Ласло КОНТЛЕР - История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы

• Название: История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы
• Автор: Ласло КОНТЛЕР
• Издательство: Весь мир
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: ISBN 5-7777-0129-0

Книга известного венгерского историка Ласло Контлера охватывает тысячелетний период истории Венгрии. Живое и увлекательное повествование о важнейших событиях в политической, экономической и культурной жизни страны построено таким образом, чтобы читатель получил представление о национальной истории Венгрии как едином процессе, несмотря на присущие ему противоречия и разрывы. Книга носит концептуальный характер, отличается глубиной оценок и отсутствием стереотипов и упрощений, показывает истинную роль Венгрии в европейской истории.

Издание хорошо иллюстрировано[1], снабжено именным и географическим указателями.

---

Многие из перечисленных явлений тогда же в той или иной форме возникли и в Венгрии. Однако фундаментальное различие заключается в том, что в Венгрии они проявлялись иначе, чем в Западной Европе. На Западе они формировались в последовательном органическом процессе развития, протекавшем в течение нескольких столетий. В Венгрии эти структуры и явления по большей части оказывались результатом процесса организованного подражания. Венгрия всегда ощущала давление своих более развитых западных соседей, равно как и необходимость постоянно сопротивляться этому давлению путем заимствования хотя бы части того, что определяло их могущество. Так, сами основы государственности (новые формы имущественных отношений и христианские ценности) не вызревали сами в сообществе полукочевых племен, а были навязаны им законами и политическими решениями таких сильных властителей, как Иштван I, Ласло I и Кальман. Поэтому нет ничего удивительного в том, что многие их завоевания оказались непрочными, были рудиментарными и неполными в сравнении с западными аналогами. Возьмем, например, основные характеристики и эволюцию политического строя в странах Запада: там систему вассальной зависимости, определявшую этот строй в начале IX в., к XIII в. сменил сословно-имущественный принцип его политической организации. Политический строй Венгерского королевства в XI–XIII вв. определялся специфическим «коктейлем» разнородных, разновременных принципов, что характерно для обществ, которые, стремясь догнать развитые страны и, в определенной мере, /84/ подражая им, пытаются развиваться ускоренным темпом, проскакивая через какие-то этапы. Наконец, не следует забывать, что т. н. «западный выбор», который повлиял на церковную организацию Венгрии, созданную по римскому образцу, а также на государственные институты, заимствованные у империи эпохи Карла Великого, не исключал иных влияний. Весьма глубоким было воздействие на Венгрию Византии, что обусловливалось их географической близостью и интенсивностью отношений. Кроме того, и после создания государственных органов и института церкви войско венгерских королей, в основном состоявшее из отрядов иобагионов, еще долго больше напоминало протофеодальную дружину восточных славян, чем собственно королевскую свиту из вассальных баронов. Аналогичным образом в венгерских монастырях важную роль вплоть до конца XII в. играли греческие (византийские) монахи. Только с 1200 г., когда Византия переживала глубокий упадок в результате завоеваний крестоносцев в 1204 г., а Русь стали терзать монгольские орды, западное влияние на Венгрию обретает систематический, определяющий характер: в стране появляются свои аристократы, в общественном сознании складывается такое понятие, как communitas regni,[4] из слуг и бедноты формируется сословие крестьянства, растут свободные города.

В венгерском обществе XI–XII вв. основное различие в социальном положении людей определялось не противопоставлением титулованной знати зависимому от нее крестьянству, а фактическим состоянием конкретного человека: был ли он свободным (liber) или же «в услужении» (servus). Причем ни одно из этих состояний, равно как и промежуточная аморфная группа людей «полусвободных», не имели четко сформулированного легального статуса, который бы мог передаваться по наследству. Господствующий класс, без сомнения, был представлен высшей аристократией (maiores) – ближайшим окружением короля, членами его совета или «сената», набиравшегося из людей разных званий по принципам, не поддающимся никакому обобщению. Среди них встречались потомки покорившихся племенных вождей времен царствования Иштвана I, а также наследники иностранных придворных, прибывших сюда со свитами королей: баварцев при Иштване, поляков при Беле, швабов при Ласло, норманнов из Сицилии при Кальмане. Оказавшись при венгерском дворе, они вошли в престижную, но пока не обладавшую наследственными правами касту. Ниже их на социальной лестнице стояла столь же разнородная и /85/ весьма многочисленная группа свободных общинников: воины-иобагионы при дворе короля и в гарнизонах его замков, принадлежавшие свите светских и церковных владык, а также их гражданские служащие. Будучи свободными в социально-экономическом смысле, т. е. освобожденными от налогов и повинностей, они, тем не менее, имели ограничения в свободе передвижения, поскольку были связаны должностными обязанностями с персоной или же с имуществом господина. Крестьяне-землепашцы стали крепостными, однако их обязанности и повинности существенно различались в зависимости от местности проживания и общественного положения их господ (церковная земля, имения светских феодалов, королевские владения).

Рост городских коммун, наделенных правами самоуправления, в Венгрии начался в основном со второй половины XIII в. До 1150 г. было всего несколько городов-коммун, населенных французами и валлонами. Затем здесь появились фламандские и немецкие («саксонские») поселенцы, или госпиты (hospes), осевшие в таких центрах, как Секешфехервар или Эстергом. Они также строили собственные поселки, наделяемые привилегиями и становящиеся, таким образом, «вольными городами» (libera villae), что и положило начало венгерской урбанизации по западному образцу. По всей видимости, одновременно с немецкой иммиграцией в северный регион Сепеш (Спиш) и Трансильванию начали проникать румыны из сопредельных южных земель, где, по византийским источникам, они впервые были замечены в X в. Теория о дакском происхождении румын, утверждающая, что именно они являются исконным населением Трансильвании как потомки даков, испытавших не только культурную, но и языковую латинизацию, представляется весьма спорной по двум причинам. Во-первых, в отличие от славян даки не оставили ни малейшего следа в древней топонимике данной местности. Во-вторых, даки были православными христианами, однако ни письменные источники, ни археологические исследования не дают оснований полагать, что здесь вплоть до XIII в. могло существовать сколь-либо многочисленное православное население. Румыны в основном были пастухами и хорошими воинами. Венгерские правители нанимали их на службу для охраны своих границ, что лишь обогатило этнокультурную палитру населения королевства.

Венгерское общество при всей его аморфности и этнической пестроте, если можно доверять свидетельствам иноземных авторов того времени, жило в относительном достатке. Это утверждали фрейзингенский епископ Оттон и мусульманский путешественник из Гра- /86/ нады Абу Хамид, посетившие Венгрию около 1150 г., а также арабский путешественник Идриси, придворный географ короля Сицилии Рожера II, автор известной книги по исторической географии Европы и Африки, составленной по отчетам очевидцев, скорее всего итальянских купцов. Независимо от своего отношения к королевству и его подданным все они отмечают, что Венгрия была процветающей страной: дешевое зерно, богатые золотые рудники, многолюдные ярмарки, обеспеченные жители. Хотя в общем картина представляется приукрашенной, она хоть в чем-то должна была соотноситься с реальностью. Великое преимущество Венгрии уже тогда состояло в том, что она почти не знала голода, ставшего хроническим бедствием для стран Западной Европы. Помимо относительной малочисленности населения и достаточности природных ресурсов, в венгерском сельском хозяйстве значительно больше внимания уделялось скотоводству и рыболовству, меньше зависящих от капризов погоды, чем растениеводство.

В целом, специфика социальной структуры в Венгрии XI–XII вв. определялась отказом от наследственного различия между свободными и несвободными гражданами и переходом к новому принципу оценки положения человека – по месту, которое он занимает в формирующейся манориальной системе, – не предполагающему наследственного закрепления отношений, сложившихся внутри новой иерархии. Это придавало венгерской государственности переходный характер, что усугублялось наличием в стране фиксированных границ и разнородностью норм ее политической жизни, органов управления и культурных процессов. Поскольку большая часть земельных владений оставалась в руках короля, его власть в Венгрии XII в. была подавляющей. Согласно сведениям (увы, вызывающим сомнения), содержащимся в одной парижской рукописи, датируемой примерно 1185 г., доходы венгерского короля (монополия на добычу золота и серебра, чеканку монет, соль, таможенные сборы, налоги на торговлю и речные перевозки, а также местные налоги) не уступали, по крайней мере, доходам французского и английского властителей. Разумеется, наследственная основа экономической власти венгерского короля была иной, чем у западноевропейских монархов того времени, и потому простое сопоставление сумм сборов некорректно. Тем не менее, оно дает некоторое представление об эффективности венгерского администрирования, при котором комитат, обеспечивавший собираемость налогов и поддержку боеспособности королевства, стал основной единицей территориального деления. Только комитаты /87/ могли выставить войска численностью до 30 тыс. человек. Абу Хамид писал, что воинам короля Венгрии «несть числа». Основные решения по-прежнему принимались королем после обсуждения вопросов на весьма многочисленном Королевском совете, состоявшем из прелатов, придворных сановников и комитатских ишпанов. Он едва ли мог собираться в полном составе, поскольку король постоянно переезжал из одной своей резиденции в другую.