Владимир Владимирович - Ноябрьский дождь

• Название: Ноябрьский дождь
• Автор: Владимир Владимирович
• Жанр: Боевая фантастика

Социопат — термин, который используется для обозначения лиц, страдающих диссоциальным расстройством личности. Согласно определению Эрика Берна, социопаты бывают двух типов:

Первый тип, латентный или пассивный социопат, большую часть времени ведет себя вполне прилично, принимая руководство какого-нибудь внешнего авторитета, например религии или закона, или привязываясь временами к какой-нибудь более сильной личности, рассматриваемой как идеал (речь идет здесь не о тех, кто пользуется религией или законом для направления совести, а о тех, кто пользуется такими доктринами вместо совести). Эти люди руководствуются не обычными соображениями приличия и человечности, а всего лишь повинуются принятому ими истолкованию того, что написано в «книге».

Второй тип — активный социопат. Он лишен как внутренних, так и внешних задержек, если и может на некоторое время усмирить себя и надеть маску добропорядочности, особенно в присутствии лиц, ожидающих от него приличного и ответственного поведения. Но как только такие социопаты оказываются вне досягаемости взрослых или авторитетных личностей, требующих хорошего поведения, они тотчас перестают себя сдерживать.

К характерным видам девиантного поведения при социопатии могут относиться:

прямо криминальные — сексуальные нападения на людей, убийства из хулиганских побуждений или мошенничества;

формально не наказуемые, но порицаемые обществом — неадекватное поведение водителей на дороге, целенаправленное уклонение от исполнения обязанностей на работе, мелкие пакости окружающим. «Некриминальные» социопаты тем не менее не заботятся об опасности или добавочном труде, которые выпадут из-за этого на долю других, и равнодушны к возможным потерям.

Погружайтесь в этот мрачный мир ужаса и насилия в продолжении романа Владимира Владимировича "Социо-пат"

---

   Сэм тоже ощутил прикосновение живых мертвецов. Ему в ногу вцепился второй из расплющенных охранников, волокущий по смятому ковру содержимое собственного живота. Сбоку уже поднимался предводитель стражей, сунувший руку за пазуху. Оружие в Меркури носить разрешалось исключительно представителям государственных служб, которым оно было положено. Но, в нарушение всех норм, охрана Греты имела при себе пистолеты. Двадцатизарядный "Марк I" нацелился в лицо белоснежному толстяку. Тот, не выказывая ни малейших признаков волнения, потянулся к карману брюк.

   Хлопок "Марка" был сух и почти неслышим. Раздавшийся в ответ треск классической "Беретты", снятой еще в театральном центре с трупа террориста, казался на его фоне оглушительным. Девятимиллиметровая пуля, подгоняемая реакцией горения пороховых газов, разминулась с разогнанной электромагнетизмом сестрой. Но, если пуля охранника не достигла цели, просвистев у самой щеки толстяка, снаряд Сэма угодил прямехонько в пистолет противника, разнося ствол и калеча пальцы.

   Выронив разрушенное оружие, охранник не растерялся и бросился вперед. Его функцией была защита хозяйки, с пистолетом или без него. Ватанабэ снова выстрелил, потом еще и еще. Получив почти очередь в грудь, противник упал. Не дожидаясь, пока он станет, толстяк перевел прицел на второго из оставшихся целыми стражей и, получив пулю из такого же "Марка" в живот, продырявил трикстеру оба плеча. Еще пару выстрелов Сэм потратил на обезображенного зомби, пытавшегося сломать ему ногу.

   В иное время Грете, возможно, было бы интересно посмотреть на танцы мальчиков-огнеедов, которые разворачивались в ночном вестибюле. Но сейчас было явно не до того. Появление здесь толстого типа могло означать только одно - Инквизиция таки вышла на нее. Это же тот самый, Сэм Ватанабэ. Это он сорвал разведку Анны в Токио. Дух соперничества предпочел заткнуться, когда Грета, не думая о сравнении с соперницей, бросилась прочь. Старший охранник заранее предупредил ее, что в случае неприятностей уходить нужно через кухню. Вход в служебные помещения находился по другую сторону парадной лестницы, как раз там, куда швырнуло ее столкновение с машиной. Полы плаща напомнили крылья, когда белокурая женщина побежала.

   - Канзаки! - Мегуми услышала властный отрывистый окрик Сэма. Тот быстро указал ей на спасавшуюся бегством. - Подстрели ее!

   Девушка, успевшая уже выбраться из салона и пройти мимо разлагающегося трупа трикстера, и сама заметила беглянку. Вскинув револьвер, она попыталась прицелиться Грете в спину. Но та, словно чуя вражеский взгляд, запетляла зигзагами. Боясь потратить ценный патрон, Мегуми закусила губу. Спустя секунду, блондинка с размаху врезалась в служебную дверь и скрылась.

   Канзаки отчетливо ощутила, как в голову ударяет кровь. Адреналин, творимый по приказу мозга, будоражил тело. Да и не очень-то хотелось, чтобы Ватанабэ остался недоволен. А может, просто напал кровавый угар.

   - Я за ней! - крикнула Мегуми, огибая капот и устремляясь следом за Гретой.

   - Ой... - посмотрел ей в спину Сэм. - Как знаешь.

   Мужчина пожал плечами и обернулся. Предводитель стражей уже поднялся, демонстрируя окровавленный костюм. Его помощник целился в удалявшуюся Мегуми.

   - Хамло.

   Три пули ударили в руку, на редкость удачно разрушив еще один пистолет и дробя локтевой сустав. Одна все-таки ушла в молоко.

   Снизу пытался дотянуться до паха изломанный полутруп. Справа и сзади заходили лишенные огнестрельного оружия противники. Было весело.

   - Должен предупредить, - Ватанабэ ловким жестом поправил сползшие черные очки и молниеносно выставил перед собой сжатый кулак. - Я надираю задницы во имя Господа!

Глава 4: Смертельное очарование

   Дверной замок кухни был варварски выломан одним мощным пинком и болтался рядом с ручкой на той их половине, что Мегуми толкнула, когда заходила. Коротко и напряженно дыша, девушка замедлила бег, приведший ее сюда, и всмотрелась в помещение. Несмотря на позднее время, на кухне горел свет, и что-то шипело. От входа со стороны вестибюля шел узкий неосвещенный коридор, заканчивавшийся где-то под лампами. Виднелся выложенный кафелем пол. У самого конца коридорчика-кишки раздался тихий звон. Канзаки увидела выкатившуюся железную крышку от кастрюли. Похоже, повар ошалел от неожиданного визита. Жив ли он?

   Мегуми шагнула в коридор. Тело и мозг начинали понемногу работать вместе, и к подогреваемому адреналином азарту погони уже примешивался некоторый страх. Здоровый, не мешающий делу страх. Его испытывал бы всякий, намереваясь вступить в противостояние с существом, способным выжить, будучи раздавленным автомобилем. Пальцы сжимали рукоять револьвера почти судорожно, но слегка опущенный вниз ствол не дрожал. Впереди не раздавалось ни звука, только шкворчало на плите неведомое блюдо, которому не суждено было стать очередным завтраком или, может быть, поздним ужином для кого-то из постояльцев. Желтовато-белый свет заливал плитку на полу, навевавшую мысль о больнице, отражался в том же самом кафеле на стенах. Слушая собственные шаги, Канзаки ощущала нарастающее тепло и душную испарину царства еды и посуды.

   Гостиничная кухня оказалась достаточно просторной, чтобы не приходилось показывать чудеса акробатики, курсируя меж рядами ящиков, столов, тумб, плит и моек. У правой стены, рядом с коридорчиком, стояли серебристые передвижные столики, прямо напротив вошедшей девушки раскинулся разделочный стол. По левую сторону пыхтели плиты. Точнее, пыхтела только одна из них, та, на которой кипел в кастрюле очевидный суп. Поднимавшийся пар, не сдерживаемый крышкой, которую Мегуми походя толкнула, самоотверженно бился о дно навесного ящика. Ни следа беглянки.

   Она шагнула вперед. Напряженная безмятежность кухни Канзаки почти пугала. Очень хотелось, чтобы женщина-трикстер уже успела убежать куда-то еще, подальше. Чтобы не нужно было сталкиваться с ней вот здесь, сейчас, в тот самый момент, когда разум подло принялся пугаться. Хорошо зная себя, Мегуми с гарантией готова была сказать, что минутой раньше была гораздо смелее. А минутой позже будет намного увереннее. Но именно сейчас в голове девушки происходил короткий и жизненно важный процесс слома инстинктивной боязни.

   Во рту пересохло. Оглядев широкую площадку перед выходом, Канзаки шагнула к ряду столов, что расположились возле плит. От одного угла помещения до другого, увенчанного огромным холодильником и дверью в неизвестность, столы и печи составляли крошечный узкий проход. В него-то девушка и заглянула. Нет, никто не прятался, скорчившись, в столь ненадежном укрытии. Но... Но что-то шелохнулось ближе к дальнему углу. Сглатывая, Мегуми шагнула мимо плит. Бешено шипевший суп осел каплями воды на ее куртке, когда Канзаки прошла мимо. Задетая рукавом стойка с кухонными ножами на одном из столов едва слышно тренькнула. А невнятное шевеление опять раздалось - со стороны холодильника.

   Внутренности неприятно стягивались в тугой узел. Мегуми медленно и неслышно протянула руку к дверце. Белый квадрат холодильника, мощного, широкого, занимавшего едва ли не четверть комнаты, глядел из-под потолка безглазой мордой и смотрелся на редкость угрюмо. Выдохнув, она схватилась за ручку.

   - Не убивайте! - резанул по ушам заячий визг в ту же самую секунду, когда девушка узрела перед собой скорчившегося на нижней полке человека в белом одеянии. Мужчина средних лет закрывал голову руками, сгибаясь в позе эмбриона и задевая головой пучок лука. Палец на спусковом крючке страшно заныл. Все еще боровшаяся с внутренним страхом Канзаки едва не выпустила пулю.

   - Не буду, - поражаясь тому, как ровно звучит голос, сказала Мегуми. - Ты кто?

   - Повар! - пискляво, то ли от страха, то ли от природы, ответствовал принявшийся мелко дрожать любитель прохлады и лука. - Я здесь спрятался, когда услышал грохот и выстрелы.

   - Ага, - она снова окинула бедолагу взглядом. - Здесь был кто?

   - Вроде да, - пискнул повар. - Я слышал.

   - Ясно. Там что? - Мегуми кивнула в сторону двери, что сейчас оказалась по ее правое плечо.

   - Там наша "холодная", - почти заикаясь, пояснил мужчина. - Мы в ней держим мя...

   Он еще говорил, шевелил бледными губами и смотрел снизу-вверх, а Канзаки уже поняла, что пленник холодильника что-то увидел. Краем глаза, не успев понять, не успев толком испугаться. Мегуми обостренным восприятием уловила даже не тень в его взгляде, а лишь мимолетное ее подобие. Интуиция и хорошая наследственность, определившая скорость реакции и послушность тренированного тела, спасли девушке жизнь. Резко дернувшись влево, она уловила на границе зрения серую фигуру в плаще. Мгновенье спустя чудовищной силы толчок опрокинул Канзаки боком на ближайший стол. Загремела снесенная плечом стойка с ножами. А сверху, под вопли несчастного повара, уже наваливалась Грета. Белокурые волосы взметнулись, когда женщина-трикстер молниеносным движением схватила японку за руку, державшую пистолет. Запястье как будто сдавили стальные тиски. Мегуми казалось, что еще миг - и кость треснет, отрываясь от тела.