В. Елагин - Летопись России. Дмитрий Донской и его время

• Название: Летопись России. Дмитрий Донской и его время
• Автор: В. Елагин
• Издательство: Изд-во НГПУ
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1998
• ISBN: 5-85921-107-4

В книге дается погодное описание событий связанных с временем княжения Дмитрия Ивановича Донского. Эта эпоха время обновления России, рождения великорусской народности. Ключевым этапом, апогеем развития явилась Куликовская битва.

---

После смотра в Коломне русское войско направилось вдоль Оки и остановилось для переправы в устье реки Лопасти. Ока была границей Московского княжества с Рязанским. Можно поджидать врага на рубежах своей земли и попытаться не пропустить его на русскую землю. Разведчики доносили, что Мамай в это время кочует где-то в районе реки Красивой Мечи, вне границ Рязанского княжества; Ягайло двигался на встречу с Мамаем и был где-то около города Одоева; Олег Иванович без движения находится у Переяславля Рязанского. А можно было перехватить инициативу у соперника и быстрым маршем пройти к Дону, опередить союзников, предотвратить их соединение и нанести сокрушительное поражение не ожидающему войску Мамая.

Кстати, о союзниках Мамая. По всему видно, что Олег не спешит на соединение. За то время, что ордынские войска кочуют в верховьях Дона, можно было бы соединиться несколько раз. Численность войска Олега была невелика, и при желании Дмитрий Иванович мог из Коломны направить несколько отрядов на Рязань (на этот переход потребовалось бы 2–3 дня) и разгромить своего противника. Он этого не сделал. Более того, избрав местом переправы через Оку не район у Коломны, а продвинувшись вверх до устья реки Лопасни, он дал понять, что рейд по Рязанскому княжеству, который неминуемо привёл бы к разорению местности, не входил в его план. Дмитрий Иванович избрал маршрут не через центральные районы Рязанского княжества, а по его юго-западной окраине, при этом предупредив всё своё войско «аще кто идсть по Рязаньской земле, да никтоже ничемуже коснется, и ничтоже возметь у кого, и ни единому власу коснется»[251]. Это ли не доказательство соблюдения тайного союзного договора? По всему видно, что и Ягайло не особенно торопился. Сказывалась ли та ситуация, что в его войске большинство было православных из подчинённых русских земель? И одно дело воевать с Москвой один на один, или же на стороне ордынцев, против своих же православных. А с другой стороны, интересную позицию занимают союзники Дмитрия Ивановича — Андрей и Дмитрий Ольгердовичи. Мы их пока не видим в общерусском войске, хотя знаем об их союзническом долге и желании воевать против Ягайло. Мы помним о том Брянском плацдарме, отвоёванном в 1379 году. До поры до времени Андрей и Дмитрий Олыердовичи играют роль буфера. Они не идут на соединение к Лопасне, а какое-то время поднимаются по Оке вверх, затем, переправившись, идут параллельно с Ягайло вес время держа его передвижение в поле зрения, мешая соединиться с Олегом, направляя к Мамаю более дальней дорогой. Видится, что в том, что Ягайло не успел на Куликово поле, есть заслуга и Ольгердовичей.

Во время переправы через Лопасню к войску Дмитрия Ивановича присоединился московский тысяцкий Тимофей Васильевич, который привёл из Москвы воинов, опоздавших на сбор. Рати всё подходили. Дмитрий печалился, что за ускоренным маршем не поспевает пехота, и оставил па переправе Тимофея Васильевича с наказом нагонять его. Ситуация заставляла спешить.

1 сентября[252] войска Дмитрия Ивановича подошли к местечку Березуй, примерно в 30 км от устья Дона. Здесь состоялась встреча обще-Русских войск с псковскими и полоцкими ратями Андрея Ольгердовича и брянскими Дмитрия Ольгердовича. Сейчас же Дмитрием Ивановичем была послана новая разведка под командованием воеводы Семёна Мелика, «да видятся с стражи татарскими и подадят скоро весть»[253] Разведка достигла Дона, и здесь два воина — Пётр Горский и Карп Александрович — захватили в плен знатного ордынца «отъ сановитыхъ царевыхъ»[254]. От него вызнали, что Мамай уже находится в районе Кузьминой Гати, передвигается не торопясь, поджидая Ягайло и Олега, а о Дмитрии не имеет никаких вестей, руководствуясь сведениями, получаемыми им от Олега. Мамай дня через три должен быть на Дону, и на вопрос великого князя о численности его войска сказал: «Неисчетно многое множество въинства его силы, никому же мощно исчести»[255].

Вновь Дмитрий Иванович созывает военный совет. В памяти летописцев запечатлелась лишь только часть обсуждаемых проблем1 где принять бой? Стоит или нет переправляться через Дон? Всем было понятно, что надо поспешать. И приводимые в летописях аргументы в пользу того, что лучше встретить врага на этой стороне Дона, не переправляясь, скорее, более поздняя выдумка Иначе зачем тогда было углубляться в степь, переходить Оку. Важно было опередить противника, занять место, более выгодное для себя, и втянуть соперника в бои, пока не подоспели литовские рати. Поэтому вопрос стоял однозначно битва на той стороне Дона, и, аргументируя ото, Дмитрий Иванович произнёс пламенную речь, «…братиа, лучши есть честна смерть злаю живота; лутчи было не ити противу безбожныхъ сихъ, неже, пришедь и ничтоже сотворивъ, возвратитися вспять; преидемъ убо ныне вь сий день за Дон вси и тамо положимъ главы своя вси за святыа церкви и га православную веру и за братью нашу, за хрисжанство»[256]. Как это созвучно со словами его далекого пращура Святослава Игоревича!

Речь Дмитрия Ивановича подвела итог спорам: строить мосты и переправляться через Дон. Очевидно, на совете решался и главный вопрос, о месте боя. Разведка достаточно хорошо изучила прилегающую местность и лучше Куликова поля, лежащего в водоразделах рек Непрядвы, Смолки, Нижнего Дубяка, трудно было что-то придуман. Для русского войска важно было, чтобы местность была защищена с флангов естественными преградами, мешающими охват ордынской конницы противника с флангов. А это поле подходило как нельзя лучше: реки и дубравы с флангов прикрывают войска, тыл защищает река Непрядва. По сообщению тех же разведчиков, стало известно, что Мамай покинул район Красивой Мечи и движется в сторону Куликова поля. Осталось только заманить его туда, не дать разгадать свой стратегический план.

7 сентября русские войска стали переправляться черед Дон[257], разрушая за собой мосты с единственной мыслью: либо победить, либо всем погибнуть. Перед переправой была проведена генеральная репетиция построения русских войск перед предстоящей битвой. Был определён боевой порядок, заметно отличающийся от походного. А уже в самый канун битвы была осуществлена ещё некая коррекция сил и выработаны детали предстоящего сражения. Руководил этой операцией один из самых опытных военачальников Дмитрий Михайлович Боброк Волынский, «еще же устрои той воевода Дмитрей и полки»[258]. Это подтверждает и «Сказание о Мамаевом побоище»: «Дмитрей Боброковь, родом Волынскые земли, иже нарочитый бысть пълководець, велми уставиша плъци по достоанию, елико где кому подобаеть стояти»[259].

В основу пост роения легло традиционное в то время членение войска на центр и фланги. Боброк ввёл новшества, исходя из топографии местности, из разведанных данных о силах противников. Всё русское войско было разделено на разновеликие полки, включавшие в себя не сколько отрядов, состоящих либо из конницы или пехоты, под руководством своих командиров. Каждый полк и отряд имел знаки отличия в виде стягов. Они показывали местоположение отряда и его передвижения. Все должно было подчинено единым тактическим правилам, исходя из особенностей складывающегося боя. К сожалению, источники очень слабо освещают вопрос о том, какие князья в каких полках сражались. Да и так ли это сейчас существенно. Ведь добрым словом надо помянуть и тех, кто пал в первом столкновении, кто не выдержал мощного штурма и кто переломил исход битвы. Перед историей все равновелики, потому что делали общее дело. Не было ни одного, кто струсил, проявил робость и бежал с ноля боя, бросив соратников. По этому так ли уж важны имена? Ну а тех, кого всё же история выделила, о них разговор особый.

Основу русского войска составил Большой полк, куда вошли прежде всего владимирские и суздальские отряды[260]. Здесь была ставка Дмитрия Ивановича, в центре Которой развивалось великокняжеское Красное (чермное) знамя с изображением Нерукотворного Спаса. Великий князь взял на себя управление всем войском во время битвы. А для командования Большим полком и себе в помощь назначил боярина и воеводу Михаила Андреевича Бренка, боярина и воеводу Ивана Родионовича Квашню и князя Ивана Васильевича Смоленского[261]. На флангах располагались полки Правой и Левой руки.

Полк Левой руки состоял в основном из белозерских и ярославских отрядов[262], возглавляемых князьями Фёдором и Иваном Романовичами Белозерскими, Василием Васильевичем Ярославским, Фёдором Михайловичем Моложским[263].

Полк Правой руки возглавлялся Андреем Ольгердовичем «с северским и новгородским полками и псковичи»[264]. Ему в помощь были отряжены князья Андрей Фёдорович Ростовский, Андрей Фёдорович Стародубский и воевода Фёдор Грунка.

Передовой полк по замыслам должен был находиться перед большим полком. Он включал в себя ополчение, городские полки, состящие в основном из пехоты, как правило, малообученной и плохо вооруженной. Она должна была принять на себя первый удар противника, заставить увязнуть его в этом массиве человеческих тел, сбить собой первый наступательный порыв, облегчив этим самым положение Большого полка. И обеспечить всё это должны были Дмитрий и Владимир Всеволодовичи, князья Друцкие[265] и воевода Микула Васильевич[266]. Многим из них пришлось испить до конца горькую чашу.