Олег Лукошин - Первое грехопадение

• Название: Первое грехопадение
• Автор: Олег Лукошин
• Жанр: Современная проза

Сборник рассказов финалиста литературных премий «Национальный бестселлер» и «Нонконформизм» Олега Лукошина — сочетание причудливых, а порой и шокирующих историй о самых разнообразных гранях человеческого существования. Цепкие, динамичные рассказы с неожиданными поворотами сюжета схватят вас в охапку и поведут за собой туда, где Реальность призрачна, а Истины условны. Внимание: рассказы не рекомендуются несовершеннолетним, а также чрезмерно впечатлительным читателям!

---

— Нийя — хорошая, — сказал Миша Добродеев. — Она за наших.

— Фильм мне очень понравился, — заверил ребят Саша Агареев. — Я люблю про космические корабли!

— Из бластеров стреляли, — вспоминал содержание Вадим Варламов, — карлик бегал. Ещё раз посмотреть хочется!

— Я ничего не поняла, — честно призналась Таня Федосеева. — Да и страшно очень.

— А я по Булычёву ещё мультипликационный фильм видел, — хвастался я своей эрудицией, — «Тайна третьей планеты». Там тоже нехило.

— И я смотрел! И я смотрела! — кричали мои одноклассники.

Зоя Михайловна радовалась, что доставила нам удовольствие. Она была хорошей женщиной и вроде бы даже любила детей. По крайней мере, сейчас мне вспоминается о ней исключительно приятное. То есть почти ничего.

— Ну, а что сама Нийя думает? — лукаво улыбнулась Зоя Михайловна, глядя на новенькую девочку, которую посадили за парту со мной.

Класс взорвался хохотом. Лена пришла к нам всего неделю назад, пришла практически лысой. По причине какой-то странной болезни её постригли наголо, и лишь робкий ёжик слегка отросших волос украшал в тот момент её черепушку. Впрочем, сама Лена не стеснялась своей лысины и не носила никаких головных уборов. Все эти дни мы смотрели на неё настороженно, в ней было что-то не то, что-то не наше, что-то не детское, чуждое. Она держалась очень по взрослому, и разговаривала очень умно, и глаза у неё были очень внимательные и пронзительные — под их взглядом становилось неуютно. Мы были дружным классом, но с Леной за эту неделю никому, кроме, пожалуй, меня сдружиться не удалось. Она отпугивала не только своей лысиной.

Класс смеялся, и Зоя Михайловна поняла, что допустила педагогическую ошибку. Разозлившись на себя за то, что обидела в присутствии одноклассников девочку, она замахала на нас руками и закричала:

— Ну-ка тихо все, тихо! Пошутить уж нельзя.

Ничуть не смутившись учительской шутки, Лена-Нийя поднялась с места и начала говорить о фильме.

— Нийя чрезвычайно трагический персонаж, — зазвучал её надтреснутый и какой-то звенящий голос. — Представьте, что вам однажды скажут, что вы не человек, что у вас нет папы и мамы, что вас вылепили из биомассы, что вы всего лишь функция для осуществления чьих-то планов.

— Я теряюсь, ставя себя на её место, — говорила лысая девочка Лена. — Я в полной растерянности. Я одна в целой Вселенной, я оказываюсь в чужом и неизвестном мне мире, я не помню своего прошлого.

— И лишь какой-то пугающий голос, — вздохнула она, преодолев этим вздохом мгновение трагичного молчания, — бубнит в твоей голове одну и ту же фразу: «Иди на «Астру»! «Иди на «Астру»! «Иди на «Астру»!..

— Иди на «Астру», Нийя! — крикнул Миша Добродеев.

Класс снова взорвался смехом.

С этого дня все стали называть Лену Нийей.

Лишь я продолжал звать её Леной.

— Игорь, — тихо зовёт меня Лена на уроке истории, — ты слушаешь AC/DC?

— Конечно! — киваю я в ответ.

— А Judas Priest?

— Моя любимая группа, — скалю я зубы.

— Приходи ко мне домой, — щурит глаза Лена, — послушаем.

— А где ты живёшь?

Оказывается, что живёт она в соседнем доме.

— А ещё у меня совсем новая группа есть, — продолжает зазывать меня Лена. — Iron Maiden называется.

— Что играют? — я опускаю руку под парту и трогаю Лену за коленку. Глаза её становятся ещё уже, ещё лукавее, мою руку она не убирает.

— Металл! — восклицает она шёпотом. — Классно рубают.

Я поднимаюсь по коленке выше. Лена не останавливает движение руки и даже слегка раздвигает ноги, чтобы мои пальцы могли протиснуться к самой промежности.

— Наверное, — радуюсь я только что придуманной шутке и своему пикантному положению, — на твоей планете все слушают только металл.

Лена хихикает.

— Наверное, — кивает она.

— Иди на «Астру»! — стараясь сдерживать голос в пределах шепотных децибел, рычу я как вокалист металлической группы. — О-о-о е-е-е, иди на «Астру»!

Теплая и доступная промежность — вот она. Я шевелю пальцами и сквозь колготки чувствую сочное, податливое мясо. Прирумяненная Лена равномерно дышит, облизывает губы и безотрывно смотрит на меня. Я обхватываю промежность всей ладонью, движение слишком резкое, предатель-стул скрипит подо мной и заставляет отвлечься учительницу.

— Средний ряд, последняя парта! — зычно восклицает она. — Что у вас там за возня?!

Лена жила в однокомнатной квартире, довольно затхлой и ветхой. В комнате стоял диван, трельяж и старый-престарый платяной шкаф.

Сейчас мне вспоминается, что она ничего не говорила про родителей.

Мы слушали на поцарапанном и обшарпанном катушечнике Iron Maiden и тискались. Я тогда ещё не умел целоваться, а вот Лена, судя по всему, была опытнее. По крайней мере, старалась казаться таковой. Она открывала рот, высовывала наружу язык и с таким угрожающим видом приближалась ко мне.

Я брезговал её рта, языка и той влаги, что несли они с собой. А потому отворачивался в сторону. Лена досадливо морщилась на меня, но видимо понимала мою глупость и незрелость.

— Дурачок, — бормотала она. — На нашей планете все любят целоваться.

— Чего же ты оттуда улетела? — нашёлся что ответить я. — Целовалась бы да целовалась.

Лена улыбалась. Улыбалась и, обняв меня, прижималась ко мне плотно-плотно.

— Ты умненький, — заглядывала она в мои глаза. — Поэтому и нравишься мне. Может быть, из тебя даже получится какой-то толк. В отличие от остальной биомассы в твоём классе.

Она опускала руку на мои брюки и поглаживала через ткань мою набухшую пипиську. Я отдёргивал её ладонь — мне было неловко, что меня щупает девчонка.

— Нет, всё же ты дурачок, — говорила Лена, отстраняясь. — Хотя нет, не дурачок. Просто маленький ещё.

Бассейн составлял всего десять метров в длину, но зато здесь имелась вышка. С вышки нас раз за разом сгонял какой-то туповатый мужик — работник оздоровительного центра, который наши школьные шефы, производственное объединение «Оргтехносинтез» (вроде бы так они назывались), разрешали посещать один раз в неделю. Снаружи бассейн представлял из себя какое-то аляповато построенное строение, походившее на склад, но внутреннее помещение радовало глаз. Кроме бассейна здесь имелась сауна и бильярдная. В бильярдную нас не пускали, зато был открыт доступ в сауну. Наш класс ходил купаться по четвергам. Вроде бы это было бесплатно.

На вышку мы все же забирались и с отчаянными воплями ныряли в воду. Высота её составляла метра два — вполне прилично. Когда я впервые взобрался на вышку, то поразился тому, каким маленьким показался отсюда бассейн. Сердечко предательски сжалось от страха. Я все же рискнул шагнуть в эту отдалённую голубенькую субстанцию и, вынырнув через бесконечно долгое мгновение, счастливый, в лихорадочной трясучке, поплыл к бортику. Работник центра тут же выскочил из подсобки и глазами стал отыскивать нарушителя дисциплины. Сделать это в кутерьме из почти тридцати тел было сложно.

— Если кто-то ещё раз заберётся на вышку, — проорал он, — все тут же отправятся по домам.

Класс притих, но лишь на минуту. До тех пор, пока мужик не скрылся из вида.

— Молодец! — услышал я голос Лены. — Решился всё-таки.

Она сидела на скамейке в купальном костюме и резиновой шапочке и с легкой улыбкой смотрела на меня.

— Ничего сложного, — мотнул я головой. — Ты чего не купаешься?

— Я окунулась, — отозвалась Лена. — С меня достаточно.

— Приходить сюда ради того, чтобы один раз окунуться? — недоумённо взирал я на неё. — Одна ты не купаешься.

— Мне и здесь хорошо. На моей планете не любят купаться. Я лучше на тебя полюбуюсь.

Я оттолкнулся от бортика и поплыл к центру водоёма. Вокруг меня плескались и визжали одноклассники.

— Наконец-то эта инопланетянка сифилисная вылезла, — услышал я голос.

Говорил Саша Агареев.

— Точно! — согласился с ним другой, обладателем которого был Вадим Варламов. — Такая противная. Строит из себя чё-то.

— А почему это она сифилисная? — подплыл я к ним.

— Ну а кто ещё? — отозвался Агареев. — Просто так что ли её налысо постригли?

— Она уже не лысая, — защищал я Лену.

— Да какая разница! — поморщился Варламов. — Сука и есть сука. Что не спросишь её, морщится всё время. «Тебе это знать не надо, биомасса!» Овца!

— А ты что её защищаешь? — подозрительно смотрел мне в глаза Агареев. — Подруга что ли твоя?

— Ну правильно, — фыркнул Варламов, — они же за одной партой сидят. Уже подцепил сифилис?

Они дружно заржали.

Я бросил лихорадочный взгляд в сторону Лены. Она смотрела на меня настороженно, словно слышала наш разговор, хотя среди всего шума слышать его вряд ли могла.

— Да ладно, пацаны, чё вы, — пробормотал я. — Нафиг она мне нужна, дура эта.