Владимир Ленин - Что делать? Наболевшие вопросы нашего движения

• Название: Что делать? Наболевшие вопросы нашего движения
• Автор: Владимир Ленин
• Издательство: Издательство политической литературы
• Жанр: Политика
• Год: 1972

Книга «Что делать?» сыграла выдающуюся роль в борьбе за революционную марксистскую партию рабочего класса России, в победе ленинско-искровского направления в комитетах и организациях РСДРП, а затем, в 1903 году, на ее II съезде.

В настоящем электронном издании воспроизводится часть 6-го тома Полного собрания сочинений В.И. Ленина: полностью приводятся текст редакционного предисловия к тому (стр. VII – XVI), текст работы (стр. 1 – 192) и текст примечаний в конце тома, относящихся к работе (№№ 1 – 94, стр. 465 – 505). Из-за наличия примечаний к тексту сносок, нумерация примечаний в электронном и бумажном изданиях различаются.

---

И если бы нам действительно удалось достигнуть того, чтобы все или значительное большинство местных комитетов, местных групп и кружков активно взялись за общее дело, мы могли бы в самом недалеком будущем поставить еженедельную газету, регулярно распространяемую в десятках тысяч экземпляров по всей России. Эта газета стала бы частичкой громадного кузнечного меха, раздувающего каждую искру классовой борьбы и народного возмущения в общий пожар. Вокруг этого, самого по себе очень еще невинного и очень еще небольшого, но регулярного и в полном значении слова общего дела систематически подбиралась и обучалась бы постоянная армия испытанных борцов. По лесам или подмосткам этой общей организационной постройки скоро поднялись и выдвинулись бы из наших революционеров социал-демократические Желябовы, из наших рабочих русские Бебели, которые встали бы во главе мобилизованной армии и подняли весь народ на расправу с позором и проклятьем России.

Вот о чем нам надо мечтать!

* * *

«Надо мечтать!» Написал я эти слова и испугался. Мне представилось, что я сижу на «объединительном съезде», против меня сидят редакторы и сотрудники «Рабочего Дела». И вот встает товарищ Мартынов и грозно обращается ко мне: «А позвольте вас спросить, имеет ли еще автономная редакция право мечтать без {172}предварительного опроса комитетов партии?». А за ним встает товарищ Кричевский и (философски углубляя товарища Мартынова, который уже давно углубил товарища Плеханова) еще более грозно продолжает: «Я иду дальше. Я спрашиваю, имеет ли вообще право мечтать марксист, если он не забывает, что по Марксу человечество всегда ставит себе осуществимые задачи и что тактика есть процесс роста задач, растущих вместе с партией?».

От одной мысли об этих грозных вопросах у меня мороз подирает по коже, и я думаю только – куда бы мне спрятаться. Попробую спрятаться за Писарева.

«Разлад разладу рознь, – писал по поводу вопроса о разладе между мечтой и действительностью Писарев. – Моя мечта может обгонять естественный ход событий или же она может хватать совершенно в сторону, туда, куда никакой естественный ход событий никогда не может прийти. В первом случае мечта не приносит никакого вреда; она может даже поддерживать и усиливать энергию трудящегося человека... В подобных мечтах нет ничего такого, чтò извращало или парализовало бы рабочую силу. Даже совсем напротив. Если бы человек был совершенно лишен способности мечтать таким образом, если бы он не мог изредка забегать вперед и созерцать воображением своим в цельной и законченной картине то самое творение, которое только что начинает складываться под его руками, – тогда я решительно не могу представить, какая побудительная причина заставляла бы человека предпринимать и доводить до конца обширные и утомительные работы в области искусства, науки и практической жизни... Разлад между мечтой и действительностью не приносит никакого вреда, если только мечтающая личность серьезно верит в свою мечту, внимательно вглядываясь в жизнь, сравнивает свои наблюдения с своими воздушными замками и вообще добросовестно работает над осуществлением своей фантазии. Когда есть какое-нибудь соприкосновение между мечтой и жизнью, тогда все обстоит благополучно»{63}.

{173}Вот такого-то рода мечтаний, к несчастью, слишком мало в нашем движении. И виноваты в этом больше всего кичащиеся своей трезвенностью, своей «близостью» к «конкретному» представители легальной критики и нелегального «хвостизма».

в) Какого типа организация нам нужна?

Из предыдущего читатель видит, что наша «тактика-план» состоит в отрицании немедленного призыва к штурму, в требовании устроить «правильную осаду неприятельской крепости», или иначе в требовании направить все усилия на то, чтобы собрать, сорганизовать и мобилизовать постоянное войско. Когда мы осмеяли «Рабочее Дело» за его прыжок от «экономизма» к воплям о штурме (раздавшимся в апреле 1901 г. в № 6 «Листка «Р. Дела»»{64}), оно обрушилось, разумеется, на нас с обвинением в «доктринерстве», непонимании революционного долга, в призыве к осторожности и т.п. Нас нисколько не удивили, конечно, эти обвинения в устах людей, не имеющих никаких устоев и отделывающихся глубокомысленной «тактикой-процессом», как не удивило и то, что такие обвинения повторил Надеждин, питающий вообще самое величественное презрение к прочным программным и тактическим устоям.

Говорят, что история не повторяется. Но Надеждин изо всех сил старается повторить ее и усердно копирует Ткачева, разнося «революционное культурничество», крича о «набате вечевого колокола», об особой «точке зрения кануна революции» и т.п. Он забывает, по-видимому, известное изречение, что если оригинал исторического события представляет из себя трагедию, то копия с него является лишь фарсом{65}. Подготовленная проповедью Ткачева и осуществленная посредством «устрашающего» и действительно устрашавшего террора попытка захватить власть – была величественна, а «эксцитативный» террор маленького Ткачева просто смешон и особенно смешон, когда дополняется идеей организации середняков.{174}

«Если бы «Искра», – пишет Надеждин, – вышла из своей сферы литературщины, она увидела бы, что это (такие явления, как письмо рабочего в «Искре» № 7, и т.п.) симптомы того, что очень-очень скоро начнется «штурм», и говорить теперь (sic!) об организации, тянущейся нитками от общерусской газеты, это – плодить кабинетные мысли и кабинетную работу». Посмотрите же, какая это невообразимая путаница: с одной стороны, эксцитативный террор и «организация середняков» наряду с мнением, что «гораздо ближе» собраться вокруг «более конкретного», вроде местных газет, – а с другой стороны, «теперь» говорить об общерусской организации значит плодить кабинетные мысли, т.е., говоря прямее и проще, «теперь» уже поздно! А «широкая постановка местных газет», – это не поздно, почтеннейший Л. Надеждин? И сравните с этим точку зрения и тактику «Искры»: эксцитативный террор – пустяки, говорить об организации именно середняков и о широкой постановке местных газет значит открывать настежь дверь «экономизму». Надо говорить о единой общерусской организации революционеров, и говорить о ней не поздно до тех самых пор, когда начнется настоящий, а не бумажный штурм.

«Да, насчет организации у нас обстоят дела крайне не блестяще, – продолжает Надеждин, – да, «Искра» совершенно права, говоря, что главная масса наших военных сил – добровольцы и повстанцы... Это хорошо, что вы трезво представляете себе положение наших сил, но зачем же при этом забывать, что толпа вовсе не наша и что поэтому она у нас не спросит, когда открывать военные действия, и пойдет «бунтоваться»... Когда выступит сама толпа с ее стихийной разрушительной силой, ведь она может смять, оттереть «постоянное войско», в которое всё собирались, да не поспели вносить чрезвычайно систематическую организацию». (Курсив наш.)

Удивительная логика! Именно потому, что «толпа не наша», неразумно и неприлично кричать о «штурме» сию минуту, ибо штурм есть атака постоянного войска, а не стихийный взрыв толпы. Именно потому, что толпа может смять и оттереть постоянное войско, нам обязательно необходимо «поспевать» за стихийным подъемом со своей работой «внесения чрезвычайно систематической {175}организации» в постоянное войско, ибо, чем больше «поспеем» мы внести такой организованности, тем более вероятно, что постоянное войско не будет смято толпой, а встанет впереди и во главе толпы. Надеждин путается потому, что воображает, будто это систематически организуемое войско занято чем-либо отрывающим его от толпы, тогда как на самом деле оно занято исключительно всесторонней и всеобъемлющей политической агитацией, т.е. именно работой, сближающей и сливающей воедино стихийно-разрушительную силу толпы и сознательно-разрушительную силу организации революционеров. Ведь вы, господа, валите с больной головы на здоровую, ибо именно группа «Свобода», внося в программу террор, тем самым зовет к организации террористов, а такая организация действительно отвлекла бы наше войско от сближения его с толпой, которая еще, к сожалению, не наша, которая еще, к сожалению, не спрашивает или мало спрашивает нас о том, когда и как открывать военные действия.

«Мы проглядим самое революцию, – продолжает Надеждин пугать «Искру», – как проглядели нынешние события, свалившиеся нам словно снег на голову». Эта фраза, в связи с приведенными выше, наглядно показывает нам нелепость сочиненной «Свободою» особой «точки зрения кануна революции»[100]. Особая «точка зрения» сводится, если прямо говорить, к тому, что «теперь» поздно уже рассуждать и готовиться. Если так, о почтеннейший враг «литературщины», – то к чему же было писать на 132 печатных страницах «о вопросах теории[101] {176}и тактики»? Не находите ли вы, что «точке зрения кануна революции» более приличествовало бы издание 132 тысяч листков с кратким воззванием: «бей их!»?