А. Оппенхейм - Древняя Месопотамия: Портрет погибшей цивилизации

• Название: Древняя Месопотамия: Портрет погибшей цивилизации
• Автор: А. Оппенхейм
• Издательство: Наука, Главная редакция восточной литературы
• Жанр: История
• Год: 1990

Книга профессора Чикагского университета А. Лео Оппенхейма содержит краткий очерк политической истории Вавилонии и Ассирии, а также материальной и духовной культуры древней Месопотамии (шумеров, вавилонян и ассирийцев). Автор сообщает о появлении первых городов на этой территории, рассказывает о религии, искусстве, литературе, медицине, математике, астрономии в древней Месопотамии.

---

В каком бы направлении ни развивались эти формы в городах Месопотамии, не приходится сомневаться, что представители важнейших профессий (кузнецы, плотники, пивовары) добились определенной независимости как внутри собственных объединений, так и в отношениях с другими организациями. Они снабжали общество продуктами своего труда; при этом мера их полезности зависела от их взаимоотношений с храмом и дворцом. Надсмотрщики над ''гильдиями'', в свою очередь, приобретали высокий социальный статус и власть, что помогало им достигнуть (вполне законным образом) и личного обогащения. Так было, например, с купцами в старовавилонской Ларсе. Противоположную крайность представляло положение бедного надсмотрщика над музыкантами, которому нечего было продавать или отдавать внаем. Вполне возможно, что некоторые лица, именуемые в старовавилонских текстах ''надсмотрщиками'', почти не имели отношения к самой работе ремесленников, а были просто людьми с определенным положением, получавшими доход благодаря занимаемой должности. С самого начала нововавилонского периода мы встречаем в текстах названия профессий в качестве имен предков (''фамилий'') - ценное свидетельство о том, что многие ремесленники в предшествующий период занимали определенное положение в обществе. Следует подчеркнуть, что к каждой профессии складывалось свое особое отношение. Примером могут быть ссылки в поздних нововавилонских текстах на ''город'' кожевников и ''город'' металлистов - специальные городские кварталы, в которых эти ремесленники селились либо по приказу свыше, либо по собственной воле, для общего удобства. Более того, известно, что в Ниппуре персидского периода во главе объединений мясников, торговцев, столяров, лодочников и ткачей стояли особые чиновники. Очень важно, что так же, как эти чиновники, назывались в Ниппуре и лица, отвечавшие за чужеземцев (киммерийцев, урартов, уроженцев Тира и Малатии) и за некоторые другие социальные группы. Возможно, однако, что это объяснялось особым положением Ниппура или административными порядками, навязанными традиционной местной структуре по воле персидских завоевателей.

Единственными подлинно независимыми ассоциациями были в Месопотамии, по-видимому, объединения представителей некоторых ученых профессий, таких, как Tnasmдsu - специалисты по изгнанию злых духов и по родственным апотропеическим ритуалам, о которых мы знаем лучше всего, а также предсказатели будущего (barы), врачи и писцы. Исследователь должен, однако, помнить о том, что выводы и заключения, сделанные на материале одного контекста, не следует переносить на другой при всем их кажущемся сходстве и параллелизме. Ma'sm'su и bar'u должны были удовлетворять определенным требованиям, иначе их не допускали к профессиональной деятельности и не принимали в ассоциации. Сюда включалось происхождение, физическая полноценность и соответствующее (причем довольно широкое) образование. Возможно, существовали своего рода вступительные экзамены (masа'aоtu) и даже конкурс (tasminti urnm.вni) .

О других ученых профессиях, кроме писцов (см. гл. VI), в этом отношении известно мало.

Поскольку проблему города мы будем рассматривать детально в соответствующем разделе этой главы, перейдем к взаимоотношениям между той частью населения, которая проживала в городах, больших и малых, и той, которая или вела относительно оседлый образ жизни за пределами города, или кочевала вместе со своими стадами, или по каким-либо иным причинам непрерывно передвигалась между городами. Этот контраст между горожанами и жителями открытых пространств, характерный для общественного строя Месопотамии, был вечным источником конфликтов и сыграл фатальную роль в политическом развитии страны. Напряженность в отношениях между городом и окружающей территорией влияла на историю этого региона, но рассматривать это явление как типичное лишь для Месопотамии не следует - всему древнему Ближнему Востоку приходилось сталкиваться с этой проблемой на разных исторических этапах и постоянно искать хотя бы временное ее разрешение.

Едва ли можно утверждать, что эти две группы населения в какое-то время были прочно отделены друг от друга; происходил постоянный обмен людьми, товарами и идеями, несмотря на разобщенность в пространстве. Разумеется, дворец, храм и основная часть городских жителей больших и старых городов имели лишь случайные контакты с обитателями открытых пространств. Последних никак нельзя было принудить к оседлости, и они кормились за счет того, что им давали эти пространства. Между этими группами населения происходил постоянный обмен. Одни переселялись из городов, другие из открытых пространств. Трудные экономические и политические ситуации приводили к вытеснению из городов несостоятельных должников, представителей политических групп, потерпевших поражение во внутригородской борьбе за власть, выброшенных из больших хозяйств и т. д. Они присоединялись к обитателям покинутых деревень и поселений, вынужденных вести полукочевой образ жизни из за оскудения земель, порчи ирригационных систем или в результате восстаний против налогов и поборов. Число этих кочевников пополнялось также за счет лиц, переселявшихся с гор или пустынь вокруг Месопотамии. Таким образом, объем этой неустойчивой части населения мог опасно разрастаться во времена кризисов; она даже могла превысить население городов и (если во главе стояли энергичные и деловые политические или военные руководители) передать управление городом или даже всей страной в руки аутсайдеров или новопришельцев. Каждый раз, когда лингвистические различия встречаются у жителей городов и у захвативших власть обитателей восставших провинций или, более точно, когда мы сталкиваемся с различиями между диалектом, на котором обычно писали в городе официальные документы, и диалектом, на котором говорила группа, захватившая власть, у нас создается впечатление об иноземном вторжении, возведшем на трон царей, носивших иноземные имена. Но эти драматические события вовсе не обязательно были результатом иноземного вторжения, а могли происходить в процессе довольно медленного нарастания экономических и политических беспорядков, не нашедших отражения в сохранившихся документах.

Самым эффективным средством против потенциально опасных элементов была внутренняя и пограничная колонизация, которую мог осуществлять только очень могущественный царь. Надписи таких царей с триумфом сообщают об объединении рассеянных жителей, о переселении обездоленных на новые места. Там царь заставлял их рыть или восстанавливать каналы, строить и вновь заселять города, обрабатывать землю, платить налоги, выполнять работы по поддержанию ирригационной системы и, наконец, служить в армии, что тоже отнюдь не маловажное дело. Мы увидим, как эта ситуация, характеризуемая напряженностью отношений между городом и открытым пространством, приводила к удивительному отсутствию политической стабильности в Месопотамии. Особенно это касается Ассирии, где городов всегда было мало, да и отстояли они очень далеко друг от друга, и где могущество центральной власти в значительной степени зависело от ее способности преодолевать внутреннее сопротивление большой части населения стремлению превратить страну в территориальное государство с сильным централизованным управлением.

Экономические факторы

Экономической основой месопотамского общества в течение всего периода его развития было сельское хозяйство. Добавочные доходы приносила торговля шерстью и кожей. То, что можно назвать промышленным производством, вплоть до мусульманского средневековья ограничивается на древнем Ближнем Востоке лишь изготовлением тканей и связанными с ним ремеслами. В Месопотамии ткачество в промышленном масштабе развивалось только в мастерских крупных хозяйств. В частных хозяйствах производство ткани едва удовлетворяло собственные потребности.

Существовало два вида хозяйств: с одной стороны, зерновые поля и крупные плантации финиковых пальм, находившиеся на обширных дворцовых и храмовых землях и обрабатывавшиеся непосредственно (т. е. дворцовыми или храмовыми работниками под надзором надсмотрщиков) или сдававшиеся внаем. С другой - частные земли (размеры которых нам трудно установить) и маленькие участки, где городская беднота, кочевники и пастухи собирали небольшие урожаи. Как распределялись земли среди этих двух типов производителей, установить невозможно. Пропорции менялись в зависимости от исторической эпохи, района и качества почвы. Колебания в распределении земли, должно быть, оказывали сильное влияние па экономику страны. Если бы мы знали, в каких пропорциях распределялись земли, то был бы положен конец постоянной дискуссии о том, что играло ведущую роль: ''государственный ли капитализм'', особая ли система управления крупными имениями или какая-нибудь иная форма частного предпринимательства [12] . Так как вся информация основывается на скудных письменных данных и подкрепляется только теоретическими предположениями - решающее значение имеет анализ характера источников. В силу необходимости администрация оставляет больше письменных документов, чем семейные или родовые организации и частные лица, так что едва ли можно думать, что картина, которая встает перед нами на основании документов, соответствует действительности. Все данные обязательно будут видоизменены, сознательно или в силу эмоции, пробуждаемых политической и интеллектуальной злободневностью, которой пронизана вся эта проблема.