Николай Бородин - Хозяин Пророчества

• Название: Хозяин Пророчества
• Автор: Николай Бородин
• Издательство: Альфа-книга
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9922-1177-1

Прошлое властно стучится в двери.

Бестии выходят из глубин Великой пустыни, чтобы доказать людям, что они не бессильные призраки минувших дней, и забрать наконец то, что принадлежит им по праву… Ренегаты великой Гильдии, найдя себе нового хозяина, собираются с силами, чтобы отомстить своим бывшим собратьям-чародеям… По жилам гор, заполненным вязкой огненной лавой, поднимаются демоны… Гномы, властители подземных чертогов, никогда не считали их серьезной угрозой, и теперь им придется заплатить за беспечность…

И все это — лишь звенья великой Цепи, что опутала весь мир, подчиняясь своему Мастеру. Тому, кто проник в секреты Пророчества, не имея на то никакого права, и воспользовался древним знанием, повергнув весь мир в хаос.

Старые союзнические грамоты не подскажут, кто истинный друг. Слова старых присяг могут оказаться ложью. Многие встанут по разные стороны баррикад, и многие обнаружат, что плечом к плечу с былыми врагами идут к единой цели.

Приходит время войны за Пророчество.

---

«Все просто, — приватно пояснил Радимир паладину, не глядя в его сторону. — Умершие предки бестий обладают не только своим прижизненным опытом. Они, судя по всему, становятся частицами общего магического поля, что здорово расширяет их кругозор. Но все это было просто теориями особо озабоченных ученых Гильдии, пока эти самые духи предков не связались со мной. — Альтемир задрал брови на палец вверх. — Да-да, у меня стали точно такие же глаза, когда я понял, кто со мной общается и что они от меня хотят. А хотели они именно того, чтобы я пришел к их потомкам и заключил с ними союз. Во благо всего мира. Мол, им, предкам, видно, что братство Цепи являет собой страшную угрозу всему сущему».

Паладин продолжал смирно висеть, только глаза у него теперь были квадратные.

Призрачный шаман потер лапой за ухом, явно собираясь с мыслями и выбирая слова, а затем подумал в адрес всех, но в первую очередь Ширша:

«Духи предков сказали мне, что наше будущее едино с будущим людей. И еще… Ширш, думаю, тебе не будет слишком легко это принять… Но наши предки сказали, что зары отступили от своего пути. Их шаман потерял силу слышать голос своих прародителей. Вместо этого он слушал черных колдунов, чьи посулы принимал за волю пращуров. Он отравлен местью, а вместе с ним и весь его род. Зары не сдадутся и не отступят, и во исполнение воли наших предков мы должны их уничтожить».

Радимир облегченно выдохнул.

«Думаю, не имеет смысла уничтожать всех, включая яичные кладки. Детеныши ни в чем не виноваты. В конце концов, вы сможете взять их с собой в новый дом, где воспитаете иначе, положив начало не двум разным родам степняков, но одному, единому».

«Какой новый дом, о чем ты говоришь, колдун? — Ширш говорил с таким чувством, что даже мыслеречь передавала его отчаянное рычание. — У нашего рода даже нет духа-покровителя, черные братья убили нашего тотемного зверя. Без него наши пути ведут лишь в забвение».

«Интересно. — Оцелот, прищурившись, глянул на шамана. — Духи предков ничего не сказали тебе по этому поводу?»

«Ты заставляешь меня удивляться, человек. Надеюсь, ты не управляешь всем этим из-за наших спин?»

«Да что ж такое, — маг всплеснул руками, — что-то сегодня все подряд уверены, что я ими манипулирую. Вам-то что не нравится?»

«Наоборот, я искренне надеюсь, что наши предки правы и мы вскоре обретем своего духа-хранителя».

«Такую большую кошку?» — На лице мага появилась настолько широкая улыбка, что всем сразу стало понятно: Оцелот что-то задумал.

И только паладин мгновенно понял, что же именно — об этой способности магов он, как и все остальные имперцы, узнал еще в детстве. С отчуждением Гильдии от народа талант волшебников перевоплощаться ушел в фольклор, послужив истоком для создания душещипательной колыбельной про то, как придет волчок и ухватит за бочок. Проще говоря, маги учились превращаться в зверей; им, как бойцам дальнего боя, было куда удобнее идти врукопашную в облике медведя, а улепетывать на быстрых волчьих ногах. Молодое поколение, впрочем, выбирало магические клинки и телепорты в ущерб развитию древнего искусства трансформации, поэтому арсенал обычного чародея этими двумя формами и ограничивался.

А вот Радимира не просто так звали Оцелотом. Сначала внутренним пламенем загорелись глаза мага. Затем он, не переставая улыбаться, повел плечами, словно отпуская все кости своего тела в пляс, согнулся и принялся увеличиваться в размерах. Одежда попросту пропала, сменившись роскошной пятнистой шерстью, и уже через несколько мгновений под пологом шатра вальяжно потягивался огромный зюр. От степных собратьев эту киску отличала только шерстка, вся в пятнах. Впрочем, это не помешало магу вызвать у кирссов положенный священный ужас вперемешку с поклонением. С Мурена весь его скепсис как ветром сдуло.

Зверь развернулся на месте, глянув на Ширша в упор, и приподнял переднюю лапу, указывая громадным когтем на амулет, который вождь носил на шее. Камешек с дыркой, доселе светившийся красным, плавно сменил цвет на зеленый, словно увидев старого знакомого. Затем амулет приподнялся в воздух, приковав к себе взгляд увеличившихся от удивления глаз вождя. Дух тотемного зверя явно тянулся к Оцелоту — настолько, что даже крепкий кожаный шнур не выдержал.

Обратившийся котом маг поймал летящий камень пастью и мгновенно заглотнул. Через мгновение, за которое у Ширша перед глазами пронеслась вся его жизнь, дух старого тотемного зверя принял новое обиталище: глаза мага засветились зеленым пламенем.

Радимир удивительно вовремя снял с вождя кирссов путы, предоставив тому свободу выбора в форме выражения поклонения, то есть бухнуться на колени или распластаться по земле. Вождь выбрал первое, чем заслужил взгляд паладина, в котором на мгновение промелькнуло одобрение. Хотя Альтемир не мог не признать, что сцену маг выстроил мастерски, и получилась она крайне эффектной.

Финал, правда, ему не очень понравился. Оцелот, авторитетно рыкнув, торжественно подумал:

«А теперь, юные потомки рода кирссов и рода людей, вам предстоит заключить союз — отныне и впредь, честно и нерушимо».

Ширш, послушный любому слову тотемного зверя, как ни в чем не бывало направился к человеку, дабы ритуальным потиранием носов скрепить договор. Оцелот, видя расширившиеся глаза паладина, явно не понимающего, чего от него хотят, быстро добавил:

«В силу того что ваши обычаи различны, просто поклянитесь в вечной дружбе».

Вождь кирссов, подняв лапы к груди, проурчал что-то вполне достойно звучащее. Альтемир, насупившись, грохнул кулаком по кирасе напротив сердца и произнес-таки клятву. Правда, при этом обреченно подумав:

«Да мне осталось только табличку повесить: „Продам Родину, быстро, недорого“».

Оцелот, до которого единственного дошла эта мысль, не придал особого значения горечи ее содержания и строго заметил:

«Успокойся и не психуй. Скорее уж не „продам“, а „спасу“, когда ты это уже поймешь?»

«Когда правота твоих решений и слов подтвердится, о хитроумный и многоречивый чародей. Все, я сказал слова вечной дружбы. Теперь ты меня отпустишь?»

«Да я тебя вроде как и не держал».

«Ага, не считая двух принудительных перемещений демон знает куда и одного комплекта магических оков, из которых ты меня освободил целых полминуты назад».

«Нельзя быть мелочным. Это ради твоего же блага…»

«И блага всей Империи. Я сказал это, я хороший мальчик, отправь меня уже обратно».

«Как пожелаешь. Готовь свой полк к выступлению, завтра вам надо двигаться из Долтара в направлении Каменного Кулака».

Последние слова Оцелота паладин услышал уже далеким эхом, оказавшись на той же самой тренировочной площадке, откуда маг его забрал. Выступление в сторону гномьей крепости имело смысл; в конце концов, этим Альтемир мог помочь союзникам Империи прорвать блокаду, в которую зары взяли Кулак. И раз выступать следовало на рассвете, командиру полка было бы неплохо хоть немного отдохнуть. Паладин, собрав остатки решимости, взял себя в руки, волевым усилием запретил себе думать о сегодняшних приключениях, дабы не свихнуться, и отправился в выделенные ему покои.

Радимир же, не теряя даром времени, еще раз потянулся и улегся у костра, напротив выжидающе смотрящего на него шамана.

«А теперь у нас есть еще одна тема для разговора. Думаю, и нашему юному вождю будет интересно услышать о том, как я планирую спасти наш род».

Ширш, судя по загоревшимся глазам, меньшего от вновь обретенного духа-хранителя племени и не ждал. Оцелот, утробно мурлыкнув от удовольствия, продолжил:

«Так вот. Просто исчезнуть вы не можете. Так не бывает, чтобы тридцать тысяч воинов пересекло границу, потом погибло десять, а остальные двадцать растворились в воздухе. Вас будут искать и неминуемо найдут. Поэтому необходим хитрый план, как обмануть людей».

«Поведай же нам его, о мудрый». — По непроницаемой морде шамана было трудно понять, говорит ли он с открытым сердцем или же с некоторой внутренней подозрительностью — мол, «вообще-то я не забыл, кто ты такой на самом деле под шкурой зюра, так что слушать тебя буду с опаской».

«Нападение на заров, осадивших Каменный Кулак, я запланировал не для того, чтобы примирить вас с Империей. Одним разом давнюю вражду не изжить, никто в это не поверит. Зато можно выдать исход битвы, которая, без сомнения, закончится нашей победой, за взаимное истребление — мол, бестиям взбрело в голову невесть что, вот они и передрались».

Мурен задумчиво подвигал усами и поинтересовался:

«А что потом?»

«Потом я позабочусь о том, чтобы люди поверили в такую легенду. Для этого мне придется сражаться в человеческом обличье, и я обещаю — истребительной магии, способной убивать врагов сотнями и даже тысячами, будет достаточно. Все будут уверены, что мертвых кирссов не видно потому, что они обратились в пепел, а не потому, что они ушли. А вы тем временем двинетесь на юг. В пределах Империи есть место, которое может стать для вас новым домом. Это Глорнский лес. Поначалу будет непросто, у границ этой чащи встречаются опасные твари, но в сердце его западного края есть прекрасные спокойные долины. Если же лесные просторы вам придутся не по нраву, вы всегда сможете вернуться обратно, просто переждав время войны. Итак? Вы согласны?»