Григорий Брейгин - Расследование продолжается

• Название: Расследование продолжается
• Автор: Григорий Брейгин
• Издательство: Казахстан
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1966

Это книга очерков о тех, кто повседневно ведет самоотверженную борьбу с нарушителями общественного порядка, с преступниками. Авторы книги — работники юстиции и журналисты — рассказывают также об интересных расследованиях уголовных дел, о помощи общественности нашей милиции, советскому суду и прокуратуре, о современной криминалистике.

Очерки написаны на основе подлинных событий, в некоторых («Девушка из «Детского мира», «Слово — экспертизе») сохранены настоящие фамилии героев. Они живут и работают рядом с нами и, возможно, в этот момент выполняют очередное оперативное задание.

---

— Из этого поселка зимой выехал старик не то в Уфу, не то в Куйбышев. Он был одинокий, имел дом, который продал за большие деньги. До сих пор о нем ни слуха, ни духа. Справки наводите осторожно… Не спугните преступников.

Первым делом оперативный уполномоченный решил съездить к председателю сельсовета Данченко.

…Степан Павлович удивился, увидев входившего к нему в кабинет Тасымбетова. «Опять что-нибудь стряслось, — подумал он. — Просто так из милиции не приезжают».

Тасымбетов, поняв его мысли, улыбнулся:

— По пути мы… Решили проведать, справиться о здоровье. Ну как тут у вас, все тихо?

Данченко, скрыв свою минутную растерянность, бодрым голосом произнес:

— Да, тихо. После того случая, когда нашли человека в овраге, никаких происшествий…

— А я к вам опять по этому же делу, — сказал Тасымбетов.

— Что? Не нашли убийц?

— Пока нет, — Тасымбетов снял фуражку, взъерошил иссиня-черные волосы. — По всем данным, преступник должен быть рядом. Возможно, он в том отделении совхоза, что расположен в пяти километрах от оврага.

— Знаю, знаю, — подхватил председатель сельсовета. — Есть там одна семья. На подозрение наводит. Двое молодчиков живут при маме — тунеядцы. Нигде не работают, не учатся. Мать, правда, за мужа пенсию получает, продукты на базар в город возит.

— Как ее фамилия?

— Мажитова Фарзана.

— У меня еще один вопрос. Тот старик, что уехал в Уфу или в Куйбышев, до сих пор никому не пишет?

— Нет, не пишет.

— Кто у него дом купил?

— Соловьевы. Из Сарканда приехали. Большая семья. Все в совхозе работают. Люди порядочные.

* * *

Машины мчатся по пыльной дороге. Степь, степь — куда ни глянь. Впереди показались домики поселка. Это отделение совхоза.

У Соловьевых дома никого, кроме девушки лет пятнадцати, младшей дочери. Девушка пригласила Тасымбетова в комнату.

Старик, который продал им дом? Нет, она ничего о нем не знает. Приехали они сюда зимой, неделю жили вместе со стариком. Он собирался к своей внучке, в село под Куйбышевом.

Как он одевался? На нем, кажется, была черная рубаха, штаны серые, ватник, подшитые валенки и шапка из кроличьего меха.

Что? Подпоясывал ли он ремнем рубаху? Да, подпоясывал, она помнит. Ремень был широкий, с тяжелой медной бляхой.

— Вот этот? — Тасымбетов вытащил из кармана найденный на дне оврага ремень.

— Как будто этот, — сказала девушка. — Ну да, этот. Только он почему-то поломался…

Тасымбетов стал расспрашивать, у кого бывал старик, кто приходил к нему.

Девушка вспоминала… Заходили все — поселок небольшой, расспрашивали, куда уезжает и за сколько продал дом.

Сам он ни к кому не ходил. Только вот Мажитовы перед отъездом пригласили его выпить с ними. У старшего сына — его зовут Шамиль — отмечали день рождения. В тот же день старик и уехал.

«Мажитовы, — подумал Тасымбетов. — И на мешке стояла буква «М». Неужели случайное совпадение?»

* * *

Первое, что бросилось в глаза в квартире Мажитовых, это какая-то суетливость, бестолковость, словно люди жили здесь одним днем. Везде валялись обрывки бумаг.

Фарзана, пожилая женщина, сразу ушла в соседнюю комнату. Тасымбетов только и успел рассмотреть ее черные глаза. В них застыл испуг… Из-под белой шелковой шали с длинными кистями выбилась седая прядь волос, которую Фарзана торопливо спрятала. Оба сына были дома, первый, семнадцатилетний Шамиль, что-то мастерил на столе. Увидев незнакомых людей, только кивнул головой. Второй — Михаил — хотел показаться вежливым, попросил Тасымбетова пройти в комнату, пододвинул стул. Глаза его напоминали глаза матери — стремительным был бег этих черных угольков. «Здесь не все ладно», — подумал Тасымбетов, приглашая сесть старшину и понятых.

— Так с чего начнем? — обратился он ко всем.

Никто не ответил. Понятые потупились. Тасымбетов и сам чувствовал себя как-то скованно. Из этого состояния его вывел голос старшины.

— С чего, говорите, начинать? Да вот с этой комнаты.

Обыск в комнатах ничего не дал. И только когда Мухамеджанов открыл чулан, в глаза бросился большой мешок, до отказа набитый разной рухлядью. Старшина повернул его. На другой стороне мешка химическим карандашом была тщательно нарисована буква «М».

— Все мешки метите? — спросил у Шамиля Тасымбетов.

— Все, — последовал угрюмый ответ. — А что?

— Пока ничего.

Вытряхнув содержимое, Тасымбетов передал мешок старшине.

— Для экспертизы.

Потом долго ходил по кухне, внимательно рассматривая пол. В щели между досками набилась грязь. Тасымбетов зачем-то тронул ее и вдруг попросил у Шамиля топор. Тот, недоуменно пожав плечами, вышел в сени и вскоре вернулся с тяжелым колуном. Тасымбетов вставил его острие в щель и выковырнул грязь. Затем вытащил чистый носовой платок и завернул в него извлеченные комочки. «Зачем он это делает?» — терялся в догадках старшина и вдруг понял: тоже для экспертизы! Если убийство произошло на кухне, значит, в пазах должна остаться кровь.

Неожиданно в комнату ворвалась Фарзана, обняла Шамиля и громко закричала:

— Пощадите его! Прошу как мать! Это я виновата! Я… Я подговорила его убить… Только я…

Она упала на пол, стала исступленно биться затылком о доски.

* * *

Кажется, можно ставить точку. Преступник найден, сознался во всем. В день отъезда Мажитовы пригласили старика в гости. Выпили. Осторожно выведали у него, когда он едет, берет ли деньги с собой… И когда узнали, что старик уезжает сегодня и с деньгами, предложили проводить. («Мало ли что может случиться, пока сядете в вагон!» — сказал тогда Шамиль). Старик ушел к себе, потом вернулся с небольшим дорожным чемоданчиком… Здесь, на кухне, и совершилось преступление.

ВЛАДИМИР ГОЛОЛОБОВ ТРЕХЦВЕТНЫЙ ФОНАРИК

Лунный свет заливает Кокчетав. Точно серебряная фольга, поблескивает снег на ветвях дубов…

Тихо в заснувшем городе. Изредка промчится машина, свет фар полоснет по заиндевевшим заборам, прошуршат шины, продребезжит плохо прикрытая дверца — и опять нахлынет дремотная тишина.

В этой тишине — в который раз — вспомнит свою жизнь Василий Михайлович Ожерельцев, сторож магазина тканей. Кутаясь в тулуп, старик пройдется по тротуару с ружьем за плечом, или прислонится к сторожевой будке, закурит и вспомнит себя то молодым парнем на сенокосе в деревне, то колхозным конюхом, купающим в летний полдень лошадей. То как в прошлом году ездил с внуком к себе на родину и рвал там во ржи васильки… В тот год он и поступил сторожем в этот магазин, получил ружье и трехцветный фонарик служебного пользования. Однако ни фонарик, ни ружье ему ни разу не пригодились: магазин на Центральной улице, рядом перекресток дорог, всю ночь горят лампы на столбах, светло. Притом по соседству продовольственный магазин, там тоже сторож, так что беспокоиться не приходится: кто посмеет лезть в магазин, расположенный в центре города?

И снова видит себя Василий Михайлович на сенокосе. Ах, как он косил! Самые дюжие мужики признавали его превосходство. Коса в его руках была как игрушка. Взмах — и ложится с мягким хрустом ровно подрезанная трава. Еще взмах… Еще… Ряд у него получался всегда аккуратный. А однажды он наткнулся на гадюку, но не сробел и пошел на нее с косой…

Но что это? Кто-то не спеша идет к нему. Не один — трое. В тишине громко скрипит под ногами снег. «Не спится людям! А времени часа три, пожалуй, вон уж где луна-то!» Он хотел сказать этим трем мужчинам, что шляться в такой поздний час по крайней мере опасно, что пора бы домой, на боковую. И в этот миг первый мужчина, неуловимо быстро взмахнув рукой, ударил его по виску чем-то холодным, металлическим.

Позвать на помощь Василий Михайлович не успел: бандиты заткнули ему рот кляпом и, связав руки веревкой, толкнули в сторожевую будку, закрыли дверь. Потом он услышал легкий звон стекла и понял: трое неизвестных полезли в магазин через окно. «Ах, сволочи!» — разозлился Василий Михайлович и неуклюже заворочался в будке, стараясь высвободить руки. Но они были связаны крепко. Открылась дверь. Василий Михайлович увидел руку. Она сжимала какой-то черный предмет. Короткий взмах — и точно острый свет больно полоснул по глазам…

* * *

Утром установили: из магазина пропало товаров более чем на восемь тысяч рублей. Сторож пришел в себя, но так и не смог ответить, как выглядели бандиты, совершившие дерзкий ночной налет.

Шли дни. Работники милиции вели поиски, но тщетно. Было ясно — грабители опытные, ловкие.

* * *

— Здорово, Балташ!

— Как жизнь, Кубитбаев? Много поймал нарушителей?

— Привет моей милиции, которая меня бережет!..

В пригородном поселке с лейтенантом милиции Балташем Кубитбаевым здороваются охотно. Еще бы! Ведь это его участок. Он знает тут всех жителей — и взрослых, и детей, знаком с каждым закоулком.