и мясом, и немногого другого) нам нечего есть, кроме хлеба из уже вскрытого ящика.

Узнав об этом, я постарался сделать все, что было в моих силах, и попробовал ловить рыбу в лагуне, но без особого успеха. Поначалу это привело меня в отчаяние, но потом мне пришло в голову ловить в открытом море, а не в лагуне.

Там мне время от времени удавалось поймать нескольких рыб, но настолько редко, что это почти не помогало отодвинуть угрозу надвигающегося голода. И я стал приходить к выводу, что умрем мы от голода, а не от овладевшего нашими телами несчастья.

К концу четвертого месяца мы в этом почти не сомневались. И именно тогда я сделал ужасное открытие. Однажды утром, незадолго до полудня, я вернулся с корабля с последними оставшимися сухарями. И увидел, что моя невеста сидит в палатке и что-то жует.

– Что это, дорогая? – спросил я, выбравшись из лодки. Но услышав мой голос, она смутилась, отвернулась, и что-то украдкой выбросила. Предмет упал неподалеку. Во мне зародилось смутное подозрение, я подошел и поднял его. То был кусок серого гриба.

Когда я подошел к ней с грибом в руке, она сперва смертельно побледнела, потом сильно покраснела!

Я был странно ошеломлен и испуган.

– Боже мой! Боже мой! – выдавил я, не в силах произнести ничего другого.

Услышав это, она бросилась ничком и зарыдала. Когда она успокоилась, я узнал от нее, что она попробовала гриб накануне и... он ей понравился на вкус. Я заставил ее поклясться, что она никогда больше к ним не прикоснется, какой бы голодной ни была. Пообещав, она рассказала, что подобное желание пришло к ней внезапно и что прежде она не испытывала к плесени ничего, кроме сильнейшего отвращения.

Позднее, в тот же день, ощутив странное беспокойство и сильно потрясенный сделанным открытием, я пошел по одной из извилистых тропинок из белого, напоминающего песок грунта, которые пересекали плесневые заросли. Однажды я уже ходил по этой тропинке, но не забредал далеко. На этот же раз, погрузившись в запутанные размышления, я ушел гораздо дальше.

Внезапно я пришел в себя от донесшегося слева странного скрипучего звука. Быстро обернувшись, я увидел, что рядом с моим локтем шевелится гриб необыкновенной формы. Он неуклюже покачивался, точно живой. Когда я его разглядывал, мне внезапно пришло в голову, что гриб обладает гротескным сходством с человеческой фигурой. Едва эта мысль вспыхнула у меня в голове, как раздался негромкий, отвратительный, рвущийся звук, и одна из веткоподобных рук отделилась от серой массы и потянулась ко мне. От неожиданности я оцепенел, и зловещий отросток скользнул по моему лицу. Вскрикнув, я отбежал на несколько шагов. На губах, там, где их коснулась серая масса, я ощутил сладковатый привкус. Я облизнул губы, и меня тут же переполнило безумное желание. Я вернулся, оторвал кусок гриба и проглотил. Потом еще, и еще... Я был ненасытен. И тут, когда я предавался безумному обжорству, в моем изумленном мозгу всплыло воспоминание об утреннем открытии. Оно было ниспослано Богом. Я швырнул на землю уже оторванный кусок, а затем, жалкий и несчастный, переполненный ощущением непоправимой вины, вернулся в наш маленький лагерь.

Должно быть, благодаря той удивительной интуиции, которой одарила ее любовь, моя невеста все поняла, едва увидев меня. Ее спокойное сочувствие облегчило мою душу, и я рассказал ей о своей внезапной слабости, но не упомянул о необыкновенном событии, ставшем причиной всему. Мне не хотелось пугать ее.

Но для меня же это мучительное осознание последствий добавило свою долю к давно уже овладевшему мною непрекращающемуся ужасу. Я не сомневался, что увидел конец одного из тех людей, которые сошли на остров со стоящего в лагуне корабля, и что такой же чудовищный конец ожидает и нас.

С тех пор мы сторонились сей мерзкой пищи, хотя желание отведать ее уже проникло в нашу кровь. Но мрачное наказание стало неотвратимым – день за днем и с чудовищной скоростью плесень прорастала в наших телах. Мы оказались не в состоянии сделать что-либо, дабы остановить ее, и поэтому мы, бывшие когда-то людьми, стали... Впрочем, с каждым днем нас это волнует все меньше и меньше. Только... только когда-то мы были мужчиной и женщиной...

И с каждым днем нам все труднее становится сдерживаться и не наброситься со страстью голодающих на чудовищные грибы.

Неделю назад мы съели последний сухарь, и с тех пор мне удалось поймать лишь три рыбины. Этой ночью я снова вышел в море ловить рыбу, и из тумана на меня выплыла ваша шхуна. Я закричал. Остальное вам известно, и пусть Господь, сердце которого великодушно, благословит вас за вашу доброту к... двум несчастным отверженным душам... Весло плеснуло раз, другой. Затем голос послышался в последний раз, призрачный и скорбный в окружающем нас тумане:

– Да благословит вас Господь! Прощайте!

– Прощайте! – крикнули мы в ответ хриплыми от волнения голосами, и сердца наши были полны самых разных чувств.

Я посмотрел на небо. Занимался рассвет.

Солнце бросило над еще невидимым морем косой луч, тускло осветивший дымку и бросивший хмурый отблеск на удаляющуюся лодку. Я смутно разглядел пригнувшуюся к веслам фигуру, и мне сразу представилась губка – большая серая раскачивающаяся губка. Весла продолжали подниматься и опускаться. Они были серые, как и лодка, и мои глаза несколько секунд тщетно вглядывались в то место, где весла соприкасались с руками. Взгляд мой вернулся наверх – к голове. Весла поднялись для очередного гребка, и... голова склонилась вперед. Затем весла погрузились в воду, лодка пересекла полоску света, и... нечто скрылось в тумане.

пер. А. Новикова