Валерий Ванико - Золото по ленд-лизу

• Название: Золото по ленд-лизу
• Автор: Валерий Ванико
• Жанр: Шпионский детектив

В годы Второй Мировой войны в США действовала государственная программа, по которой Соединённые Штаты Америки передавали своим союзникам во Второй мировой войне боеприпасы, технику, продовольствие и стратегическое сырьё, включая нефтепродукты.

Концепция этой программы давала президенту Соединённых Штатов полномочия помогать любой стране, чья оборона признавалась жизненно важной для его страны.

При этом, то, что было израсходовано во время беовых действий оплате не подлежало. А вот за всё остальное нужно было расплатиться. Золотом...

---

Валерий Николаевич Ванико Золото по ленд-лизу

"Люди гибнут за металл"

(Из арии Мефистофеля)

Часть 1. Секретный груз.

 

на фото морской десант Северного флота.

Глава 1. В лапландских тундрах.

       Заполярье.  Май 43-го. Лапландия.

       Над бескрайним морем голубых лапландских тундр, что, перемежаясь с сопками, тянутся от скалистых фьордов  Норвегии до  побережья Кольского полуострова, полярный день.

       В лучах  немеркнущего солнца искрится последний, еще не растаявший   снег,  зеленеет ягель, блестят холодной водой небольшие озера, с которых доносятся разноголосые  крики   вернувшихся с зимовки птиц.

      На теплом валуне дремлет отощавший за зиму пестрый лемминг. Вдруг  он   настораживается, вскакивает и с писком ныряет в щель.

      Из-за ближайшей сопки появляются два человека. Они едва передвигают ноги и, подойдя к  камню, устало садятся на него.

      Оба путника предельно измождены, с серыми, заросшей щетиной лицами. На одном - высокого роста и с широкими вислыми плечами,  лопарский колпак, выцветший солдатский ватник,   драные бриджи и размокшие  от воды пьексы. 

      На втором - коренастом и непрерывно кашляющем, видавшие виды  матросская шапка и бушлат с позеленевшими латунными пуговицами, рваная на коленях брезентовая роба и полуразвалившиеся кирзовые ботинки.  

       В руках у высокого финский автомат «Суоми», а на поясе коренастого,  нож   «пуукко» с костяной рукояткой. За плечами у обоих тощие котомки.

      На незнакомцев тут же наваливается дрема, и они начинают клевать носом.

 Однако через минуту высокий вздрагивает, открывает глаза  и толкает локтем напарника.

      - Не спи, Сашок, замерзнешь.

      - А, чего?! - испуганно вскидывается тот и недоуменно вертит головой.

      - Не спи, говорю, идти надо.

      Они  тяжело встают и, покачиваясь,  бредут дальше. Примерно через километр тот, которого назвали Саней, падает лицом в пропитавшийся  сыростью  мох и  вновь заходится мучительным кашлем.

      Высокий  сплевывает  и присаживается на корточки рядом.

      - Вставай, Сашка, вставай, вот эту марь пройдем  и  под сопкой отдохнем, - трясет он за плечо спутника.

      Тот поднимается, высокий обхватывает его за плечи  и, спотыкаясь, тащит дальше.

      У относительно сухого склона сопки  оба валятся у чахлой березки и засыпают.

 Когда они открывают глаза, солнце все также сияет в высоком небе.

      - Дим, а что сейчас, день или ночь? - шепчет  Сашка.

      - Я и сам не знаю, все в башке перепуталось от голода. Надо пашамать.

      - Надо.

      Дим, так зовут высокого, приподнимается, стягивает с плеч котомку и достает из нее вяленый кусок оленины.  Затем протянутой  Сашкой финкой разрезает ее и большую часть отдает  другу.

      - Ты отдыхай пока, а я схожу туда, - кивает он на синеющее неподалеку,  окаймленное редким кустарником и карликовыми деревцами озеро, - может птицу какую подстрелю.

      - Это последний патрон?, - шепчет обметанными  жаром губами  Сашка.

      - Последний. Как и мясо, что лопари дали. Больше ничего нету.

      Дим встает, щелкает затвором автомата и уходит к озеру. Через несколько минут оттуда доносится гулкий  выстрел и над сопкой проносится стайка птиц. А чуть позже возвращается Дим и швыряет  автомат на землю.

      - Все, кончился наш «суоми».

      - А птица ?

      - Промазал, руки дрожат. Но ты не дрейфь, через неделю-другую птицы яйца класть станут, тогда заживем.  А пока ягель жрать будем, прошлогоднюю морошку, что найдем, и кору с молодых  деревьев. Все равно к своим выйдем. Вот увидишь.

      - Зря мы все-таки у лопарей  не остались, - произносит Сашка. - Чуть отдохнули  бы   и двинули дальше.

      - И вовсе не зря. Ты ж слышал, к ним за оленями и рыбой финны с немцами  наезжают. Снова к ним в лагерь захотел?

      - Не-е, - тянет Сашка.

      - Ну, то-то же. Значит, не ной. Ты, кстати, какого года призыва?

      - Сорок первого.

      - Совсем салага.

      - А ты?

      - Тридцать девятого.

      - И где ж ты Санек, служил, небось, при штабе?

      - Не, на  морском охотнике, рулевым-сигнальщиком. Прошлым летом  в Белом море нас финская лодка торпедировала.   Командира, меня и боцманом при взрыве за борт выбросило. Финны всплыли и подняли  нас к себе на палубу.  Командира тут же расстреляли.

      Затем, выяснив специальность,  боцмана выкинули  за борт.   А я назвался коком и меня не тронули.

      - Чего ж это они?

      -  До этого мы несколько часов гоняли лодку по дну залива и бомбили. Да так, что она соляром течь стала. Видать разозлили  финнов здорово.

      А кок  на позиции им был здорово нужен - своего  при взрывах кипятком ошпарило.

      Правда, что я готовить не умею, финны поняли через пару часов, как погрузились. Снова рассердились и выбили мне половину зубов. Во, -  ощерил Санька щербатый рот. -А как вернулись в базу, сдали меня  в  лагерь. А ты Дим как туда попал? Ведь раньше я тебя почти не знал.

      - Я, Санек, до марта 41-го служил на Балтике, на крейсере «Октябрьская революция»,  это бывший   «Гангут», слыхал про такой?

      - Да,  это на котором при царе восстание было.

      - Точно, молоток. И был я старшиной 1 статьи, командиром отделения торпедистов   и призером  флота по боксу. А потом стал диверсантом.

      - Как это?  - широко распахивает глаза Сашка.

      - Очень просто.  Отобрали на кораблях пару десятков ребят покрепче, погнали на медкомиссию, а потом доставили  к начальнику Кронштадского укрепрайона адмиралу Ралю.

      И тот сообщил, что особым приказом Главкома ВМФ, с этого дня все зачислены в специальную команду, где из нас будут готовить подводных диверсантов. До мая  на закрытом полигоне   обучили водолазному и подрывному  делу,  стрельбе и рукопашному бою. А затем переодели в солдат  и перебросили самолетом в Белоруссию, в закрытый гарнизон, где дислоцировалась воздушно- десантная бригада. Там обучили прыгать с парашютом, работе с рацией и прочей хурде - мурде.

      А тут война. Флоту не до нас. Мы в этой бригаде и застряли.

      Уже в июне 41-го нас забросили в тыл  к немцам, под Минск. Там рвали  их  эшелоны с техникой  и мосты,    склады с боеприпасами  и громили небольшие гарнизоны. Потом, кто остался,  вышли к своим, и всех доставили в Подмосковье. Дали немного отдохнуть, пополнили и  в августе снова отправили за линию фонта, теперь уже  подо Ржев - немцы к Москве подходили. И там наделали шуму. А когда в январе 42-го прорывались к своим, меня  осколком в  башку садануло  и сильно контузило.

      Очухался  уже в плену. Документов  никаких, их перед заброской отбирали. Назвался военным строителем Васей Пупкиным. В результате оказался в финском лагере на строительстве укреплений, откуда мы с тобой  и «подорвали» Вот такие дела.

      - Ну, ты даешь,- восхищенно  смотрит на товарища Санька, - а я уж думал, ты и впрямь строитель.

      - И впрямь и вкось, - смеется Дим, - до флота техникум по этому делу закончил. Слушай, а давай попробуем наловить рыбы. Она в этом озере должна быть, птица ведь чем-то кормилась?

      - Давай, - с готовностью соглашается Сашка, - только вот чем будем ловить? Крючков и лески у нас нету.

      -  А это  что?,-  отстегивает  Дим с подкладки ватника  и демонстрирует  средних размеров крючок и булавку. - Вот, пока ты дрых, я у хозяйского пацаненка за звездочку  выменял.  А это? - он сдергивает  с покрытой шрамами головы и бросает   Сашке в руки  старую лопарскую шапку, расшитую цветными нитками.  Ты давай, бери нож, распускай нитки и вяжи леску, а я согну еще крючок.

      Затем друзья   принимаются за дело и через час у них готов  еще один крючок и метров пять достаточно прочной шелковой нити.

      Удочки сооружает Сашка, оказавшийся в прошлом заядлым рыбаком.

      В качестве грузил он использует оторванную от каблука своего ботинка и разломанную на две части  рапитовую[1] подковку, поплавков - оброненное какой-то птицей перо, а удилищ  - автоматный шомпол и срубленный финкой кривой ствол березки.

 Находятся в котомках и несколько крошек оленьего мяса. После этого друзья собирают нехитрые пожитки,   идут к озеру и забрасывают  свои снасти.

      Их ожидания оправдываются.

      Через час, на берегу поблескивают чешуей три небольших  окунька и пяток неизвестной породы малявок. Поскольку наживка закончились, Сашка режет одну на мелкие ломтики и насаживает их  на крючки.

      Переносить голод парням больше невтерпеж.  Они  с трудом  втыкают  удилища  в неподатливую мерзлоту,   проверяют, насколько прочно те держатся  и начинают заниматься костром.