Кирилл Москаленко - На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II)

• Название: На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II)
• Автор: Кирилл Москаленко
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Книга всегда была моим другом. Библиотека, которую я начал собирать с детских лет, к началу войны стала довольно обширной. Наряду со специальной военной литературой, в ней были сочинения классиков марксизма-ленинизма, книги по философии, истории, художественные произведения отечественных и иностранных писателей и поэтов. Увы, ее постигла участь многих культурных ценностей, погибших в огне войны, развязанной врагом.

Поэтому я был вдвойне обрадован скромным, но таким дорогим для меня подарком. И тогда же послал секретарю ЦК партии и начальнику Главного политического управления А. С. Щербакову письмо, в котором от души благодарил за внимание. Это письмо, оказывается, сохранилось в архиве. Вот оно:

"Начальнику Главного политического управления Красной Армии

генерал-лейтенанту тов. А. С. Щербакову.

Мною получены из Отдела агитации и пропаганды ГлавПУ РККА две посылки с книгами: "Краткая советская энциклопедия", "Мемуары" Армана де Коленкура, "Хождение по мукам" А. Толстого, "Дипломатические комментарии" Кикудзиро Исии, "Генерал Багратион" С. Голубова и "Брусиловский прорыв" С. Сергеева-Ценского.

Я очень тронут вашим вниманием и заботой о нас, фронтовиках.

Прошу передать мою искреннюю благодарность работникам Отдела агитации и пропаганды. При всей занятости и напряженности в работе все же выкраиваем свободные минуты для чтения литературы, повышения своих знаний и обогащения своего культурного уровня.

Для меня этот подарок особенно ценен, так как я своих книг не имею. Моя богатая библиотека, с любовью и старанием собранная мною до войны, вместе с вещами досталась фашистам.

Постараюсь ваше внимание и заботу оправдать практическими делами.

Командующий войсками 40 армии

генерал-лейтенант К. Москаленко

27 июня 1943 г."{14}

Для чтения книг, действительно, выкраивалось не много времени. Но те краткие минуты, в которые удавалось прочитать страницу-другую, озаряли ярким светом все, чем жили мы тогда. Думалось о бесчисленных войнах, пережитых человечеством, и о том, что ни одна из них ни по масштабам, ни по сущности своей не могла сравниться с Великой Отечественной войной советского народа за свободу и независимость первого социалистического государства, за освобождение народов Европы от тирании германского фашизма. И с новой силой вспыхивало чувство гордости Родиной, нашей великой ленинской партией, под водительством которой советский народ и его Вооруженные Силы успешно готовили окончательный разгром врага.

V

Повседневная партийно-политическая работа укрепляла духовные силы наших воинов. Мы были уверены, что на сей раз не только не отступим с занимаемых рубежей, но и в конечном счете разгромим врага.

Об этом красноречиво свидетельствовали итоги двух лет Великой Отечественной войны. В ходе двухлетних боев на советско-германском фронте полностью провалились авантюристические планы германских империалистов, рассчитанные на порабощение народов Советского Союза. Красная Армия, мобилизовав свои основные силы и приобретя необходимый опыт современной войны, взяла инициативу в свои руки и нанесла врагу жестокие поражения. Немцы потеряли большую часть своих кадровых дивизий и испытанного командно-офицерского состава, а также военной техники. Наступательная мощь фашистской Германии развеяна и находилась под могильными холмиками солдат и офицеров, а техника ржавела на обширных полях прошедших сражений. Ни фашистские руководители, ни воинствующий генералитет, ни геббельсовская пропаганда не вспоминают больше о "непобедимости" немецкой армии, развеянной еще в 1941 г. в открытом бою. Наоборот, они вынуждены публично опровергать свою собственную догму о Молниеносной войне, признать полную несостоятельность основных своих военно-политических целей и открыто заявлять о том, что война приняла затяжной, длительный характер и якобы победа будет ими завоевана в "позиционной" войне.

Неумолимо шло время. Миновала вторая годовщина нападения гитлеровской Германии. Каждый день мы ожидали наступления немецко-фашистских войск, придирчиво проверяли каждый окоп и каждую огневую позицию. Мы знали, что враг еще силен и коварен, для наступления стянул крупные силы и его угрозы не простое бахвальство. Однако и мы не сидели сложа руки, а за три месяца создали еще невиданную оборону. Мы верили, были убеждены, что отразим вражеский удар, что осуществятся наши большие ожидания и продолжится начатое под Сталинградом массовое изгнание оккупантов из Советской страны. Не я один верил в это. Все генералы и офицеры, младшие командиры и бойцы на переднем крае, во втором эшелоне или в штабе были непреклонны в своей решимости продолжить борьбу до победного конца. У каждого был свой счет с фашистами.

У нас было все для отражения наступления противника. Непреклонная воля к победе и прекрасное вооружение. Если в чем-либо возникала потребность, то бойцы говорили: "Нам подбросит Урал, который как при коммунизме распределяет по потребности".

Противник тем временем непрерывно сосредоточивал крупные силы перед Курским выступом. Ни к одной операции в прошлые годы враг так тщательно не готовился, как к своей "Цитадели", и нигде раньше не сосредоточивал такой ударной силы на сравнительно узком участке фронта. Еще ранней весной он начал создавать важнейшую предпосылку будущих успехов наземных войск - завоевание господства в воздухе. Напряженные воздушные бои начались в середине апреля на Кубани, где противник удерживал плацдарм, но в итоге менее чем за два месяца он потерял свыше 1,1 тыс. самолетов.

В районе Курского выступа ожесточенная борьба за господство в воздухе началась в начале мая. Первый внезапный массированный удар наших бомбардировщиков и штурмовиков в сопровождении истребителей по 17 аэродромам противника был нанесен утром 6 мая. Потери врага исчислялись в 215 самолетов. Советская авиация недосчиталась 21 машины. За три дня наша авиация совершила около 1,4 тыс. самолето-вылетов, уничтожила свыше 500 немецких самолетов, потеряв 122. Во второй воздушной операции, осуществленной по 28 вражеским аэродромам, было уничтожено 223 самолета.

В течение июня советская авиация вывела из строя 789 самолетов, в том числе в центре советско-германского фронта 580, а сама потеряла 415 боевых машин.

Немецкая авиация не оставалась пассивной. Ее командование в мае и июне осуществило своей авиацией около 380 налетов по советским аэродромам, в которых участвовало 1230 самолетов. Но большинство из них не были массированными и успеха не имели. Наши зенитчики и истребители сумели отразить удары, сбив 184 самолета противника.

Наиболее крупный и массированный удар вражеской авиации был осуществлен на железнодорожный узел Курск 2 июня. В нем участвовало 420 бомбардировщиков и 120 истребителей. Наши истребители не смогли перехватить все группы вражеских бомбардировщиков, налетавших со всех сторон, и около сотни из них сбросили груз бомб на железнодорожный узел. Все же им не удалось вывести из строя узел на продолжительное время. Через 12 часов он возобновил работу, а 145 вражеских самолетов и их экипажи были внесены немецким командованием в списки безвозвратных потерь. Фашисты отказались от массированных ударов днем и ограничивались ночными налетами. Свою авиацию они оттянули на более глубокие тыловые аэродромы.

Упорный характер борьбы за господство в воздухе еще накануне битвы под Курском имел своими последствиями то, что фашистская авиация понесла не меньший урон, чем в ходе Сталинградской битвы. Советские летчики и зенитчики внесли свой вклад в ослабление ударной мощи фашистской авиации непосредственно перед решающим сражением на земле.

Все мы внимательно следили за действиями врага и располагали всеми необходимыми данными о подготовке гитлеровцев к наступлению. В любой момент можно было ожидать перехода противника в наступление.

Так, по докладу начальника штаба, на 10 апреля в полосе Центрального фронта противник имел в первой линии свыше 15 пехотных и 3 танковых дивизий, причем продолжал подтягивать туда новые соединения{15}. Два дня спустя Военный совет Воронежского фронта доносил в Генеральный штаб, что противник перед фронтом "сможет создать ударную группу силою до 10 танковых дивизий и не менее шести пехотных дивизий, всего до 1500 танков, сосредоточение которых следует ожидать в районе Борисовка, Белгород, Муром, Казачья Лопань"{16}.

В полосе 40-й армии мы уже в первой декаде мая наблюдали оживленное движение войск противника. У нас на правом фланге участились предпринимавшиеся врагом разведка боем и поиск. Пленные показывали, что среди офицеров идут разговоры о наступлении.

Из приведенного видно, что немецкое командование неоднократно предпринимало попытки начать наступление, но откладывало сроки, пока не остановилось на дате 5 июля. Оно колебалось, сомневалось в целесообразности проведения наступательной операции. По свидетельству Гудериана, Гитлер в то время сказал ему следующее: "При мысли об этом наступлении у меня начинает болеть живот"{17}.