Йорг Кастнер - Смертельная лазурь

• Название: Смертельная лазурь
• Автор: Йорг Кастнер
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель, Харвест
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-037884-5

XVII век. Амстердам потрясен чудовищными преступлениями.

Состоятельный хозяин красильной мастерской жестоко убивает всю свою семью и расстается с жизнью в тюрьме.

Вскоре после этой трагедии тюремный смотритель зверски расправляется со своей любовницей.

Что происходит?!

По богатому портовому городу ходят слухи о колдовстве и дьявольском наущении.

Однако молодой художник Корнелис Зюйтхоф, который расследует эти кровавые преступления, не может отделаться от подозрения, что убийства как-то связаны с загадочной картиной в синих тонах его великого учителя Рембрандта…

---

Из последних сил я ухватил его руку с зажатым в ней ножом и всадил стальное лезвие ему в грудь. Раз, другой, третий… Кровь брызнула мне прямо в лицо.

Захлебываясь предсмертным хрипом, ван Зельден выпустил меня и повалился прямо в огонь. Языки пламени жадно лизали его, пожирая одежду, и я мог бы поклясться, что они в соприкосновении с этим монстром приобретали странно голубоватый оттенок! Мгновение спустя охваченные огнем ящики обрушились, погребая под собой ван Зельдена.

Я огляделся. Корс и его ученики добивали последних противников. Корнелия, дрожа, стояла неподалеку от боровшихся. По шее девушки тоненькой струйкой бежала кровь. Подбежав к ней, я доставшимся мне от ван Зельдена ножом разрезал веревки на руках. Корнелия наградила меня благодарным взглядом.

Только сейчас я понял, что Фредрик де Гааль исчез.

— Куда делся де Гааль? — спросил я Корнелию. — Ты его не видела?

— Исчез вон там, за теми ящиками. — Девушка показала в направлении кормы.

По-видимому, там имелся выход, и я бросился в указанном Корнелией направлении. В отсветах огня я различил человека, торопливо взбиравшегося по трапу. Это был Фредрик де Гааль.

Стоя на верхней ступеньке трапа, он пытался открыть расположенный сверху люк. Увидев меня, де Гааль стал изо всех сил давить на неподатливую крышку. Но я оказался проворнее. Одним махом одолев лестницу, я ухватил его за ноги и стал тащить вниз. Несмотря на яростное сопротивление, предводитель жерардистов спустя несколько мгновений распластался на полу у трапа. Приставив к его горлу нож, я, задыхаясь, произнес:

— Все, де Гааль! Это конец! Вы будете отвечать перед судом за ваши нечестивые деяния! Легенде об уважаемом гражданине Амстердама купце Фредрике де Гаале пришел конец.

С поразительным хладнокровием этот человек покачал головой:

— Вы заблуждаетесь, Зюйтхоф, как неоднократно заблуждались на мой счет. Я никогда не стану отвечать перед судом. И это еще далеко не конец истории. По крайней мере для вас. Наших братьев еще очень и очень много. Так что не надейтесь, что вас оставят в покое, будь то в Амстердаме или еще где-нибудь в Нидерландах!

Глаза его сверкнули победным фейерверком. Усевшись, купец железной хваткой сковал мои запястья и, резко подавшись вперед, напоролся грудью на зажатый в моей руке нож ван Зельдена. Де Гааль не ошибся в расчетах — нож доктора вошел прямо в сердце. Я брезгливо оттолкнул от себя обмякшее тело к трапу. Привалившись спиной к ступеням, де Гааль устремил остекленевший взор в пространство.

— Кор-не-лис!

Это была Корнелия. Протяжный, полный отчаяния крик девушки вернул меня к действительности. Она в опасности! Охвативший почти весь трюм огонь грозил отрезать меня и остальных от входа. Можно было, конечно, воспользоваться и люком, который пытался открыть де Гааль, но что, если он и в самом деле заперт?

Я решил не рисковать и, невзирая на бушевавшее пламя, побежал к Корнелии и остальным. И тут мне вспомнилась кошмарная ночь, когда я пытался вызволить из огня Луизу. Что, если и Корнелию постигнет та же участь?

Подбежав к ней, я схватил девушку за руку и потянул ее к выходу из трюма. За мной последовали Ян Поол, Роберт Корес и его борцы. К нам присоединились и двое моряков «Чайки». Грех было в подобной обстановке считать их пленными — бедняги, едва не обезумев, спасались от пожара.

— А что будет с ними? — Я указал Роберту Корсу на валявшихся без сознания недавних противников. — Огонь ведь в считанные минуты доберется и до них!

— Именно потому нам и следует поторопиться — посудина пылает как свечка. Тут о себе бы подумать! А эти… — Корс махнул рукой.

Бешено гудящее пламя убедило меня в верности доводов Роберта Корса. Выбежав из трюма, мы не мешкая вскарабкались по трапу. Я никуда не отпускал от себя Корнелию, преследуемый навязчивой мыслью: стоит мне хоть на миг потерять ее из виду, как девушку поглотит разбушевавшаяся огненная стихия.

По пути к нижней, жилой, палубе мы увидели Катона и группу мушкетеров.

— Боже мой! Зюйтхоф! Откуда вы тут взялись? — невольно воскликнул инспектор при виде меня. Он в ужасе уставился на мою опаленную огнем, изорванную, перепачканную кровью одежду.

— Возвращаюсь после визита к Фредрику де Гаалю и Антону ван Зельдену, — выпалил я в ответ.

— Где эта неразлучная парочка?

— Там, — лаконично ответил я, показав пальцем вниз. — На том свете. И мы там окажемся, если хотя бы еще минуту проторчим здесь. В трюме пожарище, каких свет не видывал.

— А синяя краска?

— В трюме, — ответил я. — Объята огнем.

Катон рассеянно глянул вниз. Трап уже занимался огнем.

— Может, оно и к лучшему, — пробормотал он и приказал мушкетерам без промедления следовать наверх.

Солдаты пропустили нас, за что я был им несказанно благодарен — Корнелию нужно было срочно выводить на воздух. Меня неотвязно преследовала мысль, что огонь каким-то образом все же настигнет и поглотит нас.

Свежий воздух на верхней палубе чуть взбодрил меня. Теперь оставалось успеть воспользоваться штормтрапом. Поначалу на подходах к нему возникла страшная давка. Все только мешали друг другу, вместо того чтобы помогать. Впрочем, грозный окрик Катона быстро восстановил порядок. Вскоре с правого борта «Чайки» свешивалось, наверное, с десяток штормтрапов, и нашим людям удалось организовать спуск взятых в плен сразу по трем из них. Тяжелораненых спускали на канатах. Катон строжайше предписал не оставлять на борту гибнущей «Чайки» никого из живых.

Мне пришлось помогать Корнелии взбираться по веревочной лестнице: онемевшие из-за веревок руки с трудом повиновались ей. И мы с Яном Поолом буквально втащили ее на борт нашего «Гольфслага», где мы увидели Катона и Роберта Корса.

Наконец капитан парусника Хендрикс отдал приказ поднять якорь. Наш двухмачтовик медленно тронулся с места, за ним и остальные лихтеры. Мы убрались с борта «Чайки» как раз вовремя. Не успели мы отойти, как огонь охватил все судно, и вскоре последовали мощные взрывы.

— Крюйт-камера приказала долго жить, — констатировал Поол, невольно коснувшись черных пятен, оставленных въевшимися в кожу порошинами. — Вот этого я и боялся больше всего. Нет, ребята, нам вправду жутко повезло. Всем, кроме Хенка.

Глядя на пылающие обломки «Чайки», с шипением падавшие в воду, я тоже вспомнил Хенка Роверса, своего погибшего друга. Казалось, злобные демоны тщились вновь навести на нас порчу.

Но наши лихтеры стремительно удалялись от «Чайки». Туман плотной пеленой отделил нас от пылавшего судна, и вскоре было различимо лишь бесформенное багровое пятно, непрерывно менявшее очертания. И цвет — багровые отсветы постепенно начинали отливать синеватым. Что это было? Краска? Или не только она? Мне даже привиделось, что пятно принимает вид перекошенного от злобы и бессильной ярости вражьего лица.

Глава 32 Под маской

За это долгое странствие от Текселя к Амстердаму мой донельзя умаявшийся, измученный-перемученный организм все-таки заявил о себе. Корнелия — следовало отдать должное этой отважной девушке — на излете сил пристроила меня поудобнее, насколько позволяла жуткая теснота. И я, возложив голову ей на колени, уснул на твердокаменных досках палубы лихтера, словно на мягчайшем матрасе.

Разбудил меня непонятного происхождения шум, напоминавший треск. К тому же мне показалось, что наше суденышко как-то уж очень беспокойно пляшет на волнах.

Неба над нами не было — матросы натянули над палубой лихтера брезент, чтобы уберечь нас от непогоды.

Я увидел перед собой лицо Корнелии. Она улыбнулась мне, словно желая успокоить.

— Ну как ты, Корнелис?

— Лучше всех, — сонно пробормотал я. — Спал без задних ног.

— И долго.

— Сколько?

— Всю ночь и еще полдня. Сейчас уже близится полдень. Зато выспался как надо.

На брезент сверху словно горошинами посыпали.

— Что это там за молотьба? — не мог понять я.

— Ранним утром сильно похолодало. Пошел дождь, а потом и град. Но твой приятель Ян Поол убеждает, что еще немного потерпеть — и мы прибудем в Амстердам.

Повернув голову, я увидел покрытую пороховыми пятнами добродушную физиономию: Ян Поол улыбался до ушей.

— С добрым утром, господин Зюйтхоф. Я уж подумал, вы и этот славный шторм проспите.

Несмотря на непогоду, капитан нашего парусника-лихтера Хендрикс ни на румб не отклонился от курса, направляя и два других судна. Дул студеный ветер, я видел, как Корнелия дрожит от холода. Я же нежился под хоть и благоухавшим сыростью, но зато теплым шерстяным пледом, который она набросила на меня. Усевшись, я набросил плед ей на плечи. Корнелия прижалась ко мне, отчего мне стало еще теплее, чем под одеялом.