Нина Молева - Марина Юрьевна Мнишек, царица Всея Руси

• Название: Марина Юрьевна Мнишек, царица Всея Руси
• Автор: Нина Молева
• Издательство: «Издательство Астрель»: «Издательство АСТ»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-009467-1, 5-271-02620-5

Новый роман известной писательницы Н. М. Молевой рассказывает о событиях Смутного времени.

В центре повествования — Марина Мнишек, супруга Лжедмитрия I, венчанная на царство 8 мая 1606 г. Всего 9 дней она побыла царицей, далее ее ждала полная мытарств жизнь, но ни на миг она не усомнилась в своем праве занимать российский престол…

---

Н. М. Молева Марина Юрьевна Мнишек, царица Всея Руси

Энциклопедический словарь. Изд. Брокгауза и Ефрона. Т. XIX-а. СПб., 1896

Мнишек (Марина, или, по-польски, Марианна) — дочь сандомирского воеводы, жена первого Лжедмитрия.

Изукрашенное романтическими рассказами знакомство Мнишек с Лжедмитрием произошло около 1604 г., и тогда же последний, после своей известной исповеди, был помолвлен с нею. Быть женою неизвестного и некрасивого бывшего холопа Мнишек согласилась вследствие желания стать царицей и уговоров католического духовенства, избравшего ее своим орудием для проведения католичества в «Московию». При помолвке ей были обещаны Самозванцем кроме денег и бриллиантов Новгород и Псков и предоставлено право исповедовать католичество и выйти за другого в случае неудачи Лжедмитрия. В ноябре 1605 г. состоялось обручение Мнишек с дьяком Власьевым, изображавшим лицо жениха-царя, а 2 мая 1606 г. она с большою пышностью, сопровождаемая отцом и многочисленной свитой, въехала в Москву. Через пять дней состоялось венчание и коронование Мнишек. Ровно неделю царствовала в Москве новая царица. После смерти мужа для нее начинается бурная и полная лишений жизнь, во время которой она показала много твердости характера и находчивости. Не убитая во время резни 17 мая только потому, что не была узнана, а затем защищена боярами, она была отправлена к отцу и здесь, говорят, вступила в сношения с Михаилом Молчановым. В августе 1606 г. Шуйский поселил всех Мнишков в Ярославле, где они прожили до июля 1608 г. В состоявшемся тогда перемирии России с Польшей было, между прочим, поставлено отправить Мнишек на родину, с тем, чтобы она не называлась московской царицей. На пути она была перехвачена Зборовским и доставлена в Тушинский стан. Несмотря на отвращение к Тушинскому вору, Мнишек тайно обвенчалась с ним (5 сентября 1608) в отряде Сапеги и прожила в Тушине почти год. Плохо жилось ей с новым мужем, как видно из ее писем к Сигизмунду и папе, но стало еще хуже с его бегством (27 декабря 1609) из Тушина. Боясь быть убитой, она в гусарском платье, с одной служанкой и несколькими сотнями донских казаков, бежала (февраль 1610 г.) в Дмитров к Сапеге, а оттуда, когда город был взят русскими, в Калугу, к Тушинскому вору. Через несколько месяцев после победы Жолкевского над русскими войсками она является с мужем под Москвой, в Коломне, а по низвержении Шуйского ведет переговоры с Сигизмундом о помощи для занятия Москвы. Между тем москвичи присягнули Владиславу Сигизмундовичу, и Мнишек было предложено отказываться и ограничиться Самбором или Гродно. Последовал гордый отказ, и с ним прибавилась новая опасность — быть захваченной поляками. Поселившись в Калуге с мужем и новым защитником, Заруцким, она прожила здесь до начала 1611 г., уже под покровительством одного Заруцкого (Тушинский вор был убит в декабре 1610 г.) и с сыном Иваном, названным Дмитриевичем. До июня 1612 г. она находилась под Москвой, преимущественно в Коломне, где был и Заруцкий. После умерщвления Ляпунова она заставила Заруцкого и Трубецкого объявить ее сына наследником престола и вместе с Заруцким подослала убийц к Пожарскому, когда отпал от нее Трубецкой. Подступившее к Москве земское ополчение заставило Мнишек бежать сначала в Рязанскую землю, потом в Астрахань, наконец, вверх по Яику (Уралу). У Медвежьего острова она была настигнута московскими стрельцами и, скованная, вместе с сыном доставлена в Москву (июль 1614 г.). Здесь четырехлетний сын ее был повешен, а она, по сообщениям русских послов польскому правительству, «умерла с тоски по своей воле»; по другим источникам, она повешена или утоплена. В памяти русского народа Марина Мнишек известна под именем «Маринки безбожницы», «еретицы» и «колдуньи».

Действующие лица повествования

Марина Юрьевна Мнишек, царица Всея Руси, супруга царя Дмитрия I Ивановича, дочь польского воеводы Юрия-Ежи Мнишка.

Дмитрий I Иванович, царь Всея Руси (сын Ивана Грозного? Самозванец?), супруг Марины Юрьевны.

МНИШКИ:

Мнишек Юрий-Ежи, кастелян Радомский, воевода Сандомирский, староста Львовский, Самборский, Сокальский, Санокский.

Мнишек Ядвига, из дома Тарлов, иначе — Ядвига из Щекажовиц, его супруга.

Мнишек Зигмунт, их сын, брат Марины Юрьевны.

Мнишек Франтишек Бернард, их сын, брат Марины Юрьевны.

Вишневецкая Урсула, княгиня, их старшая дочь, супруга князя Константы Вишневецкого.

ГОДУНОВЫ:

Борис Федорович, царь Всея Руси.

Арина Федоровна, царица Всея Руси, супруга царя Федора Иоанновича (в монашестве инокиня Александра).

Мария Григорьевна, урожденная Скуратова, дочь сподвижника Грозного Малюты Скуратова, царица Всея Руси, супруга Бориса.

Федор Борисович, сын Бориса Федоровича и Марии Григорьевны, царь Всея Руси.

Ксения Борисовна, царевна, дочь Бориса Федоровича и Марии Григорьевны (в монашестве — Ольга).

ШУЙСКИЕ:

Василий Иванович, царь Всея Руси.

Иван Иванович, по прозвищу Пуговка, боярин, брат царя.

Дмитрий Иванович, боярин, брат царя.

РОМАНОВЫ:

Михаил Федорович, царь Всея Руси, сын Федора Никитича (патриарха Филарета).

Великая Старица Марфа, его мать (в миру — Ксения Ивановна Шестова, костромская дворянка).

Мария Федоровна Нагая, царица Всея Руси, последняя супруга Ивана Грозного, мать последнего его сына Дмитрия (в монашестве — Марфа).

ДУХОВНЫЕ ЛИЦА:

Иов, патриарх Всея Руси.

Игнатий, патриарх Всея Руси.

Филарет (Федор Никитич Романов, боярин), патриарх Всея Руси. Отец избранного в 1613 г. царя Михаила Романова.

Острожский Константы, князь.

Острожская Урсула, княгиня, супруга князя Константы, сестра Ядвиги Мнишек.

Ярошек, доверенный дворецкий князя Острожского.

Паисий, монах, состоявший при царевиче Дмитрии.

Беата Зелинъска, племянница князя Константы Острожского.

Зайончковский Адам, библиотекарь в Острожском замке.

Симон Блох, итальянский лекарь в Острожском замке.

Зигмунт (в старорусском написании — Жигимонт, в современной транскрипции — Сигизмунд) III, польский король.

Густав, принц шведский, сын шведского короля Эрика XIV (в старорусском написании — Густав Ирикович).

Сапега Лев, польский канцлер.

Басманов Петр, боярин.

Бучиньские Ян и Станислав, братья, секретари Дмитрия I Ивановича в Москве.

Власьев Афанасий Иванович, думный дьяк.

Рангони, представитель папской курии в Польше, нунций.

Заруцкий Иван, казачий атаман.

Хворостинин Иван Дмитриевич, князь, стольник.

Шереметев Федор Иванович, боярин.

И многие другие.

Вместо предисловия

— Господи! Господи Иисусе! Да что же это? Младенчика вешать! Махонького! Младенчи-и-и-ка!

— Окстись, соседка! Какого еще младенчика?

— Бирюч кликал — всем к заставе Серпуховской бежать. Там, надобыть, виселицу сколотили.

— Виселицу-то чего сколачивать? Испокон веков там стоит. Подправить разве что — для мальца.

— А младенчик-то чем завинился?

— От-те бабы! Николи ничего толком не уразумеют. Какой вам младенчик — Ивашка-воренок, вот кто!

— Сразу уж и воренок! Сколько мальчоночке-то?

— Сотник сказывал: на ноги встал, за подол мамки держится.

— Года три, значит!

— Все едино: иродово семя. Маринки-еретицы отродье. Государь наш Михаил Федорович приговорил: чтоб ему не быть.

— Чего брешешь, дядя! Царь наш молод в дела входить. Не иначе Великая Старица, родительница царская, решила. Ее нынче власть — ее и приказ.

— Нишкни, парень! А то как бы к тебе места обок Воренка не сыскалось. У палача петельки конопляные всегда про запас есть.

— Типун тебе на язык, стрелец! Дела вам иного нет — православный народ вешать. Мужиков мало, до деток добрались.

— А нам, милок, без разницы. Каждый приказ государев исполним. На то и служба царская. Чего тут лясы точить!

— Стрелец, а стрелец, сказывали и Маринку привезут — глядеть, как сынка вздергивать станут.

— Ну и что? Чтобы знала.

— Это родная-то мать? Креста на вас нет, ироды!

— И впрямь не по-людски: чтоб одна мать другую так казнила. Обе бабы, так и помилосердствовать бы можно.

— Это где, дед, милосердствовать? В нашем-то царстве? У тебя своя правда, у них своя — лишь бы власть не упустить. А у власти — у нее николи ни правды, ни совести не бывает. Злоба да хитрость одна. Чего уж!