Денис Ли - Убить мажора (антисоциальный роман)

• Название: Убить мажора (антисоциальный роман)
• Автор: Денис Ли
• Жанр: Современная проза

Молодой человек — Сергей Марьянинов становиться свидетелем страшного дорожно-транспортного происшествия, в котором под колесами престижной иномарки погибает молодая семья. Водитель дорогого автомобиля — сын заместителя Губернатора, — влиятельного правительственного чиновника. Испытывая сострадание, неподдельный интерес и в ожидании справедливого суда Сергей следит за выжившей в катастрофе женщиной, а спустя время и за освобожденным под залог сыном областного чиновника, по вине которого произошло ДТП… Дорогие адвокаты разваливают резонансное уголовное дело. И в скором времени автоубийца уходит из-под суда. Марьянинов решается лично восстановить справедливость, но прежде, планирует дерзкое нападение на сына чиновника, чтобы сблизиться с ним. В результате неудачной попытки, оба оказываются на больничных койках разных больниц. Но вмешивается отец «мажора». Совершенно неожиданно Сергей становиться героем, а добро должно быть вознаграждено… Их знакомство оказывается для Сергея пропуском в брутальный и порочный мир «золотой» молодежи. Оказавшись в мире ярком и жестоком, в мире дорогих развлечений, наркотиков, светских сплетен и сексуальных безумств, Сергей понимает, что этот мир его затягивает. Он ему нравиться. Потому что именно в этом ночном мире, среди ярких огней иллюминации, он встречает, как ему кажется, свою настоящую любовь. В сложных отношениях с самим собой, со своей совестью, справедливостью, и местью, оказавшись перед сложным выбором — мстить или нет, он пытается разобрать и найти единственный и рациональный справедливый выход. Что выбрать: око за «чужое» око… Зуб за зуб… Или мир порока и удовольствий… Как выбрать? Кем быть?

---

— Говорят, похороны на завтра намечены… — произнесла одна старуха.

— А его-то, Валерку, совсем не видать? Может, того… милиция забрала?

— Может!.. А он ведь только вышел из тюрьмы-то, а?!

— Вышел, вышел… Вот тебе и вышел! Щас, глазом моргнуть не успеешь, как обратно и сядет!

Сергея насторожил их разговор. Он вспомнил, что мужа Александры звали Валера.

«Валера… Валера… Как же у него фамилия-то?.. Вспоминай! Саша же называла!» — думал Сергей, прохаживаясь вдоль дома. Осторожно вернувшись, он остановился за кустами сирени, продолжая подслушивать едва слышное «кудахчущих» старушек.

— Мало пожила девочка… И жизни-то за этим чуркой не видела, пока он по тюрьмам мотался!

— Бедняжка!.. А родители-то у нее были?

— А весть его знает?! Может, и были, да только никогда здесь не появлялись. Может, и нет их на этом-то свете. Господи, Боже мой!.. — произнесла старушка и перекрестилась. Вслед за ней перекрестилась и другая.

— Упокой Господь ее бедняжку…

В этот момент из подъезда вышли два мальчугана. Один был огненно рыжий, а другой — черненький.

— О, о, пошли, побежали куда-то…

— Хулиганье! Эх! Куда же матери-то глядят!

— А ты того… помнишь у Кобзона песня… про черного и рыжего… — спросила старушка сердитую соседку.

— Про гусей, что ли?

Да, нет! — Про каких гусей?! Кажется, называлась она… Ой, Господи, не сбрехать бы!.. «Песня… как же ее, о красках, что ли…» — снова проворчала седовласая старушка и запела: «…был он рыжий, как из рыжиков рагу-у-у… рыжий, словно мандарины на снегу-у-у, а другой был черный…» — она пела протяжным и хрипловатым голосом, сфальшивив, где только можно было. Вторая, видимо, узнав эту песню, поспешила поддержать ее нестройное писклявое пение.

С наступлением темноты, безрезультатно прождав весь вечер, Сергей отправился домой.

Утром следующего дня, Сергей позвонил на работу и, соврав, что заболел, отправился прямиком к дому Александры.

Когда Сергей подошел к дому Александры, у подъезда в котором она жила толпились люди. Много людей. Сергей подошел ближе и догадался, что кого-то хоронят. Недалеко стояла машина-катафалк, а люди у подъезда стояли вокруг гроба, лежащего на двух табуретах.

Среди стоящих, вокруг гроба, никто не плакал. Хранили какую-то пожилую женщину, как показалось Сергею, с бледным старым лицом. Наложенная на лоб кружевная печать, делала ее похожей на царевну из старых советских фильмов-сказок, когда фильмы были еще черно-белые; а потом, Сергею узнал в лежащей в гробу пожилой женщине — Сашу — Александру — Манхеттен…

Сергей отступил, оступился. Его понесло в тошнотворном водовороте и, ухватившись рукой за дерево, его вырвало. Он ополз и остался сидеть — у дерева, на земле. Никто не обратил на него внимания, он остался за спинами тех, кто смотрел в гроб, видя Александру Непокрылову. Его Александру. Его Манхеттен. Его светлую единственную, и теперь мертвую любовь.

Валерий Непокрылов стоял в стороне от гроба. Разговаривал с человеком бандитской внешности — крупным, сутулым и грубым. Что-то обсуждали.

Сергей видел Валеру тот единственный раз, в Гаване-баре, но узнал его сразу. Словно запомнил навсегда, как человека, с которым встречался только вчера, за чашкой кофе.

В руках Непокрылов держал гвоздики и рамку с фотографией. И, несмотря на то, что глаза Сергея заволокло слезной дымкой, мешающей видеть вещи четко, Сергей это видел — Валера был абсолютно хладнокровен, спокоен и безразличен.

Специально нанятые люди подняли гроб и понесли в специальный автомобиль, а местные стали подниматься в автобус. Сергей, превозмогая боль и горечь утраты, не чувствуя ног поднялся на подножку автобуса наполненного стариками. Стоя у могильного холмика, Сергей тихо плакал. С ненавистью смотрел на Валеру, который, как и прежде был рядом с сутулым человеком неприятной внешности, и даже умудрился улыбнуться, о чем-то перешептываясь с приятелем. Сергей возненавидел его мгновенно.

«Это же ты, сука, убил ее! Ты!.. — кричало его сердце, разрываясь на части, — это ты!.. За что ты ее так?! За что?.. Сволочь! Она любила меня, любила!.. Я убью тебя! Убью!»

Когда все разъехались, Сергей долго сидел у могилы Александры. Деревянный крест, табличка:

Непокрылова Александра Сергеевна. 05.07.1983 (дата рождения)… и дата смерти.

Сергей смотрел в ее улыбающееся с фотографии красивое восторженное лицо. Когда Александра улыбалась — она казалась моложе своего возраста, словно девочка-подросток.

— Как же тебе было больно, моя девочка!.. — Сергей вспомнил содержание газетной статьи, — семнадцать ножевых ранений, было написано на первой полосе газеты:

«…в районе элеватора, был обнаружен труп женщины. Ее смерть, по заключению эксперта, наступила в ночь на 10 сентября. В ходе судебно-медицинского исследования трупа гражданки Н., обнаружены телесные повреждения в виде множественных ножевых ранений, гематомы лица, рук и ног…»

— Как же тебе было больно…

Ударить семнадцать раз ножом в хрупкое нежное тельце! Куда же надо было бить столько раз? Зачем? Для того чтобы умереть достаточно небольшого надреза… а здесь — семнадцать раз! Что же ты за зверь такой?.. — простонал Сергей, представляя Валерия Непокрылова с ножом в руках, перепачканных кровью.

«…лицо женщины было настолько сильно изуродовано, что потребовалось время, чтобы установить ее личность. — Сообщила пресс-служба ГУВД…»

— Она умерла из-за меня!» — Сергей взглянул на улыбающуюся Сашу и зарыдал.

Уходя с кладбища, Сергей забрал с могилы раму с фотографией, и пошел прочь.

Глава седьмая

После смерти Александры, жизнь Сергея изменилась. Жизнь обратилась вспять, и стало точь-в-точь такой, какой была до встречи с ней — тусклой, смрадной и тесной, но только с некоторыми дополнениями, или вернее, было бы назвать изменениями, причиной которым, безусловно, послужила ее смерть. Сергей особенно остро и ясно осознал, необратимость прошлого времени и жизни, в которой присутствовала Александра. И именно это обстоятельство больше всего сводило его с ума. Жизнь без нее утеряла какую-то осмысленность, реальность и всякую необходимость.

В материальном мире, в соответствии с реальными законами физики, где существует гравитация, отражение, и даже столкновение с предметами, получаемые человеком через его основные чувства — зрение, слух, обоняние и тактильные ощущения, появился другой мир, имя которому — виртуальный.

Виртуальный мир. Виртуальная реальность. Виртуальное пространство. Появление виртуального пространства инициировано, прежде всего, стремительным развитием компьютерной инженерии. Посредством компьютера люди воспроизвели процессы и явления в компьютерных сетях в противовес реальному миру. А феноменальность виртуального пространства заключается в убедительности комплекса ощущений реальности достигнутого благодаря компьютерному синтезу свойств и реакций виртуальной реальности в реальном времени. Объекты виртуальной реальности ведут себя близко к поведению аналогичных объектов материального плана, и пользователь может воздействовать на эти объекты. Все как в реальной жизни. Однако часто в развлекательных целях пользователям виртуальных миров позволяется больше, чем возможно в реальной жизни. Например, летать.

Существует еще и дополненная реальность. Ее отличие от виртуальной в том, что она не конструирует новый искусственный мир, а лишь добавляет к поступающим из реального мира ощущениям отдельные искусственные элементы. Ярким примером дополнительной реальности может служить визуальное целеуказание и информативные аналитические данные у Терминатора-Шварценеггера при визуальном распознавании объектов реального мира.

Нечто похожее на все это происходит у человека в состоянии алкогольного опьянения. Интерактивность алкогольной виртуальной реальности проявляется в том, что ее появление не приводит к исчезновению других реальностей, в которых человек живет в нормальном состоянии. Предметы всех реальностей для человека в алкогольном опьянении существуют наравне и взаимодействуют друг с другом.

И если днем Сергей прибывал в некотором семантическом состоянии — молчаливый, замкнутый, но, между тем, послушный и ответственный сотрудник информационно-аналитического управления Правительства области. Опрятный, гладковыбритый и почему-то надушенный женской туалетной водой «Inside», от «Trussardi». То ночью — пьяный и злой, пинающий по комнате пустые бутылки от дорогих виски; выкрикивающий бранные ругательства, и отдельные фразы звучащих в интернет-радио песен; дурачившийся или плачущий в ладони. Напиваясь до чертиков, Сергей не редко выскакивал на балкон и забирался на перила, толи чтобы представить собственное падение вниз, толи, набираясь смелости, чтобы совершить это падение. Но каждый раз осторожно спускался обратно и, понурив голову, возвращался в комнату.