Игорь Минутко - "Рот Фронт!" Тельман

• Название: "Рот Фронт!" Тельман
• Автор: Игорь Минутко
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1987

Повесть о вожде немецкого пролетариата Эрнсте Тельмане.

---

- Ну, теперь надо быть осторожным, - заметил «отец» и добавил: - Не так ли, Пьер?

- Да ты не волнуйся, папа, - мальчик погладил «отца» по руке. - Документы у нас в порядке.

- Ты прав, сынок. И пора уже спать.

«Отец» лег на диван, натянул на себя одеяло и закрыл глаза.

Раздался резкий стук в дверь и голос проводника:

- Господа, приготовьте паспорта, пограничный контроль.

Через несколько минут дверной проем заслонили два немецких пограничника:

- Ваши паспорта, господа.

- Пожалуйста, пожалуйста, - сказал Пьер, путая немецкие и французские слова. - Битте...[20]

- Разве мальчик не немец? - спросил один из пограничников.

- Мальчик-француз, - ответил ему второй, который внимательно рассматривал взятые из рук Пьера документы.

Через полчаса в дверях купе появились французские пограничники. Они так же пристально, как и немцы, рассматривали паспорта, которые подал им Пьер.

- А это твой отец? - Пограничник наклонился к спящему человеку и тронул его за плечо.

- Месье!

Спящий чуть повернулся и приоткрыл глаза.

- Пардон, пардон, - пробормотал он и вновь натянул на лицо одеяло.

Пограничник опять потеребил его за плечо.

- Месье!

Пьер почувствовал, как сжимается сердце. Сейчас, сейчас все провалится!.. Пограничники заговорят с «отцом», который не знает, совсем не знает французского языка, хотя по паспорту значится французом. Пьер отчетливо вспомнил кадры из фильма, где полицейские мучили революционера. Они привязали его к стулу и медленно, медленно подносили к груди раскаленные докрасна металлические щипцы.

И как было однажды, когда Пьер на спор с товарищами прыгнул с каменного моста в мутную воду Сены, он набрал в легкие воздух и встал между спящим «отцом» и пограничником:

- Простите, но папа сегодня очень устал и чуть-чуть выпил.

Мальчик наклонился к «отцу» и укрыл его голову одеялом.

- Какое уж чуть-чуть, - буркнул пограничник, ставя на паспорт штамп.

Контролеры вяло козырнули и двинулись дальше по вагонному коридору. Когда они ушли, Пьер обессиленно сел на свою полку.

Проехали французскую границу. Открылась дверь, и в купе вошел отец Пьера. Все это время он ехал в соседнем вагоне.

- Ну, кажется, теперь можно просыпаться. - И они втроем беззаботно рассмеялись.

За несколько часов этого трудного пути новоявленный отец стал Пьеру очень дорог. Мальчик старался понять, кому они помогают пересечь границу. Пьер хотел спросить об этом, но ему еще вчера было строго-настрого запрещено задавать какие-либо вопросы.

- Завтра вечером ты обо всем узнаешь, - угадав его мысли, сказал второй «папа».

- А послезавтра об этом узнает весь мир, - добавил отец Пьера.

...Когда поезд пришел в Париж, было раннее утро. С вокзала они поехали на машине по еще сонным парижским улицам. Пьер сидел рядом с гостем и показывал ему Триумфальную арку, собор Парижской богоматери, собор Сакрекер на вершине Монмартра. Машина затормозила у большого серого дома. Здесь будет жить «отец» Пьера.

- Ну, до свидания, сынок, ты храбрый парнишка, - сильная и добрая рука ласково потрепала мальчика по голове.

Вечером, когда на улицах зажглись фонари, Пьер с отцом отправились в «Саль булье» на митинг. Со всех сторон к зданию громадного выставочного зала сходились люди. Пьер заметил, что поблизости, в переулках, стоят полицейские с резиновыми дубинками.

Зал был переполнен. Они с отцом протиснулись к самой трибуне. К столу президиума подошли Марсель Кашен, Морис Торез, Жак Дюкло, руководители коммунистов Франции.

Председатель, открывая митинг, постучал по микрофону и сказал:

- Первое слово предоставляется вождю немецкого рабочего класса Эрнсту Тельману!

Зал взорвался неистовыми рукоплесканиями. Пьер тоже хлопал в ладоши. И тут он с удивлением увидел, что к трибуне идет... его «отец»! Правая рука Тельмана была поднята над головой и сжата в кулак.

Пьер так и застыл с открытым ртом. Он не отрываясь смотрел на Тельмана.

Эрнст заметил Пьера и улыбнулся ему.

- Товарищи! - Тельман обеими руками взялся за края трибуны. - Я хочу, чтобы мое краткое выступление послужило делу пролетарского интернационализма! Я хочу напомнить вам о нерушимой солидарности германских и французских рабочих, об их тесном братском союзе и совместной борьбе против эксплуататоров-капиталистов...

В огромном помещении «Саль булье» стало совсем тихо. Эрнст Тельман говорил, что сегодня, восемнадцатого марта 1924 года, в день памяти расстрелянных парижских коммунаров, необходимо напомнить об опыте пролетарской борьбы.

- Каждый рабочий должен четко представить себе, что мы не можем ничего сделать для освобождения рабочего класса, если не последуем примеру Парижской коммуны и русской Октябрьской революции и не будем бороться за ликвидацию буржуазного государства, за государственную власть рабочих и трудящихся крестьян!

И тут в зале снова разразилась овация...

* * *

...Эрнст проснулся от грохота взрывов и воя сирен за окном - оно вспыхивало то мгновенным малиновым, то желтым светом. Холодная стена, которой он касался рукой, ощутимо вздрагивала. На некоторое время разрывы умолкали, и тогда все погружалось во тьму - в последнее время на ночь электрический свет в камерах узников ганноверской тюрьмы отключали.

И опять, нарастая, слышались взрывы; глухо тявкали зенитки; окно озарялось зловещим светом, и на каменный пол возле кровати коротко падала тень решетки, чтобы тут же исчезнуть...

Третью ночь Ганновер бомбила английская авиация. Вчера бомба попала в левое крыло тюрьмы, и там вспыхнул пожар.

Во время воздушных налетов охрана, кроме одного дежурного на этаже, пряталась в бомбоубежище, а заключенных оставляли в камерах.

Нет, страха смерти не было. Эрнста Тельмана лишь мучила мысль о том, что нелепо погибнуть от бомбы врагов фашизма, от союзников... И самое главное - ты ничего не можешь сделать, ты бессилен перед судьбой.

Наконец все стихло. Послышался вой сирены - отбой воздушной тревоги. Камера наполнилась темнотой.

Эрнст Тельман лежал на спине с открытыми глазами...

...Рано утром 11 августа 1943 года дверь камеры открылась. На пороге стояли Геллер и директор тюрьмы Зуффенклан. - Вы переводитесь в Баутцен.

«Каторжная тюрьма», - вспомнил Тельман.

- В Баутцене будет поспокойней, - сухо усмехнулся Геллер; он стал совсем другим: спесь завоевателя «тысячелетнего рейха» полностью слетела с него. - На сборы пятнадцать минут. Пошевеливайтесь, Тельман!

Укладывая скудный скарб, Эрнст думал: «Боятся моего побега во время бомбежки. Что же, представься подходящий случай, я бы его не упустил».

...В тюрьму города Баутцена его перевозили в гестаповской машине, и сопровождающих, кроме шофера, было лишь двое: Геллер и Зуффепклан. Правда, надели наручники.

Город дымился. В нескольких местах еще не были потушены пожары. Приходилось объезжать воронки и завалы.

Резко остановились на маленькой площади. Совсем рядом, слева, стояли две санитарные машины. Из закопченного дома с проваленной крышей, с выбитыми стеклами и обугленными рамами санитары выносили раненых.

Тельман увидел на носилках светленького мальчика лет двенадцати, с окровавленным лицом. Мелькнули его широко раскрытые глаза, полные ужаса и боли.

А санитары все несли и несли носилки с детьми...

Машина тронулась - страшная картина исчезла.

- Куда попала бомба? - спросил Тельман.

- В детский приют, - ответил Геллер. - Сироты войны.

...Сироты войны.

Уже в новом своем жилище, в камере тюрьмы тихого зеленого городка Баутцена (как все эти камеры похожи друг на друга!), Тельман не мог отделаться от видения: светлый мальчик на носилках с окровавленным лицом...

Война ужасна, отвратительна! Ладно, взрослые люди, они затеяли эту бойню. Но дети! В чем виноваты дети?

Когда он впервые увидел ребенка, убитого взрослыми людьми?

Фриц Вайнек... Давай поговорим с тобой...

ЮНЫЙ ТРУБАЧ

Ты помнишь, Фриц, какая весна была в том, 25-м году? Сады казались бело-розовыми островами. Они проплывали за окном поезда...

...Вагонное окно было открыто, и Эрнста радовало это буйное цветение яблонь - от аромата, залетавшего в купе, кружилась голова.

Какая то была неповторимая весна! Германия в преддверии президентских выборов... Его кандидатура от коммунистической партии выдвинута на пост президента. Предвыборная кампания. Сейчас он едет в Галле, ему есть что сказать рабочим этого промышленного города.

Поезд, замедлив ход, уже шел по городским окраинам. Эрнст аккуратно сложил исписанные листы - речь была готова.

Тельман спустился по ступенькам вагона на широкий перрон. На Эрнсте была такая же, как у всех встречавших его людей, гимнастерка, перетянутая ремнем. На правом плече портупея. На голове защитного цвета фуражка.