Зденек Йиротка - Сатурнин

• Название: Сатурнин
• Автор: Зденек Йиротка
• Жанр: Юмористическая проза

(1942) — комический роман Зденека Йиротки, в котором действует рассказчик, непредсказуемый слуга Сатурнин, тетя Катерина, ее сын Милоуш, красиваямадемуазель Барбора, дядяФрантишек, докторВлахи дедрассказчика.Это самыйуспешныйроман Йиротки, которыйзначительнопревосходит его другие работы.По словамлитературных критиков, на его создание  Йиротка был вдохновлен английской юмористической литературой, в частности произведениями Джерома Клапки Джерома, а также рассказами ироманами Пэлема ГрэнвилаВудхауза (цикл о слугеДживсе).

Текст перевода взят с сайта http://saturnin.blog.ru/

---

Когда мы отдыхали минут десять, ко мне подошел Милоуш и мрачно спросил меня, почему я ночью не разбудил его для дежурства. Я ответил, что мне не хотелось спать. Он сказал, что не желает, чтобы с ним обращались как с маленьким мальчиком и не нуждается ни в каком особом внимании к себе. Я ответил, что в будущем буду этим руководствоваться, но теперь не стоит об этом говорить. Все равно никто ничего не заметил. Он с подозрением посмотрел на меня и ушел, не сказав ни слова. Тетя Катерина занималась дыхательной гимнастикой и десять раз в минуту восклицала: „Ах, какой воздух, ах, какой воздух!“ А потом для разнообразия заявила: „Вот это благоухание воздусьев!“ Дедушка немного разговорился, показал нам в ущелье место, где река образовала извилину, и рассказал нам какую-то историю. Мне ужасно хотелось спать, так что я запомнил из его рассказа только его самого, затем удочку и невероятное количество форелей. Этим, конечно, не мог не воспользоваться доктор Влах. Он стал рассказывать о своем горном омуте и о том, что в нем водится очень много форели. Барбора выразила сомнение по этому поводу, потому что по ее словам я вчера утром тщательно обследовал омут и ни о каких форелях не упоминал, хотя видеть их я должен был. Потом я услышал голос доктора Влаха, но он раздавался как-будто издалека, и затем я уснул. Не знаю, долго ли я спал, но думаю, что всего лишь несколько минут. Мне снилось, что я поддерживаю дедушку и осторожно, вместе с Сатурниным, шаг за шагом, подвожу его к омуту. У дедушки были огромные усы, и он щекотал ими меня в лицо. Потом я проснулся и увидел, что Барбора смеясь наклоняется надо мной, и в руке у нее стебелек луговика. И снова мы пустились в путь по каменистой, размытой водой дороге. Дедушке становилось все хуже и хуже. Он тяжело дышал, охал и дрожал от усталости. Меня это нисколько не удивило, все мы шли из последних сил. Моя щиколотка, недавно зажившая, тоже стала отзываться. К вечеру мы увидели городскую церковную башню, и она показалась нам такой далекой, что мы не надеялись до нее вскоре добраться. И тут дедушка заявил, что дальше он идти не может. Доктор Влах вынул карту, и мы стали советоваться, что нам делать. Мы обнаружили, что до города еще далеко, дальше, чем мы думали, так как полевые тропинки, по которым нам предстояло идти, всячески извивались и крутились. Тогда мы решили идти вдоль реки по берегу до тех пор, пока не дойдем до шоссе, на которое выходил дедушкин сорванный мост. Затем мы разделимся. Те, кто будут в силах, отправятся в городок, возьмут там извозчика и вышлют его за дедушкой и остатком нашего каравана. Дедушка согласился с этим планом, мы с трудом поднялись и спотыкаясь, продолжали наш путь. Около шести часов мы увидели на другом берегу реки дедушкин пустующий дом, и сразу после этого доктор Влах ужасно выругался. Мы посмотрели туда, куда смотрел он вытаращив глаза, и в эту секунду наше трехдневное, полное всяких лишений путешествие, представилось нам как самое дурацкое мероприятие в мире. Оба берега соединял новый мост, свежее дерево которого сияло новизной в лучах вечернего солнца.

22

Пользуемся благами цивилизации

Тетя ухаживает за дедушкой

Дедушка сошел с ума

Тете бы очень хотелось поглядеть на такого смельчака

Давайте Эриде коньяк

Проснувшись на следующее утро в нормальной кровати и с наслаждением потягиваясь, я вспомнил следующие слова доктора Влаха: „Если мы долгое время находимся в идиллическом состоянии, мы перестаем это состояние воспринимать, и судьба окажет нам неоценимую услугу, схватив нас за шиворот и вышвырнув нас на мороз“. Я думаю, что с нами произошло нечто подобное, и не случись ранения дедушки, я согласился бы с соломоновским изречением тети Катерины, что нет худа без добра. Я вспомнил о конце нашего трехдневного пути и рассмеялся. Когда мы перешли через мост и добрались до дедушкиного дома, кухарка с прислугой Марией сидели на ступеньках перед дверью. У стены стояли их велосипеды, нагруженные сумками и разными покупками. Эти женщины и понятия не имели о том, откуда мы появились, и их лица выражали опасение и удивление по поводу нашего не совсем опрятного вида. Затем они с инстинктом простых людей сделали то, что было важнее всего, а именно — быстро приготовили для нас сытный ужин.

Дедушку уложили в кровать, и тетя Катерина принялась ухаживать за ним. Я полагаю, что это ему не особенно пришлось по вкусу, но он настолько ослабел, что даже не попробовал сопротивляться.

Я как раз думал о том, что надо будет пойти посмотреть на него и спросить, как он себя чувствует, когда раздался стук в дверь и вошел Сатурнин. Он пожелал мне доброго утра, приготовил для меня серый выходной костюм и сообщил, что мадемуазель Барбора спрашивает, не собираюсь ли я после завтрака отправиться в город за покупками.

Потом Сатурнин спросил, не хочу ли я выкупаться. Мне не совсем было ясно, что он под этим подразумевает, однако, судя по выражению его лица, своим вопросом он никоим образом не намекал на мой прыжок в омут, и я кивнул. На мой вопрос, каково состояние дедушки он ответил, что, по словам госпожи Катерины он серьезно болен. Мадам запретила беспокоить его и даже отказалась впустить к нему доктора Влаха. Доктор рассердился и с вопросом: „Кто в конце концов врач, я или вы?“ вошел к дедушке, не обращая внимания на ее протесты. Со слов доктора Влаха старик страдает от боли, нервничает, и просил его не впускать к нему тетю Катерину. По мнению Сатурнина между доктором Влахом и мадам видимо произойдет столкновение.

Спроси меня кто-нибудь, каково мое мнение о результате такого столкновения, я предсказал бы победу доктора Влаха, и позднее был весьма удивлен известием, что мой фаворит был разбит на голову. В последующие дни тетя Катерина овладела полем битвы, а доктор Влах, расположившись на террасе, задумчиво курил свои виргинские сигары. Не знаю, почему он сдался. Очевидно, виною было естественное отвращение мужчин к скандалам , а может быть, он надеялся, что дедушка взбунтуется сам и укажет ей на дверь. Как бы то ни было, мне стало ясно, что мужчина, даже самый энергичный, при столкновении с истеричкой не имеет шансов. Я был этим разочарован, но я не мог доктору Влаху этого ставить в вину. Зная, какие последствия для дедушки будет иметь ухаживание за ним тети Катерины, доктор безусловно боролся бы настойчивее.

Выкупанный, побритый и одетый в серый выходной костюм я спустился к завтраку. Через час я сидел в белом рапиде рядом с мадемуазель Барборой и изучал длинный список вещей, которые нужно было купить в городе. В магазинах называли мадемуазель Барбору „мадам“ и видимо считали нас супругами. Что касается меня, то эта ошибка была мне по сердцу, и мадемуазель Барбора тоже не протестовала. Мы вернулись к обеду и после обеда пошли купаться.

В течение нескольких последующих дней в доме дедушки царила какая-то странная тишина. Наша компания распалась, и каждый занимался своим делом. Дедушка был прикован к кровати, и тетя почти не выходила из его комнаты. Милоуш впал в депрессию, а затем начал интересоваться прислугой Марией. Доктор Влах удил рыбу, а мы с Барборой купались, или бродили по лесу. Сатурнин все свое свободное время проводил в дедушкиной библиотеке. Во всем доме царило сонное спокойствие, однако все мы чувствовали приближение какого-то события. Но такого не ожидал никто из нас.

Все началось с того, что в один прекрасный день тетя Катерина обнаружила на двери дедушкиной комнаты табличку с надписью, довольно глупо подражающей надписи на металлических табличках марки „САМО“, которые обычно помещаются на автоматически закрывающихся входных дверях[12]. Я понимаю, что тетя удивилась и никак не могла сообразить что это значит. Она сама нам рассказала, что чувствовала себя как во сне, когда прочитала на табличке:

Не входите, входит само!

Никогда не забуду испуганной физиономии тети Катерины, вбежавшей к нам в гостиную с просьбой пойти кому-нибудь из нас к дедушке. Мы были этим очень удивлены. До этого тетя никого к дедушке не пускала. Мы испугались, что дедушке стало хуже, и доктор Влах спросил тетю, что случилось. Он взял из ее рук табличку, которую она нашла на ручке двери дедушкиной спальни, прочитал ее и пошел к дедушке. Тетя нам сообщила, что она, естественно, вошла в дедушкину комнату, не взирая на табличку. Старик глядел на нее свирепо и внезапно поднявшись на кровати стал кричать, требуя, чтобы тетя объяснила ему, почему конь Шемик мчался по направленю Радотина, в то время как Горимир мчался по направлению Неуметелы[13]. После этого он швырнул в тетю подушкой. Она слыхала его крик даже тогда, когда бежала вниз по лестнице. Я не понимаю, почему дедушка интересовался именно Горимиром. Признаюсь, я сам не помню, куда кто собственно мчался после этого знаменитого прыжка. Сатурнин заявил, что это всего лишь предание, которое с исторической точки зрения проверить невозможно. По его мнению все было наоборот: конь Шемик мчался по направлению Неуметелы, а Горимир к Радотину. Кроме того Сатурнин попытался уточнить, куда мчались оруженосцы, которым было поручено сторожить мятежного владыку, и в конце концов так все запутал, что по его словам единственный, кто никуда не мчался, был старый славный Вышеград.