Владимир Бабенко - Барский театр

• Название: Барский театр
• Автор: Владимир Бабенко
• Издательство: ООО «Экслибрис»
• Жанр: Природа и животные
• Год: 2012

Новая книга В. Г. Бабенко продолжает серию ранее вышедших сборников его рассказов: «Люди, звери и зоологи» (1991), «Лягушка на стене» (1998) и «Записки орангутолога» (2006). В представляемой книге несколько рассказов посвящено животным, несколько — впечатлениям об экспедициях и поездках, несколько — обитателям населенных пунктов, в которых автору посчастливилось побывать. В основе всех повествований лежат подлинные события, участником которых был либо сам автор, либо его друзья и знакомые. Большинство имен изменено, лишь некоторые, с согласия прототипов, оставлены подлинными.

---

Вскоре после этого в комнату, где жил Карат и два других сокола, зачастили посетители. Гости подолгу рассматривали птиц, о чем-то спорили с хозяином и уходили. Наконец, после таких разговоров исчез черный балобан. А еще через несколько дней нового владельца обрел и сапсан.

И только через две недели, после отчаянного торга, за огромные деньги был продан Карат. Хозяин сумел убедить покупателя, что этот редкостной золотой окраски подвид обитает только в одном недоступном горном районе Афганистана, полностью контролируемом воинственными племенами.

* * *

У Карата появилась отдельная комната с кондиционером, личный слуга, нежный красный кожаный клобучок с золотым тиснением, алые опутенки и легчайшие серебряные бубенчики.

Но кормили его плохо: давали только добела вымоченное в воде конское мясо и иногда — для правильного пищеварения — маленькую птичку или цыпленка.

Поэтому после такой жизни впроголодь, когда ранним утром Карата вывезли в пустыню и напустили его на подперенного голубя, он быстро набрал высоту и поймал добычу.

Съесть всего голубя ему не дали, заменив теплого жирного сизаря маленьким кусочком мяса. А кроме того Карат заметил, что сокольники, которые с ним занимались, были чем-то недовольны.

Балобан только через неделю таких учебных погонь за голубями и работы с вабилом, а также потому, что кормить его стали еще скуднее, понял, что его переучивают охотиться.

Оказалось, что его новым хозяевам вовсе не нужна была его красивая ставка — тот маневр, который прославил его и в России, и в Польше.

Им нужна была простая угонная охота, прямолинейный, быстрый полет — как полет его злейшего врага — тетеревятника.

И Карат стал бить дичь именно так. Как только с него снимали клобучок, он сразу, не набирая высоты, устремлялся на добычу.

Им были довольны, но кормили его по-прежнему скудно, и он вынужден был теперь охотиться не только ради удовольствия, осознавая красоту собственного полета, но исключительно для того, чтобы, побыстрее поймав жертву, насытиться.

Тренировки с ним шли несколько недель. И вот в октябре, ранним утром его, наконец, взяли на настоящую охоту. Сокольники чаще всего произносили одно слово — «хуба́ра» и он понял, что преследовать предстоит именно это животное.

* * *

Никогда еще Карат не видел такого роскошного выезда. Сам шейх погрузился в большой открытый внедорожник. Его сокольники с птицами и остальная челядь разместились в других четырнадцати джипах, и караван отправился в путь. Арабы, сидя с соколами в открытых автомобилях, внимательно вглядывались в пустыню. Ехали они долго. Наконец по знаку шейха кортеж остановился.

Шейх что-то негромко сказал. Человек, несший на руке самца тетеревятника, направился к зарослям полыни.

Оттуда вылетела крупная песчаного цвета птица, вся с частыми пестринами, и с протяжным криком полетела прочь.

— Караван![8] — закричала челядь, а сокольник снял с ястреба клобучок и подбросил его в воздух. Погоня началась, и все заметили, что тетеревятник в скорости уступает этому пустынному кулику.

Шейх кивнул сокольнику, несшему Карата. С головы сокола сняли клобучок и освободили путцы. Карат секунду посидел, привыкая к свету, потом встряхнулся и полетел.

Охотники видели, как за невысоким холмом сначала скрылась авдотка, затем через несколько секунд там же исчез Карат. Все с удивлением заметили, что за ними движется еще одна темная точка — это ястреб тоже продолжал преследование.

Все быстро погрузились в машины и помчались по руслу высохшего ручья.

Машина шейха первой перевалила через холм и остановилась.

На земле сидел Карат. Одной лапой он крепко сжимал уже мертвую авдотку, а другой — бьющегося ястреба, который вероятно хотел разделить с золотым балобаном славу удачливого охотника.

Сокольники освободили и осмотрели ястреба (рана, нанесенная ему Каратом, не была серьезной). Они, отобрав у балобана авдотку, как всегда дали ему взамен маленький кусочек постного мяса.

Утихли восторженные возгласы сокольников, и кортеж двинулся дальше.

Вскоре вереница автомашин снова остановилась. У пересохшего русла, в котором вода бывала только раз в несколько лет — в то время когда здесь изредка выпадали кратковременные дожди, там, где росли прозрачные кусты тамариска, кто-то в бинокль заметил крупную птицу, «пыльной» окраски, прекрасно маскирующей ее на песчаной почве.

— Хубара, хубара[9], — раздались взволнованные крики.

Сокольничий по приказу шейха пустил с руки кречета. Дрофа быстро побежала прочь, время от времени взмахивая широкими крыльями, затем взлетела и стала набирать высоту. Птица сразу же стала хорошо заметной из-за огромных полосатых черно-белых крыльев.

Кречет сделал два или три неудачных броска, хубара села на землю и побежала к зарослям тамариска. Шейх, стоявший у машины и наблюдавший за охотой своей птицы в бинокль, недовольно покачал головой, и сокольник, приставленный к кречету, быстро достал из сумки вабило, сделанное из крыльев дрофы, подманил сокола на руку и надел на его голову клобучок. Больше этот кречет сегодня не охотился. Тогда снова пустили Карата. Он, вспомнив, как его учил охотиться Андрей, взмыл высоко вверх и оттуда настиг вновь взлетевшую хубару. Они, сцепившись, начали снижаться. Водители, не щадя дорогих внедорожников, понеслись к месту падения балобана с добычей. Хубара, которая была втрое тяжелее Карата, отчаянно сопротивлялась, и подоспевшие люди добили ее.

Охота продолжалась еще часа полтора. И еще раз, когда редкой терракотовой окраски балобан не смог догнать хубару, был пущен золотой сокол. Он улетел к самому горизонту, и снова за ним спешила вереница машин. На этот раз его нашли не сразу, и он, впервые за целый месяц жизни в Аравии, до отвала наелся свежатины.

Сытого Карата в тот день больше не напускали, — боялись, что он улетит. Но он все равно вернулся домой триумфатором.

* * *

Слава о чудесной золотой птице быстро распространилась среди именитых сокольников. Каждый старался увидеть ее. И Карат привык, что к нему в комнату иногда по несколько раз в день приводили незнакомых людей, которые восторженно замирали, любовались его редчайшим, сверкающим оперением и, цокая языком, уходили.

* * *

Всю зиму продолжались охоты, всю зиму кортежи из дорогих внедорожников колесили по пустыне, и пока хубары не откочевали на север, на них напускали ястребов и соколов.

Весной охоты прекратились. Карат заскучал. Причиной тому было не только отсутствие настоящей работы, но и линька.

Сокольники, ухаживающие за балобаном, подбирали с пола чудесные, цвета благородного металла, перья. А через неделю один, осмотрев птицу и обнаружив на ее крыле пеньки нового, пробивающегося сизого цвета оперения, в страшном волнении поспешил к шейху.

Вскоре шейх со свитой пришел в комнату Карата и осмотрел его. Жилище Карата шейх покинул разгневанным. А еще через четверть часа Карата из роскошной комнаты с кондиционером перенесли во двор, на жару, под полотняный навес, где его соседкой стала не годная ни для какой охоты пустельга.

У него отобрали красный с золотым тиснением клобучок, сняли алые, из тончайшей кожи, опутенки и звонкие серебряные бубенчики. Доспехи Карата теперь были самыми простыми, доставшимися ему от какого-то другого сокола: старый клобучок (который был ему тесноват), потертые опутенки и тяжеловатые хриплые бубенцы, сделанные из ружейных гильз.

С Каратом больше не занимались и его больше никому не показывали. Он сидел в самом дальнем углу сокольничего двора.

* * *

Однажды шейх, проходя по своим владениям, случайно увидел Карата, делящего свое одиночество с презренной пустельгой, сжалился и что-то сказал слуге.

На следующее утро, еще затемно Карата взяли с присады и отнесли в машину.

Внедорожник ехал долго. Наконец он остановилася.

Сокольник, сняв с Карата клобучок, опутенки и бубенчики, посадил балобана на муфту и вынес его из машины. Карат огляделся. Оказывается, сегодня они охотились без компании. Других машин с другими охотниками и ловчими птицами не было.

Человек с балобаном на руке подошел к маленькому роднику. Карат заметил у него стайку небольших, песчаного цвета, похожих на голубей птиц.

Когда рябки вспорхнули, сокольник подбросил Карата вверх, и балобан бросился в погоню. Человек постоял, посмотрел вслед стремительно удаляющейся стайке рябков и за тем, как почти не отставая, за ними летит Карат, повернулся и, неся в руке грубый клобучок, потертые опутенки и хриплые бубенчики — все, что осталось от золотого балобана — пошел к лендроверу.

* * *

А Карат тем временем несся за добычей. Птицы эти, хотя и были похожи на голубей, летали гораздо проворнее, чем сизари. Карат гнался за ними минут пять, но так и не настиг. Он развернулся и полетел назад. Ему было странно лететь в полной тишине, — ведь все время его полеты сопровождались позвякиванием бубенчиков. Балобан вернулся к родничку. Ни сокольника, ни машины там не было. Карат опустился на землю, попил воды, искупался и полетел на север.