Анатолий Луначарский - Воспоминания и впечатления

• Название: Воспоминания и впечатления
• Автор: Анатолий Луначарский
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1968

Помимо воспоминаний в обычном смысле этого слова, написанных значительно позже совершившихся событий, в настоящую книгу включены и некоторые очерки, являющиеся записями и зарисовками впечатлений и наблюдений автора по горячим следам происходящего, как бы страницами из его записной книжки. Таковы, например, очерки «Первое мая 1918 года», «У Ромена Роллана» и другие.

Наряду с законченными статьями-воспоминаниями в книгу вошли о небольшие мемуарные фрагменты из статей другого характера.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Анатолий Васильевич Луначарский Воспоминания и впечатления

Луначарский-мемуарист

«Много талантливейших рук работало над тем, чтоб красиво и грозно вылепить лицо теперешней России»[1], — писал молодой Маяковский. В ряду этих замечательных людей-творцов должно быть названо и имя Луначарского.

Выдающийся деятель социалистической культуры, первый нарком просвещения Советской страны, один из соратников Ленина, революционер, ученый, писатель — Анатолий Васильевич Луначарский прожил большую и яркую жизнь. Она была наполнена кипучей политической и литературной деятельностью, активным участием в великих событиях эпохи, встречами и сотрудничеством со многими замечательными людьми России и всего мира, частыми поездками по родной стране и Западной Европе.

Каждому, кто знал Луначарского, не могли не броситься в глаза чрезвычайная значительность этой фигуры, его блестящая, сверкающая талантливость, поставленная на службу социалистической революции. Как «на редкость богато одаренную натуру»[2] характеризовал Луначарского В. И. Ленин, сурово критиковавший его за те или иные философские и политические ошибки, но высоко ценивший его как великолепного оратора-пропагандиста, литератора, партийного публициста, несравненного знатока искусства, как «отличного товарища», как человека, который «любое партийное поручение выполнит и выполнит превосходно»[3].

Не может быть сомнений, что биография такого человека, история такой жизни представляет очень большой интерес и для современников и для последующих поколений.

В 1932 году, когда здоровье Луначарского резко ухудшилось и выяснилось, что ему придется отказаться от многих сторон его напряженной разнообразной деятельности и сосредоточиться главным образом на литературных кабинетных занятиях, А. М. Горький, связанный с Луначарским многими годами дружбы и совместной работы, настоятельно советовал ему взяться за свои мемуары. «Вот была бы замечательная книга! — писал он в письме от 8 сентября 1932 года. — И очень нужная книга для нашей молодежи, плохо знакомой с историей старых большевиков. Если б Вы взялись за эту работу!»[4]

А в другом письме, от 14 октября того же года, возвращаясь к своей мысли, Горький подробнее мотивировал, почему он считает столь важным, чтобы его корреспондент не отказывался от этого предложения: «Вы прожили тяжелую, но яркую жизнь, сделали большую работу. Вы долгое время, почти всю жизнь, шли плечом в плечо с Лениным и наиболее крупными, яркими товарищами…»

Горький, больше других сделавший для того, чтобы запечатлеть облик революционера ленинской эпохи, с огорчением констатировал в этом письме, что «художественная наша литература все еще — к сожалению — бессильна изобразить революционера, создателя партии, которая ныне сотрясает весь мир и неизбежно разрушит все отжившее в нем».

Поэтому великий писатель вновь и вновь формулировал свой вывод: «Книга Ваша о Вашей жизни объективно нужна».

В том же, что Луначарский сможет создать эту нужную книгу, Горький не сомневался. «Вы владеете словом, — утверждал он, — как художник слова, когда хотите этого… Вы, конечно, написали бы блестяще».

Предложение Горького его корреспондент воспринял как добрый и правильный совет.

У Луначарского были в то время очень обширные творческие замыслы. Стремясь подвести итоги своим многолетним литературоведческим и философским трудам, он намеревался работать над книгой «Фауст» Гете в свете диалектического материализма», над трехтомным исследованием «Смех как орудие классовой борьбы», над большой биографией Фрэнсиса Бэкона, над статьями о Шекспире, Дидро, Платоне, Ницше, Островском. Этим работам он и собирался уделить в ближайшие годы главное внимание. Тем не менее он выразил готовность приступить в недалеком будущем и к подготовке автобиографической книги, к «широко взятым мемуарам», Об этом своем намерении он говорил и в ответных письмах Горькому, и в заметке «Вместо интервью», написанной по возвращении из-за границы в начале 1933 года.

Мемуарный жанр и прежде пользовался большим вниманием и симпатией Луначарского.

Как известно, в двадцатые годы широкое распространение в литературоведении и искусствознании получил так называемый «вульгарные социологизм», игнорировавший живую человеческую индивидуальность, авторскую личность с ее образом мыслей, с обстоятельствами ее жизни, с ее реальным отношением к различным событиям и потому считавший ненужным изучать биографию писателя или художника. Дело ограничивалось прикреплением писателя к той или иной классовой прослойке. Эта подмена истории литературы тощими и мертвенными вульгарно-социологическими схемами вызывала решительные возражения Луначарского. Выступая за изучение истории литературы и искусства во всей ее конкретности и сложности, он утверждал, что историк не смеет игнорировать индивидуальное и неповторимое. Отсюда — необходимость внимательного изучения биографий деятелей культуры. И в самый последний период своей жизни, вновь возвращаясь к спорам с «марксистами… сверхличного толка», Луначарский писал: «Глупые россказни о том, что мы отрицаем роль личности и что поэтому нам нечего заниматься индивидуальными биографиями, — не заслуживают даже опровержения»[5].

Признавая большое воспитательное, образовательное, научное значение биографий выдающихся деятелей, Луначарский приветствовал идею Горького о создании серии «Жизнь замечательных людей». Он выступил с рецензией на первый выпуск этой серии и намерен был принять активное участие в подготовке некоторых биографий.

Луначарский был мастером литературных портретов, силуэтов, этюдов, характеристик, опирающихся на живой биографический материал. Естественно, что он одобрял и поддерживал издание мемуаров, автобиографий, дневников, сборников писем и тому подобных историко-литературных документов. Не раз давал он свои предисловия и вступительные статьи к отдельным мемуарным произведениям и их сериям. Назовем, например, его предисловия к книгам, выпускавшимся издательством «Academia»: к серии «Памятники литературного и общественного быта» (в книге «Жизнь и приключения Андрея Болотова»), к серии «Памятники искусства и художественного быта» (в книге «Венецианов в письмах художника и воспоминаниях современников»), к мемуарам выдающегося русского актера Павла Орленева…

Подобного рода книги, «наполненные о себе самой свидетельствующей жизнью», Луначарский считал лучшим и наиболее увлекательным чтением и для юношества и для зрелых людей. Давая в одном из писем к сыну совет много читать, он добавлял: «Больше всего — кроме того, что нужно тебе, так сказать, для техники знания — биографий, мемуаров. Для меня это было и осталось огромным наслаждением и поучением»[6].

Луначарский и сам на протяжении своего жизненного пути неоднократно обращался к мемуарному жанру, но, поглощенный почти непрерывно огромной работой, он записывал воспоминания о тех или иных эпизодах и фактах своей жизни только урывками. Несколько чаще делился он впечатлениями и воспоминаниями о своих современниках, главным образом в выступлениях, связанных с их юбилеями или смертью. Порой куски воспоминаний он вкрапливал и в свои литературно-критические или публицистические статьи.

Следует заметить, что Луначарский склонен был недооценивать значительность некоторых своих впечатлений и наблюдений, и это тоже сдерживало его перо мемуариста. Например, в статье, посвященной воспоминаниям о времени гражданской войны, он писал: «Правду сказать, наезды пропагандиста на фронт, рядом со всей гигантской эпопеей гражданской войны, и его воспоминания, рядом с сокровищами воспоминаний подлинных бойцов фронта, представляют нечто весьма второстепенное и бледное. Поэтому до сих пор я не считал возможным обрабатывать относящиеся сюда мои воспоминания»[7].

Наиболее значительной попыткой Луначарского создать произведение мемуарного характера явилась книга «Великий переворот»[8], которую он писал в 1919 году и которая должна была представлять рассказ участника и очевидца Октябрьской революции о ее событиях. Была задумана четырехтомная работа. Но Луначарский успел написать и дал для предварительного ознакомления издателю З. Гржебину лишь вступительную главу под названием «Мое партийное прошлое» и характеристики нескольких наиболее видных деятелей революции. Это и составило первый том, поспешно и даже неожиданно для автора опубликованный издателем и оставшийся единственным[9]. Продолжение не состоялось: суровая и напряженная обстановка тех лет не способствовала занятиям мемуарным летописанием.

К тому же Луначарский, по его признанию, «убедился, что писать воспоминания в то время, как ни один акт революции не остыл и мы живем в самом ее горниле, попросту невозможно»[10]. И позже он высказывал мнение, что «писать о жгучих днях, которые нами пережиты и сейчас переживаются»[11], придется, вероятно, лишь в глубокой старости. А теперь в лучшем случае можно иногда, в свободную минуту, набрасывать лишь маленькие эскизы пережитого.