Юлия Горская - Ключ от бездны

• Название: Ключ от бездны
• Автор: Юлия Горская
• Жанр: Фэнтези

Авторская аннотация

Приветствую Тебя, дорогой Читатель!

Всё, что связано с придуманным мною царством, именуемом Сульфуром,  я хочу рассказать сейчас...

 Сульфур – некогда прекрасная земля трёх царей, теперь принадлежит демону Арахну. Дети его, чудовищные марлоги, обитающие в подземном Улхуре-лабиринте, по воле отца обрушивают ярость свою на непокорных. Власть дочерей его безгранична. И уже сотни лет на алтарях льётся человеческая кровь, и возносятся молитвы к мерзкому божеству арахнидов

 Место действия

 Вымышленное царство, образованное несколькими народами: арахнидами – служителями демона Арахна и марлогами – уродливыми полулюдьми, рожденными от самого Арахна; антигусами – народом королевства Антавии; корнуотами – рогатыми людьми, живущими в лесном княжестве Арбош. Власть принадлежит арахнидам, поработившим антигусов и корнуотов. На троне Антавии – первый жрец Арахна Кхорх. О нем и о становлении Сульфура в первой книге "Сульфур. Ключ от бездны"

---

 Большие глаза юного травника увлажнились.

 - Пусть озеро решит, достоин ли я, - отозвался он, уязвленный тем, что сын вождя считает его трусом и слабаком.

 - Пусть Хелл решает, - подхватил Герех. – Вперед!..

 Хоруг не ошибся. И, главное, не ошибся в себе. Он первым вынырнул с обратной стороны стены, жадно хватая воздух. И осмотрелся: здесь все было, как на земле – кувшинки у берега, песок, валуны в зеленых пятнах мха. Мужчина поднял голову и потерялся на несколько долгих мгновений. В обширном проломе меж отвесных скал, прямо над ним догорал малиной закат.

 Над серебристо-розовой водной гладью показалась голова Фархуса. Горец фыркнул, стирая влагу с лица.

 - Вот это да! – он широко улыбнулся, и сразу осмотрелся с тревогой, ища друга.

 Но Лахвар не заставил себе долго ждать.

 - Где остальные? – спросил Хоруг, помня, что эти ребята спустились не сразу за ним.

 - Вот Одрух!

 Тот вынырнул, встряхнув мокрыми черными волосами и вытирая воду с красивого, смуглого лица.

 - У Алемаха проблема! – сообщил змеелов. – Я не совсем понял, что именно произошло, но в какой-то момент парень повернул назад. Под водой есть еще что-то! Я хочу сказать – кто-то…

 Не слушая дальше и набрав в грудь побольше воздуха, сын Риха погрузился в мерцающую глубину, вновь устремляясь к пролому.

 Одрух от души выругался и последовал за ним. Он быстро миновал стену, но ничего не увидел, кроме бурлившего водоворота. Не теряя времени, змеелов оттолкнулся от камня, одолев этот участок, и едва успел увернуться от человека – Рехум с искаженным от ужаса лицом, шарахнулся в сторону. Одрух сумел ухватить его, почти наугад протолкнув в расщелину, и снова рванулся вперед. Но воздуха не хватало: сказывалась слишком большая усталость. И ничего не видя в воде, что стала вдруг  подозрительно мутной, он повернул обратно…

 За ним, в спасительный пролом скользнул подоспевший Сахулл.

 - Это все? – гаркнул на него змеелов, стоило охотнику вырваться из мучительного водяного плена. – Что там произошло?

 - Не знаю! – он обернулся к Рехуму.

 Лицо юного травника казалось серым. Он смотрел перед собой пустыми глазами, нервно смахивая бороздки соленой влаги с мелко дрожащих щек.

 - Больше никого?

 Словно тараном пробило улегшуюся было гладь, и из глубины выскочил Дрэвх. Выглядел он ничуть не лучше Рехума. Кашляя и отплевываясь, мужчина с ужасом осмотрелся.

 - Алемах с Пархом…  поплыли назад, - заикаясь, выговорил он. – Я не знаю, смогли ли они… вернуться. Потом, потом… у меня на глазах нечто утянуло на глубину Габиуса…

 - Где Хоруг?!

 - Он не вернется, - сдавленно произнес травник. – Огромный ящер напал на нас, - Рехум  зажмурился, чтобы откровенно не расплакаться. – Вождь спас меня…   

Глава 4

 Теплые сумерки погрузили Ахвэм в блаженную полудрему. Растушевываясь, смягчились  очертания здания Совета и дворца Муту-Асса, соединенного висячими мостами с храмом Керх на мысе Каллис. На матовом шелке неба все ярче проступал рисунок созвездий. Блеклая луна повисла над башней обсерватории Сифса и медленно наливалась магическим светом. И этот негромкий блеск был едва ли сравним с огнями маяка на острове Лити-Кас, что построил первый из рода правителей Ва-Лерагов, которым издревле принадлежала эта земля.

 В их прекрасном саду теперь зацвел гранат, украсив его крупными пурпурными и кремовыми бутонами. Молочно-белые цветки апельсина наполняли окрестности дворца правителя Астемана сладким ароматом. Налетавший порывами свежий ветерок осторожно играл нежно-фиолетовыми кистями тамарикса и серебристыми колокольчиками отцветающей галезии.

 - Я не люблю Ахвэм, - тихо обронила Ла-Тима, стоя на крытой смотровой площадке, с которой открывался великолепный вид на сад и часть города. – Может, потому что немного ревную, зная, какие пылкие чувства питает к нему мой супруг.

 Наэла, гостившая сегодня у супруги правителя, грациозно поднялась со скамеечки и подошла к балюстраде, где стояла ее родственница. Девушка знала, что Ла-Тима выросла в Нэросе, в котором она сама была лишь однажды. Все, что запомнилось ей тогда – обилие фонтанов и купален, а еще сады, в чьей зелени и цветах тонули дома и дворцы.

 - Родной город всегда будет нам милее любого другого. Пусть даже самого лучшего из когда-либо созданных гениальными зодчими.

 Госпожа Ва-Лераг обратила к собеседнице блестящие от близких слез глаза.

 - Да, девочка моя, - отозвалась она. – Сейчас я особенно тоскую о прошлом. Мне так не хватает матери, которая дарила подлинную любовь своим детям, - Ла-Тима подавила тяжелый вздох. - Нет ничего на свете правдивее и ценнее отеческой любви. Конечно, если она живет в сердце родителя…

 Наэла удивленно посмотрела на неё, отметив особую горечь в голосе.

 - Вы говорите об… Астемане? – осторожно спросила она, чувствуя, что этот разговор очень  важен для госпожи Ва-Лераг.

 Та помолчала. Взгляд ее блуждал по саду, где каждый куст, каждый листик были до боли родными. Все, все на этой цветущей земле осталось прежним! Только для хозяйки Ахвэма мир утратил чарующие краски, а изболевшееся сердце разъедал яд разлуки с сыном.

 - А он никогда не любил нас так, как любит этот город, - сказала она, наконец. – И я не могу понять – почему? Почему?!

 - Прошу вас, не плачьте! – Наэла нежно обняла ее за вздрагивающие плечи и прижалась лицом к сладко пахнувшим волосам. Когда-то она была уверена, что Ла-Тима станет ей второй матерью. И Сидмас, сын правителя, не торопился переубеждать в том свою невесту. А теперь…

 - Мы познакомились на ипподроме, - немного успокоившись, заговорила госпожа Ва-Лераг. – Ты знаешь, что мой брат обожал проводить там время, в отличие от меня - с самого детства тянувшейся к звездам. «Что ты находишь в этом, - часто говорил мне Дитнар – ведь звезды так далеки от людей! Движение, сила, жизнь, страсть и красота – вот чего должна желать мхарская девушка. Особенно, такая, как ты, Ла-Тима!» Я его понимала, он – мужчина, хоть и выросший в семье жреца, где чаще смотрели на небо, чем на грешную землю. Но моему сердцу казалась милее стезя отца. А обсерватория Сифса оставалась самым лучшим местом на свете! Я забывала обо всем, когда видела звезды, которые вовсе не казались мне далекими. Я была юна и  предавалась мечтам, забывая даже о том, что это звезды уже  предсказали мне судьбу – владыку западных земель Маакора.

 И однажды, теплым и солнечным весенним днем, он повстречался мне.

 - И вы узнали его? – лукаво поинтересовалась Наэла, которая уже слышала эту историю от ее сына. Сидмас, вообще, увлекался историей Маакора и, имея достаточные познания в этой области, работал над биографиями знаменитых людей своей земли. Конечно, он гордился родителем - господином Астеманом из рода Ва-Лерагов и часто говорил о нем, во всем считая примером для себя.

 - Нет, - засмеялась Ла-Тима, поддерживая её игру. – Даже и подумать тогда не смела, что этот статный красавец станет моим мужем. Я робела перед ним каждый раз, когда братец приводил его в наш дом и казалась излишне холодной. Мы никогда не оставались наедине, а мое участие в общих разговорах за столом сводилось лишь к общим фразам. Признаться, мне казалось, что Астеман так умен, так образован и перед ним открывались такие блестящие перспективы, что ему непременно должно быть скучно возле такой, как я, витающей меж звезд. Но, оказалось, Дитнар подошел к вопросу моего замужества очень серьезно. И через положенные три месяца, отведенные на ухаживания, Астеман просил у отца моей руки. Наверное, не стоит даже говорить о том, что этот день стал самым страшным и самым восхитительным днем в моей жизни! Я и сейчас отлично помню, как брат с самого утра был необычайно оживлен и против обыкновения остался дома, и, сидя у окна гостиной залы, нетерпеливо посматривал на подъездную аллею. И даже вскрикнул от радости, когда увидел, наконец, крытые носилки друга. Мое бедное сердце, волновавшееся все больше, едва не выпрыгнуло из груди, когда вошел Астеман, такой торжественный и нарядный и такой красивый, что я в очередной раз почувствовала себя серой уточкой. Вскочив с кресла, в котором вышивала, чтобы занять дрожавшие от чего-то руки, я пролепетала приветствие, вспыхнув до корней волос, и уже вознамерилась уйти, когда наш дорогой гость сообщил, что имеет ко мне разговор, - она помолчала, растроганно улыбаясь. – Так странно, но те долгожданные слова, что произнес тогда мой жених, говоря о своей любви, совершенно стерлись из памяти. Может потому, что я так жадно ловила их, была слишком возбуждена и потрясена всем тем, что происходило с нами. А может… - Ла-Тима пожала плечами. – Так или иначе, все для меня переменилась. После пышной свадебной церемонии мы отправились в роскошный дворец сына правителя, который стал моим новым домом. Горячка первых дней в роли молодой жены тоже вскоре прошла. Астеман не был романтичен, и мне пришлось быстро усвоить размеренный уклад жизни семьи Ва-Лерагов. Была ли я счастлива? Да. Особенно, когда узнала, что жду ребенка. Время летит так быстро! Особенно, если богини благоволят к тебе, отводя беду и болезни. Керх[10] подарила мне прекрасного малыша, а Эморх начертала ему замечательную судьбу. Сидмас рос беззаботно-счастливым ребенком, и многие прочили ему великое будущее, а мой отец составил весьма благополучный гороскоп. А я боялась вопрошать звезды. Почему-то боялась… - она снова замолчала, а потом, вздохнув, добавила: