Николай Раевский - Раевский Николай Алексеевич. Портреты заговорили

• Название: Раевский Николай Алексеевич. Портреты заговорили
• Автор: Николай Раевский
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Раевский Николай Алексеевич. Портреты заговорили

Раевский Николай Алексеевич Портреты заговорили

Введение

В замке Бродяны

Фикельмоны

Переписка друзей

Д. Ф. Фикельмон в жизни и творчестве Пушкина

Особняк на Дворцовой набережной

Д. Ф. Фикельмон о дуэли и смерти Пушкина

Н. А. Раевский

Портреты заговорили

Раевский Н. А. Избранное. Мн.: Выш. школа, 1978. OCR Ловецкая Т. Ю.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение В замке Бродяны Фикельмоны Переписка друзей Д. Ф. Фикельмон в жизни и творчестве Пушкина Особняк на Дворцовой набережной Д. Ф. Фикельмон о дуэли и смерти Пушкина Примечания

ВВЕДЕНИЕ

Чем лучше мы знаем жизнь Пушкина, тем глубже и точнее понимаем смысл его творений. Вот главная причина, которая уже в течение нескольких поколений побуждает исследователей со всей тщательностью изучать биографию поэта. Не праздное любопытство, не желание умножить число анекдотических рассказов о Пушкине заставляет их обращать внимание и на такие факты, которые могут показаться малозначительными, ненужными, а иногда даже обидными для его памяти. В жизни Пушкина малозначительного нет. Мелкая подробность позволяет порой по-новому понять и оценить всем известный стих или строчку пушкинской прозы. Нет ничего оскорбительного для памяти поэта в том, что мы хотим знать живого, подлинного Пушкина, хотим видеть его человеческий облик со всем, что было в нем и прекрасного и грешного. В этом отношении можно согласиться с Вересаевым, который сказал: "Скучно исследовать личность и жизнь великого человека, стоя на коленях" {В. Вересаев. Пушкин и Евпраксия Вульф.-- В кн.: "В двух планах". М., 1929, с. 87.}. Дорогой всем нам образ становится еще ближе и дороже, когда мы вплотную подходим к поэту и пытливо вглядываемся в его человеческие черты. Этими мыслями я руководствовался и при своих работах по Пушкину. В настоящее время архивы СССР в отношении пушкиноведческих материалов изучены очень тщательно, но находки отдельных текстов поэта и материалов о нем продолжаются и, несомненно, будут продолжаться. В самые последние годы систематическое изучение обширного архива семьи Гончаровых, хранящегося в Москве в Центральном государственном архиве древних актов (ЦГАДА), -- казалось бы давно и хорошо известного,-- дало ряд новых и очень существенных материалов. Интересные находки были сделаны и в других архивах нашей страны (ЦГАОР, ЦГИАЛ и др.). Совершенно иначе обстоит дело в отношении пушкинских материалов за границей. Есть, во-первых, категория архивов, о которых пока можно лишь сказать, что когда-то они существовали и, вероятно, содержали немало ценного. Пушкинисты насчитывают пять-шесть таких собраний. Наряду с этими затерявшимися источниками есть и архивы известные, но по разным причинам недоступные. Наконец, третью группу составляют хранилища, полностью или частично доступные для изучения. Сейчас нас, однако, интересуют по преимуществу материалы ненайденные или недостаточно изученные. Их, в свою очередь, можно разделить на три группы: архивы официальных учреждений, частные архивы иностранцев и архивы русских, в разное время переселившихся за границу. Работая над своей книгой "Дуэль и смерть Пушкина", первое издание которой вышло в 1916 году, П. Е. Щеголев получил через/министерство иностранных дел копии донесений аккредитованных в Петербурге дипломатов о гибели поэта. Эти материалы оказались очень интересными и ценными, но голландское министерство иностранных дел из соображений национального престижа отказалось сообщить донесения посланника в Петербурге барона Геккерна, как известно, сыгравшего неблаговидную роль в драме Пушкина (частично они стали известны по перлюстрациям, хранившимся в архиве нашего министерства иностранных дел). Только в 1936 году запрещение было частично снято, но наиболее важный документ -- письмо Николая I принцу-регенту Вильгельму Оранскому с требованием об отозвании Геккерна, которое, возможно, хранится в личном архиве голландской королевской семьи, не опубликовано и до сих пор. Точно так же остается совершенно недоступным архив Высшего дворянского совета Голландии. Кроме того, французское министерство иностранных дел сообщило в свое время, по-видимому, не все документы о дуэли, в которой в качестве секунданта Дантеса участвовал секретарь посольства виконт д'Аршиак. С другой стороны, не все русские дипломаты исполнили поручение своего министерства о розыске соответствующих материалов в архивах стран, в которых они были аккредитованы. Таким образом, несмотря на содействие такого авторитетного учреждения, как министерство иностранных дел, ряд документов все же не был разыскан и ждет дальнейших исследований. Допеки частных архивов за границей и, главное, получение допуска к ним -- дело не легкое и весьма деликатное. Все зависит от доброй воли- владельцев. Пушкинские материалы к тому же в силу ряда причин попали преимущественно в руки самых верхов международной аристократии, не склонной вообще допускать посторонних людей к своим семейным бумагам. Надо, однако, сказать, что в этой замкнутой и труднодоступной среде архивы обычно сохраняются очень хорошо. Приведу пока один пример, к Пушкину не относящийся. Однажды я побывал в частично доступном для обозрения громадном архиве князей Шварценберг в чешском городе Тшебони. Он состоял из двадцати четырех камер, разделенных стальными перегородками, и обслуживался несколькими специалистами-архивариусами. Одна из камер содержала бумаги чешской семьи Ружемберг (Розенберг), вымершей более трехсот лет назад. Таких частных архивов, насколько я знаю, в России не было. Но и в скромных поместьях небогатых европейских дворян бумаги хранились тщательно. Благодаря этому, если давно исчезнувший из поля зрения архив не погиб от какой-либо стихийной причины, имеется надежда его обнаружить. Однако даже архивы, никуда не исчезавшие, порой очень труднодоступны. Примером может служить история писем Пушкина к его невесте Наталье Гончаровой. Младшая дочь поэта, Наталья Александровна, родившаяся в 1836 году, первым браком была замужем за Михаилом Леонтьевичем Дубельтом, сыном начальника штаба корпуса жандармов генерала Леонтия Васильевича Дубельта, который в свое время, как известно, наблюдал за Пушкиным. В 1862 году она разошлась с мужем и в 1867 году вышла замуж за приехавшего в Россию офицера прусской службы принца Николая Вильгельма Нассауского. Еще перед венчанием, состоявшимся в Лондоне, зять принца, владетельный князь Георг Вальден-Пирмонт, пожаловал ей титул графини Меренберг, так как брак был "неравнородный", так называемый "морганатический", и титула, принцессы Наталья Александровна носить не могла. Дочь графини Меренберг, София Николаевна, в 1891 году вышла в Сан-Ремо (Италия) замуж за внука Николая I, великого князя Михаила Михайловича*. Император Александр III этого брака не признал, и супруги навсегда остались в Англии. Перед свадьбой дядя невесты, ставший к этому временя великим герцогом Люксембургским, пожаловал ей титул графини Торби. Эти сложные генеалогические подробности {В книге "Если заговорят портреты" мною был допущен в этом отношении ряд неточностей, которые исправлены на основании статьи Н. Лернера "Зарубежное потомство Пушкина" ("Столица и усадьба", 1916, No 67, с. 18--19).} были бы для нас совершенно не интересны, но графине досталось от матери драгоценное сокровище -- письма поэта к невесте. В России было об этом известно, и Академия наук добивалась возвращения их на родину, но графиня Торби, оскорбленная царским непризнанием своего брака, отказала наотрез и заявила, что пушкинских писем никогда Россия не увидит. В 1927 году графиня Торби умерла, а ее муж продал письма известному театральному деятелю и собирателю автографов С. П. Дягилеву, жившему за границей. Вскоре умер и он. Библиотеку и архив Дягилева выкупил танцовщик, впоследствии балетмейстер Парижской оперы Сергей Лифарь, который в 1936 году выпустил в Париже два издания писем -- роскошное и более дешевое. В 1956 году этот почитатель поэта и коллекционер пушкинских автографов принес в дар Пушкинскому дому приобретенную им рукопись предисловия к "Путешествию в Арзрум". Быть может, со временем вернутся в СССР и подлинники пушкинских писем к невесте... Наряду с другими источниками большой интерес представляют архивы пушкинских современниц, по тем или иным причинам навсегда уехавших за границу, и частные архивы иностранных дипломатов, аккредитованных в Петербурге при жизни Пушкина. Мои личные поиски касаются лиц двух последних категорий. Мне удалось, живя за границей, завязать ряд знакомств в той среде, в которую попали за рубежом пушкинские материалы. Я считал, что, разыскивая их, по мере сил выполняю свой долг перед русской культурой, перед светлой памятью гения. Надеюсь, что читатель не упрекнет меня за изобилие титулованных особ, о которых придется упоминать. Я уже говорил о том, что материалы, так или иначе относящиеся к Пушкину, попали за рубежом преимущественно в руки людей знатных и богатых. Приступаю теперь к рассказу.