Иеромонах Дамаскин (Христенсен) - Не от мира сего

• Название: Не от мира сего
• Автор: Иеромонах Дамаскин (Христенсен)
• Издательство: Русский Паломник
• Жанр: Религия
• Год: 1995

---

Отец Серафим остался духовником новых монахинь. Через неделю он снова навестил их и отметил в летописи, что застал их «в покое и радости».

На постриге были паломники даже из Лос–Анжелеса. Вернувшись домой, они сообщили своему Владыке, что «слава Богу, теперь в Северной Калифорнии есть монахини, молятся они прямо в лесу». Владыка незамедлительно позвонил архиеп. Антонию и спросил, знает ли тот, что твориться у него в епархии? Архиеп. Антоний пришел в ярость: как без его указаний посмели провести «мероприятие» в его вотчине? Он тут же (как и предполагал о. Герман) позвонил в магазин в Платине и оставил отцам приказ немедленно связаться с ним.

«Ну, что будешь делать?» — спросил брата о. Серафим. Отец Герман знал, что архиеп. Антоний повелит сейчас же приехать в Сан–Франциско, и, даже не позвонив, отправился в путь. Отец Серафим с улыбкой благословил его.

Проехав семь часов при сорокагрудусной жаре на машине–развалюхе, о. Герман предстал перед разъяренным старым архиереем. От злости тот задыхался и заикался. Посадив крамольного игумена перед собой, он зловеще спросил:

- Что вы натворили! В какое унизительное положение меня поставили. Мой сосед, Владыка Лос- Анжелесский, попенял мне на плохое руководство епархией: я, оказывается, знать не знаю, что творится у меня под самым носом. Вы же знаете правило: ни одна американка из Западной Америки не может быть пострижена вне обители игуменьи Ариадны. А вы, даже не спросив моего благословения, решились на такое своеволие! Да и не дал бы я ни что благословения! Потрудитесь объяснить, почему вы постригли эту женщину? Вы отдаете отчет, что вы наделали?!

Отца Германа речь эта скорее насмешила, чем напугала. Поэтому он нашел достойный ответ:

- А что такого в том, чтобы приобщить пустынничеству душу, уже десять лет готовящую себя к этому?

Архиепископ лишь твердил о «неканоничности» всякого женского монастыря, кроме русской обители в Сан–Франциско (расположенной в скверном шумном районе, с улицы постоянно доносится громкая «современная» музыка). Тут сердце о. Германа возгорелось праведным негодованием и, взывая к Владыке, он воскликнул:

- Как Вам не стыдно! Вам бы благодарить меня за то, что вытащили женщину из трясины современного общества, что дали ей возможность стать монахиней и заниматься миссионерской работой, что она живет на лоне природы, возрастает в монашестве на родной земле и служит примером для других! А то бы маялась в Сан–Франциско среди трущоб, среди русских женщин, ни слова не знающих по–английски. Она всего этого насмотрелась и не захотела начинать свою монашескую жизнь подобным образом. Слава Богу, что я помог ей обрести свободу.

Архиепископ не ожидал такого ответа. Он так и сел. Потом произнес то, что подсказало сердце:

- Спасибо! Да благословит ее Бог!

И сразу переменил тему разговора, предложив о. Герману пива (!)

Так мирно и счастливо закончилась эта не сулившая ничего хорошего встреча. Прощаясь с о. Германом, архиеп. Антоний спросил: — Одного не понимаю, почему вы дали ей такое ужасное имя?

Отец Герман смекнул, что Владыка не только не знает св. Бригитту, но и вообще западных православных святых — из‑за узости своего мировоззрения он стал пленником своих же пустых страхов.

НЕСМОТРЯ НА БЛАГОСЛОВЕНИЕ, архиеп. Антоний в душе не признал скита блаж. Ксении. Ни разу не поговорил с сестрами по душам, не включил их скит в список епархиальных монастырей.

Впрочем, скит прекрасно жил и без архиепископского признания. Под водительством матери Бригитты, четко представляя цели монашества, обитель блаж. Ксении бурно пошла в рост. Сестры достроили церковь (в традициях Северной Фиваиды), там проходили ежедневные службы, на литургии приезжали отцы Серафим и Герман. В 1981 году туда приехала 17–летняя новообращенная, возжелавшая посвятить свою жизнь Богу, потом сестер еще прибыло. Построили себе бревенчатые кельи, сами валили деревья, заготовляли дрова, ухаживали за огородом, держали кур и коз, изготовляли четки и продавали — на те деньги и кормились. А случалось пойти на почту или в магазин, брали с собой «вьючную козу» и так шли лугом и лесом.

Некоторые паломники не понимали, зачем нормальные, студенческого возраста американки избрали такую жизнь. Не раз их обзывали «пуристками». Местная газета преподнесла следующее известие под сенсационной «шапкой»: «17–летняя девушка вынуждена строить себе жилье». Но сестры, подобно мудрым евангельским девам, спокойно продолжали трудиться во имя Господа, не обращая внимания на молву.

Выпадали им и тяготы, но никогда не переставали сестры благодарить свою небесную предстоятельницу. Однажды им случилось увидеть в лесу блаж. Ксению: она ходила окрест и благословляла Монастырь.

Не оставлял их пастырской заботой и о. Серафим. Пять лет спустя после его кончины в скиту собралось множество паломниц, чтобы провести традиционное летнее паломничество. Многим пришлось ночевать под открытым небом, кое‑кто, незнакомый с лесом, побаивался гремучих змей, скорпионов, медведей, рысей, водившихся окрест. Однажды в третьем часу утра паломница, ночевавшая подле кельи «Успение», ясно видела высокого монаха с длинной седой бородой, в черном клобуке. Он медленно прошел по тропинке в двух шагах от женщины, низко склонив голову. Паломница не осмелилась заговорить с ним, полагая, что он молится. Удивилась она лишь тому, что он шел бесшумно — ни скрипа, ни шороха. А несколькими минутами раньше того же монаха приметила другая паломница. Она узнала в нем о. Серафима.

Следующей весной многие из этих паломниц приняли крещение, а потом и монашество. В Светлый четверг 1992 года десятерых из них постригли в монахини, и Христовых невест прибыло.

Сегодня скит — истинный рай для всякого истинно зрячего: повсюду яркие цветы, под высокими елями — часовня и пустыньки с иконами святых, подле которых останавливаются помолиться паломники. Сестры осязают свою небесную покровительницу рядом: икона запечатлела ее в платке и мужнином платье. Рядом — икона свят Иоасафа Белгородского, одного из последних святых, прославленных в дореволюционной России. Ее прислал в благословение скиту афонский старец Никодим. Давно уже платинские отцы вверили сестер попечениям свят. Иоасафа, и вместе с блаж. Ксенией он охраняет американок, приходящих в скит с молитвой.

Еще при жизни о. Серафима сестры начали печатать жития праведных жен: подвижниц, святых, монахинь, тайнозрительниц, основательниц монастырей — «Современный материкон». Сестры задались целью воспитать своих соотечественниц с понятием о традиционном монашестве и о непостижимой встрече с Богом.

Словно в благодарность о. Никодиму они подготовили и издали два тома житий современных афонских старцев.

ОТЦЫ ГЕРМАН И СЕРАФИМ полагали, что Бог послал им послушниц, чтобы отцы помогали взрастить в этих женщинах стремление к Подвижничеству, не загасив (как обычная «церковная организация») их рвения и пыла. Отца пришлось выдержать нападки и церковных, и светских кругов, зато американки получили свое пристанище, смогли из книг узнать о подобных себе уже забытых пустынницах.

Сегодня, когда в миру осмеиваются такие христианские понятия, как добродетельность и целомудрие, особенно важно иметь подобные пристанища. Последовательницы жен–мироносиц могут в борении стяжать целомудрие не только плоти, но и сердца, души, ума, дабы там достойно могла пребывать благодать Святого Духа. По словам о. Адриана, «они воздадут Богу и почести». И сохранят (во что бы то ни стало) самое главное, хранимое женщинами–христианками, — верность Жениху Небесному. Нося тяготы друг друга, принимая с любовью всякого приходящего, сестры могут создать спасительную твердь для утопающих в трясинах современного мира.

Недавно одна из сестер сказала: «Никогда за всю историю нашего скита, кто бы нас не посещал, жизнь наша не была легкой. Вечная борьба. Нам всегда помогала ревность к делу, к которому призвала мать Бригитта, — пустынь, совместная жизнь, издание подвижнических книг. В наш духовно скудный век женщинам оставляют не так много выбора. Но огонек, возгоревшийся в сердцах наших предшественниц, подвигает и нас жить в идеалах пустыни. Чтобы он не угас, нам нужно постоянно бороться с сонмищем бесов и с собственным падшим естеством. С болью сердца и в трудах мы стяжаем пустыннический идеал».

ЧАСТЬ XI

Душа после смерти

Как ни дикою кажется умникам мысль о мытарствах, но прохождения ими не миновать.

Свят. Феофан Затворник.

ПРИМЕРНО ЗА МЕСЯЦ до кончины о. Серафим, обсуждая со студентами Книгу Бытия, начал с вопроса: «Зачем нам изучать эту книгу? Разве мало нам заботиться о спасении души? Зачем же еще задумываться над тем, каким будет мир перед концом света, каким он был в начале мироздания? Куда покойнее занимать ум и сердце молитвой, а не размышлять о таких «высоких материях», так и до беды недалеко».