Джин Сэссон - Содружество Султаны

• Название: Содружество Султаны
• Автор: Джин Сэссон
• Издательство: Амфора
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-367-01158-6

Хотя принцесса Султана далеко не идеальна и ей не чужды человеческие слабости, она продолжает свой мужественный «крестовый поход» против бесправного положения женщин в Саудовской Аравии, а также во всем мире.

---

Однако Фаддель не жалел денег на удовлетворение своих собственных желаний, хотя был чрезвычайно скуп, когда дело касалось других. Как мне представлялось, Фаддель платил своим работникам скудную зарплату и всех бедных с радостью закопал бы в песках пустыни. Такой человек наверняка потребует вернуть его птиц, на которых он потратил кучу денег.

Эти мысли проносились в моей голове, пока Мустафа договаривался с кем-то из водителей Халиды, чтобы нас с Махой отвезли домой. Как только мы сели в лимузин и покатили по улицам Джидды, Маха в нетерпении вернулась к теме о девушках из гарема Фадделя, сгорая от желания все мне рассказать.

Помня о водителе, я взглядом и легким толчком локтем сделала дочери знак, чтобы она молчала, и прошептала:

— Дорогая, обещаю выслушать тебя и постараться помочь девушкам, но сначала мы должны вернуть птиц, пока они не улетели.

Как только я ступила на дорожку, ведущую к нашему дворцу, я стала звать свою младшую дочь:

— Амани!

Трое садовников-филиппинцев, Тони, Фрэнк и Джерри, оторвались от своей работы.

— Она пошла туда, мэ-эм. — Тони показал в направлении женского сада.

— Мы помогли ей отнести туда птиц, мэ-эм, — добавил Джерри.

Ладно, подумала я, поговорю с Амани, пока слуги относят клетки в машину.

В этот момент я увидела машину Карима, которая медленно сворачивала на нашу дорогу.

Наблюдая, как он выходит из машины и направляется ко мне, я думала о том, что же сейчас будет. Он явно был в хорошем настроении после дня, проведенного с королем и другими царственными родственниками, и радостно улыбался.

Мне на мгновение стало жаль мужа, поскольку я предвидела, что скоро от его хорошего настроения ничего не останется.

Я поприветствовала его лишь взглядом, не в силах выжать из себя улыбку или какие-нибудь слова, когда он взял меня за руку.

Карим хорошо меня знает:

— Султана, что случилось?

— Тебе трудно будет поверить в то, что я тебе сейчас расскажу, — грустно произнесла я.

Во время рассказа о всех наших треволнениях во дворце Фадделя лицо Карима все больше краснело, по мере того как рос его гнев.

— И вот сейчас Амани в саду с этими птицами, — завершила я свое повествование.

Карим молча стоял, пытаясь представить последствия, которых можно ожидать от кражи его дочерью птиц у царственного родственника.

Настойчивая трель мобильного телефона прервала наши тревожные мысли, и, к моей досаде, он ответил на звонок. Было видно, что разговор ему неприятен, так как лицо его побагровело еще больше.

— Да, — ответил он спокойно, — то, что вы слышали, абсолютно верно. Да, я сейчас займусь этим вопросом. — Карим бросил на меня сердитый взгляд.

— Кто это был?

— Фаддель требует, чтобы этих чертовых птиц срочно вернули.

Я застонала. Не прошло и часа, а Фаддель уже знает о проступке Амани. Мой план быстро вернуть птиц не удался.

Тут из женского сада прибежала Маха:

— Мама, Амани говорит, что она покончит с собой, если ты заберешь у нее птиц!

Я всплеснула руками.

— Боюсь, она сделает это, — добавила трагически Маха. — Она заявила, что повесится на красном кожаном ремне.

У меня вырвался крик ужаса.

Встревоженный Карим направился в женский сад. Мы с Махой молча последовали за ним. На некотором расстоянии от нас также молча шли Тони, Фрэнк и Джерри.

Амани стояла, охраняя несколько рядов клеток с птицам. Вид у нее был решительный, глаза сверкали. Все это предвещало большие проблемы.

Карим был в ярости, но старался говорить спокойно, тщательно подбирая слова:

— Амани, у меня только что состоялся неприятный разговор по телефону с нашим родственником Фадделем. Мне трудно поверить в то, что он мне рассказал. Он утверждает, что ты, Амани, украла его птиц. Это правда, дочка?

Амани изобразила нечто вроде улыбки, хотя взгляд ее был абсолютно серьезным.

— Папа, я спасла птиц от ужасной смерти.

Карим тихо сказал:

— Знаешь, дочка, ты должна вернуть этих птиц. Они не твои.

Я не отводила умоляющего взгляда от Амани в надежде, что она согласится.

Фальшивая улыбка исчезла с лица Амани. На минуту она задумалась, а потом вызывающе отрицательно покачала головой. Четко и уверенно она продекламировала аят из Корана:

— «Вздыхая о еде, они накормят все ж и сироту, и пленника, и бедняка» (176:8). — Затем добавила уже от себя: — Правоверный мусульманин не будет морить голодом животных.

Я знала, как и каждый мусульманин, что теологи ислама едины во мнении, что под словом «пленник» подразумеваются также и животные, находящиеся в зависимости от человека, и что правоверный мусульманин обязан всякое такое существо кормить, предоставить ему кров и ухаживать за ним.

— Амани, тебе придется вернуть птиц, — твердо повторил Карим.

Задыхаясь, Амани закричала:

— Во многих клетках не было ни еды, ни воды! — Ее хриплый голос стал тише, когда она повернулась и посмотрела на одну из них. — Увидев этих прелестных маленьких птичек, я поняла, что обязана их спасти. — Указывая на скамейку, стоявшую за ней, она добавила дрожащим голосом: — Я пришла слишком поздно и не смогла спасти всех птиц. Больше десяти были уже мертвы.

Я взглянула на скамейку и поразилась, увидев многочисленные тела мертвых птиц, лежащие в ряд. На каждое крошечное тельце Амани положила веночек из только что сорванных цветов.

В глазах у нее стояли слезы.

— Я их потом похороню, — произнесла она.

Бесчувственная Маха громко рассмеялась. Ей вторили филиппинские садовники.

— Замолчите и идите отсюда! — сердито приказал Карим.

Пожав плечами, Маха ушла, но еще долго, пока она шла по тропинке сада, был слышен ее смех.

Трое филиппинцев спрятались за кустами. Я не сказала об этом Кариму, так как это были мои любимые слуги и я не хотела, чтобы гнев Карима, адресованный Амани, перекинулся бы на них. Одиноким слугам скучно, им не хватает семейных забот, поэтому они с большим интересом наблюдают за драмами, которые разыгрываются в домах их хозяев.

Амани уже вовсю рыдала.

— Я не верну этих птиц! А если вы заставите меня это сделать, я брошусь в Красное море! — пригрозила она.

Я ахнула: сначала повешусь, теперь утоплюсь. Как же мне защитить своего ребенка от ее собственных разрушительных эмоций?

Мы с Каримом тревожно переглянулись. Мы оба прекрасно знали, что наша младшая дочь страстно и беззаветно любит животных.

— Амани, любимая, я куплю тебе тысячу других птиц, — пообещал ей измученный Карим.

— Нет! Нет! Я не верну этих птиц! — Амани бросилась к одной из клеток и начала истерично кричать.

При виде таких страданий нашего ребенка мы с Каримом, не помня себя, бросились к ней.

— Дорогая, — плакала я, — ты так заболеешь. Ну успокойся, малышка. — Рыдания Амани сотрясали все ее тело.

Я слышала, что одна из наших родственниц так безутешно рыдала над своей усопшей матерью, что у нее в горле лопнула вена и она чуть не последовала за своей матерью в могилу. И вот теперь я до смерти боялась, что подобное может случиться с моей дочерью. Никогда я не видела, чтобы Амани так страдала.

— Хорошо, Амани. Оставь этих птиц у себя. Я куплю Фадделю других.

Эта идея также не вызвала у Амани одобрения.

— Нет! — закричала она. — Ты что, хочешь доставить к этому убийце новые жертвы?

Карим крепко обнял ребенка. Мы в полном отчаянии смотрели друг на друга. Он заключил лицо дочери в свои ладони и с мольбой произнес:

— Амани, пожалуйста, перестань плакать. Я обещаю обязательно что-нибудь придумать.

Безумные рыдания Амани постепенно перешли в жалостливые всхлипы. Карим осторожно поднял дочь и на руках отнес ее во дворец в ее комнату. Пока Карим успокаивал ее, я обшарила комнату и убрала из нее все, чем можно было бы нанести себе увечья. Я так же поступила со всем острым и режущим в ее ванной. Амани, кажется, этого не заметила.

Перед тем как вернуться в комнату Амани, я велела Махе помочь служанке осмотреть весь дворец. Я хотела, чтобы все, что может представлять опасность, было бы убрано и заперто.

Маха начала упрекать меня, что в заботе о судьбе этих глупых птиц Фадделя мы вовсе забыли о тех несчастных девушках, которых насильно держали там. Она была права, я совершенно не вспоминала о гареме с бедными девушками, который Маха обнаружила. Я вновь заверила Маху:

— Маха, дай нам с папой время разобраться с этой ситуацией. Потом, обещаю тебе, я обязательно выясню все об этих девушках.

Когда Маха стала строить гримасы и высмеивать сестру, мое терпение лопнуло.

— Прекрати сейчас же! Ты же знаешь отношение Амани к животным. Каково тебе будет, если твоя сестра перережет себе горло или повесится?

— Устрою пир и созову много гостей! — сердито выкрикнула Маха.