Юрий Житорчук - Так кто же виноват в трагедии 1941 года?

• Название: Так кто же виноват в трагедии 1941 года?
• Автор: Юрий Житорчук
• Издательство: АСТ
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-048747-9

На наш взгляд причиной, породившей целую серию столь крупномасштабных катастрофических поражений Красной армии в начале Великой отечественной войны, явилась крайне неблагоприятное сочетание нескольких факторов. Во-первых, это было прямым следствием ошибочности положений советской военной доктрины о характере начала будущей войны с Германией. Во-вторых, военная катастрофа являлась результатом низкой боеспособности Красной армии. В-третьих, ошибками политического руководства страны в определении сроков нападения фашистов на СССР.

---

«Если мы заключим договор о взаимопомощи с Францией и Великобританией, Германия откажется от Польши и станет искать „модус вивенди“ с западными державами. Война будет предотвращена, но в дальнейшем события могут принять опасный характер для СССР».

Здесь к тому же нужно учесть, что в это время СССР вел кровопролитные бои с Японией в районе Халхин-Гола, конечный результат которых в тот момент времени еще не был очевиден. Так что отказ Сталина от пакта с Германией мог привести СССР к войне на два фронта с весьма непредсказуемым результатом. А то, что фюрер вынашивал планы использовать Японию в войне против СССР, свидетельствует, скажем, его заявление сделанное на совещании с руководством вермахта 23 мая 1939 года:

«Не исключено, что Россия покажет себя незаинтересованной в разгроме Польши. Если Россия и впредь будет действовать против нас, отношения с Японией могут стать более тесными».

Определенной гарантией от возможного сговора Лондона и Берлина мог служить только ввод контингентов Красной армии на территорию Польши, на чем так упорно и настаивала Москва. В этом случае Западу просто было бы очень трудно дать задний ход. Однако Варшава не желала даже слышать о присутствии советских войск на ее территории, да и Лондон не слишком уж усердствовал, чтобы уговорить поляков согласиться с предложением Москвы.

В создавшейся ситуации альтернативой нацистской агрессии против СССР, с точки зрения Сталина, могла стать только война Германии против Запада, о чем он и говорил в своем выступлении на политбюро 19 августа:

«Если мы примем предложение Германии о заключении с ней пакта о ненападении, она, конечно, нападет на Польшу, и вмешательство Франции и Англии в эту войну станет неизбежным. Западная Европа будет подвергнута серьезным волнениям и беспорядкам. В этих условиях у нас будет много шансов остаться в стороне от конфликта, и мы сможем надеяться на наше выгодное вступление в войну».

Сейчас, на основании этих слов, а также последующего заключения пакта Молотова-Риббентропа Сталину частенько приписывается роль пособника Гитлера в развязывании ВМВ. Однако с такой точкой зрения согласиться категорически нельзя, поскольку это решение Кремля было лишь ответной реакцией Москвы на политику Запада по умиротворению Гитлера и отказ Лондона и Парижа от создания эффективного тройственного военно-политического союза, реально противостоящего намерениям Берлина завоевать жизненное пространство на Востоке.

Фактически же Великобритания и Франция своей откровенно антисоветской политикой загнали Советскую Россию в тупик, и тем самым просто вынудили ее заключить договор с Германией. Ведь Сталин прекрасно понимал, что его отказ от пакта автоматически вел бы Европу к новому сговору Чемберлена и Даладье с Гитлером и к неизбежной в таком случае войне СССР с Германией. Странно было бы, если в этой ситуации Кремль бросился бы на амбразуру, защищая западные интересы. Поэтому, подписывая пакт Сталин был вынужден выбирать между плохим и очень плохим вариантами и иного ему в сложившейся ситуации дано не было.

Впрочем, с точки же зрения морали позиция Москвы в этом вопросе мало чем отличалась, скажем, от позиции Парижа, когда 6 декабря 1939 года французы заключили аналогичный договор о ненападении с Германией. А на следующий день министр иностранных дел Франции Бонне разослал циркулярное письмо, в котором информировал французских послов об итогах его переговоров с Риббентропом, сообщая им, что:

«Германская политика отныне ориентируется на борьбу против большевизма. Германия проявляет свою волю к экспансии на восток».

А еще через несколько дней на заседании английского правительства Чемберлен заявил, что согласно его сведениям следующая акция Гитлера «будет обращена на восток, и что в этом случае Англия могла бы вообще остаться вне войны».

Так чем же был для Сталина пакт Молотова-Риббентропа? Теперь нередко можно услышать точку зрения, согласно которой этот пакт, сделал нацистскую Германию и СССР чуть ли не союзниками. Однако как Гитлер, так и Сталин явно сознавали, что подписанные договоры носят временный, чисто тактический характер.

Гитлер полагал, что пакт с Москвой даст ему возможность сперва разделаться с Францией, а затем уже перейти к главной цели его жизни — завоеванию жизненного пространства на Востоке. Сталин же, заключая пакт о ненападении, прежде всего, преследовал цель уничтожения нацистского режима Германии. Для него заключение пакта было лишь очередным этапом противоборства с нацистами, однако борьбу эту Кремль, вполне естественно, желал бы вести чужими руками.

При этом изначально Сталин вовсе не собирался становиться даже временным союзником Гитлера и именно поэтому не обсуждал во время переговоров с Риббентропом 23 августа возможность ведения совместных с Германией военных действий против Польши. Это прекрасно видно, в том числе, и из текста телеграммы, которую 3 сентября Риббентроп отправляет в Москву Шуленбургу:

«Мы совершенно уверены в окончательном разгроме польской армии в течение ближайших недель. После этого мы оккупируем территорию, которая в Москве была определена как сфера интересов Германии. Вполне естественно по чисто военным причинам, что мы продолжим боевые действия против польских частей, которые к тому времени окажутся на территории, являющейся сферой интересов России.

Пожалуйста, обсудите немедленно с Молотовым, не предпочтительнее ли для русских выступить в нужный момент против Польши в сфере интересов русских и оккупировать эту территорию. Мы считаем, что это не только облегчит наше положение, но будет также в духе соглашения, подписанного в Москве, и в советских интересах».

Как следует из выступления на политбюро 19 августа, Сталин ошибочно сильно преувеличил военную мощь Лондона и Парижа, считая, что Запад в ходе военного конфликта, скорее всего, разобьет нацистов. При этом, прежде всего, его заботило, чтобы это не произошло слишком быстро, и французы не оккупировали бы Берлин. Тогда в Германии была бы возможна революция и приход к власти коммунистов. Для того чтобы оттянуть, как казалось Сталину, неминуемое поражение Германии Кремль и был согласен поставлять нацистам сырье.

По этому поводу сейчас раздается целый хор обвинений якобы в беспрецедентном коварстве советского вождя. Однако о каком коварстве может идти речь? Ведь коварство может быть осуществлено лишь по отношению к союзнику, а Запад летом 1939 года стать военным союзником Советской России так и не пожелал. Мало того, за спиной Москвы Лондон сам вел секретные переговоры с нацистами, угрожающие безопасности СССР.

А насколько политика того времени была прагматична и аморальна, можно судить, скажем, из слов будущего президента США Трумэна, сказанных им сразу после нападения Германии на СССР:

«Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше».

Все это было нормой международных отношений предвоенного времени, а Сталин был лишь одним из многих политиков, следующим этой норме. И осуждать его за это с позиций сегодняшнего дня — смешно и глупо.

Сталин, прежде всего, хотел отвести войну от наших границ. При этом его мало волновала судьба Запада, ровно как и Запад мало волновала судьба Советской России. Однако, допустив ошибку в оценке военной мощи Запада, советский лидер допускает еще одну роковую ошибку, считая, что даже если нацисты и победят в предстоящей войне, то после этого они будут настолько ослаблены, что в ближайшие десять лет не смогут представлять угрозы для СССР:

«Рассмотрим теперь второе предположение, т. е. победу Германии. Некоторые придерживаются мнения, что эта возможность представляет для нас серьезную опасность. Доля правды в этом утверждении есть, но было бы ошибкой думать, что эта опасность будет так близка и так велика, как некоторые ее представляют. Если Германия одержит победу, она выйдет из войны слишком истощенной, чтобы начать вооруженный конфликт с СССР по крайней мере в течение десяти лет».

Реальность, к сожалению, опрокинула сталинские прогнозы. Нацисты с легкостью разбили Польшу, а Запад, формально объявив войну Германии, так и не пришел на помощь своему восточному союзнику. Ситуация в Европе в течение нескольких месяцев изменилась коренным образом. Германия, получив в свои руки промышленность и резервы большей части континента, многократно усилилась, причем даже в большей степени, чем это удалось сделать за это же период Красной армии.

Тем не менее, несмотря на все допущенные просчеты, заключив пакт о ненападении с фашистской Германией, Сталин добился главного. Он заставил Запад воевать с Гитлером и тем самым разрушил намерения Чемберлена восстановить направленный против СССР англо-германский военно-политический союз. В результате советскому руководству удалось решить целый ряд проблем, сыгравших громадную роль в будущей Победе над нацизмом: