Неизвестен Автор - Провал гитлеровского наступления на Москву

• Название: Провал гитлеровского наступления на Москву
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Орудия грузились в Ленинграде на платформы. Личный же состав подбирался из числа моряков, служивших в Ленинграде и Москве. Из состава Артиллерийского управления выделялось несколько человек в качестве командиров и политработников будущих батарей.

Когда в начале июля И. В. Сталин, вызвавший меня по другому вопросу, спросил, как обстоит дело с выделением морской артиллерии, то я ответил, что она уже на колесах, а командиры, назначенные для подготовки позиций и установки батарей, прибыли на места. Это были работники Артиллерийского управления ВМФ А. Я. Юровский и А. А. Лундгрен. 7 июля в Вязьму прибыл командир дивизиона капитан II ранга Остроухов, а с ним артиллеристы и строители. Они вместе с Л. А. Говоровым, начальником Артиллерийской академии им. Ф. Э. Дзержинского, выехали на местность и произвели тщательную рекогносцировку, после чего и было решено дислоцировать этот дивизион в районе станции Издешково, поставив ему задачу охранять подходы к переправе и железнодорожному мосту.

В Особую артиллерийскую группу вошли 199-й и 200-й артдивизионы. 199-й дивизион состоял из трех батарей, две из них калибра 152 мм и одна 100 мм, и охранял подходы к станции Оленино на линии Ржев - Великие Луки. Командиром дивизиона был назначен майор Я. А. Кочетков из работников аппарата наркомата, а комиссаром - М. Н. Шавинский. Командирами батарей стали офицеры Артиллерийского управления ВМФ капитаны А. Д. Малинин, Н. С. Фомин и П. И. Селезнев. В 200-й дивизион вошли пять батарей, две - калибра 130 мм, две - 100 мм и одна - 152 мм. Этот дивизион получил орудия, предназначавшиеся первоначально для новых кораблей. Командиром его, как уже говорилось, был назначен капитан II ранга А. Е. Остроухов, а комиссаром - батальонный комиссар И. А. Белозерский. Командирами батарей стали капитан Н. К. Сорокин, капитан-лейтенант А. П. Москвин, старший лейтенант Г. Д. Фокин и капитаны Шевченко и Токмаджиев.

Батареи были доставлены по железной дороге на станцию выгрузки без особых трудностей. Хотя противнику удалось обнаружить движение эшелонов и разгрузку материальной части на станции Нелидово, все же потерь ОАГ не имела. Все работы проводились в основном в ночное время. Определенные трудности представляла установка батарей на месте, поскольку не было соответствующих технических средств, тем не менее в конце июля морякам удалось подготовить все орудия к действию.

После этого личный состав 200-го артдивизиона, насчитывавший до 700 человек, подготовил огневое отражение танков противника на больших дистанциях и обстрел подвижных объектов на предельной дальности. Большое внимание уделялось также стрельбе по невидимым целям. Орудия с дальностью действия до 25 километров в сухопутных условиях могли стрелять далеко за пределами видимого горизонта. Авиаразведка противника все чаще летала над батареями. Затем начались бомбежки. Хорошая маскировка и надежное зенитное прикрытие обеспечивали сохранность батарей. Сколько-нибудь серьезных потерь не было.

В начале октября противнику удалось продвинуться к Вязьме. Особая группа оказывала посильную помощь армейским частям. Однако враг, видимо, располагал сведениями о наличии у нас на этом участке орудий дальнего действия и поэтому применил обходный маневр. В этом обнаружилась слабость флотской малоподвижной артиллерии в сухопутных условиях. Ее правильнее было бы расположить там, где противник не имел возможности для обходного маневра.

Тем не менее немецкое командование имело все основания опасаться упорного сопротивления батарей. Наши пушки, установленные на деревянных основаниях и хорошо замаскированные, были окружены колючей проволокой, противотанковыми препятствиями, минными полями, одним словом, хорошо подготовлены к упорной самообороне. Каждая батарея, кроме того, имела круговую оборону, для личного состава предназначались надежные укрытия, командные пункты связаны подземным ходом.

В начале октября 1941 года дивизион вместе с другими подразделениями и частями был окружен. Через несколько дней кольцо стало сжиматься. Началась борьба. Противник нес значительные потери. 8 октября батарея А. П. Москвина вела бой с танками, артиллерией и моторизованными частями гитлеровцев, наседавшими со всех сторон. К вечеру уже все батареи группы вели огонь. Противник поддерживал свои части массированными налетами авиации. За день наши артиллеристы израсходовали более пяти тысяч снарядов разного калибра. По примерным подсчетам было рассеяно две дивизии противника. В ночь на 9 октября моряки в соответствии с приказом командования подорвали орудия, а сами влились в стрелковые части для отхода. Батарея старшего лейтенанта Фокина самоотверженно прикрывала отход стрелковых частей и личного состава артдивизиона.

С 9 по 12 октября наши части отходили под сильным нажимом противника. Моряки приняли активное участие в арьергардных боях, нередко составляя заслон отходящих частей. Дело не раз доходило до рукопашных схваток, и моряки с гранатами в руках бросались в контратаку. Ожесточенный бой произошел 12 октября. Из 510 человек, оставшихся к этому времени в живых, было потеряно еще более 200.

Вырваться из окружения было нелегко, и все же морякам под командованием капитана II ранга Остроухова 26 октября удалось выйти из кольца окружения.

Большинство моряков 200-го артдивизиона влилось в формируемый 14-й гвардейский морской минометный дивизион, командиром которого стал капитан-лейтенант Москвин, а начальником штаба - старший лейтенант Фокин.

На этом прекратилось существование ОАГ ВМФ, действовавшей на дальних подступах к столице.

Но моряки продолжали принимать активное участие в сухопутных сражениях в составе отдельных морских стрелковых бригад, особых отрядов и отдельных батальонов. Численность моряков, сражавшихся на огромном сухопутном театре военных действий, составляла около полумиллиона.

В первой половине октября 1941 года я получил от Ставки указание подготовить проект решения о формировании ряда морских соединений. Этот вопрос был обсужден в Главном морском штабе, после чего приняли решение о формировании для обороны Москвы пяти-шести бригад главным образом из числа личного состава Тихоокеанского флота и Амурской флотилии. Постановлением ГКО от 18 октября 1941 года наше решение было утверждено. Формирование происходило следующим образом: на Тихоокеанском флоте или в Амурской флотилии выделялась группа моряков, которая должна была составить ядро бригады, и незамедлительно направлялась на территорию округа, имевшего приписной состав и вооружение. Здесь формирование заканчивалось.

В грозные дни гитлеровского наступления на Москву было сформировано пять морских стрелковых бригад, морской полк и несколько отрядов. Прибывали в Москву и вливались в действующую армию морские части в ноябре. А эти ноябрьские дни 1941 года как-то особенно четко запечатлелись в памяти. Несмотря на тяжелое положение на фронте, на 7 ноября был назначен парад войск. Накануне праздника группе немецких самолетов удалось прорваться в город и сбросить бомбы, поэтому невольно возникали опасения за его благополучный исход. Вечер 6 ноября был темный, но облачность высокая и вероятность налетов сохранялась. Командный пункт Наркомата Военно-Морского Флота находился тогда в районе Скаковой аллеи, недалеко от Белорусского вокзала. Глубокой ночью, после очередного доклада адмирала Л. М. Галлера, мы вошли с ним во двор. Темным силуэтом вырисовывался железобетонный блок нашего КП. Где-то далеко стреляли, залпы крупнокалиберной артиллерии доносились до нас. С тревогой и надеждой смотрели мы на небо: плотная облачность покрыла его, пошел снег. Погода нелетная.

Парад состоялся. Кроме пехотных частей, по Красной площади прошли кавалерия, артиллерия и танки. В суровом молчании, но с радостным чувством провожали их все стоявшие на Мавзолее В. И. Ленина. Парад произвел огромное впечатление не только в нашей стране, но и во всем мире.

Тогда же в тяжелые ноябрьские дни 1941 года на базе батальона охраны Наркомата Военно-Морского Флота был сформирован особый отряд под командованием капитана А. В. Рогова и комиссара Белявского. Помнится, как во дворе Хамовнических казарм выстроились бойцы отряда. Знамя новой части развевалось на холодном ноябрьском ветру. После короткого митинга, на котором воины дали клятву, отряд с песней двинулся по московским улицам, чтобы занять отведенный ему рубеж. Этот отряд позднее вошел в состав бригады, состоявшей из моряков московского флотского экипажа.

Хочется поделиться с читателями некоторыми сведениями о действиях морских бригад, которые мне стали известны из рассказов участников боев или архивных материалов. Об одной из них, 71-й, подробно говорится в воспоминаниях, С. Ф. Кувшинова, помещенных в этой книге, поэтому скажу о ней лишь очень бегло. Судьба морских бригад складывалась по-разному. Неся большие потери, они, как правило, пополнялись обычным порядком, переформировывались в дивизии, получали другие наименования, но свято хранили и приумножали те боевые традиции, которые зародились в первых боях с немецко-фашистскими полчищами.