Чери Прист - Костотряс

• Название: Костотряс
• Автор: Чери Прист
• Издательство: Издательство Фантастика Книжный Клуб
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91878-029-9

В первые годы Гражданской войны слухи о золоте, таящемся в мерзлых недрах Клондайка, увлекли на север тихоокеанского побережья полчища старателей. Не желая уступить в этой игре, российское правительство поручило изобретателю Левитикусу Блю соорудить большую машину, способную буравить льды Аляски. Так появился на свет «Невероятный Костотрясный Бурильный Агрегат доктора Блю».

Однако в первый же день испытаний Костотряс повел себя непредсказуемо, разгромив несколько кварталов в деловой части Сиэтла и вскрыв подземные залежи губительного газа, который обращал любого человека, вдохнувшего его, в живого мертвеца.

Прошло шестнадцать лет. Опустошенные и все еще токсичные районы обнесены гигантской стеной. В ее окрестностях живет вдова доктора Блю, Брайар Уилкс. Загубленная репутация и сын-подросток, которого нужно растить, не делают ее жизнь легче, но они с Иезекиилем справляются. До того дня, когда Иезекииль, задумав переписать историю, втайне от матери отправляется в отчаянный поход.

Поиски заведут его в туннели под стеной, а оттуда — в город, кишащий прожорливыми зомби, воздушными пиратами, королями преступного мира и вооруженными до зубов дезертирами. И только матери под силу вывести его оттуда живым.

---

— Да, это слова Леви. Но никаких доказательств так и не нашлось. Даже если доказательства и были, вы их не найдете — он ни с кем не делился таким подробностями.

— Даже с вами?

— Со мной в особенности. Он никогда не рассказывал мне, чем занимается у себя в лаборатории, что за машины строит. И уж тем более не распространялся о денежных вопросах.

— Но вы ведь были ему женой!

— И что с того? — сказала она.

Для нее и по сей день оставалось загадкой, почему муж был столь скрытен с ней: то ли не доверял, то ли считал дурочкой. Скорее всего, понемногу и того и другого.

— Слушайте, мэм, вы могли бы и сами догадаться насчет Зика, когда он начал задавать вопросы об отце.

Брайар шарахнула свободной рукой по перилам:

— Да не задавал он никаких вопросов! Последний раз он спрашивал о Леви, когда еще под стол пешком ходил. — И добавила, но уже тише: — Зато интересовался Мейнардом.

Ректор все так же таращил глаза, все так же вжимаясь в стену и стараясь как можно дальше отодвинуться от Брайар. Сейчас был самый подходящий момент, чтобы подкинуть ей какие-нибудь полезные сведения, но мальчишка как воды в рот набрал — пока она опять не замахнулась и не треснула кулаком по металлической перекладине.

— Не надо, — выговорил он, выставив перед собой руки. — Не надо, мэм… не стоит. Все с ним будет нормально, вот увидите. Парень он неглупый, знает что и как и про Мейнарда тоже знает, так что ничего с ним не случится.

— О чем это ты? Знает про Мейнарда? Да про Мейнарда все знают.

Он кивнул и опустил руки, держа их поближе к груди, на случай если придется защищаться.

— Но Зик ведь приходится ему внуком, и люди будут о нем заботиться. Ну, не то чтобы… — Он осекся и начал заново: — Не все и не везде, но, учитывая, куда и зачем он ушел… там ребята как раз такие. Тамошние все знают про Мейнарда, так что ему не дадут пропасть.

— «Там» — это где? — спросила Брайар.

Последнее слово вырвалось мучительным хрипом, потому что она все поняла, какой бы невероятной и безумной ни казалась эта догадка. Ей сразу же стало ясно где, хотя в этом и не было никакого смысла.

— Он сейчас… Он ушел…

Ректор ткнул пальцем в направлении, примерно соответствующем старым кварталам.

Брайар потребовалась вся сила воли, до последней унции, чтобы не врезать мальчишке по лицу; на то, чтобы удержаться от крика, ее уже не хватило.

— Как он туда попадет? И что намерен делать, когда переберется через стену и ему нечем станет дышать, а вокруг не видно ни зги…

И снова Ректор поднял руки и нашел в себе достаточно мужества, чтобы приблизиться к ней на шажок:

— Мэм, не нужно кричать. Прекратите.

— …и ни одной живой души, кроме недобитых трухляков, бродящих за стеной, они схватят его и убьют…

— Мэм! — прервал ее парень, почти гаркнул и едва не нарвался на пинок. Но тирада на какой-то миг захлебнулась, а ему только этого и надо было. — Там живут люди!

Воцарилось молчание. Наконец Брайар переспросила:

— Что ты сказал?

Он задрожал как осиновый лист и в который раз начал пятиться, пока не уперся плечами в стену.

— Там живут люди. За стеной.

Она сглотнула:

— Сколько?

— Не очень много. Но больше, чем можно подумать. Те, кто о них знает, называют их Дохлыми, потому что для остального мира они все равно что мертвы.

— Но как?.. — Она неверяще покачала головой. — Невозможно. Такого просто не может быть. В городе не осталось воздуха. Нечего есть, никакого солнца, никаких…

— Ну, право слово, мэм. Вот мы с вами тоже солнца не видим. А что до воздуха, то они кое-что придумали. Законопатили несколько зданий и закачивают его через верхние этажи — с нашей стороны стены, там воздух вполне годится для дыхания. Если вы хоть раз обходили стену целиком, то должны были заметить трубы в дальней части города.

— Но зачем им это надо? К чему такие ухищрения? — И тут в ее голове мелькнула жуткая мысль, тут же сорвавшаяся с губ: — Только не говори мне, что они не могут выбраться!

Ректор издал нервный смешок:

— Нет-нет, мэм. Могут. Просто они… — Он пожал плечами, насколько позволяла поза. — Остались, и всё.

— Почему? — В ее голосе уже звенела истерика.

Паренек опять принялся ее успокаивать, поводя руками: говорите тише, ни к чему нам волноваться.

— Одни не захотели оставлять свои дома. Другие не успели эвакуироваться, а кое-кто понадеялся, что газ сам собой рассеется.

И все же что-то он утаивал: это чувствовалось по вернувшейся к нему нервозности.

— А остальные? — подсказала Брайар.

Голос парнишки упал до хриплого шепота:

— Дурь, мэм. Откуда она вообще берется, по-вашему?

— Перегоняют из газа, — проворчала она. — Нашел дуру!

— Я вовсе вас дурой и не считаю, мэм. Но откуда люди берут сам газ, не задумывались? Знаете, сколько тошнотки делают у нас на Окраине? А навалом, вот сколько. Куда больше, чем можно получить, вываривая дождевую воду.

Про себя Брайар с неохотой признала, что и в самом деле грешила на дождь и на отходы очистной станции. Кажется, никто толком не знал, куда деваются емкости с концентрированной отравой, когда уезжают на «передержку». Ее давно одолевали подозрения, что их потихоньку выкрадывают и тем или иным способом сбывают, однако Ректор утверждал иное:

— И гадость, которую вы у себя на заводе выцеживаете из грунтовых вод, тоже ни при чем. Я тут знал одного химика, он как раз подумывал наложить на нее лапу, но ничего не вышло. Сказал, пользы от нее никакой — чистый яд.

— А желтуха, значит, получше будет?

— Желтуха, ох ты господи! — ухмыльнулся он, сопроводив богохульство насмешкой. — Ну да, старики ж ее так зовут.

Брайар закатила глаза:

— Мне плевать, как ее называют детишки вроде тебя, — главное, я ни с чем ее не спутаю. И видела, что она делает с людьми, — куда уж там яду. Будь мой отец жив, он бы… — Замявшись, она неуверенно закончила: — Он ни за что бы такого не одобрил.

— Мейнард давно умер, мэм. Может, ему это и не понравилось бы, трудно сказать, но многим из нас он заменяет святого заступника.

— Его бы это страшно взбесило, — сухо заметила она.

Наступила очередь Ректора задать все тот же вопрос:

— Почему?

— Потому что он верил в закон.

— И это все? Все, что вы можете сказать о родном отце?

Она вспылила:

— Закрой рот, пока не схлопотал!

— Но он был справедлив. Ну как вы не понимаете? Уличные мальчишки и девчонки, которые торгуют гнильем и сами на нем сидят, воры и шлюхи, голодранцы и бродяги — короче, все, кто на своей шкуре узнал, как жизнь несправедлива… все они верят в Мейнарда, потому что он был другим.

Брайар выпытала у Ректора еще кое-какие подробности о побеге Зика. Ко времени, когда в подвале объявились священник — повнушительнее первого — и кучка монашек, намеренные выставить ее вон, на руках у нее было предостаточно сведений, и отнюдь не утешительных. Все они сводились к одному безжалостному факту.

Ее сын ушел в закрытый город.

5

Иезекииль Уилкс зябко поеживался перед входом в старую канализационную систему. Он не сводил глаз с дыры, словно та могла его проглотить, — или даже надеялся на это, потому что опасался передумать идти туда. Однако были и другие мысли, понастойчивее. Уже проделан большой путь. Пройти каких-то несколько ярдов по широкому туннелю — и он в городе, который стал непригоден для жизни еще до его рождения.

Фонарь в его руке подрагивал в такт трясущемуся локтю. В кармане у продрогшего Зика лежала мятая карта, скатанная в комок. Захватил он ее порядка ради, поскольку выучил наизусть.

Но кое-чего он не знал, и это сильно его беспокоило.

Он не знал, где когда-то жили его родители. Не знал точного адреса.

Мать никогда не говорила, где стоял их дом, но Зик проникся уверенностью, что жили они на холме Денни-Хилл, и у его поисков появилась отправная точка. Сам холм был не особенно велик, а внешний вид дома он примерно представлял. В рассказах матери, под которые Зик засыпал, когда был помоложе, дом представал настоящим замком. Если он еще не рухнул, то у него лилово-кремовые стены, два этажа и башенка. И еще терраса на весь фасад, а на ней — кресло-качалка, выкрашенное под дерево.

На самом деле оно было металлическое, оборудованное специальным механизмом, спрятанным в полу. Он заводился специальной ручкой, и тогда кресло начинало качаться само собой, к восторгу сидящего.

Зика бесило то, что он почти ничего не знает о человеке, сотворившем это чудо. Но теперь он догадывался, где искать истину. Нужно было лишь пробраться по туннелю, сразу же свернуть налево и взобраться на холм — это и будет Денни-Хилл.

Ему захотелось спросить у кого-нибудь дорогу, но никого рядом не было.