Леонид Влодавец - Колдовская вода

• Название: Колдовская вода
• Автор: Леонид Влодавец
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2002
• ISBN: 5-04-009199-0

Вообще-то Петька Зайцев никогда не был особенно решительным и смелым. А в деревне, куда он приехал на летние каникулы и сразу же попал в экстремальную ситуацию, — тем более. Бабка-колдунья по прозвищу Трясучка повела себя слишком круто: за незначительную провинность превратила в змею его двоюродную сестру Ленку, а Петьке велела её расколдовать. Но условия жуткие — в полночь оказаться в Мертвой деревне с восставшими из могил мертвецами, добывать из колодца колдовскую воду. Конечно, Петька обрадовался, когда вместо него расколдовывать Ленку взялся ее родной брат Игорь. Но впопыхах Зайцев напутал с подробностями, и в беду попал еще и Игорь. Теперь выручить всех может только Петька.

---

Петька буквально чудом избежал падения, когда прямо перед ним вдруг задрожал неприметный, заросший травой бугорок, потом зашевелился и оттуда полетели куски дерна, комья земли, высунулись светящиеся зеленые костяшки пальцев, и, наконец, из могилы выполз очередной скелет. Он сразу присоединился к общему хору и завыл:

— Пи-ить! Пи-ить! Пи-ить!

Петьке удалось обойти могилу, но едва он двинулся дальше, как еще один скелет разрыл свою яму прямо у него на пути. Тогда он свернул вправо, но и тут ему дорогу преградила могила, разверзшаяся за считанные минуты. И из нее тоже выполз мертвец и, скаля щербатые зубы, указал костяшками пальцев еще правее. Тут Зайцев понял, что его толкают сделать тот самый «шаг назад», о котором его предупреждала Трясучка. А скелеты вдруг замолчали и словно бы напряглись — если так можно сказать о скелетах! Ясно, они ждали Петькиного шага в том направлении, чтоб наброситься на него со всех сторон.

Но Зайцев не сплоховал. Взял, да и пробежал по кучкам земли между могилами и еще «ура!» для храбрости заорал. А затем помчался прямо на толпу скелетов, преграждавших проход. И скелеты, брякая костями, бросились от него врассыпную! Некоторые стукались о деревья, сталкивались друг с другом, теряли черепа и отдельные кости, а затем начинали суетливо собирать самих себя. Пока одно приставляли, другое отваливалось, прикрепляли это — третье отскакивало.

Наверно, не будь у Петьки других дел, он бы еще и посмеялся над этими чудиками, но в этот момент он как раз выскочил на небольшую прогалину между деревьями, где стояла покосившаяся и полусгнившая часовня под четырехскатной крышей и полурассыпавшейся деревянной «луковкой» без креста. Перед входом в нее лежал на боку огромный черный пень. Действительно, его при желании можно было принять за бычью голову. Два огромных обломанных корня торчали вверх будто рога, грибы-трутовики, наросшие на торце пня, походили на рот и ноздри, а еще два, ближе к «рогам», — на глаза.

Петька поставил ведро на землю и перевел дух. Конечно, при пробежке из ведра немного колдовской воды расплескалось, в том числе и Петьке на штаны, но особой беды в этом не было. Во всяком случае, ноги от нее не зудели и не болели. На руку тоже немного попало, но и от этого никаких неприятных ощущений Петька не испытывал. И он без особой опаски потянулся к ведру, чтоб зачерпнуть пригоршню и…

Сантиметра не дотянулся до нее Зайцев, как поверхность воды вспыхнула, будто в ведро был налит бензин. Пламя аж на полметра поднялось, и черный дым повалил в небо.

Хорошо еще, что Петька не шарахнулся назад, а просто отдернул руку. Потому что скелеты, вроде бы уже разбежавшиеся, вновь стали завывать, и, возможно, Петькин шаг назад стал бы его шагом к гибели.

Ну а это разве не гибель?! Сейчас вся колдовская вода сгорит, а это значит, что Петьке не пройти в часовню, не расколдовать Лену и вообще — все страшное, что предсказала Трясучка, непременно сбудется…

Но Зайцев все же заметил, что пламя это какое-то странное — хоть и яркое, но жара не дает. Ясно — обман! Это нечистик, чуя, что сейчас Петька сделает то, что его не устраивает, решил меры самозащиты принять.

Конечно, сунуть руку в огонь Петька решился не сразу, выждал чуток. А потом — р-раз! — и окунул правую в ведро. Огонь сразу погас, будто его ветром задуло. И вода перестала светиться и стала похожа на самую обыкновенную водопроводную воду.

Зайцев помнил, что надо трижды окропить пень живой водой и сказать: «Во имя Отца, Сына и Святаго духа — сгинь, нечистая сила!» Но в самый последний момент его сомнение охватило: надо ли просто три раза брызнуть водой на пень, а уж потом произнести всю фразу или же требуется при каждом окроплении произносить по отдельности про Отца, Сына и Святаго духа. Под конец Петька еще до одного варианта додумался: а может, надо после каждого кропления всю фразу говорить? В другое время он вряд ли стал бы особо голову ломать — какая разница? Но в колдовских делах всякое слово много значило. Это ж почти как набирать команду на компьютере: поставишь всего один знак препинания не там — и ничего не получится. И еще Петька вспомнил мультик-сказку, где герою предложили самому выбрать себе участь, поставив запятую в известной фразе: «Казнить нельзя помиловать». Поставил бы запятую после первого слова — могли бы и голову отрубить!

Пока Петька думал, держа ладонь лодочкой, над ведром заклубился пар. Теперь она по-настоящему кипела — ощущалось, что пар горячий, руку не сунешь! — и очень быстро выкипала. За какие-то пять минут почти треть ведра выкипела. Еще десять пройдет, и останется только то, что в горсточке…

В общем, Зайцев понял, что надо делать все побыстрее. Он стряхнул несколько капель на пень и произнес:

— Во имя Отца…

После этого пень вздрогнул и его контуры немного поменялись. Разглядеть, что именно поменялось, Петька не мог — вода ведь больше не светилась, и лишь скелеты, бродившие довольно далеко от часовни, озаряли местность своим тусклым зеленоватым свечением.

Петька еще раз окропил пень, со словами:

— И Сына…

Сразу после этого послышался противный скрип и шорох сыплющейся земли, а затем очертания пня стали более крупными и… страшными. Волны страха, который отступил после того, как удалось разогнать скелеты, вновь накатили на Петьку. Но он все же сумел в третий раз плеснуть водой на пень и пробормотать дрожащим голосом:

— И Святаго духа…

В ту же секунду послышался тяжкий, мощный рев, но не какое-нибудь там мирный бычий «му-у-у», а чудовищный, словно бы вдавливающий в землю, бьющий по барабанным перепонкам:

— Уо-а-а-а!

Петьку словно бы током ударило, он оцепенел и на несколько секунд потерял дар речи. Язык словно бы приварился к нёбу и не хотел ворочаться. А ведь Зайцев не сказал самого главного!

Все озарилось жутким багровым светом, и прямо на глазах у Петьки пень превратился в огромную, иссиня-черную бычью голову с чудовищных размеров рогами, намного большими, чем бивни слона! А затем с каким-то металлическим скрежетом из земли вырвалось туловище с четырьмя ногами и хвостом! Из глаз чудовища вырвались пучки яркого оранжевого света. Огромная красная пасть, из которой торчали восемь здоровенных клыков, хищно распахнулась… Черный Бык, которого Петька видел в самом первом кошмаре, теперь предстал перед ним наяву, во всей своей красе!

Зайцев отчетливо понимал, что ему осталось жить какие-то секунды, он оказался на грани жизни и смерти. Язык служить отказывался, к нему будто гирю подвесили. И лишь мысленно Петька мог взмолиться: «Господи, помоги!»

Но сразу после этого тяжесть на языке пропала, сухость во рту исчезла, и всего лишь за какой-то миг до того, как Бык, нагнув голову и оскалив пасть, собирался ринуться на Петьку, тот сумел выпалить:

— Сгинь, нечистая сила!

А еще и осенил Черного Быка крестным знамением, хотя этому ни Трясучка, ни Путята его не учили.

Ба-бах! — Петька зажмурился от ослепительно яркой бело-лиловой вспышки и мощного раската грома, а когда открыл глаза, то увидел, что Черный Бык опять превратился в пень. Но уже в следующее мгновение пень сам по себе рассыпался в труху, которая вспыхнула синим пламенем и сгорела в считанные секунды без дыма и гари. В ведре, где осталось не больше половины от колдовской воды, тут же прекратилось бурление, и когда Зайцев сунул в него руку, то обнаружил, что вода холодна как лед. Зато она снова стала испускать голубоватое свечение.

Глава XIX В ЗМЕИНОМ КОЛЬЦЕ

Только тут ошалевший от всего Петька вспомнил, что змея по имени Лена куда-то уползла, позабыв, как видно, что ей пора в девчонку превращаться.

— Лена-а! — позвал Петька. — Ты где?

Но ответа не последовало. Тогда Петька решил, что надо зайти в часовню и сделать все, о чем говорила Трясучка. Подняв сильно полегчавшее ведро, он без особого страха вошел в часовню.

Ничего напоминающего часовню внутри этого строения не было. Так, обыкновенная избушка. Или даже сарайчик какой-то, потому что пола как такового в часовне не имелось — он давно сгнил. Осталась только труха, через которую пробивалась трава. Бревенчатые стены тоже были источены жучком и обросли мхами, лишаями, а в верхних углах под потолком висела многослойная паутина с давно засохшими мухами.

Петька поставил ведро на землю, зачерпнул воды ладонью и окропил все четыре угла. Сразу после этого вода стала светиться ярче, почти как газоразрядная лампа.

Зайцев еще раз вспомнил Трясучкину «инструкцию»: «…Встань напротив двери и жди, покуда не приползет змея, то есть сестра твоя двоюродная…» Так он и сделал, и ждать ему пришлось недолго. В том смысле, что едва он встал напротив двери, как послышался шорох, шипение и через порог переползла змея.

— Лена, это ты? — спросил Петька, очень надеясь на то, что это именно сестрица пожаловала. Но никакого ответа не последовало. Змея зашипела, свилась в колечко и улеглась у входа. Никакого ободка у нее на шее не просматривалось. Это была самая обычная гадюка.