Кирилл Москаленко - На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II)

• Название: На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II)
• Автор: Кирилл Москаленко
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Это подтвердилось, когда мы 10 июля на картах и ящике с песком отрабатывали все детали предстоящей операции. В тот день я собрал у нас в штабе руководящий состав 38-й армии, ее корпусов, дивизий и приданных частей, а также 4-й танковой армии, которая должна была вводиться в прорыв в нашей полосе.

На занятиях присутствовал командующий фронтом. Выслушав наши доклады и решения, он отметил, что удовлетворен ими. Маршал И. С. Конев также подчеркнул в своем выступлении, что они соответствуют его указаниям, данным при разборе зимне-весенних операций войск фронта. Командующий фронтом дал ряд указаний по проведению этой операции. После тщательного анализа он согласился уменьшить темпы наступления.

Впоследствии, много лет спустя, из воспоминаний К. В. Крайнюкова я узнал, что этот вопрос возникал и в Москве при рассмотрении представленного И. С. Коневым плана Львовско-Сандомирской операции. Тогда "Ставка и Генштаб обратили внимание Военного совета фронта на то, что запланированные темпы наступательной операции (30-35 км в сутки) для пехоты завышены и нереальны"{247}. Далее К. В. Крайнюков отмечает: "Впоследствии мы убедились, что это замечание было вполне справедливо"{248}.

Итак, подготовка операции подходила к концу. 11 июля войскам армии был отдан боевой приказ на наступление. Срок готовности - к 21 часу 13 июля.

Принятое мною решение предусматривало прорыв обороны противника силами всех трех стрелковых корпусов. В первом эшелоне должны были действовать четыре стрелковые дивизии, во втором - пять. Свертывание обороны противника на юго-запад и юг возлагалось на 52-й стрелковый корпус. Одновременно с его ударом главные силы армии должны были продолжать безостановочное наступление в направлении Зборов, Поморжаны, Перемышляны, Городок.

Войскам приказывалось к исходу первого дня операции прорвать тактическую зону обороны противника на глубину до 20 км и выйти на рубеж населенных пунктов Славна, Травотлоки, Конюхы, Козова. На следующее утро наступающим корпусам предстояло обеспечить ввод в прорыв 4-й танковой армии с рубежа Славна, Травотлоки. Используя ее успех в преодолении тыловых рубежей по рекам Золотая Липа и Гнилая Липа, стрелковые войска к исходу третьего дня должны были прорвать оборону на глубину до 65 км и, выйдя на линию Подъяркув, Стоки, Новые Стрелища, Беньковка, обойти Львов с юга.

Оперативное построение армии было определено в один эшелон: впереди стрелковые корпуса в одну линию и в резерве одна стрелковая дивизия. Имелась, конечно, возможность строить армию и по-другому: два корпуса в первом эшелоне и один - во втором. Но нельзя было не учитывать, что их командирам требовалось времени на ввод в бой стрелковых дивизий из второго эшелона меньше, чем армии, и это улучшало условия для наращивания удара с целью безостановочного движения в глубину. Кроме того, при таком оперативном построении армии командирам корпусов предоставлялось больше творческой инициативы, и их роль в бою резко повышалась.

Что же касается боевого порядка соединений, то и он имел два эшелона. В первом из них 101-й и 52-й стрелковые корпуса - по две стрелковые дивизии, во втором - одну, а дивизия соответственно - по два и по одному полку. Лишь расположенный в центре 67-й стрелковый корпус был построен в три эшелона. Все его дивизии заняли исходное положение в затылок одна другой. Такой боевой порядок, эшелонированный в глубину, соответствовал указаниям командующего фронтом об обеспечении прорыва глубоко эшелонированной обороны и непрерывности атаки.

Для прорыва обороны противника и стремительного наступления силы 38-й армии сосредоточились с расчетом создания решительного превосходства на участке прорыва, находившемся у нас на правом фланге. Его протяженность по фронту составляла 8,6 км, или меньше четверти всей полосы наступления армии. Но на нем было сосредоточено свыше 70% стрелковых дивизий, артиллерии и минометов, все имевшиеся танки и самоходно-артиллерийские установки. Здесь для участия в артиллерийской подготовке привлекались также артиллерия и минометы 4-й танковой армии и даже часть сил 1-й гвардейской армии, которая должна была перейти в наступление сутки спустя. Для сравнения отмечу, что в то же время на левофланговом 14-километровом участке мы оставили всего лишь один стрелковый полк.

Как уже знает читатель, дивизии первых эшелонов корпусов заняли исходные позиции для наступления в ночь на 13 июля.

Той же ночью нам стало известно, что в полосе 3-й гвардейской и 13-й армий, готовившихся нанести удар на рава-русском направлении, разведка боем установила начавшийся отход войск противника под прикрытием арьергардов с главной полосы обороны. Поэтому там уже на рассвете начали действовать передовые батальоны, а затем в бой вступила также часть сил первых эшелонов стрелковых дивизий 3-й гвардейской и 13-й армий. К концу дня они продвинулись на 8-15 км.

Иначе сложилась обстановка в полосе наступления 60-й и 38-й армий.

Мы также провели разведку боем силами сменявшейся 140-й стрелковой дивизии. После этого и здесь по плану фронта должны были вступить в дело передовые батальоны, усиленные танками и артиллерией. Однако противник вел себя совсем не так, как на правом крыле фронта. Разведка боем показала, что, проявляя крайнюю настороженность, он оказал яростное сопротивление разведывательным отрядам и явно стремился удержать свои позиции. Отменив в связи с этим ввод в бой передовых батальонов в полосах 60-й и 38-й армий, но все еще не исключая возможность отхода врага и на этом участке прорыва, командование фронта перенесло их действия на сутки.

Наступило раннее утро 14 июля. Мы с членом Военного совета А. А. Епишевым еще до рассвета приехали на участок к востоку от г. Обыдра.

И вот теперь здесь начали наступление на вражеские позиции подразделения 896-го полка 211-й стрелковой дивизии при поддержке двух артиллерийских полков. Одновременно атаковали противника передовые отряды остальных дивизий, также поддерживаемые артиллерией. Враг встретил их артиллерийско-минометным огнем, который велся преимущественно с дальних позиций и отдельными орудиями и минометами с ближних. Тем не менее к 9 часам передовые отряды овладели траншеями первой и второй линий, выполнив поставленную задачу. Дальнейшее их продвижение замедлилось упорным сопротивлением врага, который резко усилил артиллерийский и минометный огонь{249}.

Погода в первой половине дня была крайне неблагоприятной для действий авиации. Между тем нам было приказано наступать силами дивизий первого эшелона лишь после нанесения удара по противнику с воздуха. Во второй половине дня метеорологические условия, наконец, улучшились.

В 16 часов, после полуторачасовой артиллерийской подготовки, бомбардировочных и штурмовых действий авиации, войска 60-й и 38-й армий по приказу командующего фронтом перешли в наступление. К концу дня мы вклинились в оборону противника на 3-7 км.

Я был глубоко не удовлетворен результатами первого дня.

Все мы, узнав, что противник начал отвод своих войск на рава-русском направлении на вторую полосу обороны, в свою очередь ожидали такого же маневра на львовском направлении. И поэтому опасались израсходовать накопленные боеприпасы на оставленные им позиции. Это привело к потере темпа и времени. Враг незамедлительно воспользовался нашим упущением. Стало ясно, что он не намеревался отходить. Более того, оказалось, что командование противника заблаговременно предприняло весьма энергичные меры, для срыва нашего наступления и подтянуло, как выяснилось в ходе боя, тактические резервы, а также 1-ю и 8-ю танковые дивизии и использовало, их в главной полосе обороны, нанеся контрудар.

Я до сих пор убежден, что итоги первого дня наступления могли быть более значительными, если бы мы не дожидались улучшения погоды и удара с воздуха, а сразу же после вклинения передовых батальонов во вторую траншею ввели в бой дивизии первого эшелона стрелковых корпусов. Обстановка, действительно была не совсем ясной, но в ходе решительных действий она должна была бы проясниться.

Что же помешало мне активно, энергично действовать?

Мое положение осложнялось тем, что сам я не мог принять решение о вводе первого эшелона в бой. Дело в том, что прорыв мы осуществляли на правом фланге, смежном с 60-й армией. взаимодействуя с ней под непосредственным руководством командующего фронтом, который, естественно, не мог допустить изолированных действий одной из двух армий, наступавших на общем направлении.

Известная же скованность была, полагаю, вызвана все тем же ожиданием отвода войск противника, навеянным обстановкой в полосе наступления 3-й гвардейской и 13-й армий.

С другой стороны, восторжествовала хорошо известная истина о том, что наступление при поддержке бомбардировочной и штурмовой авиации всегда оказывает более мощное воздействие на противника. Между тем в данном конкретном случае, после того как противнику стало известно место давно ожидаемого им удара, отсрочка была неоправданна. Это лишний раз подтверждает, что нет правил без исключения, нет положений, которые были бы применимы в любых условиях.