Анатолий Левандовский - Кавалер Сен-Жюст

• Название: Кавалер Сен-Жюст
• Автор: Анатолий Левандовский
• Издательство: Политиздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1983

Писатель и историк Анатолий Левандовский многие годы работает над проблемами Великой французской буржуазной революции. Его перу принадлежит ряд книг историко-биографического жанра, вышедших в издательствах «Молодая гвардия» и «Детская литература». В Издательстве политической литературы в серии «Пламенные революционеры» была опубликована двумя изданиями книга о Жане Поле Марате.

Повесть «Кавалер Сен-Жюст» посвящена французскому революционеру конца XVIII века, другу и соратнику Робеспьера — Антуану Сен-Жюсту. Его неизменными идеалами являлись свобода, политическое равенство граждан, улучшение доли бедняка. Отличаясь редкой принципиальностью, упорством, выдержкой, настойчивостью, Сен-Жюст бок о бок с Робеспьером боролся за претворение этих идей.

---

…Дальше начинался кошмар, в котором все сливалось. Сестер и крошку Филиппа перебрасывали из тюрьмы в тюрьму, но в новой камере их ожидали та же грязь и те же насекомые. Им подсовывали какие-то бумаги, но они не подписывали ничего, и поэтому казалось — мучениям их не будет конца. По ночам Элиза спускалась на тюремный двор выстирать пеленки, которые потом сушила под матрацем. Жили одними новостями с воли. Но новости были неутешительными. Все близкие либо погибли, либо предали. Предателями оказались Добиньи и Лежен, вымолившие прощение грязной клеветой на Робеспьера и Сен-Жюста. Не лучше повела себя и Шарлотта, добившаяся позорной пенсии от победителей. Зато вся семья Дюпле держалась мужественно; мужество это даже стоило жизни матери Элеоноры и Элизы: гражданка Дюпле была задушена в тюрьме. В тюрьме погиб и верный Тюилье, а Гато, письменно воздавший хвалу Сен-Жюсту, ждал казни. Казни сыпались как из рога изобилия; если когда-то вожди заговора вопили о «милосердии», то теперь в их руках гильотина работала без отдыха: сотни людей ежедневно отдавались в руки палача, а тех, кто не погибал по приговору Трибунала, добивали банды «золотой молодежи», бесчинствовавшие по всей стране…

В конце концов, не имея оснований для обвинения, сестер все же выпустили. Выйдя на волю, Элиза встретилась кое с кем из друзей, многое узнала, еще о большем догадалась. Сен-Жюст недаром подозревал американское посольство; обстоятельства не позволили ему довести расследование до конца, но успей он это сделать… Теперь не было секретом, что американские «друзья» приложили руку и к подготовке, и к проведению термидорианского переворота: мистер Монро,[44] сменивший Морриса, оказал помощь врагам Робеспьера и Сен-Жюста, недаром Барер кричал нынче на всех перекрестках о «возрождении» Франции с помощью Америки! Это «возрождение» стало могилой для революции. Энергичные «батцы»[45] на иностранное золото содействовали полной победе плутократии, которой некогда так судорожно противились робеспьеристы. Сиейсы, фуше, тальены, баррасы торжествовали. Роскошь и нищета, как и при старом порядке, вновь делили все общество на две неравные части; на долю Элизы, как и всех ее близких, выпала нищета. Верная Элеонора присматривала за домом и ребенком, Элиза стала прачкой; целые дни стирая и прополаскивая белье на барках вдоль Сены, она зарабатывала жалкие гроши. Но невзгоды жизни ее не тревожили; она жила другим, внутренним миром, миром воспоминаний. И — странное дело! Чем дальше шло время, тем отчетливее воскресал герой ее девичьих грез — Антуан Сен-Жюст. Как ни любила Элиза Филиппа, как ни страдала, переживая его ужасную смерть, образ его постепенно таял. Подобно тому как Элеонора на всю жизнь останется «невестой Робеспьера», так и она, никому не говоря об этом, станет чувствовать себя «невестой Сен-Жюста». Он постоянно являлся к ней в сновидениях, она думала о нем, работая на барках, этот человек обладал в отношении ее какой-то особой магической силой, оставаясь вечно живым. Она вдруг вспомнила, что незадолго до переворота квартирная хозяйка Сен-Жюста писала его портрет… Именно это обстоятельство, после многих раздумий и колебаний, и привело Элизу на улицу Комартен…

…Полина встретила ее сдержанно и даже не предложила войти. Скромность Элизы, ее достоинство и улыбка малыша, тянувшего ручонки к художнице, смягчили ее; но, выслушав просьбу посетительницы, она решительно отказала.

— Это невозможно. Да и кем, собственно, вы ему приходитесь?

Элиза взяла грех на душу:

— Я невеста покойного. А это… Это его сын…

Художница вспыхнула. Взяв на руки ребенка, она долго и внимательно глядела на него. Потом вздохнула.

— Ваши права большие, чем мои. Я согласна отдать вам портрет. Не даром, разумеется. Я совершенно разорена…

— Сколько же вы хотите?

— Десять луидоров.

Элиза побледнела. Она почувствовала, что почва уходит из-под ног. Художнице стало жаль ее.

— Ну хорошо. Я понимаю, у вас нет денег. Может быть, в таком случае вы могли бы предложить мне что-либо другое?

Элизу осенило: ведь удалось спасти от секвестра сундук, в котором лежит ее подвенечное платье и одежда Филиппа…

После коротких переговоров обмен состоялся…

…Это была пастель, выполненная с тщательностью, достойной века Буше и Фрагонара. Юный депутат Конвента, изображенный во весь рост, стоял в несколько напряженной позе, опершись рукой о край стола. На нем был костюм модного покроя. Небесно-голубой с золотыми пуговицами камзол распахнулся на груди. В петлице жилета ярким пятном алела гвоздика. Высокий батистовый галстук, закрывая шею, доходил до подбородка. Голова, напоминающая скульптурный портрет Антиноя, была гордо откинута назад; длинные, чуть вьющиеся волосы темными волнами спадали на воротник камзола. Совершенно необычным, не соответствующим всему остальному казалось выражение лица. Большие синие глаза подернула пелена глубокой грусти; правый угол рта был чуть приподнят, создавая подобие улыбки, но улыбки меланхолической, горькой: юноша словно сожалел о том порочном мире, который ему надлежало очистить от скверны, и о себе самом, взвалившем на свои слабые плечи столь непомерный груз…

…Этот портрет будет с ней всю ее жизнь, а жизнь предстояла еще долгая. Поместив его на стене против света и сидя в кресле у окна, Элиза часами будет рассматривать дорогой образ любимого.

А потом портрет перейдет к Человечеству.

И ныне, глядя на него, нельзя еще раз не вспомнить слова Сен-Жюста — его последние слова, записанные в заветном блокноте:

«Я презираю прах, из которого создан… Это несчастное тело можно терзать и убить. Но никому не дано лишить меня иной, независимой жизни, что обеспечена мне в веках и на небесах…»

Приложение РЕВОЛЮЦИОННЫЙ КАЛЕНДАРЬ на II год Республики

Сезоны и месяцы

Осень

Вандемьер (22 сентября — 21 октября) — месяц сбора винограда

Брюмер (22 октября — 20 ноября) — месяц туманов

Фример (21 ноября — 20 декабря) — месяц изморози

Зима

Нивоз (21 декабря — 19 января) — месяц снега

Плювиоз (20 января — 18 февраля) — месяц дождей

Вантоз (19 февраля — 20 марта) — месяц ветров

Весна

Жерминаль (21 марта — 19 апреля) — месяц прорастания семян

Флореаль (20 апреля — 19 мая) — месяц цветов

Прериаль (20 мая — 18 июня) — месяц лугов

Лето

Мессидор (19 июня — 18 июля) — месяц жатвы

Термидор (19 июля — 17 августа) — месяц жары

Фрюктидор (18 августа — 16 сентября) — месяц плодов

Примечания

1

Пизистрат — афинский тиран (560–527 гг. до н. э.).

2

Гора («Монтань») — верхние ряды амфитеатра Конвента; партией Горы (монтаньярами) называли демократов-якобинцев, занимавших эти ряды.

3

Жиронда (от департамента Жиронда) — группа лидеров торговой и промышленной буржуазии юга и запада Франции, поначалу преобладавшая в Конвенте.

4

17 июля 1791 года по приказу Учредительного собрания мэр Байи расстрелял на Марсовом поле парижан, подписавших петицию о низложении Людовика XVI. После этого начались преследования левых политических деятелей.

5

В ночь на 10 августа 1792 года восставшие парижане взяли штурмом королевский дворец; при этом погибло много повстанцев.

6

Округа революционного Парижа.

7

Так называли депутатов, не определивших свою партийную принадлежность и занявших партер Конвента.

8

Так называли стихийную расправу народа с роялистами, заключенными в парижские тюрьмы в дни острой опасности иностранного вторжения (2–5 сентября 1792 г.).

9

«Черными» называли аристократов, за то что с начала революции многие из них носили черные (траурные) костюмы.

10

Марием в честь римского полководца Гая Мария (ок. 157 — 80 гг. до н. э.) называли Дантона в кругу друзей.

11

Дюмурье арестовал их 2 апреля и выдал неприятелю, сам же после неудачной попытки поднять войска бежал 5 апреля к австрийцам.

12

Депутат Конвента Мишель Лепельтье был убит фанатиком-роялистом 20 января 1793 года за то, что подал вотум за казнь короля.

13

Этот закон под нажимом широких народных масс столицы был принят еще 4 мая, но фактически не соблюдался.

14

Давид написал посмертный портрет Мишеля Лепельтье, депутата Конвента, убитого фанатиком Пари накануне казни Людовика XVI.