Алан Савадж - Могол

• Название: Могол
• Автор: Алан Савадж
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1996
• ISBN: 5-218-00075-2

Признанный мастер исторического романа — английский писатель Алан Савадж захватывающе повествует о средневековом государстве Великих Моголов в Индии, прослеживая его историю от периода становления до заката. Догадка, вымысел и исторический факт, причудливо переплетаясь, преломляются сквозь призму судеб нескольких поколений Блантов, выходцев из Англии, волею провидения оказавшихся в экзотической, неизведанной стране, ставшей для них второй родиной.

---

— Между мусульманами и христианами?

— Я христианин, но преданно служу вам. А сейчас вы хотите заключить союз с индусами раджпутами. Разве ваша религия запрещает заключить союз с христианами?

Бабур засмеялся:

— Фактически, да. Однако это вовсе не значит, что человек не может время от времени идти на сделку со своей совестью для достижения высокой цели. Но что я буду иметь от союза с Англией?

— У вас есть корабли, мой государь?

— Корабли?.. — нахмурился Бабур.

— Вы знаете что-нибудь об океане?

— Я никогда не видел океана, Блант-эмир, и знаю о нем только от других. Но что мне с этого океана?

— Когда вы создадите свою великую империю, то обязательно выйдете к морю и тогда сразу поймете выгоду торговли на море и важность военно-морского флота для защиты ваших владений. Моя страна могла бы предоставить вам эти корабли.

Бабур почесал подбородок.

— А какая выгода для меня от союза с твоим королем?

— Выгода, конечно же, в торговле. Моя страна производит лучшие шерстяные вещи в мире. Отлично сделанная одежда защитит вас от зимних холодов.

— Разве у нас мало своих коз и баранов, чтобы сделать одежду для себя?

— Шерстяная одежда удобнее, — убеждал Ричард.

— Хм... А что мы могли бы предложить твоему королю взамен?

— Эта страна богата золотом и драгоценными камнями. Они были бы чрезвычайно хорошо встречены на Западе.

— Золото взамен шерстяной одежды? — с сомнением произнес Бабур.

— Мы, англичане, многое знаем о пушках и их использовании в бою.

— Я приобретаю мои пушки у Османской империи.

— Они сомнительные соседи.

Бабур снова засмеялся:

— Наконец-то ты добрался до сути, Блант-эмир. Ваши люди в Европе опасаются османцев, и, замечу, не без основания. Я узнал, что их новый султан Сулейман наступает на Вену.

— А вас не пугает их сила, мой государь?

Бабур задумался.

— Я бы стал вашим послом на Западе, — добавил Ричард нетерпеливо.

Бабур пристально посмотрел на него.

— Я предпочитаю иметь тебя здесь, Блант-эмир. Именно после встречи с тобой моя судьба сделала резкий поворот в лучшую сторону. Может, я слишком капризен, но я уверен, что никто из моих капитанов не владеет пехотным мастерством так, как ты. — Он увидел выражение досады на лице Ричарда и задержал свою руку на колене молодого человека. — Мы вернемся к этому разговору снова, когда я разделаюсь с Лоди, — он засмеялся, — и когда узнаем, что сделал Сулейман с Веной. Или Вена с Сулейманом.

Очевидно, Бабур боялся османцев больше, чем признавался в этом, и предпочитал занимать выжидательную позицию, надеясь, что Сулейман просчитается.

Тем не менее у него имелись и другие причины, которые он считал не менее важными, — настолько всеобъемлющ был его характер.

В следующий период муссонов он начал диктовать свои мемуары секретарю.

Ричард был изумлен. Генрих VIII считался одним из просвещеннейших людей своего времени, поскольку много читал и сочинял стихи. Но чтобы король европейской страны между решением государственных дел писал свои мемуары — это было событие из ряда вон выходящее.

Бабур же не нашел в этом ничего необычного.

— Я старею, как ты понимаешь, Блант-эмир, — сказал он. — И разве не следует рассказать о том, что я видел, чему научился, что испробовал для пользы моих потомков? Кроме того, еще много месяцев нам придется провести в ожидании событий, благоприятных для нас.

Гила родила дочь Исканду весной 1528 года. Она полностью примирилась со своей судьбой и даже — Ричард это почувствовал — была способна испытывать удовольствие от близости со своим необычным мужем.

Только ее мать Маджхаба продолжала относиться к нему с позиции, изменяющейся от презрения до ядовитости. Ричард не сомневался, что она делает жизнь своей дочери невыносимой, но Гила, казалось, умела совладать со вздорным характером матери.

Однако для домашних дел времени у Ричарда оставалось мало. С окончанием сезона дождей Бабур приказал армии двигаться на восток. С раджпутами был заключен мир, и хотя Бабур знал, что индусские принцы просто дожидаются исхода его борьбы с Лоди, все же он чувствовал уверенность, что на какое-то время его тыл в безопасности.

Могольская армия теперь насчитывала около двадцати пяти тысяч человек. Бабур даже использовал нескольких слонов, хотя они больше трудились на прокладке дорог, чем участвовали в военных действиях. Его главной силой оставались, как всегда, легкая кавалерия и пушки, хотя в последнее время он воспринимал дивизион индусских пикинеров с большим удовлетворением.

В этой кампании Хумаюн в первый раз смог сопровождать отца. Давлат-хан ныне пользовался полным доверием, и его оставили командовать в Агре. Камран сопровождал армию как обычно в качестве отцовского тавачи — адъютанта. Те же функции выполнял принц Аскари, а Хиндал остался в Агре.

Хумаюн принял на себя, командование дивизионом кавалерии на правом фланге — главной ударной силой Бабура, но проводил много времени, разъезжая с Ричардом, расспрашивая его об Англии и Европе и изучая непривычные монголам манеры копьеносцев.

— Как нам сражаться, Блант-эмир, — спросил он, — против целой армии пеших воинов, вроде той, в которой, по вашим словам, воевали в Испании?

— Думаю, хорошо вооруженная и дисциплинированная пехотная фаланга почти всегда способна нанести поражение кавалерии, мой господин, — ответил ему Ричард.

— Разве туча наших стрел не расстроит эту дисциплину?

— Может быть. Но не забывайте, что в каждой нашей фаланге будет отряд аркебузеров, чтобы держать ваших всадников на расстоянии.

Хумаюн, конечно, внимательно осмотрел ружья Ричарда и даже один раз выстрелил. И все-таки они не произвели на него впечатления. Как тогда, так и сейчас он, казалось, остался равнодушным.

Но интерес юноши к Западу обнадеживал Ричарда. Он все же надеялся убедить Бабура позволить ему вернуться домой в качестве посла.

Надежду на быструю победу над Лоди вскоре пришлось оставить. Султан, как он сам себя величал, старательно избегал открытого сражения, отступая перед монгольской армией, и ждал сезона дождей, Чтобы отсидеться под его защитой.

Так и случилось к тому времени, как Бабур дошел до долины реки Джамны, что возле святого индусского города Праяга, где Джамна впадает в Ганг. До этого места они встречали слабое сопротивление, разве что от случая к случаю, со стороны фанатичных индусских племен, которые выступали против и Лоди и моголов, поскольку все они были мусульманами. Известие о большом отряде индусов, сражающемся на стороне могольской армии, тем не менее рассеяли страхи местных жителей, подогреваемые пропагандой Лоди о массовых убийствах.

Именно от жителей Праяга Бабур узнал, что Ганг течет на восток и через несколько сот миль впадает в море.

Он пытал Ричарда:

— Может ли это быть правдой?

— Думаю, вполне, мой государь.

— А море, о котором они говорят, может быть океаном?

— Я вполне допускаю это.

На самом же деле он этого не знал.

— Если океан через тысячу миль, мы должны достичь его, Блант-эмир. Умереть и не увидеть моря — это недостойно меня. — Он задумался. — А как ты полагаешь, Ричард, Тимур видел океан?

Они провели много часов, обсуждая походы Тимура из Центральной Азии в Россию, Персию, Турцию, Индию, правда, не дальше Дели, и, наконец, в Китай, где великий полководец и умер.

— Судя по тем сведениям, что вы мне рассказали, я бы сказал — нет. Он мог видеть Средиземное море, но это всего лишь внутреннее море...

— Тогда хоть в чем-то, в конце концов, я достигну большего, чем он, — сказал Бабур со скрытым удовлетворением.

Ричард решил, что желание взглянуть на океан затмило в пытливом уме Бабура планы окончательного сражения с Лоди. Так это было или нет, но их наступление продвинулось не далее святого индусского города Бенареса, когда начались дожди. Лоди, без сомнения, надеялся, что Бабур вернется в Агру, но моголы разбили лагерь близ Бенареса.

— Я никогда не знал такого климата, — признался Бабур. — У нас в Туркестане бывает холодная зима, но все же можно устраивать походы по снегу, в каком-то смысле это даже проще, поскольку реки замерзают, но эти проклятые дожди превращают все вокруг в непроходимую трясину. Это настоящее бедствие. — Как всегда он ухмыльнулся. — Но ни один из нас не вернется в Агру, пока Махмуд Лоди не умрет.

Нашли женщин для его офицеров и людей, и они разнообразили свою жизнь в лагере как только могли, коротая время, пока лил дождь, который здесь оказался еще сильнее, чем в Агре.

Нет нужды говорить, что Бабур немедленно заинтересовался городом, основанным около тысячи лет назад Ашокой, великим буддистом и императором. Одна из знаменитых колонн сохранилась до сих пор.