Иеромонах Дамаскин (Христенсен) - Не от мира сего

• Название: Не от мира сего
• Автор: Иеромонах Дамаскин (Христенсен)
• Издательство: Русский Паломник
• Жанр: Религия
• Год: 1995

---

Церковь сегодня окружена врагами. Есть и те, кто злоупотребляет доверием. Но то же самое было и в апостольские времена, христианская жизнь всегда сопряжена с риском. Но даже если нас обманывают и нам приходится «осторожничать», всё одно — нельзя отказываться от любви и доверия, иначе мы утеряем самое главное в христианской жизни. Мир без Христа недоверчив и холоден, христиане поэтому должны быть любящими и открытыми, иначе в душах своих лишимся Христа и сделаемся как прочие в мире сем — наша жизнь обессмыслится и будет никому не нужна, по сути выброшена на свалку.

Взглянем же на себя со смирением — и станем более щедры и незлобивы к недостаткам других. Как мы любим осуждать людей за непохожее на наше поведение: мы их обзываем и «свихнутыми», и «чокнутыми» новообращенцами. Конечно, нужно опасаться психически неуравновешенных людей в Церкви, они могут принести много вреда. Но разве всякий истинно верующий христианин не кажется прочим людям чокнутым? Мы не умещаемся в прокрустово ложе современной жизни, а если ее мерки нам в самый раз — значит мы не настоящие христиане. Так не убоимся быть немного «чокнутыми», исполнимся любовью и прощением, которых миру сему никогда не понять. хотя в душе своей люди к этому и тянутся.

Наконец, христианское наше отношение к людям должно быть «простодушным» — лучшего слова не подобрать. Сейчас в мире ценится «утонченность», «мудрование», «профессионализм».

Православие их не ценит, ибо качества эти убивают христианскую душу. И тем не менее они находят себе место в нашей жизни. Как часто приходится слышать от новообращенных об их желании отправиться в знаменитые центры Православия, где в больших соборах и монастырях собираются тысячами, толкуют о церковной жизни, исполняясь важностью Православия. Однако в жизни общества Православие — капля в море, а в больших храмах и монастырях создается превратное впечатление, что это нечто значительное и важное в жизни мира. И сколь жалки эти люди, удовлетворяющие свою гордыню. Они возвращаются из великих центров Православия, полнясь церковными сплетнями и смутой, ставя превыше всего уставную «правильность» и мирскую мудрость в решении вопросов церковных. Короче, они теряют простодушие и неотмирность, их слишком пленяет мирская мишура церковной жизни.

Искушение это в разной степени и форме коснулось каждого, и мы должны с ним бороться, чтобы не заслоняло внешнее, воторостепенное главного — Христа и спасения наших душ от злобного современного мира».

ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ после Паломничества 1982 года на праздник Преображения о. Серафим по обыкновению выступил с проповедью под открытым небом, усыпанном звездами. В прошлый раз он говорил о нашем земном призвании, теперь — в последней, как оказалось, проповеди — он напомнил слушавшим его о цели нашего земного пути. Любопытно: восемь лет тому, тоже на праздник Преображения, он отмечал, сколь мало времени отпущено нам в этой жизни, чтобы приготовить душу ко спасению. Сейчас же, накануне неожиданной и безвременной кончины, он говорил в основном о жизни грядущей. Одни из сестер скита блаж. Ксении записала события той ночи: «Для всех нас, сплотившихся вокруг него, последняя проповедь была особенно дорога и важна. Во время литии монахи, монахини, гости со свечами пошли крестным ходом по лесу, распевая праздничные гимны.

Мужчины сначала направились к Преображенскому скиту, женщины — к скиту Илии Пророка. Встретились у изножия большого креста, установленного над ущельем. Ночь выдалась ясная и звездная. Отец Серафим (в белом облачении) подошел ко кресту, показал всем затушить свечи. Постоял, помолчал, глядя на черное ущелье, на звездное небо, и заговорил: «Пред нами предстает не только мир сей — великолепное творение Божие, но и совсем немного, мельком и туманно — Божие Царство Небесное, уготованное всем нам. Мы все должны помнить, что там наш дом, что нужно отряхнуть прах гордыни, суеты, страстей, забот — всё это привязывает нас к земле, к падшему миру сему и мешает осознавать, для чего мы созданы. Так легко забыть первопричину нашего существования.

Мы живем в конце времен. Всё отчетливее знамения знамения антихриста, к его воцарению готовится весь мир сей. И христианам выпадут неслыханные испытания веры и любви ко Христу. Нам придется скрываться в пустыни — таких вот укромных уголках, как и этот. Конечно, враг сыщет нас в конце концов и там. Скрываться надобно не для того, чтобы спасти свою жизнь земную, а чтобы выгадать время и укрепить души перед последней битвой. Начинать нужно уже сейчас. Хотя бы бороться с мелкими страстишками, памятуя, что истинный дом наш не здесь, на земле, но на небесах. Так потрудимся же ради нашего небесного дома, как говаривал преп. Герман. К звездам! К звездам!»

Он замолчал, но продолжал глядеть на божественную синеву неба, усыпанного звездами, отрешившись от нас. Мы же видели, как приоткрылась тайна человека, который давно уже готовил душу к вечности и вот–вот приобщится ее».

Упокоение

Огонь небесный затухает,

Мой бренный остов покидает

Не вдруг, но в трепетном томленьи.

Блаженна боль! И смерть — забвенье,

Так сжалься, о Природа, надо мной

В грядущее жизни даруй мне покой.

Уходит мир, он исчезает

Мне небо очи отверзает.

Я серафимам внемлю. Чу!

Так дайте ж крылья! Я взлечу!

Ну, что, могила, где ж твоя победа?

Ну, что же смерть, так где ж твоя коса?

Из «Слова умирающего христианина своей душе».

Александр Поуп.

НА СЛЕДУЮЩЕЕ ПОСЛЕ Преображенской всенощной о. Серафим отслужил последнюю литургию в жизни. Вскоре он заболел и долее не мог присутствовать на монастырских богослужениях. И раньше случалось недомогание, но о. Серафим уединился в своей келье, в одиночку сражаясь с недугом. Жара, спавшая было в дни паломничества, воцарилась снова, что лишь усугубляло самочувствие больного. Вышеупомянутый студент Джон, ныне находившийся в монастыре и готовившийся ко крещению, зашел к о. Серафиму с вопросами по Священному Писанию. Он вспоминает: «От сильной боли у него даже путались мысли. Он, как всегда терпеливо, выслушал меня, стараясь не выдавать своего самочувствия, но в конце концов признался, что сейчас не в состоянии что‑либо мне посоветовать».

Несколько дней боли не прекращались. Стало очевидно, что недуг серьезный, и как ни отказывался о. Серафим ложиться в больницу, надеясь на выздоровление, он всё же уступил настояниям о. Германа.

После осмотра врачи нашли его состояние очень серьезным. В сосудах кишечника образовались тромбы, кровь не поступала, началась гангрена. Случай весьма редкий, как указали врачи, и болезнь эта коварна, она разрушает кишечник без видимых симптомов, и долгое время больной ничего не подозревает. Удивительно, как о. Серафим столько дней терпел жуткую боль, не прибегая ни к каким болеутоляющим. По мнению врачей, от невыносимой боли впору было кричать.

Отцу Серафиму тут же сделали операцию, удалив омертвелую часть кишечника. Когда к нему впустили, то картина была такая. Лежал он связанный по рукам и ногам, во рту вставлена трубка в дюйм шириной, говорить он не мог, шипел, стараясь шепотом что‑то сказать, но уловить только о. Герман и мог кое‑что: что Владыка Иоанн явился и что‑то предсказал. Никто другой о. Серафима не понимал и не был допущен. Боль его была неимоверна. Но в глазах его лучились невиданная неземная святая любовь к сотаиннику. Находясь под противным его духу посторонним влиянием извне, духом он был волен — во взгляде запечатлелась душа.

После первой операции врачи полагали, что о. Серафим выживет. Однако последующие анализы показали: тромбы стали образовываться снова. Провели вторую операцию. Врачи столкнулись с неразрешимой задачей: если вводить препараты, разжизающие кровь, она не будет свертываться и пациент умрет от кровоизлияния. Если таких лекарств не давать, кровь будет загустевать, по- прежнему образовывая тромбы, и придется удалять всё новые и новые участки кишечника. Из Сан–Франциско приехал профессор — специалист по этому редкому заболеванию, но и он не смог помочь. Доктора сказали, что у о. Серафима один шанс из пятидесяти справиться с болезнью.

«Доктора говорят, что ты умрешь. Но как же с Аляской?! — воскликнул о. Герман, видя явный конец собрата. — Ведь мы же не выполнили обещания отцу Герасиму. Если ты умрешь, благослови нас продолжать Новый Валаам преподобного Германа». Отец Серафим взглядом дал понять, что расслышал, сложил пальцы, пытаясь осенить брата крестным знамением, и благословив бессильно уронил руку. Это его благословение значило для о. Германа, что дело пойдет на Аляске, так оно и случилось.

После этого о. Герман загадочно говорил всем, что нужно ехать на Аляску, но мало кто тогда придал значение его словам.