Элен Каррер д’Анкосс - Александр II. Весна России

• Название: Александр II. Весна России
• Автор: Элен Каррер д’Анкосс
• Издательство: РОССПЭН, Фонд "Президентский центр Б. Н. Ельцина"
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-8243-1427-4

Новая книга Э. Каррер д’Анкосс, постоянного секретаря Французской академии, посвящена одному из самых выдающихся представителей царской династии Романовых Александру II — «весне России». Автор пытается понять причины удивительного противоречия: почему именно в период восстановления внешнеполитического статуса страны и проведения беспрецедентных внутригосударственных преобразований, предпринятых Царем-Освободителем, в России поднялась не менее беспрецедентная волна террора против него.

Книга предназначена для широкого круга читателей, интересующихся отечественной историей.

---

Александр II, которого тянули в разные стороны экспансионисты и сторонники осторожности, поддержанный военным министром Милютиным, попытался занять компромиссную позицию. Но обоим пришлось уступить тем, кто уверял, что Россия сможет, ничем не рискуя и без особых издержек, нарастить свою мощь в этой части света. Необходимость сохранить завоеванные в степи позиции утвердилась в сознании монарха, по-прежнему стремящегося добавить глянца потускневшему могуществу России.

На местах военным была предоставлена полная свобода действий. Еще когда Россия боролась с кавказскими горцами и вела Крымскую войну, генерал Перовский проверял ханства на прочность. В июле 1853 г. он овладел одной кокандской крепостью, окрестил ее Форт-Перовск и сделал опорным пунктом для последующих наступлений. С этого момента граница России отодвинулась от Оренбурга до Туркестана. Затем он закрепился на южном берегу озера Балхаш и основал в 1854 г. город Верный, который позже будет переименован в Алма-Ату. Это продвижение осуществлялось без санкции монарха, но окрыленный успехами, генерал Перовский настаивал в письмах министру с 1854 г. на необходимости идти дальше, ссылаясь на то, что «агенты турецкого правительства» пытаются убедить бухарского эмира, пользуясь Крымской войной, напасть на русских, на то, что схожие события происходят в Коканде и Хиве, на то, что турок «подстрекают» англичане.

Александр II не согласился продолжать боевые действия, а решил сначала провести переговоры со среднеазиатскими суверенами, чтобы нейтрализовать английских агентов. Это было поручено флигель-адъютанту Игнатьеву, но тот констатировал, что «со времен Бориса Годунова» все миссии подобного рода заканчивались одинаково — получением от эмира заверений в дружбе и формальным отказом выполнять малейшие требования царя.

Еще несколько лет осторожность оставалась основной доктриной официальной политики, но в 1863 г. радикально изменилась, и причина тому — польское восстание. Польшу поддерживала Франция, а главное — Англия. Так зачем же колебаться и не бросить ей вызов там, где она более всего уязвима, в Средней Азии? В ноябре 1864 г. Александр II решительно высказался в пользу проекта, подготовленного совместно военным министром и министром иностранных дел: завоевать Среднюю Азию, первыми атаковав самого упрямого соперника — Кокандское ханство.

Генералу[103] М. Г. Черняеву, когда он овладел городами Туркестан и Чимкент, оставалось взять самый крупный город Средней Азии — Ташкент с населением 100 тыс. жителей, и выйти в Ферганскую долину и Ташкентский оазис, где проживали три миллиона узбеков, казахов и киргизов. Позиция Черняева подкреплялась тем, что его только что назначили военным губернатором всех завоеванных территорий от Аральского моря и озера Иссык-Куль до Оренбурга. Почувствовав силу, он начал штурм Ташкента, не дожидаясь, пока решение об этом примут наверху. Около двух тысяч двухсот пушек[104] были со стороны России направлены на тридцать тысяч плохо вооруженных защитников Ташкента, которых к тому же застала врасплох скорость маневра русских. Через несколько дней бой был выигран, и в июне 1865 г. русский флаг взвился над Ташкентом. Бухарский эмир заволновался, по собственной инициативе сместил кокандского хана, бежавшего из Ташкента во время осады, и сменил его одним из своих ставленников. Он также увеличил количество военных набегов на русские позиции. Тщетно!

Русская пресса запестрела требованиями утверждения на занятых землях купцов и предпринимателей в интересах торговли, т. е. аннексии завоеванных территорий. Эти призывы были услышаны. Данные территории образовали Туркестанское генерал-губернаторство, подчиненное генерал-адъютанту Константину Кауфману, наделенному неограниченными полномочиями.

Для бухарского эмира это была настоящая провокация; через духовенство он призвал народы всей Средней Азии на «священную войну» с неверными. Он двинул свои войска против захватчика и дал Кауфману возможность одержать блестящую победу у Самарканда, которая приумножила владения России. Разбитые наголову войска эмира бежали, и ему пришлось капитулировать.

30 июня 1868 г. отчаявшийся бухарский эмир подписал мирный договор. В столице эмирата его оппоненты воспользовались самаркандским поражением как предлогом для попытки его устранения. По условиям договора Бухара переходила в вассальную зависимость от России.

Разумеется, «большая игра» России еще не закончилась. Россия подчинила себе Коканд, нейтрализовала Бухару, но горные племена этого эмирата еще не были побеждены, и Хива еще сохраняла поле для маневра. Впрочем, эти оговорки не могут омрачить блестящих итогов. Под полным контролем России находились долины двух рек, питавших всю Среднюю Азию — Сырдарьи и Амударьи. Туркестанское генерал-губернаторство было вверено одному из лучших русских администраторов и подчинялось Военному министерству, так же как и казахская степь. Эти завоевания, которые на время прекратились, так как необходимо было организовать новые территории и устроить на них поселенцев, стекавшихся туда волнами, обошлись России малой кровью, несмотря на трудности продвижения по пустыне, жару и болезни. «Белому царю», как его называли новые подданные, повезло — на его пути были рассеянные, плохо вооруженные и плохо обученные противники. Потребовалось всего несколько лет, чтобы «прогулка» по Средней Азии значительно раздвинула границы империи и чтобы соперница Англия обеспокоилась этим продвижением России, ставившим под угрозу ее позиции в Афганистане. Да, туркменские племена в этом регионе еще оставались барьером на пути продвижения России. Но на долго ли?

Александр II ответил на этот вопрос несколькими годами позже. В середине 60-х годов XIX в. ему необходимо было заняться организацией самых дальних рубежей, и Средняя Азия не являлась единственной сферой его интересов.

Границы экспансии

Определение курса внешней политики, начатое Горчаковым, подразумевало, что Россия должна разобраться в своих потенциальных друзьях и противниках, в государствах, которые надо завоевывать или склонять к миру. В Азии и на Тихоокеанском побережье определение этого курса обуславливало внешне противоречивые решения. Первое судьбоносное решение: Россия оставляет свои отдаленные американские владения, наследие политики, которой следовали с XVIII в.

Сибирь, завоеванная за век до того, открыла дорогу экспансии России на Дальний Восток и на Аляску. На Дальнем Востоке, где она постоянно конкурировала с Китаем, после ряда столкновений ей пришлось, вслед за подписанием Нерчинского договора, более чем на век оставить попытки проникновения на юг. Она направила усилия на Аляску, место обитания морского бобра, мех которого ценился по всей Европе и который был предметом вожделения русских купцов. Российско-американская компания, основанная в 1797 г.[105], получила монопольные права на торговлю пушниной; но русские купцы и колонисты столкнулись с враждебностью аборигенов, особенно алеутов, которым угрожало присутствие России, принесшей с собой водку, табак и болезни. Эти конфликты и материальные трудности побудили колонистов двигаться дальше на юг и закладывать с целью защиты сограждан крепости, главная из которых Форт-Росс, вблизи современного Сан-Франциско. Калифорния, таким образом, становилась землей с русским населением! Но и здесь Россия столкнулась с соперником, Испанской империей, которая остановила ее продвижение.

Соединенные Штаты, напротив, поначалу благосклонно относились к продвижению русских по Калифорнии до тех пор пока оно угрожало интересам Англии. Но эти отдаленные владения ни в коей мере не соответствовали представлению российских властей об интересах империи. Все — начиная с Александра I, который не захотел в 1812 г. взять Гавайские острова под свой протекторат — рассматривали империю как единое пространство. В 1842 г.[106] Россия уступила Форт-Росс и задалась вопросом о целесообразности присутствия на Аляске. В 1855 г. граф Николай Муравьев, генерал-губернатор Восточной Сибири, пытался убедить Александра II[107], что Аляска бесполезна для России и что, уступая эту землю Соединенным Штатам, она получит свободу действий на Дальнем Востоке. Вняв этим доводам Александр II повелел в 1858 г. своему представителю в Вашингтоне проинформировать американское правительство, что у того есть возможность приобрести Аляску. У проекта были свои преимущества: от этого выигрывала казна, опустошенная Крымской войной, улучшались отношения с Соединенными Штатами, что наносило удар по Англии.

В Соединенных Штатах идею приобретения Аляски встретили далеко не однозначно. Эту «ледяную землю», богатства недр которой были еще неизвестны, эту «Русскую Америку» тем не менее купили после долгих дебатов за семь миллионов долларов, чуть меньше того, на что рассчитывала Россия, но больше того, что ей предложили поначалу. Несмотря на это, общественное мнение России критиковало этот отказ от территории, тем более что он последовал за другим, от которого выиграла Япония.