Иван Безродный - Аэлита. Новая волна: Фантастические повести и рассказы

• Название: Аэлита. Новая волна: Фантастические повести и рассказы
• Автор: Иван Безродный
• Издательство: У-Фактория
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-94799-414-3

В книгу включены произведения молодых перспективных авторов, представляющих основные направления фантастики начала нового столетия.

Центром притяжения для них стал старейший российский фестиваль фантастики «Аэлита», который всегда поддерживал лучшие творческие силы в этом самом непредсказуемом литературном жанре.

---

Вампир вышел на середину каюты и с очень серьезным видом начал давать наставления:

— Думаю, нам следует держаться вместе — больше шансов выжить. Как это ни прискорбно, нас наверняка ждет целая делегация. Кто не знаком ни с каким видом единоборств и совсем не имеет боевых имплантантов? — В ответ вверх взметнулись четыре руки, принадлежащие девушкам. — Вы будете внутри кольца, образованного остальными. Советую уже сейчас извлечь из сумок респираторы и ножи, поскольку потом может не хватить на это времени.

Глава 8

Слева — берег, справа — ночь,
Под ногами ворохи огня…

Tequilajazzz "Кроме звёзд" (альбом "Целлулоид")[2]

Олег в который раз вытер о штаны вспотевшие ладони. В голове липкой почкой набухала истерика. Казалось, в этот раз смерть подходит слишком уж близко — даже когда он услышал свой приговор в зале суда, Дегтярев чувствовал себя иначе. Сейчас… сейчас его сковывал страх… даже не страх, а животный ужас. Воистину, ожидание смерти хуже самой смерти.

— Нас разорвут на куски, — заявил Чен «заговорщицким» шепотом так, чтобы его услышали все, кроме находившихся в кабине пилота. — И это еще лучший из вариантов. По крайней мере, в этом случае умрешь быстро. Другое дело, если до тебя дотронется какой-нибудь прокаженный, — тогда будешь умирать долго и мучительно, покрываясь слизью и заживо превращаясь в гниль. — Чен подмигнул и улыбнулся. — К тому же…

Что будет «к тому же», триадовец сообщить не смог, поскольку его перебили — буквально в миллиметре от шеи китайца в стену вонзился нож — стандартный, из набора, выданного каждому (кроме, разумеется, Чена и Олега). Чен сглотнул и, выдернув нож, принялся со всех сторон придирчиво его оглядывать. В конце концов кивнул с издевкой «а-ля в знак благодарности» его владельцу — огромному бородатому детине в клетчатой безрукавке с бурной растительностью на верхних конечностях. На одной из этих конечностей висела довольно симпатичная латиноамериканка, из тех, кто поднял руку в ответ на вопрос Вампира о боевых имплантантах и единоборствах.

Взбешенный бородач подбежал к Чену, не реагируя на попытки девицы его остановить (попытки сводились к капризному нытью: «Кейс, не надо!»). Китаец, добродушно и глупо улыбаясь, вяло поднялся.

— Ты меня достал, — заявил тот, кого девушка назвала Кейсом, воткнув указательный палец в грудь Чена. — А я сегодня нервный.

— Ну извини, я не знал, что ты такой ранимый, — триадовец был сама вежливость. Олег понял, что хама в безрукавке ничего хорошего не ждет.

— Этого мало. В качестве извинений хочу, чтобы ты почистил мои ботинки, толстяк. — И Кейс выставил левую ногу, демонстрируя остроносые сапоги со шпорами.

Чен наклонился, всем своим видом демонстрируя свои намерения отполировать сапоги до блеска. Здоровяк захохотал.

Внезапно гогот его превратился в бульканье, а из распоротого брюха с хлюпаньем начали вываливаться внутренности. Кейс с изумлением на лице пытался воспрепятствовать этому процессу с помощью упомянутых уже волосатых верхних конечностей. Наконец он бухнулся на пол.

Чен сосредоточенно вытер нож о клетчатую рубашку поверженного врага.

— Знаешь. — Триадовец повернулся к Дегтяреву. — Японские самураи всегда пытались разрубить печень противника, полагая, что это есть средоточие отваги воина. Это, конечно, не катана, но ведь и я не самурай. — Чен оглядел потрясенных пассажиров челнока и добавил с извиняющейся интонацией: — Я даже не японец.

— Не стоило его убивать, — заявил Вампир.

— Он назвал меня толстяком.

— Мы все очень сильно пожалеем об этом — его будет сильно не хватать, когда мы прилунимся.

— Знаешь, я уже по нему соскучился. — Чен с кривой усмешкой подошел к латиноамериканке и молча взял сумку с набором Кейса, которую черноволосая красавица уже считала своей.

— Кем был этот кусок мяса? — Триадовец вновь занял место между Вампиром и Олегом.

— Кеннет Эйсон, террорист, взорвавший Сфинкса и Эйфелеву башню.

— А в Сеть пустили информацию, что башню взорвали террористы из Восточного Сектора.

— Да, в течение последних четырехсот лет три четверти всех терактов якобы совершают они.

— А на самом деле?

— На самом деле любой теракт — ход в тонкой политической игре. Знаете о самом большом скандале начала двадцать первого столетия? Изучали историю?

— Это когда на одну из тогдашних империй уронили несколько пассажирских летательных аппаратов? — Ним поморщилась.

— Именно. — Вампир подмигнул девушке. — Первоначально тогда все также свалили на террористов Восточного Сектора. А помните, что было потом? Война с тем государством, в котором вроде бы прятался главный подозреваемый. До трагедии имперская промышленность переживала упадок, а после инцидента военные просто завалили заводы заказами, поскольку для проведения военных кампаний необходима просто куча всего. — Бывший агент КОБ поднял вверх указательный палец. — Империи этот теракт был необходим, как электрический разряд для реанимирования промышленности, а маленькая восточная страна просто подвернулась под горячую руку. Налицо подъем экономики целого сектора с помощью всего-навсего одного теракта.

— Если я тебя правильно понял, то Кейс взрывал для Единого Совета. — Олег был просто ошарашен.

— Скажем так: он был наймитом одного из Блоков Единого Совета.

Этот разговор помог Олегу избавиться от назревавшей истерики, и теперь, посмотрев по сторонам, Дегтярев увидел, что каждый спасался от нее по-своему: кто-то впал в апатию и с совершенно безразличным видом пялился в стену; кто-то в кабине пилота пытался наверстать упущенное в тесном общении с противоположным полом; кто-то со зловещей улыбкой сжимал-разжимал кулаки, представляя себя героем несостоявшейся еще битвы; кто-то тихо рыдал на плече соседа; кто-то с яростью кромсал ножом стенку каюты; Чен напрягал всю свою силу воли, чтобы не чесать культю — ему вообще было не до посадки; Ним с невозмутимым видом ножом чистила ногти; Вампир просто молча сидел, смежив веки; Розовый Слон шепотом молился.

Олег внезапно осознал, что находит какое-то странное садомазохистское удовольствие в созерцании чужой безысходности и даже в том, что сам он является собратом по петле этих несчастных.

Дегтярев мысленно улыбнулся и, поражаясь собственному спокойствию, — разве не он совсем недавно корчился, пытаясь совладать с истерикой? — подошел к мальчишке лет пятнадцати, скрючившемуся в углу и что-то царапающему на мятом-перемятом клочке бумаги невесть откуда взявшейся авторучкой.

— Привет, — миролюбиво начал Олег. — Ты-то как сюда попал? Я не помню твой рассказ о себе.

— Это, наверное, потому, что я ничего о себе не рассказывал. — Мальчишка в упор посмотрел на Дегтярева глазами, постоянно менявшими свой цвет. Голос был поразительно тверд.

— Почему?

— Не захотел. — Пожатие плечами. — Я вообще не люблю моральный стриптиз. Зачем обнажать свою душу перед незнакомыми? Тем более что умрут-то после этого не все, а в живых обычно остаются подонки и подлецы.

— Да-а, умеешь ты поднять настроение — зарядил меня оптимизмом на всю оставшуюся жизнь.

— Не очень длинную, кстати говоря. Ты сам начал этот разговор. Меня упекли сюда за «подстрекательство к мятежу и пропаганду антисоциальных настроений», а я всего лишь написал книгу.

Олег молча смотрел в каждое мгновение менявшиеся зрачки пятнадцатилетнего старика, гадая, что могли они видеть за свою короткую жизнь такого, чтобы превратить обычного мальчишку в черствого циника. Вспомнив о возрасте своего собеседника, Дегтярев решил поинтересоваться, почему Альберт — так звали мальчика — не поднял руку в то время, как Вампир спрашивал о боевых имплантантах и прочем. У мальчика не было гипертрофированных мускулов, и он ну никак не смахивал на серьезного бойца какого-нибудь вида единоборств.

— Ну, во-первых, в меня действительно кое-что вживили, во-вторых, я достаточно неплохо кое-чем владею, а в-третьих…

Мальчик пристально посмотрел в глаза Олегу, и того закружило в водовороте эмоций и грез, почему-то постоянно изменявших свой цвет. Дегтярев тонул в этих радужных кружевах — захлебываясь, он не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть.

А потом так же внезапно все кончилось, и Олег осознал себя лежащим на полу с чьим-то ножом у своего горла. Чужой нож держала своя(!) рука. Глаза абсолютно всех находящихся в каюте были устремлены на него; за частоколом ног валялся кто-то окровавленный.

— Прямо-таки день сюрпризов. — Вампир присел на корточки рядом с окончательно растерявшимся Олегом, неуловимым движением отобрав нож. Затем, резко обернувшись, посмотрел на по-прежнему сидевшего в неудобной позе и что-то записывавшего светловолосого мальчишку-подростка. — Ну надо же! Вот уж кого не ожидал здесь встретить! Значит, тебя все-таки поймали — спустя столько лет и жизней. Чужих. Дамы и господа, позвольте представить вам Альберта Лейбена — самого молодого и одного из самых искусных и жестоких охотников за людьми последнего поколения, поэта, ценителя искусств и просто очень умного человека. — Вампир отвесил поклон. — Его тело где-то на семьдесят процентов состоит из искусственных органов, имплантантов и прочих полезных в хозяйстве вещей. КОБ пытался поймать его с тех пор, как господину Лейбену исполнилось тринадцать. Сейчас ему восемнадцать и на его счету смерти четырех лидеров различных Блоков Единого Совета, тридцати двух крупных банкиров и президентов корпораций и целых две — специальных агентов Комитета Общественной Безопасности.