Анатолий Александров - Великая победа на Дальнем Востоке. Август 1945 года: от Забайкалья до Кореи

• Название: Великая победа на Дальнем Востоке. Август 1945 года: от Забайкалья до Кореи
• Автор: Анатолий Александров
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-9533-0452-8

В книге известного военного историка А. А. Александрова рассказывается о завершающих военных операциях Красной Армии и войск союзников по разгрому милитаристской Японии в 1945 г. Дана политическая оценка атомных ударов американцев по Хиросиме и Нагасаки. Критически изложены действия президента США Г. Трумэна на Тихоокеанском театре военных действий. 

---

Вооруженные силы союзных держав останутся в Японии до тех пор, пока не будут достигнуты цели, изложенные в Потсдамской декларации».

Узнав из передачи токийского радио на английском языке о том, что Японское правительство приняло условия Потсдамской декларации руководителей Соединенных Штатов Америки, Великобритании, Китая и Советского Союза от 26 июля о безоговорочной капитуляции Японии, Главком экспедиционных войск в Китае генерал-лейтенант Окамура тотчас направил в штабы 6-го и Северо-Китайского фронтов, 6-й и 13-й отдельных армий, а также 5-й воздушной армии исчерпывающее предупреждение: «Иностранные телеграфные агентства сообщают, что Япония якобы приняла условия Потсдамской декларации. К этим сообщениям следует относиться с недоверием и рассматривать их как политическую диверсию со стороны противника».

На второй день войны смысл и тон боевых донесений командования Квантунской армией в Генштаб резко изменились. Каждое донесение с границы о продолжении сопротивления гарнизонов отдельных укрепрайонов и опорных пунктов соответствующим образом «дорабатывалось» начальником ее штаба генерал-лейтенантом Хата. Утром 10 августа командующий 5-й армией генерал-лейтенант Симидзу доложил в Муданьцзян, что по полученным им данным, тяжелые бои продолжаются на станции Пограничной. Сильные охранные гарнизоны стойко обороняют тоннели, соединяющие железнодорожную станцию с маньчжуро-советской границей.

Вслед затем было получено сообщение о продолжении сражения в Волынском узле сопротивления. Это был оборонительный рубеж в восемь километров по фронту и четыре километра в глубину. Блокированные в долговременных укреплениях части 11-го пограничного гарнизона продолжали защищать опорный пункт на горе «Верблюд», а 634-й пограничный отряд бескомпромиссно оборонял опорный пункт «Острая». В помощь им командующий 1-м фронтом генерал-лейтенант Кита приказал выделить батальон из состава 124-й пехотной дивизии. Оба «благоприятных донесения» сразу же были переданы в Чанчунь[60].

Опорный пункт на горе «Верблюд» командующий 5-й армией считал неприступным. На этой скалистой двугорбой высоте, окруженной со всех сторон болотами и речными протоками, был создан железобетонный бастион. Горы были опоясаны эскарпами и глубокими противотанковыми рвами. Их окружили шестью рядами проволочных заграждений на трубчатых металлических кольях. В толще гранитных скал по всему обводу были открыты до полусотни долговременных огневых точек, из которых могли вести огонь орудия крупных калибров — триста пять и четыреста десять миллиметров! Толщина железобетонных стен достигала полутора метров, амбразуры закрывались громоздкими бронированными щитами. Все сооружения «Верблюда» соединялись четырьмя ярусами траншей и подземных галерей, выдолбленных в граните и облицованных железобетоном.

Когда на исходе второго военного дня генерал-лейтенанту Симидзу доложили, что Волынский узел сопротивления Пограничненского укрепрайона захвачен Советами, он не сразу поверил этому донесению. Но штурмовые отряды 5-й армии генерала Крылова, используя орудия мощных САУ и полковые пушки, в течение трех часов превратили красу и гордость японских военных инженеров в зияющие проломы, груды щебня, куски рваной стали и проволоки. Уцелевшие остатки гарнизонов опорных пунктов «Верблюд» и «Острая», под прикрытием сумерек, рассеялись в болотистых зарослях. Путь главным армейским силам на Мулин был открыт.

Пополудни 10 августа штаб Кванту некой армии, получил донесения генералов Микио и Усироку о том, что войска 4-й отдельной армии и 3-го фронта продолжают удерживать позиции на границе с Монголией. Части 80-й пехотной бригады, оставив оборонительные сооружения на левом берегу Аргуни, заняли опорные пункты Хайларского укрепрайона и непрерывно контратаковали войска 36-й армии генерала Лучинского. Части 107-й пехотной дивизии, переброшенные из глубины на поддержку гарнизона Халун-Аршанского укрепрайона, протянувшегося вдоль монголо-маньчжурской границы почти на сорок километров, то и дело с разных направлений атаковали передовые соединения 39-й армии генерала Людникова.

Эти первые обнадеживающие боевые донесения из штабов 4-й отдельной армии, 3-го и 1-го фронтов командующий Квантунской армией генерал-лейтенант Ямада объединил общим успокоительным выводом: соединения его армии на ряде направлений успешно отражают сильные удары войск Советов. Их сопротивление в дальнейшем будет, несомненно, возрастать. При этом в донесении Генштабу армии он преднамеренно опустил часовой свежести сообщение командующего 44-й армией генерал-лейтенанта Хонго о том, что прорыв русских на Солунь, в обход Халун-Аршанского укрепрайона южнее, вынуждает его пограничные отряды и части 107-й пехотной дивизии к отходу, во избежание неминуемого окружения и последующего разгрома.

Однако тревожные боевые донесения с материка к исходу вторых военных суток все же преобладали. Военный министр генерал Анами вынужден был доложить Верховному Главнокомандующему, что позиции войск Квантунской армии в большинстве приграничных укрепрайонов прорваны. Более того, намерения противника, наступающего с территории Восточной Монголии и из Приморья, вполне определились. Войска Советов прорвались к перевалам Большого Хингана на западе, а на востоке приближаются к Муданьцзяну[61]. Это встречное движение их ударных соединений вдвойне опасно, поскольку отрезает Северную Маньчжурию от основных баз снабжения в районе Чанчуня и возможных резервов из Центрального Китая, Кореи, района Южных морей и метрополии.

Практически в то же время, когда состоялся доклад генерала Анами императору, начальник Генштаба армии генерал Умэдзу информировал об обстановке премьер-министра Судзуки. Член Высшего совета по руководству войной, пожалуй, даже усилил надвигающиеся опасности, авиация Советов уже нанесла массированные бомбовые удары по важнейшим оборонным объектам в Харбине, Чанчуне и Гирине, а также по штабу Квантунской армии. Значит, все они были заранее разведаны противником? Он не исключил, что в ближайшее время будут нанесены столь же чувствительные удары авиации Советов по главным портам снабжения в Северной Корее — Юкки, Расину и Сейсину. В них даже возможна высадка воздушных или морских десантов. Такие опасения высказал ему начальник военно-морского Генштаба адмирал Тоеда. Командование флота отмечает повсеместную активность Тихоокеанского флота русских. В открытом море катера русских атаковали до трех десятков торговых судов Великой Империи. Почти половина из них потоплена.

Катастрофическое осложнение обстановки на материке и на море углубляло паническое депрессивное состояние Хирохито. Вечером 10 августа в беседе с лордом-хранителем печати Кидо, император в мрачных тонах высказался определенно: «Я не могу выносить мысли о том, что те, кто ответствен за войну, будут наказаны. Но я полагаю, что сейчас настало время, когда надо будет выносить невыносимое».

Итоги боев в первые двое суток войны в Маньчжурии, хотя и не вселяли больших надежд в благоприятный исход, все еще не поколебали уверенности командования Квантунской армией в защитимости армейских позиций на отсечных рубежах. Правда, уже на этом этапе пришлось полностью отказаться от планируемых ранее сильных контрударов по наступающему противнику из районов Муданьцзян, Линькоу, Ванцин, Туминь и Чаньчунь. Войска 1-го фронта генерал-лейтенанта Кита отступали, и было не до контрударов. Но, получив директиву Ставки о подчинении командованию Квантунской армии и войск 17-го фронта генерал-лейтенанта Кодзуки в Корее, генерал-лейтенант Ямада сразу же отдал приказ о передислокации главных сил фронта к границе с Маньчжурией, чтобы при крайней необходимости использовать их в качестве своего оперативного резерва.

Ситуация безысходности и отчаяния стремительно охватывала высшие круги Великой Империи. Понимая близость краха милитаристской политики и неотвратимость возмездия, многие военные и политические деятели экстремистского толка решили, так или иначе, уйти из жизни. У гром 11 августа в Токио распространился слух о попытке самоубийства экс-премьера Тодзио. Это он, генерал, премьер-министр, отдал приказ 7 декабря сорок первого нанести удар по американской военно-морской базе в Перл-Харборе на Гавайях. Он затеял эту страшную войну, принесшую столько бед японскому народу. Теперь, при ее окончании, 11 августа сорок пятого, он, выстрелом из пистолета, попытался покончить с собой. Но плохим оказался стрелком Тодзио. Уцелел. Однако, его попытка оказалась трагической предтечей многих других самоубийств.

Ответ правительств Соединенных Штатов Америки, Великобритании, Китая и Советского Союза на обращение Японского правительства от 10 августа, принявшего условия Потсдамской декларации, вызвал в руководящих японских кругах новые ожесточенные споры и разногласия. «Министров-оборонцев» категорически не устраивало требование союзников, предусматривающее, что с момента капитуляции власть императора и Японского правительства, в отношении управления страной, будет всецело подчинена Верховному Главнокомандующему силами союзных держав. Он будет вправе предпринять такие шаги, которые сочтет нужным для осуществления условий капитуляции.