Неизвестен Автор - Полководцы и военачальники Великой Отечественной (Выпуск 1)

• Название: Полководцы и военачальники Великой Отечественной (Выпуск 1)
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

В ходе подготовки к прорыву вражеской обороны на Клетский плацдарм прибыл К. К. Рокоссовский. Обращаясь ко мне, сказал:

- Хочу посмотреть и почувствовать боевой накал ваших войск, занимающих плацдарм, столь важный и необходимый для будущих решительных боевых действий.

В течение двух часов он проверял передний край на участке полка, которым командовал подполковник К. П. Чеботаев. Полк этот входил в состав знаменитой со времен гражданской войны Двадцать четвертой Самаро-Ульяновской железной дивизии. Мы шли по ротам первого эшелона. Видя, как ревностно исполняют солдаты и командиры приказания своего командира полка, Рокоссовский негромко сказал мне:

- Любят здесь своего командира.

- Да, ветераны зовут себя чеботаевцами, - ответил я.

- Вот высшая награда офицеру, - задумчиво заключил командующий и уже громко, обращаясь к стоявшим в траншее бойцам, спросил: - Не надоело ли, товарищи, в окопах сидеть?

Завязалась одна из тех задушевных бесед, которые приносят огромное чувство удовлетворения. В ответ на вопрос командующего послышалось, что сидеть в окопах, конечно, надоело, не дождемся, мол, когда погоним фашистов, и так далее. Солдаты спрашивали, как идут бои в Сталинграде, и командующий фронтом отвечал, что бои в городе крайне обострились, идут днем и ночью, но чуйковцы бьются как герои. Вдруг старший сержант, старшина роты, подал голос:

- Разрешите спросить, товарищ командующий?

- Пожалуйста!

- А нельзя ли там фрицев прихлопнуть?

- Как так?

- Вдарить наперерез с тылу и прихлопнуть, как мышь в мышеловке... А чуйковцы навстречу!..

Рокоссовский рассмеялся хитро и довольно:

- Быть вам, товарищ старший сержант, маршалом!

Стоявшие вокруг тоже засмеялись, но сержант без смущения смотрел на командующего фронтом. Повизгивая, приближалась мина, на слух можно было определить, что она для нас не опасна.

Рокоссовский, продолжая беседу, говорил:

- Надо готовиться к большим боям...

Вторая мина завизжала угрожающе.

- Ложись! - крикнул Рокоссовский и присел со всеми на дне траншеи.

Мина разорвалась невдалеке. Сверху посыпались комья земли. Вставали, отряхиваясь молодцевато, и чувствовалось, товарищам приятно, что большое начальство делит с ними опасности переднего края обороны.

- Надеюсь, что скоро услышим о подвигах вашего славного полка! такими словами закончил Константин Константинович эту замечательную беседу с чеботаевцами.

Личная проверка командующим передовых частей и соединений - сильное средство воспитания и сколачивания войск. Конечно, проверки бывают разные. Фронтовики знают и такие случаи, когда приедет на передовую большой начальник, приведет всех в трепет и отбудет, оставив солдат и офицеров в самом удрученном состоянии.

У Рокоссовского форма выражения воли удивительно соответствовала демократической природе нашей армии. В этом была его сила и глубокий источник авторитета, к нему тянулись, а в результате перед командующим всегда был открыт неиссякаемый родник народного творчества.

К. К. Рокоссовский глубоко ценил и умел ценить своих однополчан, своих соратников по жизненному пути и совместной боевой службе. 20 октября 1942 года, вернувшись из войск армии, я застал на командном пункте командующего фронтом. Около него стоял сияющий член Военного совета Шестьдесят пятой армии Ф. П. Лучко. Рокоссовский, положив ему руку на плечо, говорил со своей искренней улыбкой:

- Мы старые друзья!

Оказывается, они были друзьями-сослуживцами в сороковом году: Филипп Павлович Лучко в то время был комиссаром Пятого кавалерийского корпуса, которым командовал Рокоссовский. Командующий фронтом расспрашивал члена Военного совета армии Ф. П. Лучко, каков боевой дух войск, и намекал, что предстоят большие дела.

Он был, как всегда, немногословен, спокоен. Но чувствовалась в нем особая приподнятость, появлявшаяся обычно после принятого смелого, увлекающего своими масштабами решения. Перед тем как покинуть наш КП, Рокоссовский сказал:

- На днях получите указания для разработки армейской операции. А сейчас поедем на плацдарм, хочется поглядеть на ваших героев.

И мы с командующим фронтом отправились в войска. Через некоторое время, когда мы остались одни с членом Военного совета армии, Филипп Павлович, еще находясь под впечатлением встречи с Рокоссовским, со свойственной ему непосредственностью рассказал, как они вместе служили в Славуте последним летом перед войной.

- Каким он был скромным, таким и сейчас остался, хотя стал известным в стране героем. Нет у него вельможности. А ведь это весьма важно и дорого, Павел Иванович... Сами знаете, есть, к сожалению, у некоторых наших выдвиженцев манера, если пошел в гору, то уже к нему не подступишься, только и слышишь: "я" да "я". А про "мы" он уже забыл. Партийные корни у таких слабы. А тут корни прочные. Его, коммуниста с 1919 года, не выбили из колеи даже клевета и репрессии, которым он был подвергнут накануне войны.

...В армиях Рокоссовского видели очень часто. Слышали его распоряжения, советы, замечания. Он никогда не навязывал своих предварительных решений, не зажимал, но одобрял разумную инициативу и помогал развить ее. Во всем этом не улавливается ли тот самый "недостаток требовательности", в коем делались отдельные попытки упрекать Рокоссовского?

Как человек, знавший его долгие годы, как его соратник по всем фронтам, которыми он командовал, наконец, как командарм, находившийся в подчинении Рокоссовского, я категорически отвергаю подобные утверждения. Наоборот, в этих его качествах, мне думается, заключаются одни из самых замечательных черт истинного советского полководца: генерал Рокоссовский умел руководить подчиненными так, что каждый офицер и генерал с желанием вносил в общее дело свою долю творчества. При всем этом сам К. К. Рокоссовский и мы, командармы, хорошо понимали и знаем, что полководцем нашего времени без сильной воли, без своих твердых убеждений, без личной оценки событий и людей на фронте, без своего почерка в операциях, без интуиции, то есть без собственного "я", быть нельзя. И Рокоссовский был таким. Известно, например, что вначале операцию по ликвидации окруженной группировки немцев в районе Сталинграда осуществляли войска двух фронтов Донского и Сталинградского. Лично К. К. Рокоссовский был в числе первых, кто поставил перед Ставкой Верховного Главнокомандования вопрос об объединении руководства операцией в одних руках. И Ставка согласилась с таким предложением.

Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, который координировал в то время действия обоих фронтов, вспоминает:

- Ставка и Государственный Комитет обороны запросили меня, кому поручить руководство действиями по уничтожению окруженного противника. Я ответил, что Рокоссовский является наиболее подходящей кандидатурой. Он проведет операцию решительно и умело.

В период ликвидации окруженной под Сталинградом крупной группировки немецко-фашистских войск К. К. Рокоссовский внес в Ставку предложение об использовании Второй гвардейской армии Р. Я. Малиновского. Существо его предложения сводилось к тому, чтобы эту армию на первом этапе использовать для усиления войск Донского фронта, ускорив тем самым ликвидацию окруженной группировки. А в последующем все освободившиеся силы фронта - шесть армий должны обрушиться на войска Манштейна, спешившие деблокировать окруженную группировку Паулюса, и разгромить их.

Верховный Главнокомандующий признал предложение Рокоссовского смелым и заслуживающим внимания, но слишком рискованным. Ставкой было принято решение по предложению А. М. Василевского использовать Вторую гвардейскую армию для усиления войск, действовавших против Манштейна. Поскольку в связи с этим решением Ставки Донской фронт уже не мог рассчитывать на то, что армия Р. Я. Малиновского войдет в его состав, Рокоссовский предложил временно приостановить проведение операции по ликвидации немецкой группировки Паулюса. Он исходил из того, что недостаточно мощные удары по окруженным немецко-фашистским войскам нашими армиями, которые истощены и ослаблены непрерывными длительными боями, ничего, кроме излишних потерь, нам не принесут. Поэтому считал необходимым решать обе задачи последовательно, не распыляя имеющихся сил и не разбрасываясь. Ставка согласилась с его предложением и дала обещание усилить войска Донского фронта перед проведением заключительной операции в Сталинградской битве.

Мы видим, таким образом, что в тех случаях, когда Рокоссовский был убежден в правильности своего мнения или в целесообразности внесенного предложения, он умен постоять за него перед самыми высокопоставленны и представителями Ставки и перед Верховным Главнокомандующим. Точно так же он был непреклонен, тверд и настойчив при проведении в жизнь принятых решений. И в то же время чутко реагировал на изменение обстановки.