Айзек Азимов - Безобразный Малыш

• Название: Безобразный Малыш
• Автор: Айзек Азимов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-88132-274-6

С помощью машины времени, способной вытягивать из прошлого любые предметы, в настоящее доставляется ребёнок-неандерталец. Он становится центром жизни мировой общественности, учёные не отходят от неандертальца. Но пришелец из прошлого — всего лишь ребёнок, лишённый родителей, ему нужна забота и любовь, поэтому самой лучшей няне поручают заботу о нём.

Наука не стоит на месте, и вскоре становятся возможны более смелые и интересные для учёных эксперименты, а неандерталец становится никому не нужным, его собираются отправить обратно в далёкое прошлое. Но за то время, что провела с ним няня, она успела к нему привязаться и полюбить его. Теперь она ни за что не отдаст своего необычного сына...

---

Нервно перелистывая меню, она обдумывала, с чего начать.

— Как поживает Тимми? — спросил Маннхейм.

— Чудесно, чудесно. Вы не поверите, как хорошо он развивается.

— Растет и крепнет?

— С каждым днем. А еще он научился читать.

— Да ну! — поморгал глазами Маннхейм. Какая у него хорошая улыбка. И почему доктор Хоскинс считает его каким-то монстром? — Изумительный успех, правда? Пари держу, антропологи прямо остолбенели.

Она кивнула, глядя в меню невидящими глазами. Дождь усиливался и барабанил в окно ресторана с какой-то зловещей силой. В зале, кроме них, почти никого не было.

— Мне здесь особенно нравится цыпленок в красном вине, — сказал Маннхейм. — И ласанья у них хорошая. А может быть, хотите телятины?

— Мне все равно. Я возьму то же, что и вы, мистер Маннхейм.

Он как-то странно посмотрел на нее.

— Зовите меня Брюсом. Пожалуйста. Бутылку вина?

— Вина? Боюсь, я не пью вина. Но вы возьмите себе, если хотите.

Он снова посмотрел на нее — и вдруг спросил, перекрывая шум дождя:

— Что случилось, Эдит?

Эдит?!

Она на миг лишилась дара речи.

Ну-ну, Эдит. Возьми себя в руки, Эдит! Не то он сочтет тебя косноязычной идиоткой.

— Тимми хотят отправить назад, — сказала она.

— Назад? В его время?

— Да. В его родную эру, в неандертальские времена. В ледниковый период.

Маннхейм просиял:

— Но это же замечательно! Лучшая новость за неделю!

— Как вы не понимаете, — ужаснулась она.

— Что тут непонятного? Наш грустный маленький пленник наконец-то вернется к своим — к отцу, матери, братьям и сестрам, в родной и любимый мир. Это надо отметить. Официант! Официант! Бутылочку кьянти — нет, пожалуй, полбутылки, дама не пьет.

Мисс Феллоуз не находила слов.

— Почему вы так встревожены, мисс Феллоуз... Эдит? Разве вы не хотите, чтобы Тимми вернулся домой?

— Но ведь... — беспомощно жестикулировала она.

— Я, кажется, понял. — Маннхейм перегнулся через стол, полный внимания и сочувствия. — Вы так долго заботились о нем, что теперь вам трудно с ним расстаться. Между вами и Тимми такие крепкие узы, что вы испытали настоящий шок, узнав о его возвращении. Вполне понимаю ваши чувства.

— Мои чувства — лишь часть проблемы, притом очень малая.

— В чем же тогда проблема?

Официант подал вино, устроив целое маленькое представление: продемонстрировал Маннхейму этикетку, вынул пробку, плеснул немного в бокал. Маннхейм кивнул и спросил мисс Феллоуз:

— Вы уверены, что не хотите немного выпить, Эдит? В такой скверный ненастный день...

— Нет-нет, — тихо, почти шепотом, ответила она. — Но вы, пожалуйста, пейте, не обращайте на меня внимания.

Официант наполнил бокал Маннхейма и ушел.

— Итак, Тимми...

— Он погибнет, если вернется туда — разве вам непонятно?

Маннхейм так резко поставил бокал, что вино выплеснулось на скатерть.

— Вы хотите сказать, что обратный рейс в прошлое опасен для жизни?

— Дело не в этом. Насколько я знаю, это не смертельно. Смертельно только для Тимми. Ведь мы же его цивилизовали. Он научился завязывать шнурки и резать мясо ножом. Он чистит зубы утром и вечером. Он спит в кровати и каждый день принимает душ. Он смотрит диафильмы и уже читает легкие книжки. Какой ему от всего этого прок в палеолите?

— Начинаю, кажется, понимать, — посерьезнел Маннхейм.

— Да он и забыл, должно быть, что когда-то жил в палеолите, если что-то и помнил. Он прибыл к нам совсем маленьким. Там о нем, наверное, заботились родители или те, кто их заменял. Вряд ли трех-четырехлетний ребенок, хотя бы и неандертальский, сам охотился и сам добывал себе еду. А если Тимми в том возрасте что-то и знал, то он уже несколько лет живет в других условиях — ничего уже не помнит.

— Но ведь если он вернется в свое племя, там его, конечно, примут и вновь научат всему...

— Примут ли? Он уже не слишком хорошо стал говорить на родном языке и думает не так, как они. От него странно пахнет, потому что он слишком чистый. Его, чего доброго, еще убьют — как по-вашему?

Маннхейм задумчиво смотрел в свой бокал.

— Кроме того, — продолжала мисс Феллоуз, — кто может гарантировать, что он вообще попадет в свое время? Я не очень-то разбираюсь в том, как совершаются подобные путешествия, — думаю, что и работники «Стасиса» не слишком хорошо разбираются в этом. Окажется ли он, вернувшись, в том же мгновении, из которого был взят? Если так, то он вернется, став на три года старше, и сородичи могут его не признать. Они подумают, что это какой-то демон. А если он вернется на то же место, но три года спустя? Тогда окажется, что племя давно ушло куда-нибудь. Они, конечно, были кочевниками... И когда Тимми очутится в прошлом, там некому будет его встретить. Он будет совсем один в суровой, враждебной среде, в холодном климате. Маленький мальчик один на один с ледниковым периодом. Понимаете теперь, мистер Маннхейм?

— Да, — сказал он. — Понимаю. — И надолго замолчал, как будто прикидывая что-то в уме.

— Когда его собираются отправлять, не знаете?

— Через несколько месяцев — так сказал доктор Хоскинс. Но что значит «несколько» — два или шесть — не знаю.

— В любом случае времени у нас мало. Придется организовать кампанию по спасению Тимми — письма в газеты, демонстрации, обращение в суд. Может быть, побудить конгресс заняться расследованием всей деятельности «Стасис текнолоджиз». Было бы очень хорошо, если бы вы подтвердили, что Тимми — человек в полном смысле слова, засняв для этого на видеопленку, как он читает и сам обслуживает себя. Правда, вам тогда пришлось бы отказаться от места и расстаться с Тимми — вы на это не пойдете, да и нам это не с руки. Да, задача. С другой стороны...

— Нет. Это не поможет.

— Что не поможет? — удивился Маннхейм.

— Вся ваша кампания. Слишком поздно. Как только вы начнете протестовать, устраивать демонстрации и подавать в суд, доктор Хоскинс просто опустит рубильник — и прощай, Тимми. Там всего-то и нужно, что дернуть за рубильник — и все, что есть в пузыре, отправится туда, откуда пришло. В «Стасис» не станут ждать решения суда, которое запретит им действовать. Они тут же решат вопрос в рабочем порядке.

— Не посмеют.

— Это вы так думаете. У них уже решено закончить эксперимент с Тимми. Его стасисная квартира понадобилась для другого жильца. Вы их не знаете — они не станут сентиментальничать. Хоскинс, в общем, порядочный человек — но если ему придется выбирать между Тимми и будущим «Стасис текнолоджиз», он даже не задумается. А если Тимми отправят назад, его уже не вернешь. Fait accompli[4]. Найти его в прошлом вторично будет невозможно. От запрета суда не будет никакой пользы. Тому, кто жил сорок тысяч лет назад и умер задолго до зарождения цивилизации, наш суд не защита.

Маннхейм медленно кивнул и задумчиво отпил вина. Подоспел официант с блокнотом наготове, но Маннхейм отослал его, махнув рукой.

— Есть только один выход, — сказал он.

— Какой же?

— У нас есть в Канаде семья, которая с радостью примет Тимми. И в Англии, и в Новой Зеландии. Это сердечные, добрые люди. Наша организация будет оплачивать ваше пребывание при Тимми в качестве няни. Правда, вам придется полностью порвать с теперешней жизнью и начать все сызнова в другой стране — но, насколько я вас понимаю, ради Тимми вы...

— Нет. Это невозможно.

— Невозможно?

— Совершенно невозможно.

— Понятно, — нахмурился Маннхейм, которому совершенно ничего не было понятно. — Ну что ж, Эдит, — если вы не хотите уезжать, а я вполне вас понимаю — можем ли мы рассчитывать хотя бы на то, что вы поможете устроить побег Тимми из стасисной зоны?

— Я бы не стала колебаться с отъездом, если он нужен для спасения Тимми. Ради Тимми я пошла бы на все и уехала куда угодно. Это его невозможно вывести из стасисной зоны.

— Неужели она так строго охраняется? Уверяю вас, мы найдем способ обойти охрану и разработаем абсолютно надежный план того, как забрать у вас Тимми и вывести его из здания.

— Это невозможно с научной точки зрения.

— С научной?

— Это связано с темпоральным потенциалом, с энергетическими темпоральными линиями. Если удалить из стасиса массу, равную массе Тимми, во всем городе перегорит электричество. Так мне сказал Хоскинс, и у меня нет оснований ему не верить. Вместе с Тимми из прошлого захватили кучу грязи, камушков и травы — и даже этот мусор никто не смеет выбросить. Он так и хранится на задах стасисного пузыря. Кроме того, я не знаю даже, не опасен ли выход из стасиса для самого Тимми. Могу только догадываться. По моему разумению, темпоральная сила должна подействовать и на него при переходе в нашу Вселенную. Потому что пузырь к нашей Вселенной не относится. Это некое отдельное пространство. Перемена чувствуется, когда входишь в дверь — помните? И потому ваш план похитить Тимми из стасиса и отправить куда-нибудь за море — это слишком большой риск. Не для вас и не для меня, но, возможно, для Тимми.