Кейт Лаумер - Галактическая одиссея

• Название: Галактическая одиссея
• Автор: Кейт Лаумер
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-22894-2

— Где я?

— На яхте лорда Дезроя. И он не одобряет контрабанды в кормовой кладовке.

— На корабле?.. — Опять не сходится… В последний раз это была ферма в лесу. — Вы меня обманываете. — Я с трудом улыбнулся, показывая, что понимаю хорошую шутку. — Качки-то нет…

— Это перестроенный кеч… Имя? — деловито спросил Орфео.

— Билли Дейнджер. Насчет кеча, я, правда, не все понял…

— Небольшой звездолет, говоря проще, — нетерпеливо перебил мой собеседник. — А теперь, Билли Дейнджер, мне пора…

— Звездолет? Это в чем астронавтов запускают?

---

Пассажиры непрерывно жаловались на холод, скудный паек, воду из регенератора, ушибы и многое другое. В пространстве хватало сознания того, что они живы, но теперь, на твердой земле, должно было наступить немедленное облегчение… Отозвав нескольких человек в сторону, я сообщил:

— Отряд под моим командованием отправится к маяку.

— Отряд? — выразил недоумение конгрессмен. — Все пойдут! Только держась друг за друга, можем мы надеяться выжить!..

— Пойдут десять человек, — сказал я. — Остальные будут ждать здесь.

— Оставите нас умирать от голода и холода среди этих обломков? Неслыханно! — провозгласил Огнат.

— Вас не оставлю, конгрессмен, — успокоил я. — Пойдете с нами.

Такой вариант ему тоже не понравился. Он сказал, что ему надлежит быть вместе с народом.

— Мне нужны самые сильные, не слишком оголодавшие люди. Рюкзаки поначалу будут тяжелыми — отстающих мне не надо.

— Почему тогда не вы двое? — Тилл Огнат указал большим пальцем на Омму.

— Мы берем половину запасов продовольствия. Кто-то должен их нести.

— Половину запасов? На десять человек? То есть семьдесят с лишним женщин и детей должны довольствоваться другой половиной?..

— Именно так, — кивнул я. — Отправляемся немедленно, пока у нас есть несколько часов до заката.

Через полчаса к выходу был готов весь отряд, включая кошку. Холод, судя по всему, не беспокоил ее совершенно. Рюкзаки получились слишком тяжелые, но скоро станет гораздо легче.

— Где ваш рюкзак, Дейнджер? — спросил конгрессмен Огнат.

— Мне не полагается, — ответил я.

Спасательная шлюпка осталась под командой механика с растянутым запястьем; когда через час я оглянулся, позади лишь тускло сияло ледяное поле.

2

До заката удалось пройти пятнадцать миль. Когда мы разбили лагерь, послышались жалобы на скудный паек, а кто-то возмутился, что еду скармливают кошке. Тилл Огнат еще раз предложил себя в лидеры, но без особого успеха. Через пять часов, еще до рассвета, я всех разбудил; с трудом шевеля посиневшими губами, один человек пожаловался на неполадки в термокостюме. Я отправил его обратно, распределив припасы между остальными.

Дорога стала неровной и шла теперь в гору, сквозь толщу льда повсюду пробивались острые скалы — нужно было внимательно смотреть под ноги. Через десять миль пришлось объявить полуденный привал.

— В таком темпе нам хватит десяти суток! — провозгласил конгрессмен Огнат. — Рацион можно увеличить вдвое. Наших запасов хватит на сорок дней!..

Многие его поддержали, но я не разрешил. После обеда, прошедшего в молчании, и десятиминутного отдыха мы двинулись дальше. Отойдя в конец колонны, я присмотрелся к людям. Тилл Огнат, несмотря на вечное недовольство, уверенно шел впереди, а вот двое других поспевали с трудом; одному явно причинял неудобство рюкзак. Выяснилось, что у него сильно ушиблено плечо, еще со времени посадки. После жесткого выговора я отправил его обратно к шлюпке.

— Если кто-то еще хочет быть героем, не думая об остальных, признавайтесь сейчас! — потребовал я.

Никто не захотел говорить, и мы двинулись дальше. Восемь человек из десяти, и только двадцать четыре часа, как вышли…

Карабкаться с каждым часом становилось все труднее. Ночь застала нас выбившимися из сил, на полпути к перевалу. Омму сказал, что рюкзаки слишком тяжелы.

— Скоро будут легче, — ответил я.

— Ты бы увидел это моими глазами, если бы пришлось нести свою долю.

— Потому-то мне рюкзак и не нужен, — объяснил я.

Мы провели скверную ночь под прикрытием ледяного тороса; по моему приказу регуляторы термокостюмов были выставлены на минимум. Нас засыпало снегом, и на рассвете пришлось откапываться.

К полудню мы перевалили через хребет, а к наступлению темноты стояли у подножия следующего. До сих пор в ход шли силы, накопленные в покое; теперь начинало сказываться утомление. Поутру двоих удалось поднять только с трудом, а через час один потерял сознание. Я оставил им рюкзак с припасами и шанс вернуться к шлюпке. К наступлению темноты мы преодолели семьдесят пять миль.

Дни уходили за днями, сливаясь друг с другом. Когда один из нас поскользнулся на краю глубокой расселины и навсегда исчез вместе с поклажей, осталось пятеро: я, Омму, Огнат, пассажир по имени Чьюм и Лас — один из моих механиков. Под масками наши лица заострились, а глаза сверкали нездоровым блеском, но зато слабых среди нас теперь не было…

В полдень, при раздаче пайка, конгрессмен Огнат ревниво следил за моими руками.

— Так я и думал! — Его сочный баритон теперь больше походил на воронье карканье. — Видите, что он делает? — захрипел конгрессмен, обращаясь к тем, кто растянулся на льду, используя каждую секунду привала. — Стоит ли удивляться, что ему лучше всех? Двойной рацион, для себя — и для кошки!

Все вскочили — вернее, присели, глядя на меня.

— Это как? — спросил Омму. — Он правду говорит?

— Обо мне не беспокойтесь, — посоветовал я. — Ешьте, что дают, и отдыхайте как следует. Нам почти триста миль идти.

— Пора удвоить паек для всех. — Омму поднялся на ноги, двое других внимательно смотрели.

— Когда будет пора, я скажу.

— Огнат, открывай мешок и доставай вторую порцию! — потребовал Омму.

— Только прикоснись к рюкзаку — пристрелю, — предупредил я. — Ложись и отдыхай, Омму.

Некоторое время на меня смотрели молча.

— Тебе больше не стоит спать слишком крепко, Дейнджер, — сказал Омму.

Обед прошел в молчании. В молчании же мы двинулись дальше. Я теперь шел последним, ни на секунду не расслабляясь. Не могу позволить им никаких глупостей: леди Рейр на меня рассчитывает.

3

На середине пути я по-прежнему чувствовал себя здоровым и достаточно сильным. Огнат и Чьюм шли в паре, помогая друг другу на тяжелых участках пути, Омму держался Ласа. Со мной без необходимости никто не заговаривал; кошка нередко шла далеко в стороне — возможно, искала какую-нибудь поживу.

Установился твердый порядок, и очередной переход ничем не отличался от предыдущего. Мы вставали на рассвете, проглатывали паек и шли вперед. Хороший результат сегодня — две мили в час, и пейзаж никогда не меняется, будто топчемся на месте. Где-то на пятнадцатый день, когда, по моим расчетам, за спиной осталось двести пятьдесят миль, я увеличил паек. Следующие два дня мы шли немного быстрее, потом потеряли темп. Участились падения, и не только из-за сложного рельефа — люди дошли до предела своих возможностей. На полуденном привале я приказал увеличить подогрев термокостюмов до среднего; Огнат и Чьюм переглянулись. Оказалось, у обоих подогрев установлен на максимум.

— Чего бы ты хотел, Дейнджер? — пожал плечами Омму. — На таком пайке они могли замерзнуть насмерть.

На следующий день тепловой аккумулятор Чьюма вышел из строя. Чьюм продержался час, потом рухнул и уже не мог встать. Я осмотрел его: кожа до самых колен побелела, ноги одеревенели и стали холодными, как лед.

Устроив для него палатку, мы оставили еды на две недели и пошли дальше. Конгрессмен Огнат сказал, что на суде мне придется отвечать и за это.

— Если мы не дойдем до маяка, не придется, — напомнил я. Двумя днями позднее Огнат попробовал напасть, пока я спал. Меня разбудил громкий хруст: конгрессмен не догадывался, что я перед сном рассыпаю вокруг ледяные кристаллы, растущие у подошв ботинок, — в качестве меры предосторожности. Откатившись в сторону, я выиграл несколько секунд, но вряд ли бы мне это помогло, если бы не Эврика. Кошка сбила конгрессмена с ног и зашипела ему в лицо, разинув зубастую пасть. Когда Лас и Омму прибежали на шум, мне пришлось вынуть пистолет.

— Пайки! — потребовал Огнат. — Делим на четыре части, поровну на каждого!

Я решительно отказался. Омму рассказал, что он сделает, поймав меня без пистолета; Ласу было интересно, не желаю ли я пристрелить кошку, которая взбесилась и нападает на людей. Когда все выговорились, я просто отправил людей вперед. После полудня Омму упал и больше не мог подняться. Взяв его рюкзак, я приказал Ласу помогать товарищу, но через час оба окончательно обессилели. Пришлось объявить внеочередной привал. Выдав тройной паек, я упаковал оставшиеся припасы в два рюкзака. Один взял себе, другой взвалил на конгрессмена Огната, несмотря на возражения.

Следующий день выдался нелегким. Дорога снова стала хуже; Тилл Огнат с трудом выдерживал вес рюкзака, куда более легкого, чем в начале пути. Омму и Лас по очереди помогали друг другу встать на ноги; порой трудно было понять, кто кого ведет. Пройдя восемь миль, мы остановились на ночь. На другой день удалось пройти только шесть миль, потом пять, а на следующий день, через час после восхода солнца, конгрессмен Огнат споткнулся и растянул лодыжку. К этому времени мы покрыли расстояние в триста шестьдесят миль.