Еремей Парнов - Секта

• Название: Секта
• Автор: Еремей Парнов
• Издательство: Терра
• Жанр: Триллер
• Год: 1996
• ISBN: 5-300-00312-3

Новый роман известного и популярного писателя Еремея Парнова описывает загадочные события, происходящие в наши дни и заканчивающиеся летом 1995 года. На страницах романа действуют известные политики, российские банкиры, журналисты. Как и другие произведения Е. Парнова, эта книга сочетает элементы детектива, триллера и мистики.

---

— Я представляю еженедельник «Тайная власть». Знаете нашу газету?

— Честно говоря, — почему-то смутился Константин Иванович, — я как-то перестал следить за печатью… Нет времени.

— Неважно. Мы специализируемся на таких темах, как магия, астрология, алхимия и вообще. Тайные науки и тайная власть. Власть звезд, власть судьбы, вещих снов, предсказаний, пророчеств, предвидений.

— Интересно, — дипломатично поддакнул Корнилов.

— Очень. Я прямо-таки в упоении от всего этого. Столько нового, увлекательного. Но тайная власть — это не только всяческая изотерика, но вполне реальная власть над человеческими душами. Вы понимаете?

— Религия? Или вы больше тайными обществами интересуетесь, вроде масонов, про которых чего только не наговорили?

— И то, и другое, и третье — все это наша тематика. В настоящее время меня больше всего волнуют секты.

«АУМ сенрикё», правда, всем поднадоела, но ведь последнее слово не сказано? Так?

— Вероятно. Будем надеяться.

— А что вы думаете об «Атмане»? Лиге последнего просветления?

— Ничего не думаю. Мало что про нее знаю.

— Очень жаль. Как вы не понимаете? — она взволнованно прижала руки к груди, блеснув гранями крупного изумруда. — Это же тоталитарная секта! То-та-ли-тарная. Они могут таких бед натворить, что Асахара с его зарином младенцем покажется.

— Полагаете? — Корнилов вскользь глянул на очаровательную посланницу тайных сил. Вблизи она уже не показалась ему такой молодой. «Лет двадцать пять, но хороша, ничего не скажешь».

— Я знаю, — с нажимом произнесла она. — Они погубили мою подругу, прекрасную женщину, замечательную певицу. Мы не видели ее почти три месяца. Где она, что с ней? Ужасно.

— Может быть, все не так страшно?

— Страшно. Именно, что страшно! Они сделают, что не удалось Асахаре.

— Вы говорите — они. Кто конкретно? Фамилии, адреса? Факты, Майя… Простите, отчество?

— Типично милицейский подход… Просто — Майя.

— У меня — да, милицейский, а у вас? Журналистский? Я — рядовой представитель власти, не тайной, а — как бы точнее сказать? — публичной. Вы хотите, чтобы мы разыскали вашу подругу? Спасли ее? Но, простите, для этого нужны исходные данные. Ее похитили?

— Завербовали, околдовали, загипнотизировали — я не знаю, что они с ней сделали, только она потеряла себя. Вы, пожалуйста, не беспокойтесь. Я вовсе не собиралась ни о чем просить. Поймите же вы наконец, что над всеми нависла угроза вселенской катастрофы! Нужно бить во все колокола, иначе они сделают это!

— Снова — они! Так мы далеко не уедем… Бить во все колокола! Легко сказать. Почему же не бьете? Написали бы хоть в вашей газете. Глядишь, письма пойдут. Кто-то откликнется, вот и потянется ниточка.

— Я писала и буду писать, но вы же ничего не читаете. Никто не читает… Нет, вы не думайте, у нас большой тираж, но круг немного не тот, специфический. Власть предержащие о нас и не знают. Простите, что напрасно отняла у вас время.

— Не стоит. Был рад знакомству, Майя.

Корнилов не чувствовал угрызений совести, что вынужден был валять дурака. Скрыв за маской холодного безразличия свой интерес к секте, он действовал профессионально, и только. Но какая-то смутная неудовлетворенность не давала ему покоя.

На работе уже знали о новом назначении. Восторженные, но далеко не всегда искренние поздравления, намеки на скромный банкет и все прочее, что обычно полагается по такому случаю.

Улучив свободную минуту, он навел справки о Майе Раздольской. По линии МВД и ФСБ на нее ничего не было. Но на психиатрическом учете она состояла.

«Жаль!»

Глава сорок четвертая Гамбург

Полнолуние в Северной Корее ознаменовалось дивным видением. Сотни поколений привыкли различать волшебного зайца в тенях на светлом лике владычицы ночи, но что-то неуловимо переместилось в их причудливых сочетаниях, и толпы людей, заполнивших улицы Пхеньяна, увидели вдруг знакомые черты «любимого и уважаемого вождя и отца». Знамение было истолковано однозначно: душа почившего Ким Ир Сена теперь на Луне.

Южнее тридцать восьмой параллели, в столице Южной Кореи — Сеуле, где еще оплакивали жертв рухнувшего универмага и обвалившегося моста, ночь прошла без чудес. Полная луна, обливая фосфорическим глянцем черепицу древних буддийских храмов, несла сквозь легкие облачка с детства знакомый профиль трудолюбивого зайца, занятого приготовлением эликсира бессмертия.

Когда же заступило на стражу дневное светило и, поднявшись в зенит, озарило исполинскую чашу олимпийского стадиона, в ложе появился живой бог.

Сан Мён Мун, сопровождаемый неразлучной супругой, приблизился к микрофонам и, подняв благословляющую длань, открыл свадебную церемонию. Божественную чету, облаченную в желтые — цвет императоров — одежды, в венцах со звездами на челе, глубоким поклоном почтили семьдесят тысяч пар, готовых связать себя священными узами брака. Подобной свадьбы не видел мир. Недаром сообщение о ней заранее было послано редакторам Книги рекордов Гиннесса. Оригинальность данного спортивно-матримониального предприятия заключалась не только в его беспрецедентной массовости. Подавляющее большинство женихов и невест впервые увидели своих суженых только здесь, на стадионе. Официально считалось, что пары подбирал лично Мун. На самом деле он лишь утвердил списки, подготовленные в приходах его вселенской «церкви унификации».

В тот же день, но с учетом движения Солнца по часовым поясам, аналогичные мероприятия, правда, не столь грандиозных масштабов, прошли в Париже, Гамбурге, Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Торонто и Москве.

Бывший слесарь и недоучившийся студент, Мун решил напомнить о себе заблудшему в пороках человечеству в самый критический момент, когда сорвалась и погасла звезда Асахары, а на горизонте в кровавых испарениях появилась неведомая доселе комета, влача за собой шлейф пугающих слухов. По мысли устроителей, возможно, интуитивной, свадебное веселье призвано было развеять мрачные опасения, связанные с преступной деятельностью «АУМ сенрикё», эсхатологическими проповедями Лиги последнего просветления и прочих сект, запятнавших свои непорочные ризы человекоубийством. Сколь коротка память поколений! Никто и не вспомнил, что «живой бог» — Мун называл себя то Иоанном Крестителем, то самим Христом — сидел в корейских тюрьмах за совращение малолетних прихожанок, а в Америке — за неуплату налогов. Джимми Джонс, умертвивший всю свою паству, тоже на первых порах объявлял себя земным воплощением Иисуса, Будды и председателя Мао Цзэдуна в едином лице, но быстро опомнился, удовольствовавшись скромным титулом бога вообще.

Юные супруги, впервые в жизни взглянувшие друг другу в глаза, ничего не знали о боге по имени Джимми, сгинувшем в тропических дебрях, как не помнили и слышать не желали о сексуальных похождениях Сен Мён Муна, ибо нет прошлого у богов.

Все времена тонут в бездне вечности.

Четыре миллиона адептов восторженно приветствовали своего кумира, совершавшего вояж по странам и континентам.

В Москве его принимал президент Горбачев, едва ли сознававший, с кем он имеет дело. Мун, Асахара, Рон Хоббарт — какая разница? Главное — харизматический лидер.

— «Мунизм — государственная религия России», — провозгласил Мун еще при коммунистах, и такое сошло.

— «Я беседовал с учителями, включая Христа, и в мудрости победил их», — заявил он, прибыв в Нью-Йорк, и это тоже проехало под восторженный визг.

Циклон с Северного моря принес в Гамбург холодный ливень, но к полудню погода улучшилась, и свадебные торжества мунистов прошли при ясном солнце.

На Воробьевых горах, в Москве, в этот час уже приступили к праздничному застолью, в Сеуле наступила ночь, которую без преувеличения можно назвать брачной, а над Пхеньяном вновь взошла Луна с портретом незабвенного вождя, который полвека назад служил в советской военной разведке в чине капитана и был удостоен ордена Боевого Красного Знамени.

Всех, кто помнил этот факт биографии, давным-давно расстреляли…

К событиям в Гамбурге, что и событиями назвать нельзя, покойный вождь и живой бог Мун не имели касательства. В свадебной церемонии на морском берегу приняли участие всего-навсего тридцать семь пар, а последователей Ким Ир Сена, пожалуй, и вовсе не было в старом ганзейском городе. Но, хоть и успела набить оскомину непреложная истина, что Солнце одно на всех, и Луна — одна, и все связано в пространстве-времени, никуда от нее не денешься. Свято место пусто не бывает. Мун далеко, Асахара дожидается суда в токийской каталажке, зато в Альтоне объявился некто Шри Скандха, свой местный божок — тоже Христос и Будда, а заодно и тримурти — индийская троица: Брахма, Вишну и Шива.

— Я хочу, чтобы каждая моя просьба воспринималась вами, как приказ Господень, — так говорил он ученикам. — Если вы не станете повиноваться мне, у вас сначала разрушится душа, а потом вы умрете физически.