Евгений Щукин - Тропинкой человека

• Название: Тропинкой человека
• Автор: Евгений Щукин
• Жанр: Научная Фантастика

---

— Я правду тебе сказал: я — не человек. Точнее, не совсем обычный человек. Я… ну… могу больше, чем другие люди. Бегаю быстрее, прыгаю выше, сильнее стал…

Я покосился на сестренку. Та шла молча. Хмурится, противозина. Слушает.

— Я изменился. Даже есть не могу как раньше. В темноте лучше вижу, сильнее стал — ну, я уже говорил… У меня появились телепатические способности. Если захочу — прочитаю твои мысли. Хочешь проверить?

— Прочитай, — обронила она.

— Чтоб ты подавился, дурень толстый!

Ойкнув, она встала столбом.

— Насчет дурня я не согласен, — я угрожающе засопел. — И насчет толстого — тоже!

— Рассказывай дальше, — потребовала Надька, выходя из своего состояния. Взяла меня под руку, потянула за собой. Я не возражал.

— Расскажу, — пообещал я. — Но ведь нужно доказать, что и в остальном не вру. Кстати… а чего это я должен подавиться?

— Проехали! — радостно скалясь, объявила сестренка. — Это я пошутила.

— Ты не шути такими вещами. Оно, знаешь, сбыться может!

— Так и ты не ешь сейчас, — парировала она. — Рассказывай дальше!

— Лучше покажу!

Мы как раз проходили мимо рынка. Подведя ее к ограждению, я положил на одну из труб руку. Легонько сжал.

Убрал кисть, чтобы Надя могла полюбоваться на оставшиеся отметины.

— Ты как это сделал?!

— Молча. Смотри еще.

На этот раз я обхватил трубу всего двумя пальцами: большим и указательным. Напрягся, давя изо всех сил. Труба медленно прогнулась вовнутрь… еще… мои пальцы коснулись друг друга.

Почти коснулись: не могла же испариться смятая полоска металла.

Надя стояла с широко открытыми глазами и, по-моему, с почти полной пустотой в голове

— Не соврал, как видишь. Ладно, пошли дальше.

Я ласково обнял сестренку за плечи.

— Куда пойдем? Еще чего-нибудь поломать? — отстраненно полюбопытствовала она.

— Почему сразу поломать? — надулся я. — Можно подумать, я тут местный ломатель-крушитель. Просто показал тебе, чтобы понятно было… а ты сразу — «ломать»! Что, из подъезда выхожу и лавочки переворачиваю, что ли?

— Нет, не переворачиваешь! — она почему-то раскраснелась. — Но можно было свою силу по-другому показывать. Вон камень лежит, — она протянула к нему руку. — Сожми в кулаке — чтоб песок посыпался! Сможешь?

— Не знаю… — честно ответил я, взвешивая булыжник в руке. — Попытаться могу…

Камень не поддавался. Пришлось обхватить его двумя руками… Зажать между колен…

— Кешка, хватит! — не выдержала Надя, беспокойно наблюдавшая за моими манипуляциями. — У тебя уже лицо напряглось всё! Хватит, я пошутила! Ну, Кешенька, пожалуйста!

Выпрямившись, я с силой бросил камень перед собой. Он раскололся. Осколки разлетелись в разные стороны. Один ударил меня по голени, другой — просвистел мимо Надиного бедра.

— Дурак… — шепотом сказала она. — А если б убило?

— Так не убило же, — неуверенно возразил я, приседая на корточки и растирая ушибленное место. — Ну, виноват, виноват, прости.

— Ты что? — испугалась она. — Ходить можешь?

— Могу.

Морщась, я встал. Прихрамывая, сделал несколько пробных шагов. Ничего, пройдет.

— Сила есть — ума не надо, — прокомментировала сестренка.

— Тише едешь — дальше будешь, — ответил я. Не то чтоб умную вещь сказал, просто в голову больше ничего не пришло.

— Во-во, сначала думать надо, — согласилась Надюха. — Чтоб потом не охать, не ахать… не хромать, — добавила она, поразмыслив.

Я решил не отвечать на ее мелкие нападки. В конце концов, это я — старший брат. И мы оба это знаем.

— Дальше рассказывать?

— А я тебе запрещаю? — удивилась Надька.

Вот ведь фунтик! Никогда не уступит!

— У меня есть и слабые стороны: я не выношу солнечный свет. Больше того: каждый раз, когда наступает день, я впадаю в кому.

— Как это? — растерялась сестренка.

— Ну… вроде как сплю и не могу проснуться. Хоть забудись!

— А тебя кто-нибудь будил?

— Да ну тебя! — разозлился я. — Могу вообще ничего не рассказывать!

— Нет-нет, продолжай, — она покрепче ухватилась за руку. — Я буду молчать.

Я глубоко вздохнул. На чем же я там остановился?..

— Еще я не могу питаться, как нормальные люди. Я…

Надо было сказать ей — никак не решался. Не получалось — и все тут. Не каждый день признаешься в таких вещах.

— Что — ты? — не выдержала Надя.

— Помнишь, я говорил, что спас тебя?

— Да, — она оживилась. — Но толком ничего так и не рассказал.

— Тебе сказали, в каком состоянии ты была доставлена в больницу?

— Они сами не знают, что со мной случилось. Меня спрашивали. А я — не помню ничего.

— Ты в курсе, что тебе сделали вливание крови?

— Да. А в чем дело? Говори!

— …Твою кровь — выпили. Поэтому ее было так мало.

— Кто… — она зябко поежилась. — Кто выпил?

— Пообещай не злиться.

— Чего??

— Пообещай не злиться.

— Ну, обещаю.

— Пообещай, что поверишь мне.

— А вдруг не поверю? Откуда я знаю, что ты мне скажешь?

— Я скажу правду. Обещаешь поверить?

— Посмотрим. Ну, чего ты пристал? Хорошо, я постараюсь поверить.

— Тебя укусил вампир.

— Да? А тебя никто не укусил?

Ага… попробуй признайся…

— Тебя спрашивали о священнике, который был рядом?

— Да! — она снова встрепенулась. — Мне говорили, что он меня спас. Так что произошло? Говори уже!

— Вместе с этим священником мы убили вампира. Того самого, что по дороге в морг рассыпался в пыль. Слышала про это?

Она была не в курсе. Ну и ладно: меньше знаешь — крепче спишь.

— Этот же вампир однажды напал и на меня. Только вместо того, чтобы убить, сделал меня таким же, как он сам — вампиром. Я перестал быть человеком. Не смог больше питаться как все: мне требовалась кровь. Поэтому я накуролесил в больницах — милиция из-за этого ищет. Поэтому я так странно вел себя последнее время.

— Хорошо, — задумчиво протянула Надя. — Кеша, ты знаешь, а милиция тебя больше не ищет. Они пришли тогда, поговорили с родителями и сказали, что ты ни в чем не виноват; что это какая-то ошибка. Кеш, пошли домой, а?

— Нет, не стоит пока: ты там родителей подготовь — тогда и приду.

— Кеша, я их уже подготовила. Пойдем! Знаешь, сколько там в холодильнике крови? Мы для тебя приготовили. Вот, думаем, придет Кешка, откроет холодильник и ка-ак обрадуется! Пошли, — она умоляюще заглянула в мои глаза.

Я молчал, смутно подозревая подвох. Что она задумала? Не в самом же деле забили весь холодильник пакетами с кровью?

— По-твоему, я псих?

— Нет, Кешка, нет! Что ты?! — заторопилась она, чем окончательно развеяла мои сомнения. Для очистки совести я заглянул в ее мозг. Совесть очистилась бесповоротно.

— Врешь. Помнишь, я говорил, что могу мысли читать? Если есть желание, могу процитировать слово в слово:…а вдруг и впрямь сможет. Ой, и правда чи… Кешка, перестань!

— Кешка, перестань! — завопила она на всю улицу.

— Перестал, — недовольно буркнул я. — Перестал уже. Чего орать-то?

— А нечего лезть куда не просят!

— Больше не буду, — пообещал я. — А хочешь, покажу, как вампиры отлавливают своих жертв?

— Не надо…

Но я уже начал действовать. Короткое волевое усилие и она, с потухшими глазами, покорно побрела в указанном направлении. Метров через десять я остановил ее, поцеловал в шею. Потом отошел в сторону, освободил…

Она сонно повела вокруг глазами. Заметив меня, вздрогнула.

— Потрогай шею. Вот здесь, — я показал где.

Она подняла руку, провела пальцами по указанному месту. Нащупав мокрое пятно, недоуменно взглянула на кисть.

— Слюна, — коротко пояснил я. — А могла быть кровь. Твоя кровь. Теперь поняла, как ты с остановки вдруг попала в больницу? Кстати, с подружкой своей виделась?

— Нет… Я хочу домой…

Надя выглядела опустошенной, донельзя усталой и — испуганной. Зря я столько на нее вывалил: надо было потихоньку, осторожно.

— Ладно, пошли.

Она шла чуть впереди, подавленно глядя перед собой. Я молчал: захочет поговорить — сама скажет.

— И что, ты тоже пьешь кровь людей?

Я невольно улыбнулся. Сказал с некоторой гордостью:

— Нет, не пью. То есть пью — но не живых людей. Тьфу! Помнишь донорские пакеты, из-за которых все закрутилось?

Она согласно кивнула.

— Вот их-то я и… употреблял. Пока не обнаружил, что тобой хотят полакомиться. Вчера я действительно убил не-человека, выпил его…. Познакомься: Скиба Иннокентий Михайлович — гроза и убийца вампиров.

Вопреки надеждам, она не засмеялась. Даже не улыбнулась. Да и мне, признаться, было не до смеха:

— Что маме с папой скажешь?

— Не знаю…. Скажу, что ты теперь пьешь кровь и гнешь пальцами металлические трубы. Может, сделают вид, что поверили…