Составитель Сергей Чекмаев - Зомби в СССР. Контрольный выстрел в голову

• Название: Зомби в СССР. Контрольный выстрел в голову
• Автор: Составитель Сергей Чекмаев
• Издательство: Эксмо, Яуза
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-44920-0

Самый безбашенный и хулиганский проект последних лет! Трэш-хоррор по-советски! Зомби в СССР! Ночь живых мертвецов в H-ской части (военная почта 666-666). Рассвет мертвецов в колхозе «Заря коммунизма». Зловещие мертвецы против «кровавой гэбни»! Научный атеизм против черной магии вуду! Ударим коммунистическим субботником по барону Субботе - ведь «черный барон снова готовит нам царский трон»!

Даже тупой пиндос сможет отсидеться в американском универмаге - а вы попробуйте держать оборону от зомби в советском сельпо или военторге! И пусть СССР - не Америка, и продажа огнестрельного оружия у нас запрещена, зато мы привыкли выживать в любых условиях, а по сравнению с нашей действительностью любой фильм ужасов покажется романтической комедией.

Помните слова Фридриха Великого: русского мало убить, его надо еще и повалить - и не забывайте про контрольный выстрел в голову! Но самое надежное и безотказное оружие против зомби - это наши серп и молот: осечки не бывает!

Содержание:

Сергей Чекмаев. Цельтесь в голову. От составителя и главного идеолога (статья), стр. 5-7

Леонид Каганов. Заклятие духов тела (рассказ), стр. 8-43

Михаил Кликин. Мёртвые пашни (рассказ), стр. 44-95

Татьяна Томах. Дорога через Ахерон (рассказ), стр. 96-126

Сергей Волков. Генератор (повесть/рассказ), стр. 127-158

Александр Бачило. Неглиневское кладбище (рассказ), стр. 159-193

Максим Маскаль. Спасти зомби (рассказ), стр. 194-207

Денис Голиков, Алина Голикова. Территория бессмертных (повесть/рассказ), стр. 208-242

Юрий Погуляй. Поезд мертвых (рассказ), стр. 243-257

Тимур Алиев, Мурад Магомадов. Старик и зомби (повесть/рассказ), стр. 258-296

Алесь Куламеса. Хороший размен (повесть/рассказ), стр. 297-319

Александр Подольский. Забытые чертом (рассказ), стр. 320-357

Юрий Бурносов. Летят утки (рассказ), стр. 358-382

---

Дверь избушки отворилась, и на крыльцо вышел средних лет мужчина в телогрейке, засаленных брюках с клапанами и новых, не гнущихся еще кирзовых сапогах. Мужчина свернул за угол, постоял там с минуту, жмурясь на закат, а затем уже двинулся дальше – мимо штабелей осиновых хлыстов, по бульдозерной колее.

От болота осталась лишь мутная лужа, человек в новых сапогах брезгливо форсировал ее по осклизлой доске, взобрался на кучу щебня и помахал бульдозеристу: шабаш! Мощный двигатель сердито взревел в ответ и сразу поперхнулся. Из кабины высунулся молодой паренек–бульдозерист.

– Ну, Кругалев, оцени! – заорал он на весь лес, видно отвыкнув от тишины.

Кругалев окинул взглядом стройплощадку.

– Да–а… – сказал он без одобрения. – Наворотил… И куда же ты, Витек, все торопишься? Сгонял бы лучше в село, понюхал насчет левака. Я в прошлом году вот также недалеко от дачного кооператива котлованил. Так с одних погребов, веришь – нет, столько имел – все лето гулял, чуть в ЛТП меня не посадили. А котлован так под снег и ушел недорытый…

Витек потупился. Зарабатывать он любил и желал, хоть бы и по левой, но хитрая наука пока не давалась в руки. За Кругалевым ему было не угнаться. Вот голова! Где копнет, там и бутылка. Денег куры не клюют. Картошку, сало ему прямо домой возят, как академику. Да он академик и есть, пить вот только сильно стал…

– Ну ладно! – Кругалев махнул рукой. – Слазь, пойдем, картохи намнем… да еще там кой–чего.

– А чего кой–чего? – опять прокричал Витек.

– Да не ори! Сдуреешь ты в этой кабине когда–нибудь… Микитыч же из города приехал. Старуха ему насовала разного, и пузырь он спроворил где–то. Все уже налито–разложено, а этот все пашет, как Лев Толстой. Пошли, говорю!

– Так а машину–то? – спросил Витек. – Здесь, что–ли, и на ночь оставить? Деревенские чего–нибудь свинтят…

– Деревенские сюда не ходят, – успокоил Кругалев. – Который день сижу – ни одного не видал. Охота им была в такую даль переться за твоим железом.

Витек пожал плечами, прихватил в кабине телогрейку и спрыгнул на землю. Что–то округлое, гладкое тяжело выворотилось из глины под его ногой. Витек ругнулся было, но вдруг отпрянул испуганно:

– Ух ты! Кругалев, гляди–ка!

Возле гусеницы, зло уставившись пустыми глазницами в закат, лежал облепленный песком человеческий череп.

– Ну что там еще? – нетерпеливо обернулся напарник.

– Как что! Во! – Витек схватил череп и поднял его высоко над головой. – Черепушка!

– Тьфу ту, мать честная! – Кругалев болезненно сморщился. – Зачем же ты его в руки–то берешь? Брось, дурак! Вдруг заразный он?

– Не! – Витек смахнул песок, постучал в костяную плешь. – Окаменел давно, черный весь…

– Ну и на кой он тебе?

– Слушай, Кругалев… ты не помнишь, кто это говорил, будто здесь раньше кладбище было? Кто–то ведь говорил! В селе, что ли? Выходит, это правда…

– Да нам–то какое дело? Нам самое лучшее – зарыть эту штуку, и ни сном ни духом, понял?

– Может, он и не человеческий, а, Кругалев? Смотри, клыки какие! – Витек задумчиво вертел в руках череп и вдруг острым, как шило, клыком уколол себе палец.

– Ой!

– Чего ты? – вздрогнул Кругалев.

Витек с удивлением рассматривал кровяную бусину на пальце.

– Н–нет. Ничего… – Он забросил череп под бульдозер. – Ладно, пошли. Завтра разберемся.

Кругалев с готовностью зашагал назад по гусеничному следу.

– Тут и разбираться нечего, – говорил он. – Соображение надо иметь, парень. Здесь село в двух шагах, магазин, огороды новые нарезают людям, арендаторы богатые, и каждому наша помощь позарез нужна. А узнают в Управлении про кладбище да и перекинут нас с тобой, чего доброго, куда–нибудь в степь голую – ни выпить, ни закусить, ни заработать. Надо оно тебе?

Незадачливый напарник молчал.

– Вот то–то! Просек теперь? Эй! Ты слышишь или нет?

Кругалев на ходу оглянулся и вдруг замер, словно врос ногами в податливый грунт. Витек быстро нагонял его, ступая совершенно бесшумно. Закатное пламя поигрывало в прищуренных, внимательных глазах паренька, и взгляд его больно ожег Кругалева.

– Вить, ты чего? – испугался он. – Ты в порядке, а? Ты что так смотришь?! – И воздуху не хватило спросить что–то еще, а дохнуть было страшно.

Витек, стремительно надвигаясь, вдруг широко оскалился, так, что стали видны его длинные, влажно сверкнувшие клыки, а затем с голодной жадностью кинулся Кругалеву на горло.

3

Сторож Осип Микитыч в который уже раз выглядывал в оконце, выходящее на стройплощадку. Иногда в сумраке за штабелями ему мерещилось какое–то движение, но время шло, а Витька с Кругалевым все не было.

– От бисовы диты! – в сердцах бормотал старик. – Де ж воны е? Кругалев насилу с хаты пийшов, як водку побачив – а и того нема!

Дед покачал головой, растерянно посмотрел на богатый, будто в праздник накрытый стол, прислушался.

– Вже и гвалдозера того не чуть… – сказал он задумчиво.

В дверь тихонько поскреблись.

– Га, хлопци! – оживился Микитыч. – Видчиняйте, видчиняйте, заходьте!

Дверь медленно распахнулась, но никто не вошел. Старик подковылял ближе и увидел на крыльце Витька. Тот стоял за порогом, в тени, словно боялся шагнуть в освещенную керосинкой комнату.

– Чого це ты? – удивился Микитыч.

– Кругалева трактором зацепило, – глухо проговорил Витек. – Пойдем…

– Ой, лишечко! – по–бабьи всплеснул руками Микитыч. – Хиба то ты его?!

Витек не ответил, повернулся и пошел в темноту. Старик, сдернув с гвоздя плащ, поспешил за ним.

Закат уже отгорел, но на улице еще было видно. Микитыч быстро семенил по гусеничному следу, ему и хотелось и боязно было расспрашивать Витька, а тот молча шел впереди и за всю дорогу ни разу даже не оглянулся.

Наконец переправились через лужу. Тут–то и увидел старик вытянувшуюся поперек колеи тень. Кругалев лежал неподвижно лицом вниз.

«Готов, – подумал Микитыч. – Эх, хлопець, хлопець! Що ж ты наробыв?»

Он подошел к лежащему и перевернул его на спину. Лицо Кругалева было залеплено грязью, но сторож на лицо и не смотрел. Опустившись на колени, он с ужасом разглядывал его разорванное, в клочья растерзанное горло.

– Та чим же так зачепило?

Микитыч удивленно повернулся к Витьку и вдруг охнул тихо. Парень смотрел на него глазами, горящими ненавистью. Ничего человеческого не было в этом взгляде, а светилось в нем простое и ясное желание убить.

Старик попытался было подняться на ноги, но тут обнаружилось, что рука мертвого Кругалева крепко держит его за отворот плаща. Микитыч закричал, рванулся, пытаясь сбросить плащ, и упал. Подвела сторожа давняя армейская привычка застегиваться на все пуговицы. Спасения не было. Мертвец открыл глаза и, оскалив клыки, потянул слабеющего старика к себе…

4

На центральной (и единственной) площади Неглинева, прямо напротив двухэтажного белокаменного сельсовета, стоит и другое здание, отвечающее ему размером и белизной. Это столовая. Совсем недавно она была отремонтирована, заново отделана внутри, так что все проезжие шофера, уплетая суточные щи, теперь невольно дивились роскошному оформлению зала.

В тот вечер, однако, суточных щей не было, крахмальные скатерти покрывали столы, и роскошь, царящая на столах, затмила даже искусство неглиневских маляров. Опытный человек по одному только многолюдному оживлению в зале или хотя бы по деду Енукееву, курившему на крыльце в белой рубашке и галстуке, мог сразу понять, что столовая закрыта на спецобслуживание, кое–где по старинке еще называемое свадьбой.

Рядом с Енукеевым стояла его родная внучка Светлана. На деда она не глядела и не разговаривала с ним – сердилась за сегодняшнее. Раз в жизни доверила старому дурню откупорить бутылку шампанского! Один раз! Сегодня в сельсовете на регистрации. Так умудрился ей – свидетельнице! – залить все платье. Вместо того, чтобы кататься с женихом, невестой и свидетелем Вовкой Переходько на братана его машине, пришлось бежать домой, платье сбрасывать испорченное, а подшивать да наглаживать старое – еще школьное.

Теперь вот стой здесь, гадай, куда этих молодых черт понес. На дворе темно, гости сомлели ждать, повара столовские ругаются, а их все нет и нет. Конечно, если бы Светлана поехала с ними, она бы такого безобразия не допустила.

На крыльце появилась взмокшая от беспокойства мать невесты.

– Ну? – только и смогла вымолвить.

– Не, теть Валь, – пожала плечами Светлана, – не видать.

– Должно, на пасеку поехали, – сказал, пуская дым, дед Енукеев.

На него Светлана не взглянула, а теть Валь сказала со значением:

– Вот я покажу пасеку! За дождями распутица такая – того и гляди застрянешь, нет, ей вожжа под хвост – кататься!

– Ты, Валентина, не собачься, – дед добродушно заулыбался, – кончилась твоя над Веркой власть. Отрезанный она ломоть!