Владислав Бахревский - Разбойник Кудеяр

• Название: Разбойник Кудеяр
• Автор: Владислав Бахревский
• Издательство: АСТ
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-064785-9, 978-5-271-26628-7

В книгу известного современного писателя-историка В. Бахревского вошли романы, повествующие о людях и событиях XVII века.

«Разбойник Кудеяр» посвящён одному из самых легендарных персонажей русской истории.

---

— Дело у меня к вам! Хочу в тайном месте для моих людей городок поставить. Кормить хорошо буду. За работу заплачу так, как царь не каждому стрельцу платит. По десяти рублей.

Мужики повеселей стали.

— А сколько работать-то?

— Чем скорее управитесь, тем лучше. До зимы городок построить надо.

— Нас в лес заберешь, а бабы тут останутся? — спрашивают.

— Берите с собой. Может, кому по нраву будет разбойная жизнь!

— Наше дело подневольное, — отвечают, — а коль понравится у тебя, отчего ж не остаться, останемся.

— Не обижайтесь только! — попросил Кудеяр. — Мешки на вас надену, чтоб дороги нашей не знали, чтоб спроса с вас не было.

Часть 6 Кудеяров стан

Глава 1

1

Городок стоял вокруг озера. Избы просторные, с печами и трубами, со слюдяными оконцами, с хлевами и амбарами. За деревней частокол: тонкие бревна в два ряда, остро заточенные и чуть наклоненные к лесу. За частоколом ров, за рвом другой частокол, массивный и высокий. За этим частоколом еще один ров и скрытые от глаз ямы и капканы. Всего одни ворота, с подъемными мостиками через ров. А еще были ходы подземные. Про них не каждый разбойник знал.

Кудеяр взял железный пестик и трижды ударил в било.

Захлопали двери в избах. Наспех одетые люди бежали к дому Кудеяра. Когда все собрались, Кудеяр сказал:

— Радуйтесь, люди! Авдотья, жена Аксена, родила вольного человека.

— Ура! — озорно завопили разбойники, жены их и чада.

— Разводи огонь под большими котлами. Отпразднуем счастливый день нашего товарища!

— Ура! — снова крикнули разбойники и побежали по местам: кто дрова носить, кто печь топить, кто на скотный двор по мясо.

Площадка перед Кудеяровым домом опустела, а радостный Аксен помрачнел вдруг и полез пятерней в затылок.

— С попом-то как быть? Крестить мальчишку надо.

— Попа спрашивай с дружка своего. Микита Шуйский, помнишь, ты мне о попе говорил, который тебя за царя-то принял?

— Помню! Помню! — торопливо сказал беглый стрелец.

— Возьми троих ребят и вези попа со всем скарбом. Хороший поп-то?

— Хоть куда! Четверть выпьет — стоит. Ни туда ни сюда не сдвинешь. Вторую выпьет — сядет.

— Сколько же ему надо, чтобы лег? — засмеялся Кудеяр.

— А в лежачем состоянии отца Михаила ни я не видывал, ни кто другой.

Подошел Холоп к Кудеяру.

— Теперь меня послушай, атаман. Затеваешь пир, а хлеба на неделю осталось. Артельской скотины на сегодняшнее хватит, а на завтрашнее…

— Бери двадцать человек. Поезжайте после пира. Да смотри, Холоп, крестьян не трогай. Набег сделаешь в сторону второй Белгородской черты. Понял?

— Далеко, атаман.

— Сбить надо с толку воевод. Пусть Кудеяра под Воронежем ищут.

2

В длинной высокой избе, построенной для пиров и общих сходов, собрались на крестины вольные люди Кудеяра. За столом сидели дубовым, на устланных волчьими шкурами лавках. В конце стола место Кудеяра. По правую и левую руку два полнехоньких котла. В одном обарный мед, шипучий, хмельной, на пуд меда полпуда хмеля, вскислый, на льду остуженный. В другом котле мешанина. Все, что было, слили в одно: и водку простую, и добрую боярскую, и двойную. На закуску грибки да огурчики — грибки с ноготок, огурчики с мизинчик. На еду запрещенная попами зайчатина с репой под взваром. А чтоб знали наших — куриные пупки, шейки, сердца, печенки, чего бояре не каждый день кушают.

Поросята целиком были поданы, а на артельские щи пошла корова.

Подле Кудеяра сидели мужики с женами, подальше холостой народ. В другой половине избы был накрыт стол для детишек.

Детишки, поев, заиграли в домбры.

Кузнечик хоть и немец был, хоть вся беда в собакинских деревнях от него пошла, а сгинул — затосковали мужики, им обученные, по музыкам. В лесу свободного времени много. Раздобыли удальцы для себя и чад своих домбры, бубны, рожки, дудки. И пошла по лесу игра. Не та, конечно, какую немец игрывать заставлял, а свойская, для русской души.

Запели чада про молодчика:

Вдоль по улице молодчик идет,
Вдоль по широкой удаленький.
Ой, жги! Ой, жги! Говори!
По широкой удаленький.

С песней завалились ребята ко взрослым, а те им тоже песней ответили. Кудеяровой:

Собралося нас, усов,
Полна хата молодцов.
Много!
Ай да усы, ай да усы,
Усы, усы, усы, развалисты усы!
И на лавке усы,
И под лавкой усы.
Тесно!
Впереди сидит усище,
Атаманище.
Ну а после такой песни в пляс!

Тут подошел тихонько к атаману Гришка, бывший воевода стольного града, надежный человек. Сегодня был он поставлен на караул, в башенке над воротами сидел. Пошептал Кудеяру Гришка на ухо, а тот аж в ладони хлопнул.

— Зови на пир!

Привел караульный кузнеца Егорушку. Обнял его Кудеяр, посадил рядом с собой, налил ему полный кубок меду, встал, и разбойники смолкли.

— Выпьем за друга нашего! Посылали мы прошлый раз к нему Холопа, с пустыми руками вернулся посланник наш. А вот он сам пожаловал, кузнец Егор, с подарочками.

— Погоди, Кудеяр, похваливать! Погляди сначала работу!

Толпой выкатились на мороз. Сбросил с саней Егорушка сено, под сеном рогожный куль. Вспороли рогожу, а в куле две дюжины сабель, две дюжины наконечников для пик, пяток боевых топоров, пяток рогатин, сотни две наконечников для стрел.

Взял Кудеяр саблю, провел по рукаву тулупчика — мех наружу.

— Хороша работа! Айда пировать, ребята! У нас, Егор, великий праздник — свободный человек родился.

— Погоди, у меня и для тебя подарочек есть.

— А ну, доканывай, кузнец!

Сбросил Егор кафтан с себя, а под кафтаном у него кольчуга, колечки с головастиков, что из икры только вылупились.

— Пали, Кудеяр, мне в грудь!

— Ну нет! — сказал атаман. — Такого друга угробить!

— Пали, Кудеяр! Ты в той рубахе под пули пойдешь, вот и проверь крепость ее. Выдюжит — никто тебе не страшен, не выдюжит — вот мастеру и награда.

Вытащил Кудеяр пистолет из-за пояса, отошел на десять шагов, нацелил. Замерли разбойники, а кузнец улыбается: не страшно ему. Только все же над бровями шишечки означились. Не стал его томить Кудеяр, пальнул, и кузнец упал.

Ахнул атаман, швырнул пистолет, подбежал к Егору, а тот лежит на снегу и смеется.

— Силен огненный бой! С ног сбило, а рубашечка-то ведь целехонька!

Поднял Кудеяр Егора, расцеловал. Говорил кузнецу Кудеяр:

— Помогаешь ты, Егор, не разбойникам, помогаешь делу большому и новому. Ты погляди, как дружны мои люди. Погляди, какие справные дома в моем стане. Бабы друг другу не завистницы: все у нас поровну. Пока негусто в хлевах, а летом поставим по две коровы на избу да по три лошади. Поросят, овец и птицу я велю держать в артельских хлевах. Это еда для всех.

Кузнец головой покачал недоверчиво.

— Помогать я тебе буду, Кудеяр, жизнью и счастьем обязан. А к тебе не поеду. Коли все на коней сядут, кто ж подкует коней твоих?

— Кто? Перебьем бояр да царских захапистых слуг — тогда и разберемся!

И опять покачал головой Егор.

3

Вечером привезли попа Михаила. Привез его Микита Шуйский чуть живехонького: перепил батюшка.

По невозможности растолкать и поставить служителя на ноги крестины отложили, да тут к атаману опять Гришка-страж пришел на ухо шептать. Кудеяр от новости на ноги вскочил.

— Жены, ведите мужей спать. Приготовьте им на утро похмелье и квасом перед сном напоите. Утром в поход.

— Кудеяр, ты хотел половину отряда со мной за хлебом послать, — напомнил Холоп.

— О себе потом будем думать!

Глава 2

1

За околицей степной деревушки, утирая мокрые лица, стояли бабы с детишками и горестно крестили обоз, уходящий в белые неведомые снега по немереной дороге.

Нагрянули стрельцы в деревню, забрали с каждого двора по мужику с конем и санями, а женам этих мужиков обещали, что недели через две кормильцы вернутся.

Много ли поспоришь со служилым человеком? Да и все по правилам делалось: русский мужик обязан был отбывать тягловую повинность.

Государево дело! То послов возить, то ратников, а то и хлеб в Малороссию. Чудно?

В Малороссии кормов поболе, чем в России, только на службе-то у царя простых людей не бывает, одни умники…

В 1630 году при Михаиле продала Россия Франции семьдесят четвертей пшеницы. И пошло. Понравился Европе русский хлеб. Европа, воевавшая без роздыху и оглядки, к тому времени вконец изголодалась. Шведы стали покупать хлеб, голландцы. Появились денежки в дырявой русской мошне. Да не залежались они там. Не та мошна.

Опять схлестнулись русские с поляками.