Владислав Бугера - Сущность человека

• Название: Сущность человека
• Автор: Владислав Бугера
• Издательство: Наука
• Жанр: Философия
• Год: 2005
• ISBN: 5-02-033820-6

В книге излагается оригинальная авторская концепция сущности человека как совокупности отношений собственности и управления. Автор доказывает свои утверждения, опираясь на богатейший фактический материал, касающийся всех основных сторон человеческого бытия — от экономики до человеческой сексуальности, от семейных отношений до политики, от индивидуальной и массовой психики до религии. В этой книге читатели откроют для себя неожиданные подходы к объяснению таинственнейших и важнейших явлений человеческого существования — от гомосексуальности до веры в бога и бессмертие души, от экономических и политических кризисов до невротических комплексов и психозов.

Для философов, экономистов, социологов, историков и психологов, а также всех, кто интересуется теми актуальными проблемами, которые рассматриваются в рамках соответствующих наук.

http://fb2.traumlibrary.net

---

«Рынок нефтедолларов представляет собой ту сферу, где столкнулись интересы развитых капиталистических стран-потребителей нефти и нефтедобывающих стран. Если в первый период крупные банки и фирмы полностью диктовали свои условия, самостоятельно устанавливали порядок привлечения и использования средств нефтедобывающих стран, то постепенно эти функции переходят в руки банковских учреждений и финансовых компаний нефтедобывающих стран, которые начинают играть роль равноправных партнеров в международных валютно-кредитных отношениях» [610, c. 212].

Однако немногие исключения лишь подтверждали общую тенденцию: уровень технического развития и уровень жизни слаборазвитых стран хотя и повышаются (в общем; во многих странах в те или иные периоды они, напротив, понижаются), но при этом все больше и больше отстают от соответствующих уровней высокоразвитых капстран74. Пролетариату высокоразвитых стран — хотя он сам, как мы уже доказывали выше, не является эксплуататором трудящихся средне- и слаборазвитых стран-перепадает немалая доля сверхприбылей, высосанных буржуазией высокоразвитых стран из эксплуатируемых классов средне- и слаборазвитых стран. Не все, но многие пролетарии Западной Европы, Северной Америки, Японии живут весьма комфортабельно. Из этого факта такие теоретики, как, например, Маркузе, делают вывод, что сегодня пролетариат перестал быть классом, обреченным на то, чтобы рано или поздно сделать революцию:

«Согласно Г. Маркузе, в высокоразвитом индустриальном обществе исчезают социальное неравенство, нищета и создаются, в связи с этим, благоприятные условия для значительного подъема материального уровня трудящихся и активного стимулирования их потребительского спроса. Современный рабочий-активный потребитель, и, как таковой, кровно заинтересован в нормальном функционировании капиталистического общества. „Современному рабочему, — заявляет Г. Маркузе, — есть что терять, кроме своих цепей. Ведь у него собственная комфортабельная квартира, холодильник, телевизор, наконец, автомобиль. Это уже совсем другая социальная фигура, нежели пролетарий ХIХ столетия, о котором писали К. Маркс и Ф. Энгельс. В эпоху научно-технической революции рабочий теряет свою профессиональную автономию, которая раньше делала его членом общества, отличающимся от других по характеру труда. Эти изменения в характере труда и в средствах производства изменяют поведение и сознание рабочего до такой степени, что он не является больше живым отрицанием существующего строя“» [321, c. 71–72]75.

«Идея о превращении „развитого индустриального общества“ в „тоталитарное общество“ и акцент на „тотальном“ отрицании как способе его разрушения связаны у леворадикальных идеологов прежде всего с тезисом об „исчезновении“ в этом обществе революционного „агента исторического процесса“, о „дереволюционизации“ рабочего класса. „В капиталистическом мире, — пишет автор „Одномерного человека“, — они (буржуазия и пролетариат. — В. Б.) до сих пор являются основными классами. Однако развитие капитализма привело к таким структурным и функциональным изменениям этих двух классов, что они, по-видимому, больше не являются носителями исторических преобразований. Скрытая заинтересованность в сохранении и совершенствовании существующих институтов примиряет эти ранее антагонистические классы во все увеличивающемся масштабе… Ввиду отсутствия носителей социальных перемен критика находит себе место лишь на очень высоком уровне абстракции“» [42, c. 84].

Очень многим современным пролетариям действительно есть что терять. Однако из этого вовсе не следует, что пролетарии — и, в частности, пролетарии высокоразвитых стран-перестали быть потенциально революционным классом; из этого следует только то, что пролетарии высокоразвитых стран начнут активно бороться за политическую власть лишь после того, как рухнет система неоколониализма и приток сверхприбылей из средне- и слаборазвитых стран в высокоразвитые резко и сильно сократится (в результате чего уровень жизни пролетариев высокоразвитых стран столь же быстро и резко упадет — их соотечественники-буржуи начнут отнимать у них больше прибавочной стоимости, чем раньше, чтобы компенсировать потерю неоколониальных сверхприбылей). Что же может нанести тот удар системе неоколониализма, от которого она рухнет? — Да не что иное, как революции в средне- и слаборазвитых странах, которые, в свою очередь, будут порождены грядущим третьим империалистическим переделом мира — подобно тому, как вторая мировая война породила волну революций, начавшуюся в Азии, а затем перекинувшуюся в Африку и Латинскую Америку и продолжавшуюся более трех десятков лет.

Вне всякого сомнения, третий империалистический передел мира будет очень сильно отличаться от первых двух. Одним из основных источников этих отличий станет тот факт, что первые две мировые войны происходили еще в эпоху «классической» мировой системы колониализма, а третья всемирная разборка будет происходить в условиях нынешней системы неоколониализма. Во времена первых двух мировых войн в мире было несколько сильных империалистических держав, а весь остальной мир представлял собой большей частью их колонии, и лишь меньшей частью — полуколонии, очень слабые и экономически, и политически. Поэтому первые два больших империалистических передела мира происходили так: небольшое число сильнейших держав делились на два блока, непосредственно вступали в схватку друг с другом, а все остальные государства следовали за тем или другим блоком в роли оруженосцев, снабженцев и прочего обслуживающего персонала — одним словом, в роли статистов. В XXI веке все будет иначе, поскольку современные средне- и слаборазвитые страны — это уже не прежние колонии, но сплошь политически суверенные государства; и хотя все они находятся в той или иной степени полуколониальной зависимости от наиболее высокоразвитых империалистических государств, однако среди этих полуколоний мы все же видим немало довольно сильных — и экономически, и политически — буржуазных государств со своими особыми, вполне определенными империалистическими интересами и межимпериалистическими противоречиями. Эти государства примут в третьем переделе мира хотя и не абсолютно, но все же в большой мере самостоятельное участие — они уже будут не просто участвовать в массовке, но играть свои собственные, хотя и не главные, роли. Противоречия между такими государствами не могут полностью вписаться в рамки противостояния между двумя блоками сильнейших империалистических держав. Следовательно, во-первых, многие среднеразвитые (и даже слаборазвитые) капиталистические государства уже не будут просто снабженцами и оруженосцами сильнейших держав, как в первых двух мировых войнах, но будут вести свои войны; а во-вторых, в процессе третьей всемирной разборки мировая буржуазия разделится отнюдь не на два, а на большее количество противостоящих друг другу блоков, ведущих, скорее всего, не единую мировую войну, но несколько больших локальных войн, почти (но не обязательно полностью!) одновременных, так или иначе связанных между собой и переходящих друг в друга. Таким образом, третий большой империалистический передел мира скорее всего будет не единой мировой войной, но цепочкой больших локальных войн.

Основным театром военных действий в первой мировой войне была Европа. Во второй мировой к Европе добавился еще один, почти столь же основной — Восточная и Юго-Восточная Азия плюс немалая часть Океании. В третьем переделе мира будет несколько одинаково важных театров военных действий, разбросанных по всему миру: цепь локальных войн охватит практически весь земной шар — сегодня в мире столько несводимых друг к другу узлов межимпериалистических противоречий, что их никак не получится стянуть в один или два каких-то определенных региона, чтобы там разрубить их все. И если первые две мировые войны велись сильнейшими империалистическими державами (за исключением США) либо на своей же территории, либо в непосредственной близости от нее, то третья всемирная буржуйская разборка, скорее всего, начнется на территории средне- и слаборазвитых стран, а на территорию высокоразвитых стран перекинется не сразу — если вообще перекинется. В эпоху «классического» колониализма капитал высокоразвитых стран был вынужден сам нести бремя расходов и по удержанию трудящихся средне- и слаборазвитых стран в своей власти, и по борьбе между сильнейшими империалистическими державами за передел мира; в эпоху неоколониализма оказалось возможным переложить огромную долю и тех, и других издержек господства на плечи «туземной» буржуазии. Точно так же, как сегодня буржуазия высокоразвитых стран эксплуатирует пролетариев средне- и слаборазвитых стран руками «туземной» буржуазии (и, таким образом, снимает сливки и пенки с прибавочной стоимости, отнятой у этих пролетариев, при этом перекладывая весь труд по ее отнятию на плечи местных капиталистов), — точно так же различные группировки буржуазии высокоразвитых стран начнут третий передел мира между собой руками буржуев средне- и слаборазвитых стран (которые будут драться между собой, проливая при этом кровь своих пролетариев, одновременно и за свои особые интересы, и за интересы буржуев высокоразвитых стран), снимая сливки и пенки с прибылей, приносимых войной, а основные издержки войны свалив на плечи этих самых «туземных» буржуев (которые, в свою очередь, свалят их на плечи своих пролетариев). Это означает, что такие войны, как недавний захват Ирака Соединенными Штатами Америки, вряд ли будут типичными для предстоящего передела мира: в подавляющем большинстве случаев будут иметь место такие войны, как та, что была между Ираком и Ираном в 80-е гг. Может быть, цепочка локальных империалистических войн так и не коснется Западной Европы, США и Японии — хотя, возможно, в конце концов эти войны перекинутся и на какую-то часть названных регионов.