София Чайка - Подруги. Друзья. Тринадцать лет спустя

• Название: Подруги. Друзья. Тринадцать лет спустя
• Автор: София Чайка
• Жанр: Короткие любовные романы

Каждый год на протяжении тринадцати лет в один и тот же день встречаются три подруги — бывшие одноклассницы. Многое произошло с ними за это время, но последняя встреча станет знаменательной втройне. Каждая из них, наконец-то, обретет свое счастье.

---

Так правильнее.

Так лучше.

После этого она еще долго не могла заснуть, а теперь вынуждена бежать на работу без завтрака. Но неимоверный аромат так соблазнительно щекотал ее ноздри. Она понимала, что кроме Николая сварить кофе в доме некому, Варя из вредности выпалила прямо с порога:

— Неужели, ты научился готовить кофе, Вяземский? Удивил!

Эх, попробовать, что ли? Ну, хотя бы один глоточек.

Николай обернулся на звук ее голоса, и у Варвары перехватило дух.

Такой красивый! Такой взъерошенный! Домашний!

«Зачем ты бросил меня — нас, Николай? Разве нам было плохо вместе?»

— Доброе утро, Варюха. Садись, завтрак готов.

Завтрак?

Прежний Николай никогда не стоял у плиты, никогда не мыл посуду и, тем более, никогда не нарядился бы в передник с вишенками на кармашке, который сейчас красовался на его узких бедрах.

— А что у нас на завтрак, кроме кофе? — Варя так растерялась, что даже не заметила, как произнесла это невозможное словосочетание «у нас», а потом, помимо собственной воли присела на табурет у стола и заворожено наблюдала, как перед ней появляются тосты и клубничный джем. Она явно спит и видит сон! — Вяземский, кто тебя научил поджаривать тосты? Неужели, Соня?

До этого мгновения улыбавшийся Николай тут же помрачнел.

— Да, Соня имеет к этому непосредственное отношение, но я не хотел бы сейчас об этом говорить. Я многому научился за последние пять лет.

Коля начал снимать с себя передник, а Варвара засмотрелась на его ловкие, уверенные движения, сильные руки с золотистыми волосками на загорелой коже, на потертые, не до конца застегнутые джинсы и выпуклость, при виде которой у Варвары чуть не застрял в горле кусок тоста.

Она зарделась и тут же опустила глаза, отхлебнула из чашки и обожгла язык. Вот напасть! Зато она вспомнила о важном.

— Сережка! Я должна отвести его в детский сад!

Она уже почти соскочила со своего места, когда Вяземский накрыл ее руку своей большой ладонью.

— Я хотел бы сегодня провести день с сыном. Если ты, конечно, не против. Мы могли бы навестить моих друзей, сходить в парк на качели, зайти в кафе на мороженое. Мне необходимо узнать о нем побольше.

На языке у Вари уже вертелись язвительные реплики «А кто виноват?!» или «Почему не интересовался сыном раньше?», но она сдержалась, решив действовать в интересах ребенка.

— Я не против. — Варя нехотя, но решительно вытащила руку из уютного гнездышка и направилась в спальню одеваться. — Спасибо за завтрак.

Если бы в тот момент, когда Варя вошла в кухню, он не держал в руках горячий кофе, то он точно обнял бы ее.

Она была такая румяная и соблазнительная со сна, что он еле сдержался.

Николай мечтал сорвать с нее этот коротенький халатик, который почти не скрывал ее длинные ноги и восхитительную большую грудь, от вида которой у него всегда распирало в паху, чтобы иметь возможность целовать это прекрасное тело. Варвара стала еще красивее, чем раньше. Более спокойная, чувственная и женственная, она вызывала в нем настоящий голод, нестерпимое желание близости.

Каким же он был дураком, когда уехал от нее. За эти годы Вяземский почти забыл, что значит быть настоящим мужчиной, и сейчас чувствовал себя подростком, впервые увидевшим шикарную женщину.

И хотел он ее так же сильно.

Но Николай боялся спугнуть ее своим напором. Лучше пока сосредоточиться на сыне. Сообразительный и подвижный мальчуган явно нуждался в мужской компании. Николай провинился перед ним слишком сильно, когда поверил женским сплетням и много лет игнорировал собственную плоть и кровь.

Глава 11

Тина в сотый раз посмотрела на изящные золотые часики. Она уже решила, что купит себе более практичные часы с большим циферблатом.

Он не приходил. И это, возможно, бесплодное ожидание заставляло ее нервничать.

Каким будет его взгляд?

Что он скажет?

Да и придет ли вообще?

Она точно помешалась, если такое количество своего драгоценного времени уделяет размышлениям о мужчине.

Пусть красивом, сексуальном и страстном, но раздражающе деспотичном.

Или волнующе деспотичном?

Тина не знала, как сама отреагирует на его появление, но чувствовала, что длительное отсутствие мужчины очень скоро положит конец ее терпению и заставит действовать.

Она боялась совершить что-то сумасбродное. Например, разыскать его самой и пригласить на свидание. Интимное свидание.

А Тина прежде ничего подобного не делала. Она никогда настолько не забывалась во время этого приятного занятия, не отдавалась ему полностью, всегда оставаясь незаметно для партнера сдержанной, отстраненной, контролирующей себя и его.

Но не вчера.

С Зотовым у нее все получалось не так, как с другими — беседы, вернее пререкания, деловые встречи, больше похожие на свидания, секс — борьба и единение противоположностей, во время которого ни о каком контроле над ситуацией не могло быть и речи. И повторения которого Тина желала неимоверно.

Именно в тот момент, когда она, задумавшись, сняла очки, скрывающие темные круги под глазами, и поставила на стол босые ноги, откинувшись в кресле, в проеме двери ее кабинета появился Илья.

— Привет!

Его голос прозвучал непринужденно и даже весело.

А Тина встрепенулась и чуть не упала с кресла. В результате — ее ноги взметнулись вверх вместе с юбкой, а бумаги, над которыми Тина пыталась работать, рассыпались по полу.

Он опять сделал это — застал ее не в самом лучшем виде. Вернее — в ужасном виде. И в этом была виновата ее секретарша. Могла бы доложить, предупредить, громко поздороваться с Зотовым, в конце концов.

— Я ее уволю.

— Кого?

Зотов поднял глаза на Тину. Пока она барахталась между стулом и столом, пытаясь привести себя в приличный вид, мужчина ловко собирал на полу разбросанные листы.

Представшая перед ним картина оголенных ног Алевтины и ее бежевых, почти прозрачных трусиков, видимо заинтересовала его значительно больше, чем следы бессонной ночи под ее глазами.

Вот негодяй! Она гадает, как себя с ним вести, а ему, видимо, лишь одно в голове — ее подноготная — в прямом и переносном смысле этого слова.

Только представив, какое зрелише предстало перед Зотовым, Тина разволновалась. И тихонько выругалась. Видимо, Илья не ожидал услышать от нее таких слов и снова, на этот раз удивленно, посмотрел ей в лицо.

— Секретаршу.

— Что? — Ага! Он тоже растерял мысли при виде ее тру… ног.

— Уволю секретаршу. Она не выполняет свои обязанности. Если бы эта женщина предупредила меня о твоем приходе, я бы соответственно подготовилась и встретила тебя в приличном виде.

— А мне понравилось. Это было так… свежо и возбуждающе, то есть, побуждающе… на сотрудничество. — На языке Алевтины уже вертелись язвительные замечания, когда он добавил. — Деловое.

— Хорошо. Давай поговорим о деле.

Ну почему он так долго складывает эти чертовы бумаги? Она и так взбудоражена его соблазнительным видом, запахом, неоднозначными словами. Тина решительно отобрала у Ильи слегка примятые листки и указала на стул, стоявший через стол от нее, подальше от соблазна.

Он лишь усмехнулся и присел на край стола.

— Статья готова?

Он сказал это с таким видом, что если бы Тина сама не пригласила его к себе в постель, то есть домой, то подумала бы, что он делал с ней все эти сумасшедшие вещи пол ночи только для того, чтобы задать этот простой вопрос и получить отрицательный ответ.

— Конечно. Но ты опоздал, и я отдала ее в печать. Прочитаешь завтра утром за чашечкой кофе.

— Значит, я пришел зря? — Тина не знала, что сказать на эти слова после того, как она убила столько времени на ожидание. Не дождавшись ответа, Зотов продолжил. — Не в моих правилах бездействовать, поэтому…

Он приподнял ее с кресла, как куклу, и прижался к ее губам и груди, не оставляя свободного места между их телами и для полета фантазии. Но даже если бы в этот миг Тина оказалась способной фантазировать, она бы никогда не придумала чего-то, настолько же жаркого и волнующего, как этот обжигающий поцелуй.

— Я жалею, что не пришел раньше.

Эта фраза с трудом пробралась между ее спутанными мыслями.

Тина самозабвенно отвечала на каждое движение его неумолимых губ, как будто не могла поступить иначе. А Зотов в это время властно сжимал ее грудь, немного больно, но странно приятно. Так, как не делал никто до него, но именно так, как она хотела.

Тонкая летняя ткань почти не сдерживала мужского желания, и Тина ощутила, как к ее животу прижимается восставшая внушительная плоть, которую она вчера не успела рассмотреть, но очень хорошо почувствовала.

Горячая уверенная рука уже пробралась в то место, где совсем недавно блуждали его глаза, и отодвинула в сторону узкую кружевную полоску, проникая все глубже и совершая умопомрачительные движения. Нужно было как-то остановить его, и Алевтина даже на секунду увернулась от страстного поцелуя, чтобы произнести: