Ласло КОНТЛЕР - История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы

• Название: История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы
• Автор: Ласло КОНТЛЕР
• Издательство: Весь мир
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: ISBN 5-7777-0129-0

Книга известного венгерского историка Ласло Контлера охватывает тысячелетний период истории Венгрии. Живое и увлекательное повествование о важнейших событиях в политической, экономической и культурной жизни страны построено таким образом, чтобы читатель получил представление о национальной истории Венгрии как едином процессе, несмотря на присущие ему противоречия и разрывы. Книга носит концептуальный характер, отличается глубиной оценок и отсутствием стереотипов и упрощений, показывает истинную роль Венгрии в европейской истории.

Издание хорошо иллюстрировано[1], снабжено именным и географическим указателями.

---

В то время, когда в 1526 г. заседало государственное собрание, армия Сулеймана, значительно большая, чем в 1521 г., уже находилась на марше. Это была кампания, которая положила начало постепенному процессу расчленения средневекового Венгерского королевства. Вплоть до июня в Венгрии не проводилось никакой серьезной подготовки к отражению наступления, пока все же не началась мобилизация, и тогда даже церковная утварь и предметы богослужения из драгоценных металлов были экспроприированы для монетного двора. Армия, давшая, наконец, бой туркам 29 августа 1526 г. у города Мохач, состояла из войск южных гарнизонов под ко- ролевскими знаменами и соединений под знаменами баронов Южной Венгрии. Общая численность этих войск не превышала 25 тыс. солдат, т. е. противостоявшая им турецкая армия имела почти трехкратный численный перевес. Наемники из Богемии, войска из Хорватии и армия воеводы Запольяи не сумели подойти вовремя. Битва была короткой и кровавой. Поначалу казалось, что атака венгерской легкой кавалерии оттеснила турок, но она захлебнулась и была отбита. Исход сражения стал предрешенным. В течение двух часов венгерской армии и ее командованию был нанесен смертельный удар: как минимум 10 тыс. пехотинцев, практически вся кавалерия и 35 прелатов и баронов пали на поле боя. Пытаясь спастись бегством, король в очень тяжелой броне упал с лошади в Дунай и утонул. Сулейман получил возможность свободного прохода маршем до Буды. Как и после битвы при Мохи (1241), казалось, Венгерское королевство находится на грани исчезновения. /172/-/173/

IV. В кольце империй (1526–1711)

В XV в. Венгрия считалась достаточно влиятельным и могущественным королевством Европы. Ее столица была достойной резиденцией одного из самых великих императоров «Священной Римской империи» в первой половине столетия и родоначальника плеяды блестящих ренессансных государей Европы к северу от Альп во второй. Сетования Яна Паннония в 1460-х гг. по поводу варварства страны, хотя и не лишенные, в целом, определенных оснований, должны все-таки рассматриваться в русле литературных традиций. Напротив, когда в 1620 г. Мартон Сепши Чомбор в своих путевых записках, многозначительно названных «Europica varietas» выразил беспокойство по поводу все расширявшейся пропасти между образом жизни на Западе и на его родине, это была горестная, но объективная оценка ситуации. И хотя эта оценка разделялась далеко не всеми его современниками, именно с этого времени подобное ощущение отсталости определило мировоззрение венгерских мыслителей на многие века. И действительно, к концу XVII в. Венгрия была опустошена, разграблена и отброшена с основного пути европейского развития. Анализ сложившейся ситуации, энергичное сопротивление полному порабощению страны иностранными державами и стремление выжить во что бы то ни стало не дали Венгрии оказаться на обочине европейской культуры и системы ценностей, хотя очень трудно было предсказать, насколько ее накопленный таким образом и по преимуществу нравственно-интеллектуальный опыт может пригодиться в условиях все ускоряющегося прогресса в последующий исторический период.

Само собой разумеется, что выяснение причин упадка страны стало наиболее часто обсуждавшейся полемической темой в венгерской исто- /174/ риографии. Мнения историков разошлись: одни склонны были во всем винить олигархический режим, установленный при Ягеллонах, другие видели причину в подавлении крестьянства и отчуждении его от национально-оборонительных акций после событий 1514 г., третьи – в отдаленности Венгрии от мировых торговых путей, проходивших через Атлантический океан, а иные – в османском иге или же в габсбургской «колонизации». Выше я уже подчеркивал структурные слабости, связанные с относительно ранним развитием страны, следствием которых явилась незащищенность в условиях воздействия этих новых факторов. Косность социального устройства венгерского общества, несомненно, была усилена разгромом восстания Дожи и распадом страны, особенно если учесть то обстоятельство, что самые плодородные земли Венгрии оказались захваченными Османской империей – политической силой, принадлежавшей, по европейским меркам, к совершенно чуждой цивилизации. Однако тогда же Польша, не знавшая серьезных крестьянских войн и счастливо избежавшая османского ига, стала классическим примером исторического рецидива – «вторичного закрепощения», – равно как и «дворянской демократии», при которой корпоративно-групповые интересы настолько обескровили организм государства, что это привело к полнейшему его краху в конце XVIII в.

Травма, вызванная распадом средневекового Венгерского королевства и тем фактом, что его территория более, чем на полтора века превратилась в театр военных действий для двух великих экспансионистских держав – Османской и Габсбургской империй, стала в определенном смысле «последней каплей», если сравнивать венгерскую историю с польской. Трагизм культурного и интеллектуального упадка страны и решимость людей противостоять неизбежному создавали тот фон, на котором происходили перипетии борьбы Реформации с Контрреформацией. И это только усиливало смятение умов, вызванное тем, что до страны с ужасающим демографическим балансом и развалившейся экономикой все же докатываются волны западноевропейского процветания. Сельскохозяйственный бум, продолжавший стимулировать в течение всего XVI в. венгерскую хозяйственную деятельность не привел, однако, к структурным изменениям в производственных отношениях, не стимулировал процесс капитализации аграрного производства и возникновения связанных с ним отраслей промышленности. Что касается известного мнения о том, что причиной всего этого было владычество Габсбургов, то следует иметь в виду одно обстоятельство, а именно: все названные негативные тенденции уже существовали в венгерском обществе в самом начале /175/ XVII в., когда оно консолидировало свои ряды vis-à-vis с венским двором задолго до того, как в этом же веке стало сказываться тормозящее воздействие габсбургского абсолютизма. Не подлежит сомнению, что благоприятной социально-экономической ситуации не способствовала частичная утрата независимой государственности при сохранении ее лишь в Трансильванском княжестве, т. е. в той части средневекового Венгерского королевства, где западноевропейские структуры и влияния были менее всего выражены и которая во внешней политике была вынуждена постоянно балансировать между своими соседями – двумя великими державами. При этом не надо забывать, что к началу XVI в. Венгрия уже не могла долее сдерживать турецкую экспансию. Это с неизбежностью должно было привести к тому, что остатки ее территории станут буферной зоной против Османской империи – зоной, зависевшей от Габсбургов, которые после гибели короля Лайоша II на поле битвы при Мохаче получили и венгерскую корону, и шанс исполнить свою главную историческую миссию – защитить Европу, сначала сдержав, а затем, уже в конце XVII в., разбив наголову и изгнав из пределов Центральной Европы самого агрессивного за всю историю Запада завоевателя, пришедшего с Востока.

Христианский бастион, или Венгрия, разделенная на три части

Через 12 дней после битвы при Мохаче и почти 36 лет со дня смерти Матьяша торжествующий султан и его армия маршем вошли в Буду. Овдовевшая королева Мария вместе с двором бежала в Пожонь. Султан со своей свитой тоже вскоре покинул Буду, предав ее огню и опустошая все, что попадалось по дороге домой. В середине октября он вернулся на Балканы с такой огромной добычей, что даже в 1528 г. рабы и драгоценные металлы на рынке в Сараево стоили еще очень дешево. Венгрия явным образом на какое-то время оказалась предоставленной самой себе. Поспешность турецкого отхода была вызвана тем, что в укреплениях, остававшихся еще в тылах и на флангах, содержались гарнизоны, представлявшие определенную угрозу войскам Османской империи.

На самом же деле политическая ситуация для турок была более, чем благоприятной. Лайош II не оставил наследника, и два противоборствовавших претендента заявили свои права на венгерский трон. /176/ Один из них подтверждал свои права решением государственного собрания от 1505 г. о необходимости выбирать «национального короля», другой – брачным договором 1506 г., соединившим династии Ягеллонов и Габсбургов. На государственном собрании, созванном в Секешфехерваре 11 ноября 1526 г., подавляющим большинством голосов венгерского дворянства королем был избран Янош Запольяи (коронованный как Иоанн I). Запольяи надеялся быстро связать руки Габсбургам, имевшим среди магнатов немногочисленную группу своих сторонников, объединенных вокруг королевы Марии, которая отвергла его брачное предложение и, следуя чешскому примеру, решила признать законным королем Фердинанда I, эрцгерцога Австрии, который и был 17 декабря того же года избран прогабсбургской группировкой. Для Габсбургов, во времена Лайоша II регулярно вмешивавшихся во внутренние дела Венгрии, унаследовать венгерский трон и заполучить западные и северные провинции страны стало делом жизни и смерти, даже при том, что тогда еще они не могли помышлять о подавлении турок. Когда вооруженные силы Габсбургов, занятые в итальянских войнах императора Карла V, после разграбления в 1527 г. Рима оказались освобождены от участия в последующих операциях, прекрасно обученные немецкие наемники начали вытеснять войска Запольяи из всех центральных районов Венгрии. Признав реальное соотношение сил не в пользу Запольяи, многие из прежних его сторонников переметнулись к Фердинанду, поддержав его кандидатуру на заседании государственного собрания, состоявшемся в ноябре 1527 г. в Секешфехерваре, в то время как король Иоанн сначала был загнан в Трансильванию, а затем стал искать убежища в Польше.