Юрий Скуратов - Кремлевские подряды «Мабетекса». Последнее расследование Генерального прокурора России

• Название: Кремлевские подряды «Мабетекса». Последнее расследование Генерального прокурора России
• Автор: Юрий Скуратов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-94268-036-7

Эта книга — честный и предельно откровенный рассказ известного российского юриста Юрия Скуратова о событиях, происходивших в стране и ее властных структурах на рубеже тысячелетий, о его работе на посту Генерального прокурора в то время, когда борьба за власть достигла своего апогея. Читатель узнает, куда исчез многомиллиардный кредит МВФ, в чем суть «Рашенгейта», как был ограблен «Аэрофлот» и о многом другом. В основе книги — конкретные факты, подлинные документы и собственные выводы автора.

---

Другое, что я сделал, — написал письмо Волошину, который возглавил комиссию по проверке моей нравственности, где попросил проверить полученные мной из газеты материалы. К чести Волошина, он вскоре прислал в Комиссию по борьбе с коррупцией Совета Федерации справку, где говорилось, что опубликованная в «Новой газете» информация не подтвердилась. Единственное «нарушение», которое было обнаружено, — что при обмене старой квартиры на новую я получил доход и с этого дохода не уплатил налоги. В приписке было сказано, что факты проверялись Главным контрольным и правовым управлением администрации Президента.

Это была чистая правда — не уплатил… Только Волошин, судя по всему, не знал, что сразу после переезда я обратился в налоговую инспекцию, где попросил внести ясность: должен ли я при заполнении декларации платить налог с разницы в стоимости квартир или нет? Мне был дан официальный ответ, что действующим на тот день законодательством такой налог не предусмотрен. Занимался по моей просьбе этим вопросом мой помощник по особым поручениям Игорь Белоусов, на допросе все подтвердивший. Придраться было не к чему.

Что касается присланных из газеты платежек, то следствие позднее выяснило, что в большинстве своем они оказались фальшивыми. Но никто так до сих пор и не разобрался, кем же они были подделаны, по чьему указанию, кто приказал разослать их в десятки газет и журналов? То, что к этому причастен «адвокат» Кузнецов, — очевидно. Но кто был кукловодом?

Вопрос, кто был заказчиком этой акции, интересовал меня очень сильно. Ведь откуда-то эти документы появились: Бородин или еще кто, но кто-то их Кузнецову вручил, кто-то же эту провокацию разработал? Напомню, эти же документы лежали и в папке у Ельцина, когда мы с ним встречались в ЦКБ 18 марта (эту встречу, как помнит читатель, я описывал в самом начале книги). Их же мне позднее показывал Путин.

При внимательном ознакомлении с присланными из газеты бумагами стали понятны и ответы на вопросы: «Кто пустил в оборот все эти документы?» и «Почему это было сделано?». По чьему-то недосмотру среди разосланных Кузнецовым бумаг находился и ответ швейцарского следователя Жака Дюкри на запрос швейцарского адвоката Бородина. Сотрудник швейцарской прокуратуры докладывал, что никакого дела в отношении «Мабетекса» в Швейцарии не возбуждалось. Но позвольте! Какое отношение имеет дело «Мабетекса» к упоминавшимся в документах квартирам, мебели и особнякам? Да никакого! Кроме одного: именно из-за «Мабетекса» вся эта каша и была заварена. А главное заинтересованное лицо в развале этого дела — «семья».

Что же касается ответа Жака Дюкри, то написал он истинную правду: никакого дела на то время Швейцария по «Мабетексу» не возбуждала. Это сделали мы — российская Генеральная прокуратура, и на основании именно нашего запроса швейцарские коллеги и производили у себя в Женеве и Лозанне столь взволновавшие Кремль обыски.

Насчет мебели истина до конца так и не выяснилась. Основу документов Кузнецова (кстати, нынешнего беглеца от правосудия, находящегося в США) составляли платежки. Наряду с «правильными» платежками о «доводке» квартиры до приемлемой кондиции, абсолютно законной, там были платежки с такими же реквизитами, но, как мне сказали неофициально, — липовые. Так вот, я до конца не уверен, а липовые ли они? То, что я мебель покупал за свои деньги, — это точно. И то, что коттеджа на Рублевке за счет Управления делами не приобретал, — это факт. Но я не исключаю, что деньги, которые мне приписывают, действительно были. Только их не потратили на то, на что они были якобы выделены, а прикарманили. То есть на бумаге все это существовало и было выписано на меня, но на самом деле кем-то украдено, присвоено. До конца этот нюанс так и не был расследован…

Размышления о пленке. Бордюжа

Немалую роль в начавшейся против меня борьбе сыграли Хапсироков и Бордюжа. Особых иллюзий по поводу человеческих качеств первого из них я не питал, но вот участие во всем этом Бордюжи меня очень огорчило. Этот человек мне поначалу откровенно импонировал. То, что он пошел на откровенную провокацию, стало для меня неприятной неожиданностью.

Бордюжа очень долго «вилял» на допросах. В первый раз он выдвинул вообще абсурдную версию, что пленку он нашел у себя на столе. Представьте себе: в Кремле кто-то что-то подбрасывает. Представили? Вот и я тоже никак не могу этого представить.

Но даже если и предположить, что такое все же случилось, в первую очередь Бордюжа должен был подумать о правовой стороне дела. А правовая сторона вопроса состояла в том, откуда взялась эта пленка? Насколько она достоверна и какие цели ставят перед собой люди, которые эту пленку тебе «подбросили»? Насколько все законно?

Он должен был посмотреть в Конституцию России. Даже если исходить из того, что эта пленка меня касается (или не касается), идет ли речь о Скуратове или о другом человеке, в любом случае эту пленку пытались идентифицировать со мной. Говоря юридическим языком, в любом случае речь шла о «разглашении мнимых или подлинных обстоятельств» моей личной жизни. Когда говорят, что вот, дескать, Скуратов все на личную жизнь напирает… А коли так, не значит ли это, что я признаю правдивость заснятого на этой пленке? Да ни в коем случае! Я не признавал и не признаю, что увиденное миллионами телезрителей на ночных экранах своих телевизоров — эпизод из моей жизни. Нет и еще раз нет!

Обстоятельства личной жизни — те, что на пленке, или любые другие — могут быть подлинными, но они также могут быть и мнимыми. Это означает, что, несмотря на то что на пленке заснят другой человек, ее содержимое идентифицируется именно со мной и ни с кем другим! Поэтому Бордюжа, получив пленку, в первую очередь должен был бы спросить: при каких обстоятельствах она получена и насколько законна эта запись?

В Конституции России прописаны нормы, касающиеся тайны частной жизни человека и его личной неприкосновенности, и указано, что распространять такую информацию без его разрешения нельзя. Есть нормы, устанавливающие ответственность за сбор такой информации.

Как лицо официальное Бордюжа должен был соблюсти хотя бы видимость законности! Как человек, пусть даже элементарно знакомый с юридической наукой, Бордюжа не имел права публично распространять изображенное на пленке. При любых обстоятельствах ее содержание уже само по себе является грубейшим вмешательством в интимные подробности личной жизни человека. И здесь нет разницы, идет ли речь обо мне или о ком-то другом — это все равно, что (да простят меня за сравнение) делать видеосъемку человека, сидящего на унитазе.

Бордюжа, если бы он действовал по закону и кодексу офицерской чести, должен был либо уничтожить анонимную видеопленку, либо позвонить мне и сообщить, что, дескать, принесли вот такую пакость. Но как соблюдать закон, если цели преследуются совсем другие?

Бордюжа ничего этого не сделал. Как человек, как военный он, с моей точки зрения, этим поступком себя дискредитировал.

И в первую очередь тем, что согласился участвовать в этой провокации. Проще говоря, выполнил заказ «семьи». Не знаю, осознал ли он свою ошибку…

Наверное, все же что-то понял, поскольку начал юлить, лгать. Как я уже сказал, на первом допросе он «признался», что нашел пленку на столе. Потом, поняв абсурдность своего заявления, — кто же может подкинуть пленку главе президентской администрации? — признался, что получил ее от начальника собственного секретариата. Следствие, кстати, так и не удосужилось допросить этого человека… Ну а позднее, в кулуарных разговорах, в беседе с одним из знакомых мне людей, Бордюжа честно сознался, что пленку ему вручил сам Ельцин. Вот это уже было, как говорится, ближе к истине.

Я убежден, что Бордюжа не тот человек, который взял бы на себя такое серьезное решение, как шантаж Генпрокурора и попытку его освобождения от должности, — он действовал с санкции и благословения Ельцина. Лишним подтверждением тому служит тот факт, с какой быстротой было подписано мое заявление об уходе: в 16 часов мы с Бордюжей встретились, около 17.30 разошлись, а рано утром, когда я к нему приехал еще раз, Ельцин уже заявление подписал. Ясно, что президент этого заявления ждал с нетерпением.

То, что Бордюжа способен говорить неправду, я убедился еще раз после того, как мне на глаза попалось его интервью газете «Московские новости» (№ 47, 2000 г.). Речь здесь идет не о простой «забывчивости», а о достаточно принципиальной позиции, основанной на смеси достоверных и ложных фактов. Недаром же говорят: «Лучшие сорта лжи сделаны из полуправды».

Беседуя с журналистом, Бордюжа дофантазировался до того, что, дескать, я сразу же после просмотра в его кабинете видеопленки сознался, что видеокассета «моя» (очевидно, он хотел сказать другое — на ней запечатлен я). Что он чуть ли не обвинил меня в том, что я «прекращал под давлением какие-то дела»… Что тут говорить — ложь — она и есть ложь. На момент нашего разговора пленка не имела для Бордюжи существенного значения. Его интересовало совсем другое: что мне удалось выяснить по делу «Мабетекса»? Какая компрометирующая информация у меня есть на Бородина, чьим близким другом он был?